Геометрия: сборник стихотворений

Светлана Чередниченко

Геометрия: сборник стихотворений

Вместо предисловия

Вскрытие межпредметных отношений даёт большую радость от проникновения в мир вещей: металл, жидкость, камень, дерево вводят анализирующего в их полную жизнь. Закон тяготения из абстрактного, только познавательного становится ощутимым, в масштабе близком, простом для всякого восприятия: колебания встречных, пересекающихся, сходящихся и расходящихся осей предметов, как в увеличительном стекле, проделывают пред вами законы движения, сцепления и отталкиваний. И окажется тогда изолированный предмет неузнаваемым по форме, если он пересекается или пересекает другой, и что его привычная форма такою нами воспринимается лишь по недоразумению, и наши представления о прямых и параллельных окажутся игрою детей в «как будто бы».

Кузьма Петров-Водкин «Пространство Эвклида»

От автора

Люблю летать самолётами, ходить по воде кораблями, подмечать случайные неслучайности во всём.

Прислушиваюсь к интуиции, стараюсь жить без ожиданий. Иногда ловлю себя на мысли: вот оно, то самое, о чём хочу написать. И пишу!

Этот сборник стихотворений – литературно-образный эксперимент о поиске вечной любви, борьбе добра и зла, о спасении и стремлении к счастью. Это мой личный путь, где собственная тень становится союзницей, и мы идём с ней вместе к высшему и истинному предназначению – писательству.

Светлана Чередниченко

Геометрия

Геометрия русской зимы

Нас на разные плоскости ставит.

На снегу оставляя следы,

Память мёрзнет, прошедшее тает.

На рябине щебечет снегирь,

Лай бродячих собак долетает,

Параллельно вскрывает замки

Наших тайн и горячих свиданий.

Нот укромных, надежды штрихи

Перспектива прощанья сжимает.

Отчего же мы так далеки?

И про что мне метель напевает?

Горизонтов-равнин полотно

С белоснежно-немыми чертами —

Геометрия русской тоски

Центром новой окружности станет.

Предчувствие

Мне дерево протягивает руку,

Застывший смех и детства голоса

Въедаются в безмолвную разлуку,

Цепляются строкой за небеса.

У дерева незыблемы устои,

Гудит тревожно лесополоса,

И кажется, предчувствие густое

Вот-вот опустит саван на глаза.

О дерево! Скажи мне, верить глупо?

Молчит… Прости, усталая душа.

Неоспоримость солнечного круга

Вошла в затменье медного гроша.

У ангелов сверкающие крылья,

Душа святых нетленна и чиста.

Чтоб вечной жизни сказку сделать былью,

Убийца бдит, сдувая пыль с Креста.

Русские

Ветки красные, небо синее, белый снег.

Купола плывут над Россиею, бьётся век.

Бьются мальчики, плачут девочки. Встанет Мать

И отправится с Божьей помощью воевать.

На просторы сопок бескрайние выльет свет,

Успокоит сердце усталое, даст совет:

На судьбинушку не пристало нам уповать,

Никогда не любили русские убивать.

Защищали деды и прадеды отчий дом —

Завещали кровь и Мурманск нам, жить нам в нём

И свою нам песню победную создавать.

Ни за что нельзя, что мы русские, забывать.

Чайки

Дети снова играют в войну.

Мой сиреневый город надежды

Рассекает в цветущих одеждах,

Полюс Северный ловит волну.

В перерывах асфальтовых трасс

Он становится окриком свыше,

Над Гольфстримом и Арктики крышей

Пестрокрылый порхает бекас.

До Териберки крюк намотав,

Утомлённый походом приезжий

Укрывается солнцем бесснежным,

Белой ночи встречает состав.

И деревья растут вместо глаз,

Получивших медали посмертно,

И с врождённой цикличностью вербы

Обрывают гранитный рассказ.

Мурманск

монофон

Мурманск мудр.

Он мнимых миражей не мыслит

И мечет мачты на мотив морской.

Мурманск – мэтр!

Из мужества и мыслей.

Для многих моряков маяк мирской.

Мурманск – монстр!

Минтая и моллюска

Могучей массой мелет в мастерской.

Мурманск мой.

Мерцающий и мглистый,

Матрос в морозном марше молодой.

Мурманск – мост

Меж млечностью и мшистым

Мгновением,

метелью

и Мечтой.

Ковчег ноябрей

Никельское

Герани на окнах. Посуда из глины.

Былины.

Салфетки из бязи. Мережка по краю.

Рябина.

Сервант с мини-баром. Настойка калгана.

Бокалы.

Спортивная, 8. Настольная лампа.

Начало.

Подушки, подружки, подъезды, свиданья.

Романы.

Мосты через речку, где летом встречали

Туманы.

С Собачки на лыжах. По форме былого

Манжеты.

Ни пыли, ни боли. Ни страха метели.

Кометы…

Космонавтики

На астрономии играли в карты,

С Канальской горки изучали звёзды,

В движеньях облаков читали ветры

И покоряли космос от любви.

Не расставались с выехавшим Бродским,

Гуляли по пустынным автострадам,

Считали дни рождения Вселенной,

Без устали прокручивая мир.

Ловили отзвук лунного молчанья,

В разлук сугробах кипятили чайник,

Летали в неизвестность, как Гагарин,

И падали, как тот метеорит.

Так безграничны, юны и беспечны,

Не замечали, что Ковшом оскален

И Ориона поясом затянут

Бездонной

ненасытной

выси

лик.

Не зря

Плыть легонечко по текстам,

Стричь чернильную строку,

Резать реже, штопать сердцем

Расчудесную дугу.

Между голосом и смыслом

Уловить тихонько связь.

Где-то между строк расслышать,

Что не зря ты родилась.

Мне место здесь

Мне место здесь. За холодом и нервом

жизнь тетивы натянутую нить

отпустит. Бегство иль геройство

за суетой в провинции творить?

Грани

Вода барабанит неделю

С небес.

Прерывистый тёплый отчётливый

Жест,

И ясной Полярной особенный

Квест,

И города чистые грани…

Прогулка по лужам разлитых

Витрин,

Гитарные рифы свистящих

Машин,

Букеты твоих неразобранных

Мин

И голоса новые грани…

Минуты признаний на стыке

Вершин,

И солнцу подобные сходы

Лавин,

И верные пальцы на струнах

Глубин,

И шёпота нужные грани…

Just

No

Отпустила мысли.

Распустила листья.

Растянула небо.

Отзвенела тема.

Перетёрла с мелом.

Окропила белым.

Отряхнула грязь.

Прекратила связь.

В дымке джаза

Вдыхали ароматы в дымке джаза,

Струились с губ и плеч касанья рук.

Заоблачное, неземное, солнечно-экстазное

Желание друг друга взять

В свой ближний круг.

По уголкам рассыпалась алмазом

Одежда – наспех скинутая боль.

– Родная, ненаглядная!

– Единственный!

Всё сразу.

Окно. Туман. Горячее.

И вспыхнувший огонь.