Обретая его

– Нет, он уехал после Вас.

Татьяна сжала губы и кивнула. Поднесла бокал к губам и сделала глоток.

– Хорошо, Катя.

Она уже не смотрела на меня, поднялась с кресла и встала перед окном спиной ко мне. Я не знала, как поступить. Означает ли это, что я могу быть свободна или нужно дождаться ее распоряжений… Спустя несколько томительных секунд Татьяна бросила мне через плечо.

– До понедельника Вы можете быть свободны.

Я кивнула и, поблагодарив Татьяну, направилась в зал. На удивление, дети сидели спокойно и даже не отреагировали на мое появление.

– Тина, собирайся, – сказала я дочери и села между мальчиками.

Дочка с недовольным видом и вздохом обиженной жертвы пошла в комнату. Я видела, что ей нравится проводить время с Егоркой и Даней. Тинка давно мечтала о младшем братике или сестренке. Но если раньше у меня еще оставались какие-то надежды и мечты на счастливую и большую семью, то теперь я поняла, что нам это не светит. Впрочем, нам и так хорошо.

* * *

В субботу я решила, что нам с Тиной давно пора посвятить день здоровому образу жизни.

– Подъем, лежебока!

Стянула с дочки одеяло, а она лишь промычала что-то в ответ и свернулась калачиком в постели. Я засмеялась от этого неизменного ритуала и пошла на кухню. Приготовив тосты и зеленый чай, который так любит Кристина, вернулась в комнату. Картина не изменилась. Дочка спала все в той же милой позе и казалась мне сейчас совсем малышкой.

Поставила поднос на стол и легонько потрепала ее по плечу.

– Ну, маааам…. – было мне недовольным ответом.

– Давай, сладик, без разговоров, – шутливо прикрикнула на нее и уселась в кресло.

Тина поднималась с постели, кряхтя и охая, а я посмеивалась над ней, наблюдая за мучительными сборами. Через десять минут дочка вышла из ванной и плюхнулась на кровать с чашкой чая в руках.

– Расплескаешь же, – покачала я головой, но Тина лишь хмыкнула и стала пить осторожными глотками, заедая тостами.

– А что у нас по плану? – спросила она с набитым ртом.

Я сделала вид, что задумалась.

– Ну, не знаю… Кто-то недавно хотел покататься на роликах…

Я не договорила, так как была прервана радостным визгом. Дочка тут же забыла про завтрак, кинулась к шкафу и стала доставать одежду. Точнее, бросать на пол все, что попадалось под руку и по ее мнению не подходило для нашей прогулки. В итоге в парк мы попали уже после обеда. Отстояли долгую очередь за роликами. На самом деле я хотела взять на прокат велосипед, но из солидарности с дочкой пришлось взять именно их.

Первые десять минут я неизменно падала под звонкий смех Тины. Предательница каждый раз нарезала круги рядом со мной и получала явное удовольствие от того, что ее мамаша не может устоять на роликах.

– Мамочка, ты такая смешная, – рассмеялась она, когда я в очередной раз плюхнулась прямо на свою многострадальную пятую точку.

Теперь и я поняла всю комичность этой ситуации. Ей-богу, надо было брать велосипед.

– Руку дай, вредитель, – пробурчала я, скрывая улыбку.

Спустя час я более-менее приноровилась, благо Тина держала меня за руку, и мы наслаждались своей прогулкой. В какой-то момент я даже почувствовала гордость, что у меня получается, но тут Тина резко выдернула руку и с возгласом «ой, белочка» покатилась к ближайшему дереву. По инерции я проехала еще несколько метров, смотря под ноги, стараясь не упасть. Как тут услышала мужской крик.

– Поберегись!

Вскинула голову слишком резко, и увидела, как в мою сторону несется на роликах мужчина. От неожиданности я растерялась и постаралась отъехать в сторону. Но мой маневр не увенчался успехом. С тихим чертыханьем поняла, что ноги начинают разъезжаться в разные стороны, и спустя пару секунд я уже лежала в траве.

Мужчина резко остановился, развернулся и подъехал ко мне.

– Вы не ушиблись? – спросил он, протягивая мне руку.

Резинка каким-то образом слетела, и волосы растрепались, лезли в глаза. Я даже думать не хотела, на какое пугало похожа. Потому забыла о вежливости и буркнула в ответ.

– Вы ненормальный.

Мужчина замер, а затем откинул голову назад и громко рассмеялся. А я стала рассматривать его внимательнее. На вид ему было лет сорок, очень высокий. Жилистый, даже через чур худой. Одет в спортивный костюм. На роликах он держался уверенно. Волосы темные, с проседью. Но самое забавное, он был в очках. Я не удержалась от смешка, и он снова посмотрел на меня.

– Так Вам помочь?

И не дожидаясь ответа, он рывком поднял меня на ноги. На секунду наши тела соприкоснулись, и я дернулась в сторону. Отряхнулась от травинок, а виновник моего падения продолжал рассматривать меня, словно какой-то музейный экспонат.

– Мама, ты неваляшка, – дочка уже стояла рядом с нами, кося любопытным взглядом в мужчину.

Тот повернулся к ней с улыбкой.

– А ты, гляжу, профессионал.

Тина покраснела и стала теребить косичку. Она всегда так делает, когда нервничает.

– Федор, – протянул мне руку этот мужчина, и ничего не оставалось, кроме как пожать ее в ответ.

– Катя, – вежливо улыбнулась ему и положила ладонь на плечо дочери для страховки.

Не знаю, как так получилось, но оставшееся время прогулки мы провели вместе с Федором. Теперь мужчина ехал медленно, подстраиваясь под наш ритм. Иногда Тина уезжала вперед, оставляя нас позади. Федор оказался интересным собеседником. Открытым и веселым. И если сначала я терялась и лишь мычала в ответ что-то невразумительное, то потом привыкла к его обществу и уже смеялась, не стесняясь, на его шутки.

Мужчина был разведен, о чем поведал, как бы между делом. С ним было спокойно, я и сама удивлялась такой реакции. И ближе к вечеру мы обменялись телефонами. Хотя я была уверена, что на этом наше знакомство и ограничится.

9

Екатерина

В понедельник Егорка рассказал, что приезжал папа. Мальчики были взбудоражены визитом отца, и если младший Даня через некоторое время успокоился и даже забыл, что отец снова уехал, то Егор ходил подавленным. Малыш с таким энтузиазмом рассказывал мне, как папа играл с ними, но как только дело доходило до его отъезда, в глазах мальчика появлялись слезы.

– Почему он уехал?

– Наверное, ему надо было на работу, малыш.

Ответила ребенку, хотя и сама понимала, как жалко звучат эти слова. Я уже по-настоящему начала презирать Филатова. Если у них с женой такие напряженные отношения, то почему от этого должны страдать дети? Хотелось увидеть этого хама и высказать все, что о нем думаю. Хотя в лучшем случае он пошлет меня куда подальше.

– Папа нас не любит? – спросил Егор, и у меня сердце сжалось от этого вопроса.

– Что ты, конечно, любит, – сказала я и прижала мальчика к себе, – но не всегда получается так, как мы хотим. Просто папа занятой человек.

Следующие несколько дней Филатова я так и не видела. По словам детей поняла, что он даже не появлялся.

Как я и предполагала, новый знакомый тоже не звонил. Отругала себя за глупые надежды и постаралась забыть катающегося на роликах Федора.

Через два дня я решила сводить детей в парк. Татьяна была не против, и спустя некоторое время мы гуляли с детьми по парку, наслаждаясь хорошей погодой.

Тина строила из себя взрослую и ходила за мальчиками по пятам. Они гоняли наперегонки, когда раздался звонок моего мобильного. Посмотрела на номер, он был мне незнаком.

– Катя, это я.

Я едва не выронила телефон из рук от звука этого голоса. Не могла понять, что от меня могло понадобиться Филатову. А это был именно он, этот голос невозможно спутать ни с кем.

– Я рада, – ответила мужчине, – а кто именно?

Филатов отчетливо хмыкнул в трубку.

– Тот, о ком ты мечтала по ночам.

Я закатила глаза. Как всегда в своем репертуаре.

– Дай угадаю, – сказала я наигранно задумчивым голосом, – наверное, это отпуск в Испании собственной персоной?

Филатов засмеялся и заговорил в трубку хриплым шепотом.

– В следующий раз я дам тебе волю исследовать все, что у меня южнее, Катерина.

На секунду я даже потеряла дар речи от такой наглости. Только хотела ответить, как Филатов заговорил уже серьезным тоном.

– Где вы находитесь? Я хочу увидеть детей.

– И как же я сразу не догадалась, что это Вы, Олег Николаевич.

Сказала ему, где мы находимся, и мужчина тут же положил трубку. Чёрт, мне совсем не хотелось видеть Филатова в ближайшем будущем. Да и вообще, видеть. Этот мужчина меня раздражал, злил, волновал. И я не знала, какое чувство преобладает.

Появился он лишь через сорок минут. Мальчики были просто в восторге. Увидев отца, они повисли на нем, а тот смеялся, не обращая ни на кого внимания. Мальчики сбивчиво рассказывали ему о своих открытиях, он внимательно слушал их, улыбаясь.

Сейчас Филатов не смотрел на меня, он вообще не обращал на меня внимания, как только подошел к нам. Было видно, что он наслаждается обществом детей, так же, как они. И почему-то именно это меня разозлило. Я представила, как дети будут снова переживать и страдать после очередного ухода отца. И мне захотелось поговорить с ним. Попытаться достучаться до этого мужчины. Ведь видно, что он любит детей. По-своему, но любит.

Я только сейчас заметила, как много черт отца в лицах мальчиков. И если Даня хотя бы немного взял от Татьяны, то Егор – просто мини-копия Филатова.

Тина с мальчиками убежали, и мы остались вдвоем. Филатов смотрел в сторону детей, засунув руки в карманы. Вся его поза говорила о том, что он расслаблен. И тогда я решилась.

– Надеюсь, сегодня у Вас не появятся внезапно срочные дела?

Мужчина резко повернулся ко мне, иронично приподняв бровь. Ей-богу, этот жест у него отточен до идеала.

– Решила заняться моим расписанием? – насмешливо бросил мужчина и нагло осмотрел меня с головы до ног, – у меня уже есть секретарша, Катерина.

– Я думаю о благополучии Ваших детей, – ответила нахалу, стараясь говорить ровным голосом, – они скучают и ждут Вас каждый раз.

На его щеке дернулась жилка, глаза потемнели.

– Давай, Мэри Поппинс, ты оставишь свои советы при себе, – процедил он сквозь зубы, – просто молча делай свою работу, за которую тебе платят.

Да уж, я знала, что будет нелегко, и решила идти до конца. Не смогла удержаться от снисходительного взгляда.

– Да, я и правда лезу не в свое дело, Олег, Николаевич, – мужчина демонстративно отвернулся и взглянул на часы, но я продолжила, – хочу сказать лишь одно. У детей кратковременная память на обиды. Но это сейчас. Пока маленькие. А потом уже может быть слишком поздно.

Филатов усмехнулся и снова повернулся ко мне. Сейчас его глаза глядели насмешливо.

– И что же, Катерина Батьковна, ты такая умная-заумная и без мужика? Сбежал?

Я чуть не задохнулась от такой дерзости. Что он себе позволяет? Только открыла рот, чтобы высказать все, что о нем думаю, но он перебил.

– Видимо, достала его своими советами.

Боже, с этим человеком невозможно спокойно разговаривать. Он любой разговор повернет против тебя. Стараясь не показать то, как ранят его слова, я вздернула подбородок и спросила.

– Вы заберете детей? Я могу быть свободна?

Губы Филатова дернулись, он посмотрел на часы и цокнул языком.

– До конца рабочего дня еще три часа. А я хочу провести время со своими сыновьями.

С этими словами он направился к детям, что-то сказал им, и после этого я увидела, как моя дочь бежит в мою сторону.

– Мама, – запыхалась Тина, – можно пойду с дядей Олегом на аттракционы?

Дочка едва ли не подпрыгивала от нетерпения. И я с грустной улыбкой подумала, что даже она подпала под ложное обаяние Филатова.

– Иди уж, только аккуратнее.

Тинка, взвизгнув, чмокнула меня в щеку и поскакала в сторону Филатовых.

А я осталась одна, прошла к лавочке и села на нее, с какой-то непонятной грустью смотря на то, как они все вместе направились к аттракционам.

10

Олег

Припарковался около дома и заглушил мотор. Свет в доме нигде не горел, кроме нашей с Таней спальни. Что и не удивительно, время было позднее, и мелкие видят уже десятый сказочный сон. Но я не спешил выходить из машины. Откинул голову на сиденье и прикурил сигарету. Очередной раз спрашиваю себя, правильно ли я поступаю.

В голове крутились слова Кости. Когда я рассказал ему о том, что видел Таню с другим мужчиной, Зарецкий только устало покачал головой.

– Возьмись за ум, Филатов, и попробуй побыть человеком. Семейным человеком, мать твою. Может и втянешься.

А позже выяснилось, что тот мужик организатор какого-то очередного мероприятия.

Практически эти же самые слова про ум мне сказала и Катя. Только женщина была более сдержанная. И вообще в тот раз, как мне показалось, между нами что-то ощутимо изменилось. Она смотрела на меня так, будто видела не то, что на поверхности и что я готов всем и каждому показывать, а то, что у меня внутри. Так глубоко, что я и сам не помню, когда последний раз заглядывал в те места. Она другая.

Докурив, затушил окурок, а вместе с ним и все эти мысли. Я уже все решил для себя. Взяв с заднего сиденья сумку с вещами, вышел из машины. Тихо поднялся на второй этаж и сперва проверил детей, удостоверился, что они спят.

Когда я зашел в комнату, Таня лежала на кровати и листала какой-то глянцевый журнал. Жена посмотрела на меня несколько долгих секунд и, не сказав и слова, вернулась к чтению. Прошел вглубь комнаты и бросил сумку на пол около кресла. Стянул с себя пиджак и, ослабив узел галстука, устало сел на кровать.

– Таня, давай поговорим, – первым нарушил обволакивающее молчание, не дав ему заглушить нас.

– Ты у нас любитель поговорить, Филатов, – съязвила жена, – я тебя внимательно слушаю.

Произнесла она и продолжила листать журнал, словно я пустое место.

Развернулся к ней лицом и выхватил журнал из рук, швырнул его и тот глухо приземлился на ковер. Таня зло посмотрела на меня, скрестив руки на груди.

– Нам нужно что-то делать с этим, – показал поочередно на нее и на себя пальцем, – с нами.

– Только не начинай опять свою песню, Олег. Меня выворачивает от нее, не могу это слышать.

Зло проговорила жена и плотнее закуталась в халат, будто он был ее способом защиты от меня и всего того, что, по ее мнению, я хочу ей сказать.

– Я тебе не дам развод. Ты понял меня? Никогда. Я не стану одной из тех разведенок, на которых смотрят с сочувствием и за спиной обсуждают, какая она хреновая, что не может удержать мужика.

Я слушал и не перебивал ее. Если у меня была своя «песня», то у Тани была своя.

– Кто еще будет терпеть тебя, Филатов? Думаешь, что с тобой легко? Ты ангел? Ничего подобного. Так что не сотрясай воздух, мой ответ – нет.

Татьяна закончила свой монолог и попыталась встать с кровати, мне пришлось наклониться вперед, чтобы перехватить ее за запястье. От неожиданности она совсем не изящно завалилась обратно. Все еще держа ее за руку, я внимательно осмотрел ее.

Таня была потрясающе красивой. Платиновая блондинка, высокая, с идеальными формами, роды нисколько не повлияли на ее фигуру. Но глядя на нее, ничто во мне не находило отклик. Связь, которая должна быть у мужа с женой, она оборвалась. Может, ее и не было никогда. Но ведь это ненормально – жить так. Не чувствуя.

Главная причина, почему я решил вернуться – мои сыновья. Тогда в парке Егор подошел ко мне и со слезами на глазах спросил, когда я вернусь домой. Я настолько растерялся, что не знал, как правильно ответить. Как успокоить пацана. По его щекам начали катиться слезы, он подбежал и крепко обнял меня. Сказал, что скучает и не хочет, чтобы мы с мамочкой ссорились. И только в тот момент я задумался о том, как наше с Таней поведение влияет на детей. Ведь они растут и уже начинают что-то понимать. Видеть слезы собственного ребенка, причиной которых являешься ты – это самое гадкое, что может быть в жизни родителя. Было такое ощущение, что мне сердце вырывают наживую. И я все время думал об этом. Я готов был вернуться домой в ту же секунду, но мне нужно было уехать по работе. Но теперь я здесь и надеюсь, Таня поймет все то, что я хочу ей сказать.

Жена начала вырывать руку из моего захвата, возвращая меня к реальности. Выпустил ее кисть и запустил руки себе в волосы, слегка дергая за них, пытаясь понять, с чего начать, чтобы мы оба не начали психовать сразу.

– Господи, да говори уже, Филатов! Я не собираюсь всю ночь сидеть и ждать, пока ты выродишь из себя хоть слово! – проговорила Таня и села на кровати, прислонившись спиной к изголовью.

– Я думаю, нам стоит начать все сначала, – видя, что она собирается вставить реплику, предупреждающе выставил руку, чтобы замолчала, – я говорю про тебя и про себя. Нам нужно попробовать разобраться со всем этим дерьмом, что творится между нами. Пора взрослеть, Тата.

Я уже давно не называл ее этим прозвищем. Егорка, когда был совсем мелкий, не мог говорить Таня, говорил Тата. Жена молчала, она ждала совершенно иного разговора.

– Ты сейчас серьезно или это снова одна из твоих дебильных шуток? – спустя пару минут немного взволновано, как мне показалось, спросила Таня.

Я пристально посмотрел ей в глаза.

– Я абсолютно серьезно. Давай попробуем. Ради сыновей и если выйдет, то и ради себя.

– С чего вдруг такие перемены, а, Филатов? Неужели тебя где-то подловили свидетели Иеговы и ты стал верить в Иисуса Христа, спасителя нашего? – с сарказмом проговорила та, зная, как я отношусь к вопросам веры.

– Не ёрничай, Таня. Как, бл*ть, с тобой вообще можно разговаривать нормально? Побудь человеком немного, а не сучкой, может, тебе понравится. Я пытался, но не смог сдержать раздражения. Чувствую себя биполярным.

– Не ори на меня, Филатов! Ты весь такой заявился, давай начнем сначала, давай попробуем и все такое. Что конкретно ты хочешь от меня? Я не понимаю? Опять одна я, что ли, корень всех наших бед? Так? Ты куда? Ответь мне!

Я встал с кровати, собираясь выйти на улицу и выкурить сигарету, немного успокоиться. Как вдруг почувствовал, что мне в затылок что-то попало. Я резко развернулся. Таня стояла в нескольких шагах от меня и в руке сжимала тапок.

– Ты только что запустила мне в голову тапок? – тихо проговорил я, до сих пор не веря.

– Сначала ответь мне! Скажи, какая я, мать твою, хреновая и можешь валить на все четыре стороны.

За считанные секунды я пересек комнату и схватил ее за предплечья, тряхнув несколько раз, даже услышал, как клацнула ее челюсть.

– Да ты можешь хоть раз подумать, что мир крутится не только вокруг тебя, эгоистичная ты стерва? – прошипел я ей прямо в лицо, – подумай о наших детях. Егор и Даня, если вдруг ты забыла! Ради них, Таня, все ради них у нас должно быть.

Жена начала вырываться, и я почувствовал, как она схватила меня за галстук.

– Хорошо, мы попробуем, – она невесело засмеялась, – а что на счет твоих дешевых шлюх? Будем жить одной, бл*ть, большой шведской семьей?

Я поморщился.

– Только не надо делать вид, что тебе не по фиг.

– Боюсь подцепить чего, – парировала та.

– Я чист, каждый месяц проверяюсь, – ответил я не без сарказма.

– Отпусти меня.

Тихо проговорила Таня и я повиновался. Развернулся и пошел на выход из комнаты. Взялся за ручку, но прежде чем повернуть ее, меня остановил вопрос Тани.

– Так ты говоришь правду? Мы попробуем?

11

Олег

– Попробуем, – не оборачиваясь, ответил ей.

– Честно? – ее голос звучал совсем близко, и когда я повернулся, Таня стояла рядом со мной. Между нашими телами оставалось буквально несколько сантиметров. Протянул руку и взял ее за подбородок, чтобы она смотрела на меня.

– Обещаю.

Жена улыбнулась и прильнула ко мне всем телом, обнимая. Притянул ее ближе к себе, одной рукой придерживая за талию, а второй поглаживая затылок. Почувствовал дыхание Татьяны у себя на шее. Она стала целовать меня, оставляя легкие поцелуи на линии скул, и дойдя до уха, прошептала.

– Я скучала.

Облизав мою мочку, она взяла руку, которой я обнимал ее за талию, и опустила себе между ног. Таню всегда заводили наши ссоры и этот раз не исключение. Сквозь ткань трусиков, я почувствовал, что она влажная и готова для меня. Стал поглаживать ее сквозь материал и женщина начала постанывать. Она прикусила губу, наслаждаясь движением моих пальцев. Свободной рукой я слегка сжал ее щеки, заставляя приоткрыть рот, и впился в ее губы сильным, грубым поцелуем. Таня завелась еще больше, со стоном придвинулась ко мне теснее и начала возиться с пряжкой ремня на моих штанах. Справившись с ним, она расстегнула молнию и стянула с меня боксеры. Оторвавшись, она скинула с себя ночную сорочку и осталась лишь в одних трусиках, опустилась на колени. Я прикрыл глаза, наслаждаясь ее ласками.

У нас с Таней всегда были странные отношения. Но наши примирения мне всегда нравились.

* * *

Все пошло своим чередом. Не скажу, что мы как-то сильно и в одночасье изменились, но мы пытались. С Таней скандалы были такими же частыми, единственное отличие в том, что они прекращались в спальне. Это было как бы наше негласное правило, никто не уходит из дома. Но все это мелочи по сравнению с тем, что дети счастливы. Я больше не хочу видеть, как мои сыновья страдают из-за того, какие мы с женой идиоты.

Я как раз был на полпути домой, когда раздался звонок мобильного телефона.

– Да.

– Олег, надо забрать детей от няни, я не успеваю, – без прелюдий начала Таня.

– Из дома, что ли? – не понял я.

– Нет, блин. Они у Кати. У нее дома. – с раздражением ответила Таня, и я сильнее сжал челюсть, чтобы не послать ее в первые же секунды разговора.

– А что они там делают? – я покачал головой, – не важно. Дай мне адрес.

Таня быстро проговорила адрес, я ввел его в GPS и поехал в другую сторону.

Сегодня я специально ушел рано с работы, чтобы провести больше времени с детьми. А Таня, оказывается, их скинула на Катю. И почему они именно у нее дома, а не у нас?

За все время, что я вернулся домой, с Екатериной мы пересекались всего пару раз и то мельком. Мне кажется, женщина специально избегает со мной встреч. Конечно, ничего удивительного. Я вел себя как полная задница с ней тогда в парке. Я ненавижу, когда мне дают советы.

С удивлением понял, что обрадовался перспективе увидеть Катерину и пообщаться с ней. Мне все же нравится ее общество, нахожу ее весьма занятной, она меня не раздражает. А это уже говорит о многом, могу по пальцам перечесть людей, которые меня не раздражают.

Остановился около ее подъезда и с подозрением осмотрелся вокруг. Что за захолустье? Мне физически больно стало оставлять свою машину здесь, потому что я вполне могу остаться без нее. Скрепя сердце поставил автомобиль на сигнализацию и подошел к подъезду. Достав из кармана платок, нажал номер квартиры. Никто не отвечал. С недовольством снова набрал цифры, и на этот раз мне повезло больше.

– Да? – из домофона послышался детский голос.

– Тина? Это Олег, открывай.

Послышался характерный щелчок, и я рукой, все с тем же платком на ней, схватился за ручку и зашел в подъезд.

На удивление, здесь не воняло, думал, что будет гораздо хуже. Катерина с дочкой жили на седьмом этаже. Я не рискнул испытывать удачу и заходить в лифт, поэтому пошел пешком. Перешагивая через две ступеньки, я мечтал поскорее забрать отсюда детей и уехать. На пятом этаже на полу одна надпись привлекла мое внимание. Там говорилось «Уважаемые соседи, имейте совесть! Не сорите в подъезде! Сорите в соседнем. Прошу по-хорошему, иначе прокляну.» Мило.

Быстро преодолел остальной путь и нажал на звонок. Дверь открыли почти сразу, на пороге стояла Кристина и на ее лице играла улыбка. Она шире открыла дверь, чтобы я смог войти.

– Привет, Кристина, – поздоровался я.

– Здрасте, дядя Олег, – отозвалась девочка.

Я ухмыльнулся, надо же, дядя Олег.

– А Даня и Егор спят.

– Ну, тогда я их подожду, если ты не против, – девочка согласно кивнула, – а где твоя мама?

– Она на кухне, красится, – ответила Кристина.

– Волосы, что ли?

– Нет. Она идет на свидание с Федором, – ответила девочка.

Я в удивлении приподнял брови и именно в этот момент в коридор, где мы стояли, вышла Екатерина. Я застыл на месте, не веря глазам. На женщине было стильное черное платье, туфли на каблуке, а волосы она красиво уложила мягкими волнами, которые хотелось немного растрепать.

– Олег Николаевич? – я слышал удивление в ее голосе.

Но даже и не подумал прерывать свое занятия. Я в открытую глазел на нее, ни капельки не стесняясь. Катерина скрестила руки на своей пышной груди и сердито посмотрела на меня.

12

Олег

– Мальчики заснули, сейчас я их разбужу, – сказала Катя и, развернувшись на каблуках, пошла, как я мог догадываться, в зал.