Тайный дар Шарлотты

Единственное, чего хотелось, чтобы смерть была быстрой и максимально безболезненной.

Секунды складывались в вечность. А удара всё не было.

И тут неожиданно раздался грохот за спиной, когда дверь от мощного удара сорвалась с петель и влетела в стену. И одновременно с этим крохотная палата неожиданно озарилась ослепительным светом, настолько ярким, что я видела его даже зажмурившись.

Снова грохот! Вой, звуки ударов, противный скрежет металла и противный чавкающий звук разрывающейся плоти и треск ломающихся костей. Всё это слилось в жуткую какофонию, от которой невозможно было спрятаться.

А затем запах… серы, крови и еще чего-то… противного. Кажется, так пахнет палёная кожа. Запах был такой сильный, что меня замутило.

Тошнота была такой сильной, что я не сразу поняла, что в палате стало непривычно тихо.

В следующую секунду меня что-то схватило, поднимая с холодного пола.

– А-а-а-а! – снова закричала я и принялась изворачиваться, биться, драться и даже, кажется, кусаться, пытаясь вырваться из захвата. – Пусти! Пусти меня! Не трогай!

– Тихо! – выдала темнота глубоким, немного хриплым мужским голосом.

От неожиданности я перестала сопротивляться, открыла глаза и замерла.

Снова этот чернильно-тёмный взор, пробирающий до самых костей.

– Надо уходить. Сейчас же! Ноктюра никогда не ходит одна, – произнёс паладин, перехватывая меня поудобнее. – Скоро здесь будут и другие.

С трудом оторвавшись от его лица, я перевела взгляд за его спину. А там… там в бурой крови лежала растерзанная, дымящаяся туша поверженной кошки. Тело отдельно, голова с потухшими глазами – отдельно.

– Боги, – простонала я, прижимая ладонь ко рту, пытаясь хоть как-то сдержать очередной рвотный позыв.

Голова закружилась, и я самым позорным образом потеряла сознание.

Глава 4

И снова неприятное пробуждение.

Фу-у-у-у!

Запах был такой сильный и неприятный, что я, ещё не до конца очнувшись, уже замотала головой и потянулась, пытаясь убрать источник этой вони от своего лица. Но мне мешали, вновь и вновь подсовывая эту дрянь и заставляя очнуться.

– Шарлотта… Шарлотта, – кто-то упрямо называл моё имя.

– Она точно не пострадала? – это произнес мужчина.

Знакомый мужчина. Ах да, многоуважаемый ректор. И он здесь. И почему я не удивлена?

– Если не считать парочки царапин и нервного потрясения, – отозвалась целительница. – Хорошо, что вы оказались рядом, паладин.

– Ноктюры! В академии! Это просто немыслимо! Невозможно! Совет учредителей меня растерзает.

– Лучше думайте о том, что нюктюра едва не растерзала ее, – спокойно отозвался другой мужчина.

От хриплых ноток в его голосе у меня по спине пробежали мурашки.

– Разумеется. Это была бы сильная потеря.

– Вы себе даже не представляете какая, – мрачно выдал паладин. – Король такого бы не простил. Подумайте сами, Ятей, если у кого-то хватило сил проделать дыру в защите академии, на что он ещё способен?

– Ей нельзя здесь оставаться. Это слишком опасно.

– В этом я с вами совершенно согласен.

– Думаю, Шарлотта уже очнулась, – внезапно произнесла Итэрия.

Голоса тут же смолкли. Пришлось открыть глаза.

Опять незнакомое помещение. Похоже, это чей-то кабинет. Стены выложены красным кирпичом. Большой камин из чёрного мрамора, над ним висела картина с симпатичным лесным пейзажем. Рядом с камином диван с зелёной обивкой, на котором я, собственно, и лежала, заботливо укрытая тёмно-синим бархатным пледом. У окна с коричневыми шторами массивный стол и кресло, тоже обитое зелёным бархатом. По левую сторону от стола трехстворчатый книжный шкаф, а напротив коричневая дверь.

Ректор сидел за столом, Итэрия расположилась на диване, пытаясь меня лечить. А сам паладин стоял у камина, пламя которого весьма ярко и отчётливо обрисовывало его фигуру в тёмных одеждах. Плаща на нем больше не было. И я могла рассмотреть знакомое бледное лицо, чернильно-тёмные глаза и белые волосы, собранные в хвост.

Что ж, газетные снимки не лгали – Кайон Росвел действительно был хорош собой, холоден и совершенно безэмоционален.

– Где я?

– В моем кабинете. Как ты, Шарлотта? Помнишь, что случилось? – в голосе ректора явно слышалась надежда.

Мужчина очень хотел, чтобы я ничего не помнила и не задавала лишних вопросов. Не выйдет. Вопросы будут. И много!

– Помню, – мрачно отозвалась я, присаживаясь удобнее, поджимая ноги и кутаясь в плед. – На меня напала тварь из Запретных земель, похожая на огромную пантеру. А вы… – короткий взгляд в сторону паладина, – вы меня спасли. Опять.

– Да, ноктюра, – отозвался профессор Ятей и горестно покачал головой. – Чудовищное происшествие. Просто кошмарное. Брешь в защите академии, вызванная скачком магии. В лечебнице ты была одна, видимо, поэтому тварь решила наброситься на тебя…

С каждым произнесённым им словом во рту всё сильнее разливалась сладкая патока. Её было так много, что она начала горчить. А я… я слишком устала, чтобы и дальше играть в их игры.

– Хватит! – неожиданно громко прошипела я, прижимая руку к горлу. – Хватит мне лгать! Я больше… я больше не могу слушать вашу ложь…

Признаюсь честно, сама не ожидала от себя такой наглости. Но я действительно слишком устала и перенервничала, чтобы быть вежливой. Меня хотели убить! Дважды за последние сутки! Тут кто угодно бы разозлился!

В кабинете стало очень тихо. Лишь огонь в камине с лёгким треском продолжал пожирать дрова. Сжавшись, я ждала взрыва, криков и возмущения. И не дождалась.

– Противно, да? – неожиданно спросил Росвел.

Нахмурившись, я осторожно перевела на него взгляд. Мужчина слегка наклонил голову набок, внимательно изучая моё лицо.

– Что противно? – буркнула в ответ.

– Слышать чужую ложь.

Мне показалось или он… знает? Действительно знает, как я чувствую ложь?

– Никому не нравится, когда ему лгут, – уклончиво отозвалась я, невольно вжимая голову в плечи.

– Конечно, но ты чувствуешь ложь иначе. Не так как раньше, не так ли?

Знает! Он точно знает! Но как?

Вздрогнув, я растерянно осмотрела всех присутствующих. Все они очень внимательно и даже жадно ловили каждую мою реакцию и ждали ответ, словно от него зависела судьба мира.

Ну уж нет, я не собиралась им помогать.

– Что вам от меня надо? – звенящим от напряжения голосом выпалила я. – Что вообще происходит?

И снова никакого ответа. Троица обменялась многозначительными взглядами и проигнорировала мои вопросы.

Гады высокородные!

– Я… я хочу вернуться домой! Сегодня же!

Если академия не может защитить меня от опасностей, то мне действительно лучше поехать домой, к родителям.

– Боюсь, что это невозможно, Шарлотта, – со вздохом произнёс ректор.

– Тогда… тогда я заберу документы, и вы не имеете права меня останавливать. Я не останусь в академии! Не заставите!

Зачем трупу диплом? Лучше останусь без него, но живая!

– Ты так не любишь своих родных? – неожиданно выдал паладин.

Я аж задохнулась от возмущения.

– Как вы можете такое говорить? Конечно, люблю!

– Тогда зачем обрекаешь их на гибель? Если ты рассчитываешь, что это все прекратится, когда ты уедешь отсюда, то ошибаешься. Не прекратится. Тебя продолжат преследовать. Тебя найдут. На это уйдёт не так много времени. Представь десяток ноктюрн или может глюта в гостиной твоего дома. Меня не будет рядом, чтобы спасти тебя и твоих родных. Или ты рассчитываешь, что эти твари их пощадят?

– Прекратите, – прошептала я едва слышно.

Внутри все застыло от ужаса. И картинка перед глазами была такой яркой и настоящей, что глаза наполнились слезами.

Нет, я не могла допустить, чтобы родителям причинили вред из-за меня. Только не так.

Итэрия тут же потянулась ко мне. Её тонкая изящная ладонь легла сверху, и я почувствовала волны успокоения, которые исходили от этой красивой целительницы.

– Боюсь, что господин Росвел прав, – осторожно произнёс ректор. – Твой побег из академии приведёт к более серьёзным последствиям, предположить их невозможно.

– И что мне делать? Сидеть и ждать, когда эти твари снова придут, – раздражённо смахивая слезы с ресниц, выдохнула я. – Они ведь придут, не так ли? Но почему я? Что им нужно от меня? Я всего лишь студентка с факультета артефакторики. Даже не выпускница, всего лишь четвёртый курс.

– И все? – поинтересовался Росвел.

Не знаю как, но я снова безошибочно поняла, на что именно намекал паладин.

– У меня развита интуиция, – нехотя призналась им. Сообщать об этом всегда было неловко. – Иногда она помогает мне делать правильный выбор. Но не часто.

Говорить о том, что буквально пару часов назад интуиция в голове начала подавать голос, не стану. Они что-то от меня скрывают, и я буду скрывать. Несмотря на то, что паладин вот уже дважды спасал мне жизнь, за что я была ему безмерно благодарна, безоговорочно верить господину Росвелу я не собиралась.

– Подростком меня водили к Видящей, это должно быть в моем личном деле.

– Госпоже Шайт, – кивнул ректор, подтверждая мои слова.

– Дара Видящей у меня нет. А интуиция – это так… приятный бонус, который нельзя развить и полноценно использовать. Он появляется стихийно и крайне редко. Я самая обычная среднестатистическая студентка. Кому понадобилось меня убивать? – в отчаянье выдохнула я и вздрогнула от дрожи, что ледяной волной прошлась по позвоночнику.

И это под пледом, в довольно теплом кабинете.

– Боюсь, что пока нам это неизвестно, – произнёс профессор Ятей.

Не соврал. Вкуса сладкой патоки я не почувствовала.

– Но зачем я им?

– Боюсь, что это тоже пока точно неизвестно. Ты верно сказала, дара Видящей у тебя нет. Мы проводили диагностику после первого нападения. Я сам все проверил, лично убедился. И не увидел ничего. Несомненно, ты талантливый маг, хороший артефактор, но не более того, – ответил ректор.

Опять не солгал. Если только чуть-чуть. Значит, дара у меня нет. Не скажу, что я была расстроена. Меня вполне устраивала моя нынешняя жизнь. Как оказалось, новые способности не всегда приносят счастье, иногда они оборачиваются очень большими проблемами.

– И что теперь делать? Ждать нового нападения? Ловить преступника на живца?

То есть на меня.

– Нет, утром мы отправимся в столицу, – произнёс паладин. – Я нисколько не сомневаюсь в способностях госпожи Шайт, но пусть тебя осмотрит госпожа Листерия.

У меня аж дыхание перехватило от восторга.

– Верховная Видящая? Но разве она согласится принять меня?

Эта великая госпожа уже много лет не принимала у себя никого кроме короля и его приближенных. И никакие деньги, взятки и богатства не могли этого изменить.

– Мне она не откажет, – скупо ответил Росвел. – Утром на первом же экспрессе отправимся в столицу под чужими именами и личинами.

– Мы с вами?

Боги, да мне никто не поверит! Я в экспрессе, дорогущем современном поезде поеду в сопровождении верховного паладина королевства к Верховной Видящей! Да я сама себе не верила.

Правда радость была недолгой.

– А как же мои родители? И подруги? Они же заметят моё отсутствие. Может, стоит им сказать…

И ещё был Грег Тент. Вряд ли он меня дождётся.

– Не стоит, – оборвал меня Росвел.

– Мы скажем, что ночью тебе стало хуже и приём закрыт. А потом отправим на обследование куда-нибудь, – выдал ректор. – Никто не должен знать правду. Для их же безопасности.

Я понимала, что все правильно. Но только от этого легче не было.

– Мы поможем тебе, Шарлотта, – мягко произнесла Итэрия, продолжая успокаивать. – Ты не останешься одна.

Мне так хотелось в это верить.

– И что теперь? – со вздохом спросила я. – У меня же ничего нет. Нужна одежда, предметы первой необходимости.

– Не переживай, я все подготовлю, – с готовностью произнесла целительница.

– Я бы ещё от душа не отказалась, – добавила смущённо.

– Здесь есть душевая, – заметил ректор, поднимаясь. – Думаю, нам стоит оставить девушек наедине. До отправки экспресса у нас еще три часа. Надо ещё столько всего сделать.

Росвел ничего говорить не стал, бросил на меня острый взгляд, сдержанно кивнул и первым вышел из кабинета. Опять первым. Следом вышел и профессор Ятей.

– Мои вещи в общежитии.

– Боюсь, взять их мы не можем. Никто не должен знать, что ты уезжаешь. Я подберу тебе другую одежду, белье и всё остальное.

Я скептически взглянула на неё. У нас явно разные фигуры. Целительница выше меня ростом, более гибкая, стройная и изящная. А я ниже, плотнее и фигуристее. Боюсь, что в её наряды я не влезу.

Но спорить не стала. Душевая действительно оказалась рядом. В коридоре за соседней дверью. Вообще ректор хорошо здесь устроился. Шикарный кабинет, личная душевая, может, тут и спальня есть с собственной мини кухней?

При мысли о кухне желудок болезненно сжался, напоминая о том, что я почти не ела и надо бы попросить хотя бы бутерброд с чаем. Но это потом, будем решать проблемы постепенно.

Сейчас надо привести себя в порядок и переодеться.

Душевая у ректора была шикарной. Чёрный мрамор, много стекла, монохромные поверхности и большое зеркало на стене напротив двери. Кто-то явно себя очень любит.

Осторожно подошла ближе, рассматривая своё бледное лицо с тёмными кругами под глазами. Скулы стали выступать ещё сильнее, голубые глаза слегка потемнели от усталости, губы были искусаны до крови. Кое-где на лице остались крохотные белые шрамы от разбитого стекла, но я знала, что под воздействием целительской магии они пропадут к рассвету. Рыжие волосы спутанной копной делали меня похожей на пугало. Безразмерная рубашка открывала острые коленки и худые руки со следами желтеющих синяков.

– М-да, красота неописуемая, – хмыкнула и, не удержавшись, показала своему отражению язык.

Естественно, оно мне ответило тем же.

Отвернувшись от зеркала, быстро сняла сорочку, белье и забралась в душевую. Сначала просто пустила тёплую воду и стояла, не шевелясь и опустив голову.

Как-то события так быстро завертелись, что я не успела обдумать всё, что произошло. Поверить в то, что кто-то целенаправленно несколько раз пытался меня убить, было сложно. Во мне ведь действительно не было ничего особенного.

Просто магичка, просто студентка, со средним уровнем дара. Симпатичная, хоть и рыжая. У меня была самая обычная семья, меня не удочерили и не потеряли в детстве какие-нибудь очень богатые и известные родители. Почему я была в этом уверена? Потому что была фактически копией своей матери, только волосы достались папины – ярко-рыжие. О какой подмене тут вообще может идти речь?

Во мне не было ничего такого, на что надо было покушаться. Клянусь, если бы было, я бы с радостью отдала. Жизнь дороже.

Внутри ещё теплилась надежда, что всё это ошибка или чья-то злая шутка. Что это не меня ищут. Вот они поймут и отстанут, и всё будет как обычно.

Вздохнув, прикрыла кран и потянулась к одному из тёмных тюбиков на полочке. Мужская серия, весьма дорогая, судя по золотой эмблеме. Пахло вкусно, но слишком… по-мужски тяжело и терпко. Но выбора особо не было, в душевой ректора не оказалось ни единой женской баночки.

Волосы я вымыла и промыла несколько раз, пока запах гари и палёной кожи окончательно не пропал. Потом взяла мочалку, намылила и долго терла по коже, пока она не стала красной. И лишь потом смыла пену, отжала волосы и вышла из душевой.

Пока я принимала водные процедуры, Итэрия, – я очень надеялась, что это была именно она, —забрала мою больничную сорочку, оставив два больших тёмных полотенца и огромный плюшевый халат, в котором я мгновенно утонула. Закатав рукава, завязала пояс, соорудила на голове тюрбан из полотенца и только потом выглянула в коридор.

Никого.

И куда мне идти? Назад в кабинет? При мысли, что там я могу увидеть ректора и паладина, а точнее то, что они увидят меня в таком виде, я смутилась, щёки моментально вспыхнули. Стыд-то какой! Вдруг они решат, что я пытаюсь их соблазнить.

К счастью, меня спасла целительница, которая вышла из соседней двери.

– Ты уже все? Отлично! Пойдем. Я приготовила тебе вещи.

Я последовала за ней, придерживая край халата, который был слишком длинным, и шлёпая босыми ногами по полу.

Тут была ещё одна комната, которую можно было назвать спальней. Сдержанные серо-голубые тона, большая кровать, шкаф и небольшой комод напротив. На кровати лежало платье кирпичного цвета, комплект белья, а ещё куча других приятных мелочей. На полу стояли изящные коричневые полуботинки на высоком каблуке с меховой опушкой.

– А вы уверены, что это мой размер? – осторожно подходя ближе, спросила я.

– Это не обычное платье, а творение самого Рудольфо Лоренса, – ответила Итэрия.

А я не смогла сдержать восторженного вздоха. Рудольфо Лоренс был не только отличным модельером, у которого одевались лишь сливки королевства. Каждый его наряд был напитан бытовой магией и мог подстраиваться под любую фигуру. Особо дорогие модели могли даже слегка менять фасон, глубину выреза или узор на ткани, подстраиваясь под свою владелицу.

– Оно же стоит целое состояние, – прошептала я.

Наклонившись, коснулась мягкой ткани, которая красиво золотым цветом переливалась в свете ламп.

– Потом вернёшь. Сама оденешься или мне тебе помочь?

– Сама.

Белье оказалось тоже от Лоренса. Симпатичный комплект нежного персикового цвета из тончайшего кружева и нежнейшего шелка идеально сел, приподнимая грудь и слегка корректируя бедра. Платье тоже хорошо обрисовывало мою фигуру. Надев тёплые чулки, я обула ботинки и только тогда посмотрела на себя в зеркало.

Красиво-то как. Никогда не думала, что такой оттенок кирпичного мне подойдёт. Но он действительно шёл. Осталось только высушить волосы.

– Отлично выглядишь, – довольно улыбнулась целительница, когда я вышла в коридор. – Давай я помогу тебе с волосами.

Итэрия владела бытовой магией гораздо лучше меня. Поэтому мою непокорную рыжую копну привела в порядок довольно быстро. Высушила, расчесала и заплела в косу.

– Вот так гораздо лучше. Есть хочешь?

– Очень, – призналась я.

– Тогда пойдём грабить нашего ректора? – рассмеялась она.

Что-то мне не понравилась такая постановка вопроса.

– Ой. А он не будет ругаться?

– Не будет.

Кухня оказалась под стать всем остальным апартаментам. Приглушённая, мужская, современная. Молодая женщина усадила меня за стол из чёрного дерева, и сама принялась хозяйничать. Нарезала ломти хлеба и сделала бутерброды с бужениной, овощами и зеленью. Заварила ароматный чай из лесных ягод и села рядом.

– Спасибо, – смущённо пробормотала я, съев уже половину своего бутерброда.

– Кушай и набирайся сил. Тебе предстоит длинный путь. Экспресс до столицы идёт больше десяти часов.

Я кивнула. Невероятная скорость. Обычные поезда идут в два раза дольше. Никогда не была внутри. Цены на экспресс, который ездил всего раз в неделю, были невероятно большими. Но говорили, что там много позолоты, зеркал, дорогой мебели и кормят, как в самых дорогих ресторанах.

– Вы думаете, госпожа Листерия мне поможет?

– Я хочу в это верить, – вздохнула Итэрия.

Не солгала.

Стоило нам доесть, как вернулись мужчины.

– Билеты куплены. Я выкупил все купе, так что вам никто не помешает, – произнёс ректор, положив листы на стол. – Новые документы сделаны. Теперь вы, чета Киттер, зажиточные торговцы, отправившиеся в столицу по торговым делам.

– Чета? – переспросила я, переводя взгляд на паладина и ожидая увидеть там осуждение и даже, возможно, презрение.

Мало того, что ему придётся возиться со мной. Так меня ещё в фальшивые жены ему запихнули.

– Да, – коротко бросил он и шагнул вперёд, протягивая мне амулет. – Надевай.

Артефакт. Сильный, мощный, интересный. Эх, мне бы сейчас мои инструменты и час лишнего времени, я бы… Это же магия высшего порядка, тончайшая и уникальная работа, до уровня которой мне расти и расти. Артефакт сокрытия сущности. Он не только менял облик, делая его совершенно другим, но и скрывал дар.

Я послушно надела кулон и хихикнула, ощутив приятную щекотку по всему телу. Опустив глаза, с удивлением смотрела, как укорачиваются и толстеют мои пальцы, покрываясь родинками и бледными веснушками. Даже ногти изменили форму, из овальных став прямыми, как лопаты.

Вскочив со стула, провела ладонями по груди, которая стала раза в два больше.

– О-о-о-о-о.

Опустилась ниже. У меня появился небольшой животик, и талия явно раздалась в ширину, а бедра… вот это бедра! Забыв обо всем на свете, бросилась в коридор, где висело небольшое зеркало. Надо было срочно увидеть себя новую.

Теперь мне было лет сорок. Лицо совершенно не моё. Круглое, немного простоватое, широкое, с пухлыми губами и кривыми зубами. Рыжеватые веснушки покрывали всё лицо, глаза стали светло-коричневыми, почти рыжими. Нос курносый, второй подбородок и волосы! Светло-рыжие кудряшки, которые больше походили на пружинки.

– Вот это да! – ахнула я, щупая себя за нос.

Ой, у меня и голос изменился, став немного визгливым.

– Готова?

Вздрогнув, резко обернулась и замерла, увидев рядом невысокого пухлого мужчину с огромным животом. У него была совершенно лысая макушка, седые бакенбарды, которые торчали клочьями, мутные карие глаза и нос крючком.

Я не закричала лишь потому, что узнала его по одежде. Тёмный костюм паладина подстроился под своего хозяина и выглядел сейчас крайне нелепо.

– Господин Росвел? – спросила неуверенно.

– Ну что ты, Марта, – насмешливо хмыкнул он и покачал головой. – Я твой муж. Манфред Киттер. И тебе лучше об этом не забывать.

– Прости, это больше не повторится…Манфред.

– Отлично. Нам пора, дорогая Марта.

Мне вручили тёплую коричневую шубу из натурального меха, которая была такой длинной, что почти касалась земли, пушистую белую шаль и смешной ридикюль с нелепыми алыми розами из ткани.

– Будьте осторожны, – предостерёг на прощание ректор, когда мы спустились вниз и вышли с территории академии с чёрного хода.

Никогда не думала, что у нас есть чёрный ход. Но он был, скрытый за зарослями прошлогоднего дикого винограда. Причем был спрятан так хитро, что я, даже если бы захотела, не смогла бы потом найти.

Там, за стеной у тротуара, нас ждала карета, которая отвезла нас на вокзал.

Путешествие в столицу началось.

Глава 5

Первые полчаса, что прошли после того, как нас провели в отдельное купе, я только и делала, что осматривалась. А ведь было на что посмотреть.

Отделанные красным шёлком стены, позолота, изысканная лепнина, даже картины на стенах. Мягкие удобные диванчики, на которых можно было вытянуться во весь рост и даже поспать. Я не пробовала, но размер оценила.

Под ногами самоочищающийся коврик. На прямоугольном окне кружевные занавески с золотой обивкой. Между диванчиками стол, столешница которого была из белого мрамора. На ней тончайший белый фарфор с золотой каймой, тоже магически зачарованный. Он не шатался от движения поезда и не мог разбиться, если упадёт. Рядом блюдо с яркими экзотическими фруктами, этажерка с самыми разнообразными крошечными пирожными и симпатичные бутерброды, рассчитанные на один укус.

Над головой потолок, на котором было нарисовано голубое небо с пушистыми облаками и красивая хрустальная люстра с сияющими серёжками.

– Какие из напитков предпочитаете? У нас есть большой выбор красных и белых вин, – выдал слуга в тёмной ливрее и красной бабочке.

– Чай, пожалуйста, – отозвался паладин, то есть… Манфред.

Надо запомнить. Он Манфред Киттер, а я Марта Киттер. На следующие десять часов надо стать объёмной торговкой, что едет в столицу вместе с мужем.

– Чёрный, зелёный, фруктовый, с ягодами, с цветками жасмина, с лимоном и мёдом? – тут же невозмутимо перечислил слуга.

Я даже икнула от такого разнообразия.

– Чёрный без сахара и добавок. Дорогая?

Это он мне? Ой, я опять сбилась!

– Воды, – выдала, вымученно улыбнувшись.

– На горячее у нас на выбор: стейк из мраморной говядины с луковым мисо и дайконом, хрустящий цыпленок в чесночном соусе, запечённая красная рыба с салатом из свежих овощей, судак под соусом из креветок, устрицы с соусами на выбор, тартар из креветок с зелёным яблоком, пореем и икрой.

Кажется, он ещё что-то говорил, но я его уже почти не слушала. Сломалась где-то на третьем названии изысканного блюда.

– Мы позже решим, пока просто чай, – отозвался мой фальшивый супруг.

– Хорошо. Если что, зовите, – раскланялся тот и ушёл, прикрыв за собой дверь.

И мы остались одни.

Я и паладин Его королевского Величества. Как-то до этого момента я не думала о том, как будет проходить наша поездка. Что мы будем делать, о чем разговаривать, как себя вести. В академии всё было гораздо легче, была Итэрия, ректор, сила и давление мужчины не казались такими… мощными. Пусть, благодаря артефакту я их не ощущала, но чувствовала, что они есть.