Невеста для дракона: Контракт на свободу

Ада Рон

Невеста для дракона: Контракт на свободу

Глава 1: Последнее слово

Мария Соколова стояла перед судейской коллегией, ощущая, как время замедляется. Зал заседаний Московского городского суда гудел приглушенными шепотками – журналисты на галерее перешептывались, противная сторона нервно шелестела бумагами, а ее клиентка, пожилая Анна Петровна, судорожно сжимала платок в дрожащих руках.

Это был момент истины. Последнее слово защиты перед вынесением приговора.

– Уважаемый суд, – начала Мария, и ее голос зазвучал четко, уверенно, наполняя собой весь зал. Годы практики научили ее владеть не только законом, но и интонацией, паузами, взглядом. – Перед вами сидит женщина, которую обвиняют в мошенничестве. Женщина, которая, по словам истца, якобы присвоила средства, предназначенные для благотворительного фонда.

Мария сделала паузу, обводя взглядом присяжных. Она видела их лица – усталые, скептичные, уже готовые вынести обвинительный вердикт. Но она не собиралась сдаваться.

– Но давайте посмотрим на факты. Не на эмоции, не на громкие заявления стороны обвинения, а на сухие, неопровержимые факты, – она подняла папку с документами. – Факт номер один: каждая копейка, прошедшая через руки Анны Петровны Ветровой, задокументирована. Каждая транзакция имеет подтверждение. Каждый расход согласован с правлением фонда.

Мария прошлась вдоль барьера, ее каблуки мерно цокали по паркету.

– Факт номер два: истец, господин Краснов, являясь заместителем председателя правления, имел прямой доступ ко всем финансовым документам фонда. Он подписывал отчеты. Он утверждал расходы. Он знал о каждом движении средств.

Она остановилась, повернувшись к столу обвинения. Краснов, крупный мужчина с наглым лицом, нервно потирал подбородок.

– И только после того, как моя подзащитная отказалась переводить средства фонда на офшорный счет, предложенный господином Красновым, – Мария выделила последние слова, – только после этого появились обвинения в ее адрес. Удивительное совпадение, не правда ли?

В зале прошелестел заинтересованный гул. Мария видела, как несколько присяжных переглянулись. Она попала в точку.

– Уважаемый суд, – Мария повернулась к судье, – сторона обвинения построила свое дело на предположениях и эмоциях. Они апеллируют к тому, что Анна Петровна – простая женщина, не имеющая финансового образования. Что она якобы не могла самостоятельно вести такую сложную бухгалтерию. Но разве отсутствие диплома делает человека преступником?

Она вернулась к своему столу, взяла еще одну папку.

– Я представляю суду заключение независимой аудиторской компании "Финанс-Контроль", которая по нашему запросу провела полную проверку деятельности фонда за последние три года. Вывод аудиторов однозначен: никаких нарушений не выявлено. Все средства использованы по назначению. Более того, – Мария подняла палец, – благодаря грамотному управлению Анны Петровны Ветровой, фонд смог помочь на двадцать три процента больше нуждающихся, чем планировалось изначально.

Мария положила документ на стол судьи.

– А теперь позвольте спросить: где доказательства обвинения? Где хотя бы одна выписка, подтверждающая нецелевое использование средств? Где свидетели, которые могли бы подтвердить слова господина Краснова?

Она повернулась к залу, ее взгляд был твердым и непреклонным.

– Их нет. Потому что это дело – не о справедливости. Это дело о попытке одного человека скрыть собственные махинации, переложив вину на честную женщину, которая посмела сказать "нет"незаконной схеме.

Мария подошла к столу, где сидела Анна Петровна, и положила руку ей на плечо.

– Анна Петровна Ветрова посвятила пятнадцать лет своей жизни помощи детям-сиротам. Она работала не за деньги, не за славу, а потому что верила: каждый ребенок заслуживает шанс на лучшую жизнь. И теперь ее пытаются уничтожить за то, что она не позволила превратить благотворительность в бизнес.

Мария выпрямилась, снова обращаясь к судье.

– Уважаемый суд, я прошу вас вынести единственно возможный в данной ситуации вердикт – полное оправдание моей подзащитной. Потому что закон не может карать невиновных. Потому что справедливость не может строиться на лжи. И потому что Анна Петровна Ветрова заслуживает не тюремной камеры, а медали за свой самоотверженный труд.

Она замолчала, давая словам осесть в сознании присутствующих. В зале стояла абсолютная тишина. Даже журналисты перестали строчить в блокнотах, застыв в ожидании.

– Спасибо за внимание, – завершила Мария и вернулась на свое место.

Анна Петровна схватила ее за руку, глаза пожилой женщины блестели от слез.

– Спасибо, – прошептала она. – Спасибо вам, деточка.

Мария сжала ее ладонь в ответ, но ничего не сказала. Слишком рано праздновать победу. Судья удалилась в совещательную комнату, и теперь оставалось только ждать.

Сорок минут. Именно столько длилось совещание. Мария знала: чем дольше судьи размышляют, тем больше шансов на оправдательный приговор. Быстрые решения почти всегда означали обвинение.

Когда судья вернулась, ее лицо было непроницаемым.

– Прошу всех встать. Именем Российской Федерации…

Мария слушала размеренный, официальный голос, читающий приговор. Сердце колотилось где-то в горле, ладони вспотели. Она всегда нервничала перед объявлением вердикта, сколько бы дел ни выиграла.

– …признать Ветрову Анну Петровну невиновной по всем предъявленным обвинениям и полностью оправдать.

Зал взорвался. Анна Петровна расплакалась, обнимая Марию. Журналисты ринулись к выходу – нужно было первыми опубликовать новость. Краснов побагровел и что-то яростно шипел своему адвокату.

А Мария просто стояла, ощущая, как напряжение последних недель медленно покидает ее тело. Победа. Очередная победа.

Час спустя, избавившись от благодарностей клиентки, вопросов журналистов и поздравлений коллег, Мария наконец вышла из здания суда. Осенний московский вечер встретил ее холодным ветром и моросящим дождем. Она накинула плащ и быстрым шагом направилась к метро.

В вагоне, несмотря на час пик, ей посчастливилось найти свободное место. Мария устало опустилась на сиденье и закрыла глаза. Голова гудела, во рту пересохло – адреналин после судебного заседания всегда давал о себе знать.

"Нужен отпуск, – подумала она. – Давно пора. Может, махнуть куда-нибудь в теплые края? В Турцию? Или в Таиланд?"

Последний раз она брала полноценный отпуск три года назад. Все остальное время – работа, работа, работа. Дела, клиенты, суды, документы. Она была одним из лучших адвокатов в своей конторе, но какой ценой?

Тридцать два года. Нет мужа, нет детей, нет даже кота. Квартира-студия в спальном районе, холодильник, в котором кроме йогуртов и воды ничего нет, и шкаф, забитый деловыми костюмами.

"Красивая жизнь у тебя, Маша, – иронично усмехнулась она про себя. – Прямо как в кино. Успешная карьеристка, которая пожертвовала личной жизнью ради профессии. Классика жанра."

Но, если честно, Мария не жалела. Закон был ее страстью. Каждое выигранное дело, каждый оправданный невиновный человек – это то, ради чего стоило жить. Деньги были приятным бонусом, но не главной целью. Главное – справедливость.

Метро довезло ее до нужной станции. Поднявшись на эскалаторе, Мария вышла на улицу и направилась к своему дому. Офисное здание, в котором находилась ее контора, было всего в двух кварталах от дома – удобно, хотя и стирало границу между работой и личной жизнью.

Зайдя в подъезд, Мария вызвала лифт. Старый, советский, со скрипучими дверями и облупившейся краской на стенах. Зато работал исправно.

Двери с грохотом разъехались, и она шагнула внутрь. Нажала кнопку девятого этажа и прислонилась к стене, глядя на свое отражение в потускневшем зеркале.

Усталое лицо. Синяки под глазами. Строгая прическа – волосы собраны в тугой пучок. Деловой костюм, который она носила уже двенадцать часов подряд. Выглядела она на все свои тридцать два, если не больше.

"Определенно нужен отпуск, – подумала Мария. – И хороший сон. Часов на двенадцать, не меньше."

Лифт со скрипом тронулся, начиная медленный подъем вверх. Третий этаж. Четвертый. Пятый.

Мария прикрыла глаза, планируя вечер. Горячий душ, чашка ромашкового чая, и в постель. Никаких документов, никаких рабочих звонков. Сегодня она заслужила отдых.

Шестой этаж. Седьмой.

Вдруг лифт дернуло. Мария открыла глаза, инстинктивно схватившись за поручень. Лампочка на потолке мигнула, на секунду погасла, затем снова зажглась.

– Ну вот, только этого не хватало, – пробормотала Мария.

Лифт дернуло еще раз, сильнее. Кабина замерла между этажами, и свет снова погас.

Мария нащупала в сумке телефон, включила фонарик. В тусклом свете телефона кабина выглядела еще более убогой и старой.

– Прекрасно, – вздохнула она. – Просто замечательно.

Она нажала кнопку вызова диспетчера. Динамик противно запищал, но никто не ответил.

– Алло? Лифт застрял между седьмым и восьмым этажами. Алло?

Тишина.

Мария попробовала позвонить в службу спасения, но телефон показывал, что сети нет. Конечно. Старый советский дом с толстыми стенами – в лифте связи никогда не было.

– Ладно, – сказала она сама себе, стараясь сохранять спокойствие. – Значит, придется подождать. Рано или поздно кто-нибудь вызовет мастера.

Она присела на корточки, прислонившись спиной к стене. Усталость навалилась на нее свинцовой тяжестью. Адреналин окончательно выветрился, оставив после себя лишь изнеможение.

"Идеально, – иронично подумала Мария. – Выиграла дело года, и вот награда – застряла в лифте, как в плохом сериале. Чего еще не хватает для полного счастья?"

Она закрыла глаза, пытаясь расслабиться. Может, если повезет, ее освободят минут через десять-пятнадцать.

Но время шло, а лифт не трогался с места.

Прошло пять минут. Десять. Пятнадцать.

Мария начала нервничать. Сердце забилось чаще, ладони вспотели. Она не боялась замкнутых пространств, но застрять в лифте на неопределенное время – перспектива не из приятных.

Вдруг стало холодно. Резко, пронзительно холодно, словно кто-то распахнул окно в морозную зиму.

Мария открыла глаза и поднесла руку ко рту – изо рта вырывался пар. Но как это возможно? Еще минуту назад температура была нормальной.

Свет телефона начал тускнеть. Мария тряхнула им, но экран погас окончательно. Батарея была полностью заряжена, но телефон просто выключился.

– Что за чертовщина? – прошептала Мария.

И тут лифт снова дернуло. Но не вверх или вниз. А как-то… вбок? Это не имело никакого смысла, но Марию швырнуло к стене с такой силой, что она ударилась плечом.

Кабина задрожала, заскрежетала. Из стен посыпалась ржавчина. Где-то наверху что-то треснуло, и кабина накренилась.

Мария рухнула на пол, пытаясь ухватиться за поручень. Сердце колотилось как бешеное, в ушах стоял звон.

"Сердце, хватит колотиться, – подумала она в панике. – Не сейчас. Пожалуйста, не сейчас…"

У нее было слабое сердце, врожденная аритмия. Обычно это не мешало жить, но в моменты сильного стресса…

И в этот момент двери лифта со скрежетом разъехались.

Но за ними была не площадка восьмого этажа с ободранными стенами и линолеумом на полу.

За дверями была чернота.

Абсолютная, беззвучная, непроницаемая чернота.

Не темнота – чернота. Не отсутствие света – отсутствие всего.

Мария замерла, не в силах оторвать взгляд от этой пустоты. Холод усилился, стал почти физически ощутимым, словно ледяные пальцы обхватили ее горло.

"Что это?"– пронеслось в голове.

Она попыталась отползти назад, но за спиной была стена. Некуда бежать. Некуда спрятаться.

А чернота… двигалась.

Она текла в кабину, как густой туман, как живая субстанция. Она поползла по полу, взбиралась по стенам, затягивала потолок.

– Нет, – прошептала Мария. – Нет, нет, нет…

Она попыталась встать, но ноги не слушались. Холод сковал тело, воздух застрял в груди. Чернота уже была совсем рядом, в каком-то дюйме от ее лица.

И тут она поглотила Марию целиком.

Не было боли. Не было звука. Было только…

…падение.

Бесконечное, безостановочное падение в никуда.

Мария кричала, но не слышала собственного голоса. Она махала руками, пытаясь за что-то ухватиться, но вокруг не было ничего. Только чернота, густая и вязкая, обволакивающая со всех сторон.

Она падала и падала, теряя всякое ощущение времени и пространства. Секунда? Минута? Час? Вечность?

А потом – внезапно, резко, болезненно – падение прекратилось.

Мария лежала на чем-то жестком и холодном. Всё тело ныло. Голова раскалывалась. В легких словно не было воздуха.

Она попыталась открыть глаза, но веки казались налитыми свинцом. После нескольких попыток ей все же удалось приоткрыть их.

Потолок.

Не облупленный советский потолок подъезда. И не потолок ее квартиры.

Это был каменный свод. Серый, массивный, древний. По нему ползли причудливые тени от какого-то мерцающего света.

"Где я?"– подумала Мария, но не смогла произнести это вслух. Горло пересохло, язык прилип к нёбу.

Она попыталась пошевелиться и поняла, что лежит на каменном полу. На ней было что-то тяжелое, мягкое. Одеяло?

С трудом повернув голову, Мария огляделась.

Комната. Большая, каменная комната с высокими потолками. В углу горел камин, отбрасывая неровный свет. У противоположной стены стоял массивный деревянный сундук. На стене висел гобелен с непонятным гербом – что-то с крыльями и когтями.

"Что… что за место?"

Это не больница. Не психиатрическая лечебница. Не квест-комната. Это было… что-то другое. Что-то совершенно, абсолютно, пугающе другое.

Мария с трудом села. Голова закружилась, перед глазами поплыли черные точки. Она прижала руку ко лбу, ожидая, пока мир перестанет вращаться.

И тут она заметила свою руку.

Точнее, то, что было на ее руке.

Это была не ее одежда. Вместо делового костюма на ней была длинная белая рубашка из грубой ткани, похожая на средневековую ночную сорочку.

– Что… – прохрипела Мария, глядя на себя в ужасе.

Где ее костюм? Где ее туфли? Где ее телефон, сумка, документы?

Паника накатила новой волной. Мария вскочила на ноги, закачалась, но удержала равновесие. Она огляделась, ища хоть какой-то намек на то, где находится.

Комната была обставлена просто, но добротно. Деревянная кровать с резными столбиками – на ней она, видимо, и лежала. Стол. Стул. Сундук. Камин. Небольшое окно с тяжелыми ставнями.

Мария бросилась к окну, распахнула ставни и замерла.

За окном простирался пейзаж, которого не могло существовать.

Горы. Огромные, черные, с острыми, как зубы, вершинами. Небо над ними было не голубым, а каким-то фиолетовым, с двумя – двумя! – лунами. Одна большая, серебристая. Вторая поменьше, почти красная.

Вдалеке, на утесе, виднелся замок. Настоящий средневековый замок с башнями, зубчатыми стенами и флагами.

А еще дальше, над лесом, кружило… нет, это невозможно…

…кружило что-то огромное, крылатое, извергающее пламя.

Мария отшатнулась от окна, чувствуя, как реальность расползается по швам.

Это не Москва.

Это не Земля.

Это… где?

Она прислонилась спиной к каменной стене, сползла на пол. Дыхание сбилось, сердце снова заколотилось в бешеном ритме.

"Куда я попала?"– пронеслось в голове. – "И что… что со мной будет?"

Но ответа не было. Была только тишина каменной комнаты, треск огня в камине и далекий, едва различимый рык существа, которого не может быть.

Существа, которое слишком походило на дракона.

Глава 2: Проснуться невестой

Мария не знала, сколько времени просидела на полу, прижавшись спиной к холодной каменной стене. Может, минуту. Может, час. Время потеряло всякий смысл в тот момент, когда за окном она увидела две луны и крылатое чудовище, извергающее пламя.

Дыхание постепенно выровнялось. Сердце перестало колотиться так, словно пыталось выпрыгнуть из груди. Паника, острая и удушающая, медленно отступала, уступая место другому чувству.

Холодному, аналитическому спокойствию.

Это было то самое состояние, которое всегда приходило к ней в критических ситуациях. В зале суда, когда противник выкладывал неожиданный козырь. На переговорах, когда клиент оказывался на грани срыва. Мозг словно переключался в режим чрезвычайной ситуации – эмоции отходили на второй план, и начиналась работа.

Оценка ситуации. Сбор фактов. Анализ. Выводы. План действий.

Мария медленно поднялась на ноги. Ноги все еще дрожали, но она заставила себя стоять ровно. Нельзя поддаваться панике. Нельзя терять контроль.

"Факты, – подумала она. – Давай по порядку. Что мы имеем?"

Факт первый: она не в Москве. Более того, судя по всему, она вообще не на Земле. Две луны, драконоподобные существа, средневековый замок – это явно не галлюцинация от стресса.

Факт второй: она жива и, кажется, здорова. Никаких видимых ранений. Немного болит голова, ломит тело, но в целом все функционирует.

Факт третий: кто-то переодел ее в эту нелепую сорочку. А значит, в этом месте есть другие люди. Разумные существа.

Факт четвертый: ее поместили в эту комнату. Не в темницу, не в клетку, а в относительно комфортное помещение с кроватью и камином. Возможно, она не пленница. Или по крайней мере не обычная пленница.

"Хорошо, – кивнула себе Мария. – Продолжаем наблюдать и собирать информацию."

Она начала методично осматривать комнату, уже более внимательно, чем в первый раз.

Стены были из серого камня, массивные и холодные. Никаких окон, кроме одного – того самого, из которого открывался вид на фантастический пейзаж. Окно было небольшим, с толстыми каменными откосами и тяжелыми деревянными ставнями. Стекла не было – вместо него натянута какая-то полупрозрачная материя, похожая на промасленную бумагу.

Дверь. Одна, массивная, дубовая, окованная железом. Мария подошла и осторожно потянула за ручку. Заперто. Конечно.

"Значит, все-таки пленница, – подумала она. – Или гостья, которой не положено выходить."

Кровать была широкой, с резными столбиками и пологом из тяжелой темно-синей ткани. Постельное белье тоже не похоже на современное – грубое, но чистое, пахнущее какими-то травами. Лавандой, кажется. Или чем-то похожим.

Сундук у стены. Мария присела рядом с ним и откинула крышку. Внутри лежала одежда. Несколько платьев из плотной ткани – темно-зеленое, серое, коричневое. Все длинные, до пола, с высоким воротом и длинными рукавами. Явно не двадцать первый век. Скорее средневековье. Или стилизация под него.

Под платьями лежало что-то, похожее на нижнее белье – длинные панталоны и нечто вроде корсета. Мария поморщилась. Она терпеть не могла неудобную одежду.

Но выбора не было. Ходить в одной сорочке тоже не вариант, особенно если придется встречаться с хозяевами этого места.

Она взяла серое платье – самое простое и неброское – и начала одеваться.

Процесс оказался сложнее, чем она думала. Корсет завязывался сзади, и Марии пришлось изрядно помучиться, прежде чем она более или менее справилась с ним. Платье оказалось на удивление подходящим по размеру – чуть свободновато, но не критично.

"Кто-то заранее подготовил эту одежду, – подумала Мария, натягивая платье. – Значит, меня ждали? Или это просто набор вещей, который держат для… для кого? Для гостей?"

Она подошла к небольшому столу в углу. На нем стоял кувшин с водой и чаша. Мария осторожно понюхала воду – вроде чистая, без запаха. Жажда одолевала нестерпимо, но она заставила себя сделать только маленький глоток. На всякий случай. Мало ли что.

Вода оказалась холодной и вкусной. Мария допила чашу и налила еще. Организм требовал жидкости после всего пережитого.

Рядом с кувшином лежало маленькое зеркало в деревянной оправе. Мария взяла его и посмотрела на себя.

Лицо бледное, синяки под глазами, волосы растрепаны. Из тугого пучка они превратились в хаотичную копну. Она попыталась пригладить их руками, но толку было мало.

В сундуке она нашла гребень из кости или рога, украшенный простым орнаментом. Мария расчесала волосы и заплела их в косу. Просто, строго, практично. Не время думать о красоте.

"Хорошо, – подумала она, оглядывая себя в зеркало. – Теперь выгляжу как местная. Или почти."

Она вернулась к окну и снова выглянула наружу.

День клонился к вечеру – по крайней мере, так можно было судить по цвету неба. Фиолетовый оттенок сгущался, приобретая более темный, почти чернильный тон. Обе луны поднялись выше. Большая, серебристая, висела почти над головой. Меньшая, красноватая, была ближе к горизонту.

Драконоподобное существо исчезло. Но в небе кружили другие твари – поменьше, похожие на огромных птиц. Или летучих мышей. Слишком далеко, чтобы разглядеть.

Внизу, за окном, простирался двор замка – мощеный камнем, с какими-то постройками по краям. Мария видела фигурки людей – или тех, кто выглядел как люди – снующих туда-сюда. Кто-то нес ведра, кто-то вел лошадь. Обычная жизнь обычного средневекового замка.

Если бы не две луны над головой.

"Другой мир, – подумала Мария, и от этой мысли стало как-то странно не по себе. – Я реально в другом мире. Это не сон. Это не галлюцинация. Это реальность."

Она попыталась ущипнуть себя за руку. Больно. Значит, не спит.

Что же произошло? Как она сюда попала? Тот лифт… та чернота… неужели это был какой-то портал? Разрыв между мирами?

"Звучит безумно, – усмехнулась она. – Но что здесь не безумно?"

Главный вопрос: как вернуться?

И есть ли вообще способ вернуться?

Мария почувствовала, как внутри снова начинает закипать паника, и резко оборвала этот поток мыслей.

"Стоп. Хватит. Один шаг за раз. Сначала нужно понять, где я и почему я здесь. Потом искать способ вернуться. Без информации я никуда не продвинусь."

Она отошла от окна и присела на край кровати. Нужно было собраться с мыслями, успокоиться, подумать.

И в этот момент она услышала звук шагов за дверью.

Мария мгновенно напряглась. Кто-то шел по коридору. Шаги приближались. Остановились прямо у ее двери.

Звук поворачивающегося ключа. Скрип петель.

Дверь медленно открылась.

На пороге стояла девушка. Молодая, лет двадцати, с круглым добрым лицом и светлыми волосами, убранными под простой белый чепец. Одета она была в длинное серое платье с фартуком – явно служанка.

В руках у нее был поднос с едой.

Девушка замерла, увидев Марию. Ее глаза расширились от удивления.

– О! Вы проснулись, миледи! – воскликнула она, и голос ее прозвучал облегченно. – Хвала небесам! Мы уже начали беспокоиться!

Мария стояла, не зная, что сказать. Во-первых, она прекрасно понимала язык, на котором говорила девушка. Хотя это явно был не русский и не английский. Какой-то другой язык, но слова складывались в понятные смыслы, словно она знала его с рождения.

Во-вторых, девушка назвала ее "миледи". Это было… странно.

– Я… да, – наконец выдавила Мария. – Я проснулась.

Голос звучал хрипло. Она откашлялась.

Девушка прошла в комнату, поставила поднос на стол.

– Вы, должно быть, голодны, миледи. Я принесла ужин. Ничего тяжелого – бульон, хлеб, сыр. Мастер Элдрик сказал, что вам пока нельзя ничего жирного, пока вы полностью не окрепнете.

– Мастер Элдрик? – переспросила Мария.

– Лекарь, миледи. Он осматривал вас, когда вас привезли. Сказал, что вы истощены и вам нужен покой.

"Привезли, – мысленно отметила Мария. – Значит, я не сама появилась здесь. Меня доставили."

– Как давно… как давно меня привезли? – осторожно спросила она.

Девушка подняла на нее удивленные голубые глаза.

– Три дня назад, миледи. Вы все это время спали. Мастер Элдрик говорил, что это нормально, что вашему телу нужно восстановиться после… – она замялась, – …после путешествия.

Три дня. Мария чуть не присвистнула. Она проспала трое суток.

– Я… благодарю вас за заботу, – сказала Мария, стараясь говорить вежливо и осторожно. – Как вас зовут?

Девушка присела в реверансе.

– Элара, миледи. Я буду прислуживать вам во время вашего пребывания здесь.

– Элара, – повторила Мария. – Приятно познакомиться.

Элара улыбнулась. Улыбка была теплой, искренней.

– Все в замке с нетерпением ждали вашего пробуждения.

"Все в замке?"– насторожилась Мария. – "Почему?"

Но она не стала спрашивать об этом напрямую. Слишком подозрительно. Вместо этого она подошла к столу и посмотрела на еду.

Простая деревянная миска с дымящимся бульоном. Краюха темного хлеба. Кусок бледно-желтого сыра. Кувшин с чем-то, похожим на травяной чай.

Запах был восхитительным. Желудок напомнил о себе громким урчанием.