Дочка и отец-одиночка

Анна Бигси

Дочка и отец-одиночка

«Дочка и отец-одиночка»

Пролог. Кирилл

Утро после ночного дежурства особенно прекрасно тем, что можно спокойно попить кофе в парке, без суеты и шума. Минутка умиротворения для двух особо уставших оперов.

– Кайф, – тянет Леха, щурясь на солнце. – Может, на рыбалку рванем?

– Нет уж, нафиг, – отпиваю из бумажного стакана крепкий кофе. – У меня совсем другие планы.

– Бабы опять?

– Не завидуй, – смеюсь и достаю из кармана вибрирующий телефон.

На экране незнакомый номер. Очередной за последние несколько дней, но я точно знаю, кому он принадлежит. Одной сумасшедшей, которая решила довести меня до белого каления.

Сбрасываю и отправляю номер в черный список.

– Достала, – бурчу себе под нос. Устроить ей, что ли, райскую жизнь для профилактики?

– Очередная брошенка? – лениво уточняет Леха, не отрывая взгляда от экрана своего мобильного.

– Хуже, – отзываюсь я, но продолжить не успеваю.

Из кустов, как черт из табакерки, вылетает мужик с перекошенным лицом и спортивной сумкой в руках. Перепрыгивает через скамейку, выбивает стакан у меня из рук, окатывая меня кофе, и несется дальше.

– Метелин, ты это видел? – орет Леха, тут же подскакивая.

– Даже почувствовал, – пытаюсь отряхнуться, но тщетно. По футболке и брюкам расползаются уродливые коричневые пятна, которые неприятно липнут к телу.

– Он украл мою сумку, – орет какая-то женщина. – Держите вора!

Мы с Лехой переглядываемся.

– У нас, между прочим, выходной, – констатирую я.

– Ну да. С прогулкой и задержанием, – кривится Леха, стаскивая куртку.

Срываемся с места и бежим наперерез. Трава скользкая после дождя, но нас это не останавливает.

– Полиция! Стоять! – кричит Леха, и мы разделяемся, чтобы зайти с двух сторон.

Мужик несется вперед, петляя, как заяц. Сносит велик, пинает урну, прыгает через скамейки. Люди шарахаются, мы с Лехой материмся. Я догоняю его у клумбы, срезаю угол и прыгаю, хватая его за плечо.

Вместе валимся в грязь. Он орет. Я матерюсь, но все же не даю ему вырваться. Придавливаю к земле и заламываю руки за спину. Леха подает наручники.

– Не рыпайся, бессмертный, – поднимаюсь и пытаюсь отряхнуться, но это бессмысленно. Грязь налипла, как вторая кожа, и сделала меня похожим на бомжа.

В голове проносится фраза про то, насколько я люблю свою работу. Особенно в такие моменты.

– Я не знал, что вы менты! – кричит преступник. – Откуда вы вообще взялись?

– Пили кофе, – хмыкает Леха. – Пока ты не решил поразвлечь нас кардио.

В украденной сумке кошелек, документы и всякие женские штуки. Классика, но надо ехать в отдел. Сообщаем потерпевшей, где и когда она сможет получить свои вещи, и тащим криминального персонажа к моей машине.

Сажаем его на заднее сидение и пристегиваем наручниками.

– Поехали, герой, – говорю. – Будет тебе день открытых дверей.

И только трогаюсь с места, как мой телефон снова вибрирует. Только теперь сообщением. Три новых, примерно одного содержания: «Возьмите трубку. Это важно. Касается вашей дочери».

– Ненормальная, – бурчу себе под нос. Нет у меня детей. И не будет.

– Опять? – Леха кидает взгляд и усмехается.

– Ага.

– Мстительная?

– Навязчивая.

Еще один номер летит в черный список. Точно найду и надеру задницу. Достала, честное слово!

Паркуюсь у отдела, выхожу из машины и беру вещдок. Леха отстегивает нашего злодея.

– Мужики, отпустите, – внезапно начинает голосить он. – Я больше не буду, честное пионерское!

– Пионеры отвечали за свои поступки, и тебе придется.

Парни в курилке ржут, а мы затаскиваем вырывающееся тело в здание. Около окна дежурного стоит девушка и громко качает права. Скольжу взглядом по аппетитным изгибам и усмехаюсь. Была бы немного потише, можно было бы и познакомиться поближе.

– Мне нужен Метелин! – внезапно кричит она и топает ногой. – Сейчас же! Это срочно!

Дежурный обреченно стонет.

– Девушка, у него сегодня выходной. Он завтра будет, с восьми.

– По твою душу фурия? – стебется Леха

– Вот еще не хватало, – хмурюсь я. – Тихо.

Но уже поздно, меня замечает дежурный.

– А во-он он, ваш Метелин! – радостно орет и указывает на меня пальцем. – Только что пришел! Забирайте!

Я замираю, мысленно чертыхаясь, а девушка медленно поворачивается на каблуках. Упирает руки в бока и возмущенно смотрит на меня. Ее глаза очень выразительные или это из-за очков? Маленький носик и чувственные губы, без явного апгрейда. Можно было бы назвать симпатичной, если бы не склочный характер.

– Вот вы какой, Кирилл Метелин! – смешно сдувает с лица непослушную прядь.

– Какой такой? – прищуриваюсь я, рассматривая «фурию».

– Бессовестный и безответственный! – заключает она довольно. – Бросили ребенка на произвол судьбы!

Вот это нифига себе заявочка!

Глава 1. Полина

Неужели так трудно убрать за собой кружку в раковину и поставить ровно банку с зернами кофе? Все любят порядок, но стоит перестать его контролировать, как все тут же сыплется.

Вздохнув, быстро навожу порядок на просторной кухне, запускаю кофемашину, варю кашу на безлактозном молоке, на стол выставляю пиалку со свежими ягодами и отправляюсь будить голубоглазого бесенка.

Шагаю в выделенную ей комнату и охаю от резкой боли в ноге. Разминая ступню пальцами, смотрю на деталь от конструктора «Лего», на которую умудрилась наступить.

Вздохнув, встаю на обе ноги и подхожу к кровати. Из-под разноцветной простыни с облаками и цветочками торчит маленький курносый носик, а пушистые темные реснички едва заметно подрагивают. На тонком веке видны синие венки, а в уголке пухлых губ застыла слюна.

Тося так похожа на маму, что у меня иногда все еще захватывает дух. Мы дружили с детства, и казалось, так будет всегда, но подруги больше нет в живых, а я попала в сложную ситуацию со своей крестницей.

– Просыпайся, – глажу ее по спинке.

У меня есть лишь два дня в неделю, чтобы проводить их с ней. Все остальное время Тося теперь живет в детском доме, и мое сердце каждый раз обливается кровью, когда я отвожу ее туда.

– Бесенок, – щипаю маленькие щечки. – Вставай. Тебя ждет интересный день.

Она открывает сонные глазки и смотрит на меня мутным взглядом. Зевает, прижимая к себе затисканного вязаного зайца с несуразно длинными ушами. С этой игрушкой она не расстается с самого рождения. Я подарила ее им с Наташей, когда родилась Тося, даже не догадываясь, что так случится.

– Еще пять минуточек, – просит она.

– Нет, тебе нужно вставать. Режим очень важен для растущего организма, – напоминаю ей. – И вкусный, сытный завтрак.

– А потом мы поиграем? – воодушевляется она.

– Сначала почитаем, а потом обязательно поиграем, – обещаю крестнице.

– Не-е-ет. Нет, нет, нет. – Она часто крутит головой из стороны в сторону, жмурится и стучит ногами по кровати. – Не хочу читать.

– Так нужно для правильного развития…

– А я неправильная. – Она прячется под простыней.

– Выбирайся, каша остынет, а тебе еще зубы чистить, – тяну за край простыни, но Тося сопротивляется.

Через несколько минут шутливой борьбы я вытаскиваю ее из кровати и веду в ванную. Под моим присмотром шкодная без пяти минут семилетка начищает зубы, и мы, наконец, садимся завтракать.

Пока она ковыряется в тарелке с кашей, к нам присоединяется мой жених.

– Ты долго сегодня, кофе уже остыл, – замечаю я.

– Был важный телефонный разговор с департаментом, – сухо целует меня в щеку и усаживается за стол напротив Тоси.

Пододвигаю к ней пиалку с ягодами. Она решает поиграть, сделав из ложки что-то вроде катапульты. Ягоды одна за одной плюхаются в тарелку с кашей, образуя там небольшие воронки.

– С едой не играют. – Терпение Виталия быстро подходит к концу.

– Тось, дядя Виталик прав. Ягоды нужно есть, а не… Черт… – прикрываю глаза, чтобы не смотреть, как с идеально выстиранной и отглаженной голубой рубашки жениха ему на брюки шмякается половинка сочной клубники.

– Хи-хи, – раздается справа от меня и скрип зубов слева. – Извините, – без грамма раскаяния говорит бесенок.

– Ешь, пожалуйста, – прошу ее. – Виталь, я сейчас приготовлю тебе чистые брюки и рубашку. Это всего лишь ягоды.

– Конечно, – цедит он сквозь зубы. – Всего лишь ягоды.

Через полчаса, когда все заканчивают завтрак и я убираю посуду, Виталий приобнимает меня за плечи, на секунду прижимается губами к макушке и тихо спрашивает:

– Поль, скажи, а ты на сто процентов уверена, что нам нужен этот ребенок? Я ничего не имею против, но мы только начинаем нашу совместную жизнь, а она… кхм… вносит некий хаос в наш привычный распорядок. И я бы хотел своих детей, – мягко намекает он.

– Конечно, она нужна нам. Это не просто ребенок, она росла на моих глазах и… – распаляюсь я, защищая Тосю.

– Все, все, – перебивает он, – не заводись. Я должен был убедиться. Сейчас вернусь.

Жених убирает от меня руки и выходит из кухни. Возвращается через несколько минут и протягивает мне сложенный вдвое лист из своего блокнота. Я разворачиваю и не верю своим глазам, читая написанное его ровным почерком.

– Он должен отказаться от Тоси, чтобы мы могли ее удочерить. Я не согласен на вариант с опекой. Но я не могу этим заниматься, у меня начинается подготовка к выборам. Ты же помнишь?

– Помню, я все сделаю сама, не волнуйся, – смахиваю несуществующие пылинки с его плеча.

– Репутация сейчас имеет особенное значение, – напоминает Виталик.

– И об этом тоже помню. Ты не опоздаешь на работу? – кошусь на настенные часы.

– Да, мне пора. – Он снова скупо целует меня в щеку, а затем из прихожей раздается громкий хлопок двери.

Я зову Тосю читать. Непоседа может усидеть на месте не больше пяти минут, затем начинает ерзать и баловаться, а я мысленно уже выстраиваю разговор с ее биологическим отцом и начинаю пропускать моменты, когда она ошибается в слогах.

– На сегодня все, мне нужно кое-что сделать. Поиграй пока в своей комнате, – прошу малышку.

– А ты придешь? – Она смотрит на меня мамиными глазищами.

– Обязательно, – треплю ее по волосикам.

Тося убегает к себе, я убираю книгу на полку и сажусь в кресло в гостиной. Сжимаю в руке мобильный, еще раз вчитываясь в строчки: «Метелин Кирилл Юрьевич». Зачем-то проговариваю про себя номер его телефона и набираю его.

Гудки режут слух. Я жду, мне никто не отвечает. Набираю снова и снова. Я должна до него дозвониться. От этого зависит судьба ребенка.

– Да! – Мужской голос так рявкает в трубку, что я подпрыгиваю на месте.

– Кирилл Юрьевич? – вежливо уточняю, взяв себя в руки и расправив плечи.

– Если вы хотите мне что-то продать, то можете сразу пойти нахрен, – продолжает грубить он.

– Да что вы себе позволяете? – возмущаюсь я. – Как смеете так со мной разговаривать? Я звоню по поводу вашей дочери…

– Че-го? – удивляется он.

– Я звоню по поводу вашей дочери, Тоси. Мне нужно, чтобы вы отказались от ребенка… – вновь начинаю объяснять.

– Девушка, – он вдруг усмехается, – сходите к врачу. Мне кажется, вы больны. У меня нет детей.

И на этой фразе он берет и сбрасывает звонок. Я захлебываюсь возмущением, дрожащими пальцами вновь нажимаю на зеленую кнопку вызова, но Метелин сначала сбрасывает, а затем я слышу лишь короткие гудки. Похоже, он добавил меня в черный список.

Глава 2. Полина

Следующее утро начинается с хмурого личика бесенка. Она, насупившись, сидит на кровати и болтает ногами. Присаживаюсь перед ней, беру за руки. Тося смотрит на меня исподлобья, будто я сейчас предаю ее. Каждый раз, когда мне нужно отвозить ее в детский дом, думаю именно так, но пока ничего не могу изменить. То, что нам оформили патронаж и я могу брать ее на выходные, – уже чудо, и это чудо совершил Виталий, воспользовавшись своими политическими связями.

– Бесенок, не вешай нос. Неделя пролетит быстро, – поглаживаю ее по щечке. Она фыркает и отворачивается. – Тось, а я твои любимые блинчики приготовила.

– Ты всегда их готовишь, когда отдаешь меня чужим теткам. Я больше не люблю блинчики. – Она складывает руки на груди и отворачивается от меня.

–Мы можем приготовить что-то другое.

– Не отдавай меня. – Она неожиданно кидается мне на шею и крепко обнимает. – Не отдавай, пожалуйста. Не надо.

– Тось… – У меня самой наворачиваются слезы. – Тосенька, я не могу пока, нам нельзя, но я занимаюсь документами для удочерения. Надо немножечко потерпеть. Я тебя не брошу.

– Обещаешь? – Влажные голубые глаза смотрят на меня с чистой детской надеждой.

– Обещаю, – стираю слезы с ее щек. – Что тебе приготовить?

– Я съем блины, – дует губы малышка.

За столом она сегодня молчаливая. Виталий с кем-то общается, глядя только в телефон, а мое сердце мечется в груди от волнения.

– Билет я тебе купил, ты видела? – не глядя на меня, интересуется жених. – Но мне все равно не нравится эта затея.

– У меня нет выхода. Я не могу бросить все, тем более сейчас, когда есть шанс все быстро решить, – кошусь на Тосю. Замерев, она внимательно вслушивается в наш разговор, и я сворачиваю его.

Сначала мы провожаем на работу моего жениха, а затем и сами покидаем квартиру. Я сама вожу машину, это упрощает передвижение по городу.

Везу Тосю в детский дом. Как только мы останавливаемся у цветного забора, я выхожу на улицу и собираюсь отстегнуть ребенка, зафиксированного в детском кресле.

– Я не хочу. – Тося начинает ерзать и не дает мне расстегнуть ремни безопасности. – Не хочу!

– Тось, мы же договорились, – напоминаю ей. – Пожалуйста, пойдем, иначе больше тебя со мной не отпустят.

Услышав это, она затихает. Я помогаю ей выйти из машины, но по дороге у нас снова возникают трудности. Она то идет слишком медленно, то совсем останавливается.

На крыльце нас встречает воспитатель. Малышка бросает на меня обреченный взгляд и шагает к ней.

– Я приеду к тебе, когда вернусь. Привезу подарок из красивого северного города.

– Хорошо, – дуя щеки, тихо отвечает она и позволяет себя увести.

Я еще несколько минут стою на территории детского дома. Смотрю, как в окнах появляются любопытные детские мордашки, и торопливо ухожу, чтобы не наводить смуту.

Возвращаюсь домой. Навожу порядок на кухне и детской, раскладывая все на свои места. Машинально выравниваю «по линеечке» цветные карандаши и заглядываю в альбом. На белых листах нарисован дом с кирпичной трубой, из которой валит дым, а рядом сидит котик. На другом листе семья, но все не так просто. Тося нарисовала нас с ней, держащихся за руки, а Виталика очень далеко от нас и с рогами черта на голове. Она его побаивается, он с ней строг, но я надеюсь, что, когда мы станем официальной семьей, она привыкнет к нему и поймет, что его строгость – это тоже проявление заботы, ведь малышка нам досталась непоседливая и немножко вредная.

Закончив с домашними делами, я собираю вещи в поездку. Мне нужно все закончить до конца отпуска, потом никто не даст мне отпрашиваться когда вздумается, там все держится на мне.

Закрываю чемодан и в этот раз вызываю такси, чтобы не бросать машину в аэропорту. Виталий позаботился не только о билетах, он забронировал мне хороший номер в отеле и купил обратный билет на завтрашний день, чтобы не так тяжело было после перелетов.

Я считаю, мне с ним очень повезло. У нас получился гармоничный союз, где, может быть, нет большой страсти, о которой пишут в романах, но есть уважение и такая вот забота.

Такси подъезжает, и я спускаюсь к подъезду. Водитель помогает мне убрать чемодан в багажник и везет в аэропорт. Дорога предстоит неблизкая, я удобно устраиваюсь и снова думаю о Тосе, о Наташе и о том, как несправедливо рано уходят из жизни хорошие люди. Моей подруге не везло с мужчинами, но она была очень светлым человеком и просто обожала дочь.

– Гражданочка, – зовет меня водитель, – вы передумали лететь?

– Ой, – спохватываюсь и улыбаюсь мужчине. – Простите, задумалась.

Забираю чемодан и торопливо иду в здание аэропорта. Покупаю бутылку воды, половину выпиваю залпом, а второй запиваю две таблетки успокоительного.

Вот теперь можно лететь. Теперь я должна справиться. В конце концов, лететь всего два с половиной часа.

Я справляюсь с перелетом не без труда. Выдыхаю, оказавшись за пределами аэропорта. Нахожу магазин, в котором можно купить сим-карту. Вставляю ее в телефон и набираю номер Метелина, но гад не берет трубку.

Как же он начинает меня бесить!

Раздражаясь, пишу ему сообщение: «Возьмите трубку. Это важно. Касается вашей дочери». Он читает, но ничего не отвечает. Я вновь пытаюсь дозвониться, только результат неоригинален, я в черном списке.

Достаю бумажку с информацией об этом засранце и смотрю место его работы. Опер, значит. И вот этот человек защищает честных людей? Серьезно?

Ладно, сам напросился.

Вызываю такси и еду к отделу, очень надеясь застать его там. Кажется, у меня внутри проснулась фурия, готовая разорвать этого Метелина за то, что ему настолько наплевать на судьбу ребенка.

Из такси выхожу, окончательно накрутив себя. Захожу в отдел и громче, чем обычно, обращаюсь к дежурному:

– Мне нужен Метелин! – топаю ногой от нетерпения. – Сейчас же! Это срочно!

Я очень-очень зла. Это ужасно. Мне казалось, никто не способен вывести меня из равновесия, но у этого получилось с раздражающей легкостью.

– Девушка, у него сегодня выходной, – монотонно отвечает мне парень в форме. – Он завтра будет, с восьми. – Он вдруг косится влево и кивает мне головой в ту же сторону. – А во-он он, ваш Метелин! – радостно орет он и теперь указывает пальцем на темноволосого мужчину. – Только что пришел! Забирайте!

Я делаю вдох поглубже, упираю руки в бока и возмущенно смотрю на отца Тоси.

– Вот вы какой, Кирилл Метелин! – сдуваю с лица непослушную прядь.

– Какой такой? – Он смотрит с легкой усмешкой, и мне так хочется треснуть его за это чемоданом.

Ужас. Боже, как стыдно.

Я снова вдыхаю, но проснувшаяся внутри меня фурия не желает так быстро успокаиваться. Она решила защищать ребенка до конца, и тут я с ней согласна.

– Бессовестный и безответственный! – заявляю наглецу. – Бросили ребенка на произвол судьбы!

– У тебя есть ребенок? – тихо спрашивает его напарник.

– Нет, – отвечает Метелин.

– Есть, – настаиваю я.

– А я сказал, нет у меня детей, – спорит он. – А тебя я вообще вижу в первый раз. И, надеюсь, последний.

– А я сказала, у вас есть дочь. Ей скоро будет семь лет, и ей нужна ваша помощь! Посмотрите, – быстро ищу в телефоне фотографию Тоси и тычу ему в лицо. Руки дрожат от злости, волнения и обиды. – Она на Наташу похожа очень.

– Я не помню никакой Наташи. – Но телефон у меня все же забирает и рассматривает нашего шкодного бесенка.

– Это не важно, Кирилл. Вы записаны в свидетельстве о рождении и теперь без вас никак.

– А где мать? – хмурится он.

– Она погибла, и ребенка забрали в детский дом. Просто согласитесь на лишение прав, и я смогу ее удочерить, – стараюсь спокойнее объяснить ему.

Он молчит, и его молчание затягивается. Смотрит на фотографию, не отрывая взгляда, а затем все же поднимает его на меня.

– Лишение прав? – Оценивающий взгляд пробирает до костей, и становится не по себе.

Глава 3. Кирилл

Смотрю я на это явление и невольно вспоминаю свою училку химии. Точно такая же зануда в толстых очках. Только старше лет на надцать и вдвое шире.

– Что вас удивляет? – «Явление» возмущенно хмурится. – Я буду прекрасной матерью для Тоси.

Персонаж в моих руках затихает, прислушиваясь к разговору.

– Даже не сомневаюсь, – хмыкаю снисходительно и подхожу к дежурному. – Ключи от обезьянника дай.

Связка падает в раскрытую ладонь. Открываю дверь и краем глаза замечаю, как «явление» осторожно приближается. Закрыть, что ль, ее в клетку для профилактики, чтобы не досаждала людям?

– Оформишь сам? – спрашиваю Леху, отдавая ему ключи.

– А ты?

– А я, – оборачиваюсь к девушке, – побеседую с будущей матерью.

– Меня зовут Цар-рапкина Полина Сер-ргеевна, – важно заявляет она и немного картавит, видимо, сильно волнуясь.

Мы с Лехой переглядываемся, без слов понимаем друг друга и едва сдерживаемся, чтобы не заржать, так комично все это звучит.

– Как-как? Я не расслышал, – включаю идиота, давясь смехом.

– Все вы услышали, – фыркает она. – Пр-рекр-ратите балаган.

На этот раз мы с Лехой не сговариваясь начинаем истерично ржать.

– Идиоты! – шипит Царапкина, разворачивается на каблуках и уходит, хлопнув входной дверью.

– И что это было? – интересуется Леха, вытирая слезы.

– Да черт его знает, – пожимаю плечами и перевожу дыхание. – Ненормальная какая-то.

– А ребенок?

– Откуда ему взяться? Ошиблась, наверное.

– Не похоже… – тянет друг, и я где-то в глубине души понимаю, что он прав, но верить в это не хочется.

– Разберемся, – хлопаю его по плечу и ухожу из отдела. У меня сегодня заслуженный выходной, в который я намереваюсь отоспаться.

Выхожу и инстинктивно осматриваюсь. Во дворе стоят несколько машин, в курилке мужики что-то бурно обсуждают.

– Метелин, твоя барышня скучает? – долетает до меня. – Можем развлечь.

Оборачиваюсь и вижу, как эта Царапкина с кем-то разговаривает по телефону. Белая блузка почти прозрачная, и видно очертания белья. Юбка-карандаш облегает стройные бедра и спускается к изящным икрам. Каблуки дополняют приятную картинку. Для ролевух самое то, я бы поиграл с ней в плохого ученика.

Мысленно облизнувшись, прохожу мимо.

– Метелин, подождите! – врезается мне в спину. – С вами хотят поговорить!

Делаю вид, что не слышу. Мне не интересно, я уже все сказал. Демонстративно втыкаю наушники и ускоряю шаг. Нахрен всех, я спать.

Прихожу домой и прислушиваюсь. Тишина, а квартира похожа на поле боя. Значит, Миха устал и где-то отсыпается. Вещи раскиданы, а пол в комнате покрывает тонкий слой разодранных бумаг. Где он все это берет, не понятно, но убирать придется мне. Вздыхаю и скидываю кроссы. Потом разберусь со всем.

Стягиваю одежду на ходу, падаю на расправленную кровать и почти мгновенно отрубаюсь. Мне даже снится что-то. Девочка, похожая на какую-то Наташу с фотографии, Царапкина в своей специфической «униформе», манящая меня куда-то. Никогда не замечал в себе тяги к училкам, но тут прям зашло.

Пронзительная трель врывается в мой сон. Не с первого раза соображаю, что это дверной звонок, и сажусь на постели. Я не жду гостей и никого, собственно, не приглашал. Может, ну их нахрен?

Только собираюсь лечь обратно в постель, как звонок повторяется. Нет, ну кто это такой бессмертный, а? Раздражение растет в геометрической прогрессии. Когда я не выспался, я не в форме и хочу убивать. Встаю и как есть, в одних трусах, иду в прихожую. Не замечаю на полу что-то тяжелое и влетаю мизинцем. Из глаз летят искры, а сон мгновенно рассеивается.

– Твою ма-ать! – цежу сквозь зубы, проклиная маленького негодника, что опять разнес мою квартиру.

Добираюсь до двери и распахиваю ее, не глядя в глазок. На пороге, сложив руки на груди, стоит все та же истеричка Царапкина и с вызовом смотрит на меня.

Ну нет! Только не это!

Но тело реагирует совсем неожиданно, награждая напряжением в паху.

Еще не хватало так опозориться! Да уж, Метелин, надо чаще трахаться, чтобы не случались такие курьезы.

Захлопываю дверь перед ее носом, не давая произнести ни слова. Но Царапкина не собирается сдаваться. Она колотит по двери кулаками и вопит на весь подъезд так, что соседи мгновенно становятся соучастниками моей личной жизни. Зашибись просто!

Психую и снова распахиваю дверь, а Царапкина падает прямо на меня, врезаясь лицом в грудные мышцы. Вот это ничего себе знакомство.

– Если ты не оставишь меня в покое, я привлеку тебя за домогательство, – сухо сообщаю этой истеричке.

– Что-о? – Ее и без того выразительные глаза становятся огромными. – Да что вы себе…

Глава 4. Полина

Все выходит из-под контроля и сильно выбивает меня из колеи. Как так можно? Он ведет себя, словно сам является ребенком, а точнее, упрямым подростком.

«Не хочу. Не буду. Ничего не знаю. Это не я».

Отвратительная безответственность. Еще и смеется вместе со своим дружком. Будь ситуация другой, я бы даже не стала дальше разговаривать, но речь идет о судьбе ребенка, а значит, надо найти способ повлиять на этого недотепу.

Отхожу в сторону и звоню жениху, возможно, у него будут идеи, как это сделать. Виталя редко отвечает быстро, но ведь хоть где-то мне должно сегодня повезти, правда?