Полная версия
Алексей Комиссаров, Copilot .
ChronoPunk-2020: Split Protocol
Глава 1: Галлифрейский изгнанник
Огненное небо Галлифрея дышало, как живое.
Два солнца медленно опускались за горизонт, окрашивая башни Академии в расплавленное золото.
Ветер приносил запах раскалённого металла и далёких механизмов — вечная музыка мира Повелителей Времени.
В доме у подножия Академии раздался первый крик.
Мать сидела на полу, прижимая к груди маленькое тёплое тело.
Её глаза расширились — не от страха, а от узнавания.
— Он слышит… — прошептала она, будто боялась, что стены подслушают.
— Что слышит? — отец присел рядом, пытаясь заглянуть ей в лицо.
— Его дыхание… оно совпадает с ритмом хроно‑поля.
Отец замер.
В доме стало слишком тихо.
— Если это правда… — он медленно поднялся. — Совет узнает.
— Они всегда узнают, — мать прижала ребёнка крепче. — Но он — наш.
Мальчика назвали Винсент.
Но имя ничего не меняло.
С первого дня было ясно: он не вписывается в привычный ритм Галлифрея.
Он слишком слышал.
Совет собрался без лишних слов.
Холодные лица, ровные голоса — будто они обсуждали неисправный механизм, а не судьбу ребёнка.
— Его хроно‑поток нестабилен, — сказал старший хранитель, глядя на данные.
— Нестабилен или силён? — уточнил советник.
— Сила без контроля — угроза, — ответил третий.
— Он младенец, — мать стояла прямо, но пальцы дрожали.
— Именно поэтому мы наблюдаем, — хранитель закрыл планшет. — Время редко ошибается в выборе. Но его выбор не всегда безопасен.
Они ушли так же тихо, как пришли.
И дом снова наполнился огненным светом двух солнц — но теперь в нём поселилась тень.
Двор Академии был залит мягким золотом.
Дети бегали по траве, мяч отскакивал от земли с глухим звуком.
Смех разносился под небом, но один мальчик стоял в стороне.
Винсент смотрел не на игру.
Он смотрел куда‑то дальше — туда, где время шевелилось, как огромный зверь.
— Почему ты не играешь? — мальчик остановился рядом, запыхавшийся.
— Я слушаю, — тихо сказал Винсент.
— Что?
— Время. Оно… поёт.
Девочка, услышав это, фыркнула:
— Время не поёт. Ты просто странный.
Они убежали, оставив его одного.
Их смех звенел, как стекло, разбиваясь о его уши.
Он сжал кулаки, чувствуя, как два сердца бьются вразнобой.
Почему они не слышат? Почему только я?
Наставник стоял в тени колонн, руки за спиной.
— Ваш сын задаёт вопросы, которые не задают дети, — сказал он ровно.
— Он любопытен, — мать попыталась улыбнуться.
— Любопытство — не преступление, — добавил отец.
— На Галлифрее преступление — задавать вопросы, на которые нет ответа, — наставник шагнул ближе. — Академия научит его молчать. Или… покажет, что он не способен.
Так Винсент оказался в золотых залах Академии.
— Смотри в хроно‑поток. Что ты видишь? — учитель говорил тихо, но напряжённо.
— Прошлое, — сказал один ученик.
— Будущее, — сказал другой.
— Искажение, — прошептал Винсент. — Как когти. Они тянутся к нам.
Шёпот прокатился по залу.
Учитель побледнел.
— Ты видишь то, чего быть не должно.
— Но если изменить прошлое…
— Молчи! — посох ударил о пол. — Такие вопросы ведут к изгнанию.
Ученики отступили от него.
Он снова остался один.
Библиотека была огромной, тихой, пахла пылью и временем.
Винсент сидел за столом, окружённый книгами, которые никто не открывал веками.
— Почему ты всегда здесь? — тихий голос заставил его поднять голову.
— Здесь… тише.
— Тише чего?
— Когтей. Искажений. Они зовут.
Она побледнела.
— Ты пугаешь меня.
— Я не хочу, — он опустил глаза. — Просто не могу не слышать.
Она ушла.
И тишина стала ещё тяжелее.
— Этот мальчик нестабилен, — сказал советник.
— Его дар может стать угрозой, — добавил другой.
— Или спасением, — тихо произнёс хранитель. — Но путь его приведёт к изгнанию.
Винсент стоял под огненным небом.
Два сердца били вразнобой.
Он не понимал, что с ним.
Но чувствовал: Галлифрей уже начал отталкивать его.
И однажды вечером, когда занятия закончились, он услышал зов.
Тихий.
Глубокий.
Знакомый.
Хроно‑поле тянуло его в сторону ангара ТАРДИС.
Он пошёл.
Глава 2: Угон ТАРДИС
Ангар ТАРДИС был похож на храм.
Высокие колонны, бесконечные ряды машин, каждая — как застывшая тень времени.
Свет падал сверху, холодный, почти серебряный.
Винсент шагал медленно.
Хроно‑поле вибрировало, будто предупреждая: здесь что‑то меняется.
Он услышал шаги и спрятался за колонной.
В дальнем ряду стоял мужчина.
Седой, усталый, но в его взгляде было что‑то… бесконечное.
Рядом — девушка, чужая для Галлифрея, словно вырванная из другого мира.
— Эта подойдёт, — сказала она тихо. — Она слушает тебя.
Мужчина — Доктор — коснулся панели.
Двери ТАРДИС дрогнули, открываясь.
— Вы… вы крадёте ТАРДИС, — слова сами сорвались у Винсента.
Доктор обернулся.
Его взгляд был мягким, но внимательным — как будто он видел мальчика насквозь.
— Иногда, чтобы спасти время, нужно нарушить его правила, — сказал он спокойно.
Винсент не знал, что ответить.
Он чувствовал, как внутри всё дрожит — не от страха, а от узнавания.
Доктор уже собирался войти, но задержался.
Он посмотрел прямо в глаза мальчику.
— Ты слышишь время, — сказал он тихо. — Не бойся этого.
— Оно зовёт, — прошептал Винсент. — Но я не понимаю, чего хочет.
— Поймёшь. Но не здесь.
Двери закрылись.
ТАРДИС исчезла с мягким гулом, будто её никогда не было.
Винсент остался один.
Он повернулся — девушка всё ещё стояла там.
Она не исчезла.
Просто наблюдала.
— Ты не боишься? — спросил он.
— Бояться времени бессмысленно, — сказала она. — Оно всё равно найдёт тебя.
Она ушла между рядами, растворяясь в свете — не исчезая, а становясь частью тени.
Винсент стоял один.
Хроно‑поле стихло.
Но внутри него что‑то уже изменилось.
Глава 3: Изгнание
Утро на Галлифрее было тревожным.
Хроно‑поле гудело низко, будто мир сам чувствовал, что сегодня произойдёт что‑то неправильное.
Огненное небо дрожало, отражаясь в витражах Зала Совета, и казалось, что башни Академии слушают каждое слово хранителей.
В центре зала стояли стражи.
— Он был там, — сказал один, голос его звучал глухо под сводами. — Мальчик видел угон ТАРДИС.
— Ребёнок? — советник нахмурился. — Он не должен был даже знать путь в ангар.
— Но он знал, — тихо добавил третий хранитель. — И… он говорил с нарушителем.
Мать Винсента стояла в стороне, руки её были сцеплены так крепко, что побелели костяшки.
— Он не виноват, — прошептала она. — Он просто оказался там. Он не понимает…
— Он понимает больше, чем должен, — перебил наставник. Его голос был ровным, но в нём слышалась тревога. — Он слышит хроно‑поле. Он слышит то, что не слышат другие. И теперь он стал свидетелем того, что не должен был видеть.
Старший хранитель поднялся.
Его лицо было неподвижным, как маска.
— Мы не можем позволить нестабильному хроно‑потоку оставаться здесь.
— Он ребёнок, — отец шагнул вперёд. — Он не выбирал свой дар.
— Но он выбрал говорить, — холодно ответил хранитель. — И этого достаточно.
В зале повисла тишина.
Решение было принято.
— Изгнание.
Слово прозвучало, как удар.
Мать закрыла лицо руками.
Отец опустил голову.
Стражи вели Винсента по длинному коридору.
Он не плакал — просто шёл, чувствуя, как два сердца бьются вразнобой.
Он не понимал, что происходит.
Он только слышал, как хроно‑поле вокруг него дрожит, будто сочувствует.
Они остановились перед списанной ТАРДИС.
Она была огромной, цилиндрической, с потускневшими панелями и следами старых ударов.
Когда‑то она была частью великой машины времени.
Теперь — забытая, ненужная, как и он.
— Это твоя, — сказал страж. — Она унесёт тебя прочь.
Винсент дрожал.
Он хотел сказать, что не хочет уходить.
Что он не понимает, что сделал.
Что он боится.
Но слова застряли.
Он коснулся двери — и она дрогнула.
Открылась сама.
Мягкий свет вспыхнул внутри, будто кто‑то ждал его.
Он шагнул внутрь.
Зал Совета дрожал от огненного света, когда машина начала дематериализоваться.
Гул усиливался, панели вибрировали, и с последним вспышкой света ТАРДИС исчезла — унося мальчика прочь, в хроно‑поток.
Внутри было тихо.
Слишком тихо.
Винсент стоял у консоли, пальцы дрожали.
Он не знал, что делать.
Он не знал, куда летит.
Он не знал, почему его изгнали.
— Пожалуйста… — прошептал он. — Не оставляй меня. Будь со мной.
ТАРДИС ответила низким, тёплым гулом.
Панели мягко дрогнули, свет стал ровнее.
Она слышала его.
Она принимала его.
Она выбирала его.
И впервые в жизни Винсент почувствовал:
он не один.
Глава 4: Первые шаги в Уотсоне
Хроно‑поток был бурным.
ТАРДИС дрожала, словно пробиралась сквозь шторм.
Красный свет вспыхивал на панелях, отражаясь в глазах мальчика.
Винсент держался за поручень, два сердца били слишком быстро.
— Ты ведь со мной… правда? — прошептал он.
Ответом был низкий, вибрирующий гул.
На экране вспыхнули координаты:
Земля. Найт‑Сити. Район Уотсон. Начало двадцатых.
Машина замедлилась.
Гул стих.
ТАРДИС остановилась.
Внутри было много дверей.
Слишком много.
Каждая вела в неизвестность.
Одна подсветилась мягким светом.
Приглашая.
Винсент шагнул внутрь.
Коридор был длинным, световые полосы на стенах вспыхивали одна за другой, будто машина боялась, что он потеряется.
В конце коридора дверь открылась сама.
Гардеробная.
Огромная.
Двухэтажная.
С рядами одежды — от древних плащей до неоновых курток будущего.
Свет мигнул, выделяя один комплект:
джинсы, яркая толстовка, лёгкая ветровка, кроссовки с подсветкой.
Он не понимал, зачем это.
Но чувствовал: она заботится.
Он оделся медленно, неловко.
Руки дрожали.
Он никогда не носил ничего подобного.
Когда он вернулся в консольный зал, панели ожили.
Из углубления поднялись очки — лёгкие, прозрачные, с тонкими линиями света.
Он взял их осторожно.
Они тихо вибрировали, будто узнавали его.
И тогда стены дрогнули.
Золотые узоры Галлифрея начали исчезать.
Бронзовые панели растворялись в красном свете.
Графитовые поверхности проступали на их месте, подсвеченные алыми линиями.
ТАРДИС менялась.
Не быстро.
Не легко.
С усилием — будто сбрасывала старую кожу.
Она становилась частью нового мира.
Дверь открылась.
Холодный воздух ударил в лицо.
Запах озона, дыма, дешёвого алкоголя, жареного мяса, мокрого бетона.
Гул улиц.
Крики.
Сирены.
Музыка.
Смех.
Ругательства.
Слишком много.
Слишком громко.
Слишком резко.
Винсент отшатнулся, прижался к дверному косяку.
Два сердца сбились с ритма.
Он сделал шаг наружу.
И увидел её.
ТАРДИС стояла позади — графитово‑алая, с красными окнами и красным фонарём.
Табличка POLICE PUBLIC CALL BOX была выведена резким киберпанковским шрифтом, будто вырезана лазером.
Она была чужой.
Но она была его.
Он не решился отойти далеко.
Держался рядом.
Как ребёнок, который боится потерять единственное знакомое в новом мире.
Так начались его первые шаги в Найт‑Сити.
Глава 5: Встреча со спутницей
«Имя — это первый шаг к новойжизни.»
Алексей к и CopilotТолпа текла по улице, как неоновая река.
Гул города вибрировал в воздухе, пробираясь под кожу.
Ви стоял рядом с ТАРДИС, почти прижимаясь к её графитово‑алой стене — единственной знакомой точке в этом мире.
Он боялся отойти даже на шаг.
И именно поэтому она его заметила.
Девушка шла уверенно, будто знала траектории людей заранее.
Она двигалась так, как двигаются те, кто вырос в Найт‑Сити:
быстро, резко, с внутренним радаром опасности.
Она остановилась прямо перед ним.
— Слышь, малой, как звать?
Ви открыл рот — и замер.
Горло сжалось.
Слова не слушались.
— Винс… — сорвалось тихо, почти беззвучно.
Он сглотнул.
— Ви.
Девушка прищурилась.
Оценила.
Взвесила.
— Рина, — сказала она коротко, будто бросила вызов.
Она наклонила голову, глядя прямо ему в глаза:
— И сколько тебе лет, Ви?
Он замер.
Он не понимал человеческие возрастные нормы.
Он не знал, что сказать.
— Семнадцать… — выдохнул он неуверенно.
Рина хмыкнула, усмехнувшись грубо:
— Да ты чё, малой. Тебе лет десять максимум.
Сопляк ещё.
Ви опустил взгляд.
Но не отвернулся.
Она оглядела его одежду, его тонкие руки, его испуганный взгляд.
Потом — ТАРДИС за его спиной.
Задержалась на ней на секунду дольше, чем стоило бы.
— Где живёшь? — спросила она.
Он замялся.
Сказать правду — значит выдать себя.
Солгать — значит потерять доверие.
— Нигде, — прошептал он.
Рина выругалась тихо, почти беззвучно.
— Пиздец… ребёнок без хаты. Тут таких быстро в расход пускают.
Ладно. Пошли.
Она развернулась и пошла вперёд, не оглядываясь.
Ви стоял секунду, будто проверяя, можно ли доверять.
Потом сделал шаг.
Ещё один.
Он оглянулся на ТАРДИС.
Красный фонарь мигнул — будто прощаясь.
Будто говоря: иди.
Он пошёл за Риной.
Её дом был в старом, облезлом здании.
Подъезд пах сыростью, табаком и чем‑то металлическим.
Стены были исписаны граффити, лампы мигали.
Рина открыла дверь своей квартиры.
Внутри было тесно, но живо:
стол, заваленный инструментами,
старые импланты,
плакаты банд,
неон из окна, окрашивающий всё в зелёный и красный.
Ви сел на край матраса, оглядываясь.
Его взгляд задержался на её шее:
два металлических разъёма, встроенных прямо в кожу.
Каждый её вдох сопровождался тихим щелчком.
Он вздрогнул.
Рина заметила.
— Чё, пугают? — усмехнулась она. — Привыкай. Тут у всех что‑то торчит.
Она достала лапшу, залила кипятком и поставила перед ним.
— Жри. Тут так принято.
Ви взял вилку неловко, будто впервые держал её.
Сделал глоток.
Солёный вкус ударил резко, чуждо.
Но он ел.
Потому что впервые кто‑то дал ему место за столом.
Глава 6: Ночь в Уотсоне
«Город шумит даже во сне.»
Алексей К и CopilotВи отставил пустую тарелку.
Неон из окна резал глаза, отражаясь в металлических разъёмах на шее Рины.
Она сидела на подоконнике, докуривала сигарету, глядя на улицу.
Щелчок её разъёмов прорезал воздух.
Ви вздрогнул — звук был слишком резким, слишком чужим.
Рина заметила.
— Привыкай, малой. Тут всё шумит.
Настоящей тишины не будет.
Он кивнул.
Но внутри всё сжималось.
Он вспоминал Галлифрей — гармонию, ровный ритм хроно‑поля.
Здесь всё было рваным, хаотичным, больным.
Рина затушила сигарету, бросила куртку на стул и улеглась на матрас.
— Ложись. Завтра покажу район.
Если не струсишь.
Ви снял куртку, джинсы, аккуратно поставил кроссовки рядом.
Лёг на край матраса, будто боялся занять лишнее место.
Город гудел за стенами:
крики, музыка, сирены, смех, удары.
Неон мигал, окрашивая потолок в зелёный, красный, фиолетовый.
Два сердца били тревожно.
Сбивались.
Спорили.
Он закрыл глаза — но вместо сна пришли образы:
красный фонарь ТАРДИС,
неоновые вывески,
лицо Рины в полумраке.
Он услышал, как она ворочается.
В неоновом свете её лицо казалось другим — не дерзким, а усталым.
Щелчки разъёмов звучали мягче.
Почти как дыхание.
Ви осторожно придвинулся ближе.
Робко коснулся её плеча.
Замер.
Она не отодвинулась.
Два сердца внутри него постепенно подстроились под её ритм.
Тревога отступила.
И впервые он почувствовал:
рядом с человеком можно довериться.
Город шумел даже во сне.
Но теперь этот шум не пугал.
Он стал частью новой реальности.
Реальности, где у Ви появилась спутница.
И первый намёк на дом.
Глава 7: Смех как оружие
«В чужом городе даже смех можетбыть оружием.»
Алексей К и CopilotВи проснулся от тишины, которая была слишком громкой.
Рина уже ушла с матраса — её место остыло, но запах табака и тихий щелчок разъёмов всё ещё висели в воздухе, будто она оставила часть себя в комнате.
Неон пробивался сквозь щели в окне, окрашивая стены в кислотные оттенки.
Город не спал даже днём — гул машин, голоса торговцев, музыка из баров сливались в один рваный ритм.
Ви сел, огляделся, пытаясь вспомнить, где он.
Только запах дешёвой лапши и табака вернул его в реальность.
Рина поставила перед ним лапшу.
— Жри, малой. Сначала еда.
Он ел молча.
Солёный вкус был резким, чужим, но тёплым.
Он ел, потому что это означало, что его здесь ждут.
Когда он доел, Рина застегнула куртку, проверила разъёмы на шее — щелчок металла заставил его вздрогнуть.
— Быстро одевайся.
Он натянул одежду, которую дала ему ТАРДИС.
Ткань была знакомой, почти родной — единственное, что связывало его с прошлым.
Подъезд встретил их сыростью, граффити и запахом дешёвого спирта.
Но стоило открыть дверь — и мир взорвался звуками.
Музыка.
Крики.
Реклама.
Смех.
Запахи — резкие, химические, тяжёлые.
Для Ви это было как удар.
Два сердца сбились с ритма, пытаясь подстроиться под хаос.
На углу стояла компания: двое мужиков и женщина с металлической пластиной на виске.
— О, Рина! — ухмыльнулся один. — В няньки подалась? Это твой сын, что ли?
Второй выпустил дым с химическим привкусом:
— Малой-то худой, как будто с завода сбежал. Ты его кормить собралась или в дело тянуть?
Женщина фыркнула:
— Завтра его уже в утиль сдадут.
Смех разорвал воздух — резкий, металлический, как треск старого динамика.
Для Ви это был не смех.
Это был удар.
Он вздрогнул, два сердца сбились, дыхание перехватило.
Он не понимал слов, но понимал насмешку.
На Галлифрее смех был редкостью — тихим, сдержанным.
Здесь смех был оружием.
Рина усмехнулась грубо:
— Отъебитесь. Малой со мной.
Они отступили, но смех ещё долго звенел в его ушах.
Рынок встретил их хаосом:
неон, запахи, крики, музыка, дешёвые импланты, протеиновые блоки.
Каждый звук резал его изнутри.
Он боялся потеряться.
Боялся, что город поглотит его.
Не думая, он взял Рину за руку.
Она удивлённо посмотрела на него — но не оттолкнула.
— Держись рядом, малой. Тут чужаков быстро раскусывают.
Он сжал её руку крепче.
И хаос стал чуть тише.
В баре было темно, дымно, тесно.
Музыка вибрировала в стенах, запах синтетического бухла бил в нос.
За столом сидели трое.
Увидев Рину, оживились.
— Ты кого притащила? — ухмыльнулся один. — Малой-то зелёный, как огурец.
Второй, с металлическими пальцами, постучал ими по столу.
Сканер мигнул.
— Ебать… два сердца показывает.
Первый фыркнул:
— Да ну нахуй. У кироши датчики глючат.
Девушка с татуировкой наклонилась ближе:
— Два сердца? Ну, малой, либо мутант, либо хлам тупит. Но глаза у тебя бегают, как у крысы.
Смех.
Снова смех.
Резкий.
Металлический.
Как нож.
Ви сжался.
Он знал, что это правда.
Но боялся признаться.
— Значит, сдохнуть тебе сложнее, — ухмыльнулся один. — Два раза ебашить придётся.
— Или бегать будешь быстрее, — добавил второй. — Пока одно сердце устанет, второе подгонит.
Девушка выпустила дым ему в лицо:
— Два сердца, а мозгов ни хуя.
Рина наклонилась вперёд.
Её голос стал холодным, как лезвие.
— Ещё слово — и я вам импланты в жопу засуну.
Малого не трогать.
Смех стих.
Ви сидел тихо.
Но его пальцы всё ещё держали руку Рины под столом.
И он понял:
в этом городе смех — это оружие.
Но пока рядом была она, он не был один против него.
Глава 8: Работа от Реджины
«В Найт‑Сити район — это всегдаработа.»
Алексей К и CopilotОни вышли из бара.
Рина щёлкнула брелком — фары старого «Тореро» мигнули.
Машина была побитой, с облупившейся краской, но мотор рычал уверенно.
— Садись, малой. Пешком тут не ходят.
Ви сел, чувствуя запах топлива и табака.
Рина достала терминал.
Экран мигнул: Реджина Джонс. Новый заказ.
Ви поднял глаза — не понимая.
Рина заметила.
— Фиксер. Держит Уотсон. Если она пишет — значит, дело серьёзное.
Голос Реджины прорезал шум улицы:
— Рина. Киберпсих в районе. Проверь. Координаты отправлены.
Рина выругалась тихо.
Потом посмотрела на Ви.