Долбонавщики. Комедия. Пьеса на три человека

Долбонавщики. Комедия. Пьеса на три человека

Глава

Комедия. Два действия. Пьеса на 3 человека. Три мужские роли

(Может быть поставлена как одноактная).

Действующие лица

Матвей

Иван

Захар

*** Предупреждение!

Людям с тонкой душевной организацией пьесу читать, смотреть и слушать рекомендуется с крайней осторожностью! Это история настоящих русских мужиков, которые за словом и делом в карман не лезут, и в ситуациях, требующих решения, по-французски изъясняться не привыкли.

При желании, все острые углы можно смягчить, скруглить и свести к более литературным.

..

Действия происходят в придорожном отеле. Сермяжная обстановка, номер на три кровати, у каждой кровати по светильнику. Общий стол, старый маленький холодильник, пара тумбочек и три табуретки.

Действие 1

Слышен звук подъезжающей и паркующейся фуры, спускные отходные газы дизеля. Глохнет мотор.

Сцена 1

Ночь. Полумрак.

Две кровати заняты, на них спят постояльцы накрытие одеялом с головой.

Входит Матвей. С собой небольшая сумка с вещами. Тихонько крадётся по комнате, впотьмах садится на занятую Иваном кровать.

Иван. Э, бл…(гудок звукового сигнала грузового автомобиля).

Матвей отпрыгивает в сторону.

Иван скидывает с себя одеяло, приподнимается на кровати.

Матвей. Прошу прощения. Виноват.

Иван. Ты кто? Чё хотел?

Матвей. Переспать. В смысле – спать. На ночёвку я, сюда куда-то.

Иван. Слышь, приятель, я, конечно, в рейсе уже три недели, но с тобой спать всё равно не хочу. Спасибо, конечно, за предложение, польщён и всё такое, но нет.

Матвей. Да вы что? Я не в этом смысле. Я просто кровать перепутал. Темновато здесь. В этом отеле только одно свободное койка – место было в этом номере.

Иван. А, тебя значит, тоже сюда заселили? А я думал, тут сервис такой. Раньше девочки приходили в качестве допников к основному прайсу. Но сейчас времена сам знаешь какие, чего только не предложат.

Матвей. Нет-нет, я нормальный и вообще не по этой части.

Иван. Ясно. Вон свободная кровать.

Матвей подходит к своей кровати, включает светильник, ставит сумку. Достаёт полотенце, вешает на край кровати, на тумбочку ставит стакан с зубной щёткой и пастой, переодевается в смешную пижаму, к которой прилагается шапочка. Надевает и её.

Иван за всем этим с сарказмом наблюдает.

Иван. Слышь, приятель? А ты точно не по этой части?

Матвей. А? Простите, не понял?

Иван. Ну я за свою жизнь нормальных мужиков повидал немало, сам мужик, но чтобы вот такие пижамки… Это у меня была одна девица, в юношеские годы ещё. Так она без пижамы спать не ложилась. Вот у неё была примерно похожая. Напомнил. Но чтобы такое увидеть на мужике…

Матвей. Нормальная пижама. Я, честно говоря, без пижамы брезгаю в отелях ночевать. Кто знает, меняли постельное бельё до меня или нет? А если нет, то кто тут мог спать? Да кто угодно. А могли и не спать.

Иван. Не спать, в смысле…

Матвей. Ну?

Иван. А, в этом смысле. Да ну так тоже рассуждать, знаешь… Это как «грицца», волков бояться в лесу не е… Это. Короче, нормально всё, не бздемо.

Матвей. Нет, мне ближе другая поговорка. Бережёного Бог бережёт. И ещё вот эта – на Бога надейся, а сам не плошай!

Иван. Ну-ну… Давай, пижамный. Спокойной ночи тебе.

Матвей. Спасибо и вам.

Матвей ложится на одну сторону, быстренько просматривает новости на смартфоне, убирает телефон, выключает свет, ложится на другую сторону, накрывается одеялом.

Тишина. Ночь.

Иван. Пижамный?

Тишина.

Иван. Пижамный, ты спишь?

Матвей. Нет пока, а что?

Иван. Да хотел узнать, как там тебе лежится. Клопы не кусают?

Тишина.

Иван. Чего молчишь? Сожрали, что ли, они тебя уже?

Матвей. Да нет, прислушиваюсь к ощущениям.

Иван. И что слышно?

Матвей. Пока вы не спросили – всё было нормально. А сейчас и правда, как будто что-то где-то покусывает, покалывает, пощипывает.

Иван. Ну так это нормально.

Пауза.

Матвей. Почему?

Иван. Так на этой кровати какая-то бомжиха до тебя спала. Я ведь на неё в первую очередь подумал, когда ты пришёл. Предположил, что это она ко мне ночью подкралась. Захотелось мужского сочного… Тела.

Матвей. Что? Прям бомжиха?

Иван. Не, ну не прям бомжиха, но такая какая-то… Пованивало от неё нормально так. Сморкалась всё время. И кстати, платка я у неё не видел. Ну а с другой стороны, зачем платок? Простыня ведь есть.

Матвей соскакивает с кровати, включает светильник.

Матвей. Чёрт, а ведь тут и правда какой-то странный запашок. Потягивает чем-то.

Захар скидывает одеяло, приподнимается на кровати.

Захар. Да кого ты слушаешь?

Матвей. Ой, здрасти.

Захар. Забор покрасьте. Ложись и спи. Не было тут никакой бомжихи. Два часа назад тут вообще никого не было, я первый пришёл, помылся, лёг. Потом вот этот вот шутник заселился. Он, кстати, тоже кровать перепутал, но я над ним не подшучивал, когда ко мне подсел. И это… Хорош болтать, да? Не знаю как вам, мне в семь утра снова за баранку, так что давайте, как-то по-человечачьи, ага?

Матвей выключает светильник, ложится. Все ложатся.

Тишина.

Иван. Слышь, грозный? Так это твоя Скания стоит с синей кабиной и спущенным колесом? Я на Камазе когда подъехал, сразу обратил внимание.

Захар. Скания моя. Синяя кабина, да. Колёса целые у меня.

Иван. М… Ну ладно, спокойной ночи тогда.

Тишина.

Захар. Блин. Пойду, проверю.

Захар встаёт, на скорую руку одевается. Уходит.

Тишина.

Матвей. А какое колесо там у него спущено? Я что-то не увидел ничего.

Тишина.

Иван. Да никакое не спущено. Я же просто пошутил.

Матвей. Зачем так? Человек спал. Утром в дорогу.

Иван. Ну так… Хмурый он какой-то. Напряжённый. Дай, думаю, разряжу обстановку.

Матвей. Вот вообще ни разу не разрядили. Он сейчас вряд ли вернётся в прекрасном расположении духа. И вот тогда обстановка едва ли будет разряженной.

Иван. Да понятно же, что пошутил я.

Матвей. Ну и юмор у вас.

Иван. А я что виноват, что вы шуток не понимаете? Человек, лишённый чувства юмора – несчастный человек. Я бы приравнивал таких к душевно больным и назначал бы курс терапии. Как вообще можно жить в наше время без юмора?

Возвращается разъярённый Захар, включает свет в комнате.

Захар. Курс терапии, говоришь? Это можно. Сейчас и назначим.

Захар подходит к кровати Ивана, скидывает на пол. Начинает его мутузить.

Иван. Эй-эй… Хорош! Хватит, всё!

Матвей. Действительно, перестаньте. Он уже своё получил.

Захар отходит, садится на свою кровать в гневе.

Иван. Джентльмены, у вас совсем плохо с чувством юмора!

Захар. У тебя, смотрю, слишком хорошо. А за некоторые шутки в зубах бывают промежутки.

Иван (Захару). А я, кстати, заметил, что у тебя некоторых зубов не хватает. Неудачный бенефис, да?

Захар. Тебе что? Мало?

Захар снова подходит к Ивану, который только поднялся с пола, забрался на кровать и страшась новой атаки спрятался под одеяло.

Матвей. Ну перестаньте, вы что? Вы же его сейчас убьёте! И из-за чего? Из-за колеса?

Захар. И то верно. Что-то я вспылил. Из-за колеса не стоит. Но и оставлять это так я не намерен. Око за око, зуб за зуб. На чём ты там подъехал к моей Скании? На Камазе? Ну так я пойду тоже с твоим колесом пошучу.

Захар воинственно уходит.

Иван соскакивает с кровати.

Иван. Э? Э? Ты чё? Серьёзно? Лучше в морду дай ещё разок, колесо не трогай! Эй!

Иван на скорую руку одевается, бежит за Захаром.

Матвей. Пускай мужики пыл остудят. Там как раз морозец. Быстро придут в себя. Перебесятся, да успокоятся… Как малые дети, ей Богу.

Короткая пауза и Матвей соскакивает с места.

Матвей. Чёрт! Он же сейчас мою фуру продырявит. Жена, патриотка, ети её в корень, вообще не к месту Камазовскую эмблему на Вольво нацепила.

Матвей бежит вслед за всеми прямо так, в пижаме.

Матвей. Э, мужики? Белая кабина с Камазовской эмблемой – это Вольво, если что! Это моя фура, мужики, погодите!

Сцена 2

Возвращаются все втроём замёрзшие. Сильнее всех замёрз Матвей. Пытается согреться, трясётся.

Захар. Ты-то куда сорвался в своей пижаме? Неужто, думал, я Вольво от Камаза не отличу?

Матвей. Да в суматохе всякое бывает. Ещё этот болтун – подстрекатель. Что-нибудь подыграет, кинется умышленно на моё колесо с криками: «Не трожь»! А мне потом два часа запаску ставить.

Иван. Так, мужики! Как-то мы немножко ни с того начали. Предлагаю обнулить ситуацию и начать заново.

Захар. Согласен. Давай я тебе по-новой морду начищу, как будто до этого ничего не было. А то чувствую – недостаток компенсации. Всё-таки колёса-то я пожалел.

Иван. У меня другое предложение. Предлагаю компенсировать вот этим!

Иван достаёт из своей сумки небольшую бутылочку виски.

Иван. Всем по одной стопочке, грозному, как пострадавшей стороне две. Хотя вообще-то пострадавшая сторона здесь я.

Захар. Физические раны ничто, по сравнению с душевными. Предложение принимается. Заодно и погреемся, а то на улице всё-таки не май месяц. Морозно, да ещё такой ветрина. Этот-то хоть в шапочке.

Матвей. Да! Вот видите! Пригодилась. А пижамку можно было бы сыскать и потеплей, но кто же знал?

Иван. Эх, ребятки, жизнь такая штука… Она как дорога. Никогда не знаешь, что ждёт за поворотом.

Матвей. Ну почему? Я по одному маршруту езжу в основном. Всю дорогу наизусть знаю. Сегодня только нештатная ситуация, решил по объездной обратно махнуть. На этой трассе ещё не был, её же вот только открыли после реконструкции. Сколько лет латали. Действующей я её не застал, вот, решил исправить оплошность. А так всё наперёд знаю.

Захар. Да при чём тут твой маршрут? Он о жизни говорит. Ты жизнь свою уже проживал когда-то? Не какую-то другую. А именно эту?!

Матвей. Нет.

Захар. О том и речь. Для нас на этой дороге все повороты новые.

Иван. Или хорошо забытые старые. Давайте тары!

Находят ёмкости. Ни стаканы, ни рюмки. Всё из подручных средств. Один подставляет площадку из-под цветочного горшка, второй сворачивает конусом листок бумаги, Матвей берёт свой ботинок.

Матвей. Давай прям сюда, что делать? Отель – уровень минус пять звёзд. Вообще никаких условий.

Захар. Да брось, из ботинка, это только на свадьбах женихи пьют.

Иван. Да, причём не из ботинка, а из туфельки невесты.

Матвей. Я на своей свадьбе из обуви не пил. Мы как цивилизованные люди, из глиняных кружек.

Иван. А, ну тогда навёрстывай.

Захар. Так, ладно держи мой кубок. (Передаёт Матвею свой импровизированный стаканчик из бумаги). А я уж из бутылки. Что там остаётся-то? Ерунда. Как раз мои две порции.

Разливают. Ивану в подставку из-под цветка, Матвею в конусом свёрнутый лист бумаги, остальное из бутылки выпивает Захар.

Матвей. За знакомство, раз такое дело.

Выдыхают, откладывают в сторону пустые тары.

Иван. Ну тогда самое время познакомиться.

Захар. А что знакомиться? И так всё понятно. Этот Пижамный, я, стало быть – Грозный, ну и очевидно – Шутник.

Матвей. Нет, ну так-то оно так, но как-то, вроде как…

Иван. Давайте так. Я Иван.

Матвей. Я Матвей.

Захар. Ну а я Захар. Будем знакомы.

Жмут руки.

Захар. Иван, у тебя там ещё бутылочки нет в заначке?

Иван. Нет, одна только была. Но нам больше и нельзя. За руль ведь утром.

Захар. Это да, но до утра развеется. Что тут пить-то на троих? Ну а если что, у меня всегда есть звонок другу.

Матвей. У меня звонка другу нет, да и норму я свою знаю. И это было лишним, но коль уж такое дело. Но на этом всё.

Иван. Да всё-всё. У самого больше нет.

Захар. Что же ты Иван. Такое имя у тебя громкое. Такое наше, такое пропитанное опытом поколений. А взял с собой всего одну. Ну какой ты после этого Иван?

Пауза.

Иван. Как-то правда даже стыдновато стало за себя.

Захар. Вот-вот! Позоришь ты своё славное имя и весь род наш славянский, исконно праведный. Канонический!

Матвей. Да причём здесь каноны-то? Что, если славянин, так обязательно нажираться вусмерть? Вот я, к примеру, вообще почти не пью. Мне этого кулёчка – кубочка – свёрточка на полгода.

Захар. Не наш человек ты Матвейка, не наш. (Ивану). Кто его сюда пустил вообще?

Иван. Ладно, пусть остаётся. Над ним и так судьба поиздевалась. Вон, видишь какая пижама.

Матвей. Да что вам моя пижама покоя не даёт? Пижама как пижама. Что, кроме как о моей пижаме трём взрослым мужикам и поговорить не о чём?

Иван. Ну почему не о чем? Мужикам всегда есть о чём поговорить.

Захар. Ну, конечно. Выбирай любой из вариантов, какой тебе милей?

Матвей. Каких вариантов? Можно весь список огласить?

Иван. Э-э-э, Матвей, да ты и верно не наш человек. Ты, видно, засланный какой-то ганец. Лазутчик!

Матвей. Да никакой я не лазутчик. Я просто хотел конкретизировать.

Захар. Да что тут конкретизировать? Любой знает, что у мужиков две темы: Машины да бабы. И за то, и за другое я всегда готов поддержать разговор.

Иван. А у меня другая идея! Есть предложение объединить обе эти темы, и в контексте этого объединения рассказать чуть-чуть о себе. Ведь как не крути, но если бы не машины, то мы бы здесь сейчас не собрались. Верно?

Захар. Таков удел дальнобойщика. Машина, трасса, груз, ночлег.

Иван. Именно! Но ещё, конечно, бабы! Без них всё эти грузы, дороги и препятствия не имеют смысла. Нет, имеют, но яркости событий нет.

Захар. Вопрос спорный, я считаю.

Матвей. А мне вообще не нравится употребление женщины в формате бабы. Ну что это такое – бабы? Какое-то неуважение ко всему женскому роду. У меня есть жена и она не баба.

Захар. Он точно не наш.

Иван. Определённо.

Матвей. Ну раз я так сильно выбиваюсь из коллектива, то, пожалуй, я первый и начну.

Иван. Давай, Пижамный. Жги.

Захар. Внимательно!

Сцена 3

Матвей снимает свою шапочку, усаживается поудобней на кровати.

Иван. Не тяни резину, уважаемый! Люди ждут.

Матвей. Вот думаю, с чего начать.

Захар. Раньше надо было думать, когда первым вызывался. Пока ты думаешь – я про себя расскажу.

Матвей. Не-не! Рассказываю. Началось всё со свадьбы.

Иван. Чего? При чём тут свадьба?

Матвей. Попрошу не перебивать!

Захар. Давай уже.

Матвей. Жена у меня патриотка до мозга костей.

Иван. Ну да, мужа русского выбрала – тут уж о чём можно говорить?

Захар. Кстати говоря, за иностранцев сейчас многие выходят. А что в них хорошего? Жильё сплошь в залоговых, или как там у них? В кредитах, по-нашему. Работа почти всегда монотонная. Офисные клерки, кто там ещё у них бывает? Дома из картона, продукты из химии. Что их всех тянет в эти Европы да Америки? Вот у нас ломоть мяса взял, так взял! Молока у бабки на дороге купишь – вот это молоко. Есть ещё и люди настоящие, и продукты. И жизнь настоящая у нас здесь! Не там, где-то!

Пауза.

Матвей. Я продолжу. Если вы не против.

Мужики одобрительно машут рукой.

Матвей. Наколку себе набила: Сделано в России! А мне, настояла, чтобы накололи: «Сделано в СССР». Я ведь постарше её на пятнадцать лет.

Иван. На каком месте накололи?

Матвей. А это важно?

Иван. Нет. Но интересно.

Захар. Руки у тебя вроде чистые. На лбу тоже ничего нет. Куда впаяли-то «Товарный знак»?

Матвей. Да на спине, Господи. Вы дадите рассказать или нет?

Захар. Да кто тебе мешает? Сам кота за хвост тянешь.

Матвей. Вот я и говорю! Патриотизм, значит. Свадьба была в русском стиле. Почему из кружек-то глиняных пили? Я говорил, да вы мимо ушей пропустили. Кокошники, сарафаны. Мужчины в русских рубахах с поясами. Кухня вся тоже сплошь из нашего культурного наследия. Пирогов куча, блины, окрошка. Каши, вы не поверите! Кашу на свадьбе кто-нибудь из вас ел?