Первый дневник вламана

– Производством материалов. Торговлей. Да, много чем! – Его голос был пренебрежительным, после чего он опять сосредоточился на мне, а его зрачки снова начали увеличиваться.

Я не желал вновь видеть его безумные пульсирующие глаза, поэтому снова принял решение – прервать.

– А сейчас вакансия на какую должность открыта?

– Да чтоб тебя! Я же сейчас это и пытаюсь понять! – Его голос был груб, но после этого он сразу же мелодично запел: – Александр, милый. Не спешите так. Могли бы вы для начала рассказать мне о своём детстве? Что-нибудь необычное и граничащее с фантазией. Может быть, какая-нибудь нелепая глупость с природой или её явлениями. Например, до вас человек рассказал, что ему в детстве казалось, будто он способен выходить из своего тела и духом гулять по дому. А перед ним человек любил песочницу, и ему казалось, что он может управлять им. – После сказанного он улыбнулся, а в глазах заиграл блеск наживы. Спустя ещё секунду он поднял брови, намекнув на ожидание ответа.

– Нелепая история из детства, связанная с природой? Вы серьёзно!? – Я с отвращением нахмурился. – «Что за бред!? С виду такая солидная и технологичная компания. А что объявление, что собеседование – просто насквозь откровенно глупы и бестактны! А то, что сейчас происходит, и вовсе уже становится пугающе странным…»

Его лицо начало краснеть.

– Серьёзно! – Он стукнул слегка по столу. Но спустя мгновение он изменился в лице и снова мелодично запел: – Или у вас проблема с рассказами?

Его доброжелательность продлилась несколько секунд, а вопрос был лишь отвлекающим манёвром. Он снова сосредоточился, а взгляд быстро запульсировал. Я ощутил лёгкое головокружение, но всё же поспешил с ответом.

– Да-а, не-ет. Нет никаких проблем. Просто… Весьма странная просьба. Ну… Ладно. Хорошо. Попробую.

Я даже не успел задуматься, а мой нос снова ощутил запахи нашего старого огорода, которые стали преображаться в конкретные воспоминания, и я уже неконтролируемо заговорил:

– Впервые что-то интересное, связанное с природой, произошло, когда мне было три года. Мы всей семьёй отправились сажать картофель на нашем огороде. Я наблюдал за процессом и неумолимо жаждал посадить что-нибудь самостоятельно, но мне не позволяли этого сделать. В углу огорода росли густые кусты орешника, которые мой папа решил проредить. Когда он срубил лишние ветки и убрал их в сторону, мне стало жалко их, и я решил, что посажу их снова. Так и сделал. А когда взрослые это обнаружили, то не стали сразу выкапывать их, чтобы не расстраивать меня. Но когда спустя несколько дней мой папа попытался вытащить их, у него ничего не вышло. Они крепко приросли к земле и неожиданно для всех зацвели. А всего за одно лето они выросли в несколько раз выше своих собратьев, но ещё большее удивление нас ждало во время сбора урожая. Тогда выдался очень неурожайный год для многих культур, включая и фундук. Только вот моих кустов это никак не коснулось, и мы собрали с них просто невообразимое количество орехов. Даже из других сёл и городов приезжали посмотреть на урожай и мои высокие кусты. А ближе к зиме начался голод. Все магазины опустели, и люди стали выменивать друг у друга что-то из еды. В один из дней появился мужчина из города, который работал на крупную кондитерскую фабрику, и предложил нам большие деньги за весь наш фундук. Денег хватило, чтобы прокормиться и нам, и соседям, и даже родственникам из других городов. Вот такая забавная история была в моём детстве.

Я сглотнул и покрутил головой, пытаясь освободиться от странного внутреннего ощущения. Всё это время я говорил, находясь словно под гипнозом.

– Владимир Григорьевич, скажите. Как мои детские рассказы связаны с трудоустройством сейчас и вообще с торговлей? Всё, что я сейчас рассказал, ну, это же детский бред, не более.

– Александр. – Он широко улыбнулся. – Вы со временем всё поймёте. Эта история невероятна! И! Это именно то, что нам нужно!

– Нужно для чего?

– Да какая разница для чего!? Сейчас это не имеет никакого значения для тебя! Для вас. Ну… Вы продолжайте. Ещё хотя бы несколько таких же историй с землёй и вашим огородом – и место точно ваше. Кстати! Независимо от результатов собеседования вы получите своё денежное вознаграждение! Пожалуйста, не останавливайтесь на полпути.

Он снова то кричал, то пел. Наблюдая за этими всплесками, я бы не хотел в будущем с ним взаимодействовать.

«Надеюсь, собеседование – это единственное, чем он занимается в этой компании, и я больше с ним никогда не увижусь».

Его глаза снова запульсировали, и я тут же ощутил лёгкое головокружение. Мне захотелось глубоко вздохнуть, а когда я это сделал, то ощутил запахи из моего детского сада и неконтролируемо начал новый рассказ:

– Да… Больше ничего особенного и не было. Просто в скором времени этот огород у нас забрали, а на его месте построили конную школу. Зато лет с пяти я очень полюбил наблюдать за погодой и осадками. Временами, когда они начинались, я мысленно просил их усилиться, а они в ответ так и поступали, что вызывало у меня большой детский восторг. Это же очевидно, что начавшись, «что-то» будет какое-то время усиливаться, но тогда я этого не понимал, и мне казалось это некой прекрасной магией. Ярким событием того периода стал случай в детском саду, когда меня обвинили в вызывании наводнения. В один из обычных солнечных дней там затеяли строительство, для которого привезли много песка. Естественно, мы воспользовались этим и быстро настроили песочных замков. Я уже тогда проявлял интерес к строительству, и мой замок выдался самым впечатляющим, что серьёзно разозлило некоторых ребят. Тогда они договорились отвлечь меня и разрушить его. Их злодеяние я обнаружил, когда нас уже повели на обед и мы проходили мимо. Мой замок не просто сравняли с поверхностью, а безжалостно уничтожили, оставив на его месте глубокую втоптанную яму. Увидев мою расстроенную реакцию, ребята не остановились только на разрушении моего творения, а продолжили дразнить меня ещё и в столовой. Я был сдержан и старался не обращать на них внимания. После обеда воспитатель объявила, что вечером, после дневного сна, она оценит наши песочные творения, и лучшему достанется приз, а худшему – наказание (обычно это была изнурительная уборка). После этого публичных издеваний стало ещё больше, а откровенно злорадствовать надо мной стала уже вся группа. Ведь худшим замком была моя воронка. Переполняясь обидой, я всем открыто заявил, что никакой воспитательской оценки не будет, потому что нечего будет оценивать. Кто-то сказал, что не позволит мне их сломать, на что я ответил, что я их пальцем не трону. И что их просто всех смоет. Эти слова рассмешили моих обидчиков ещё больше, ведь в тот день была ясная погода без намёков хотя бы на маленькую тучку. Когда нас положили на дневной сон, то только я один не спал, а вместо этого начал молиться всевышним силам, чтобы те спасли меня от позора и наказания. Спустя время я услышал звуки дождя, чему очень сильно обрадовался. Только понимал, что маленький дождь точно не поможет мне, поэтому оставшееся время я снова и снова обращался к нему с просьбой усилиться. Между этими пожеланиями я даже не заметил, как и сам уснул. Нас разбудили крики воспитателя, призывающие быстро одеться и быть готовыми к эвакуации. Когда я подошёл к окну, чтобы посмотреть на дождь и что из этого вышло, то вместо луж я увидел большие потоки воды цвета глины, которые уже наполовину подтопили первые этажи зданий. Я, конечно, был сильно удивлён и напуган, но при этом тихо поблагодарил магические силы, которые мне с этим помогли. На мою беду слова благодарности услышали те самые ребята, которые тут же обвинили меня в колдовстве. Конечно, им никто не поверил, и эта история быстро забылась, но данный фрагмент моей жизни очень сильно граничил с детской фантазией и нелепым совпадением с разгулом природной стихии.

Закончив рассказ, я снова ощутил, как меня покидает гипнотическое воздействие. Я нахмурил брови, а внутри появилось желание бежать отсюда. Да и ранее мой собеседник был вовлечён в беседу и проявлял большой интерес ко мне, но после этого рассказа он явно был раздражён.

– Интерес к строительству!? – его грубый голос прервал короткую тишину.

– Да. Мне очень нравится что-то строить своими руками. А что в этом такого?

– И ты сам всё придумываешь, просчитываешь?

– По-разному. Иногда подсматриваю, как делают другие, и прошу их помощи. Иногда всё сам.

– Ладно. Строительство – это полбеды, но вот землю-то зачем забросил? Ты же фундук вон какой вырастил, почему больше ничего не сажал? Подумаешь, забрали огород, нашёл бы другой!

– Владимир Григорьевич! Это истории маленького мальчика, разве он мог решать что-то самостоятельно?

– Да, мог! Хотя нет. Наверное, нет… Так, Александр. Давай попробуем по-другому.

Он взял в руки телефон и что-то быстро начал просматривать.

– Мне нужна помощь… – его голос впервые был тихим и спокойным, но, увидев какую-то информацию, он снова стал наливаться злостью: – Вот это сейчас меня ещё больше запутает. Ты что вообще в коридоре вытворял!? Всё разом осмотрел!? И тебе вот прям всё интересно!?

– Я что, не могу осмотреть место, в котором, возможно, буду работать? Это же просто коридор!

– Подожди. Просто коридор? Ты ничего особенного в нём не заметил?

– Что я должен был в нём заметить!? Картины? Зеркало с глупой надписью!? – я чувствовал, что ещё одно его неудачное слово – и я очень быстро попрощаюсь с этим местом.

– Хм… Ладно, не обращай внимание. Просто технический сбой какой-то. – Он отбросил телефон в сторону. – Давай тогда ещё одну историю расскажешь, и там уже решим.

Он поставил локти на стол и сцепил кисти в замок у своего подбородка. Эта поза говорила о его максимальной сосредоточенности, поэтому я для себя решил, что так и быть – расскажу ещё одну детскую сказку и распрощаюсь с этой компанией, словно это был самый странный сон в моей жизни. Тем более я уже знал, что будет происходить дальше. Поэтому смиренно ждал появления его пульсирующего взгляда, который не заставил себя долго ждать. Только в этот раз он был значительно пронзительнее, и перед очередным головокружением сначала пробежала кусачая дрожь, а после этого уже появился неприятный запах реки, который мне напомнил одну очень интересную историю. Даже странно, что я напрочь забыл о ней. Нахмурившись и закрыв глаза, я заговорил:

– Да. Есть ещё одна. Мне было семь лет. В то время летом мы с друзьями любили ходить купаться на небольшую горную речку. В одну из таких прогулок мне приглянулся каменный переход с большим перепадом высоты, который гораздо лучше подходил для её русла. Но по каким-то причинам она огибала его, совершая плавный крюк, а её течение из-за этого становилось медленным и больше походило на заводь. Я ощутил сильное предчувствие, что река должна была проходить именно здесь и обладать при этом сильным течением, которое так свойственно горным рекам. Подключив немного воображения, я смекнул, что новое русло можно будет ещё использовать и как водную горку для катания! Я тут же принялся расчищать водный канал от реки в сторону этого перехода. А спустя несколько метров вода уже дальше самостоятельно проложила себе оставшуюся часть пути, вновь соединившись со старым руслом, но уже гораздо ниже по течению. Я старательно продолжал вытаскивать камень за камнем, делая его всё глубже и шире, и в какой-то момент вода стала помогать мне расчищать его, смывая всё на своём пути. Мои друзья, заметив мои успехи, принялись мне помогать, при этом советуясь со мной, как лучше сделать, чтобы ничего не испортить. Спустя ещё какое-то время старое русло полностью иссякло, а вся вода уже шла по новому курсу, обладая при этом очень сильным течением, способным перемещать даже людей. Как раз это и воплотило в реальность мою идею водной горки. В тот день мы прокатались на ней до самой ночи. А на следующее утро, когда мы пришли к ней, то увидели, что всё вернулось к исходному виду. Словно никакого нового течения и не было. Вода текла по старому руслу, вновь образуя собой заводь. Немного расстроившись, но при этом недолго думая, мы принялись с ещё большим усердием, чем вчера, расчищать русло для новой горки. Всё так и было бы, если бы нас не прервали крики мужчин в странных одеждах, которые звали к себе именно меня. Когда я к ним подошёл, то один из них сразу обозначил, что они заметили, что руковожу процессом именно я, после чего последовало множество вопросов: «Для чего это я делаю? Как я догадался, что именно здесь это можно сделать? Что я чувствую, когда нахожусь рядом с водой?» Пока я отвечал на вопросы первого мужчины, второй, так же как и вы сейчас, смотрел на меня пульсирующим взглядом. Он то кивал «да», то кивал «нет», а в конце разговора и вовсе пожал плечами. Тогда первый мужчина посоветовал забыть мне об этой затее, потому что новое русло, которое мы снова начали выкапывать, будет обладать слишком сильным течением. Из-за которого рыбы, живущие в море, не смогут проплыть вверх по реке, где вода более холодная и безопасная для нереста, а это чревато серьёзными последствиями для экосистемы. Я никогда не думал об этом раньше, но после этого разговора стал понимать, что даже такие мелочи могут серьёзно повлиять на сформированное мироустройство. Естественно, перестройка реки сразу завершилась и больше никогда не возобновлялась. Да и этих загадочных мужчин я видел в первый и в последний раз.

Закончив говорить, я закрыл глаза. В этот раз никакого гипноза не было. Я рассказывал всё самостоятельно. Мне просто помогли вспомнить. Когда я снова открыл глаза, то увидел задумчивое лицо Владимира Григорьевича, который сидел молча напротив меня, держа указательный палец у губ.

– Да, Александр. Обычно ответ всегда однозначен. Но ты… Твой случай уникален. Он требует особого подхода и анализа. Дело в том, что отдельно взятые эти истории – это то, что нам нужно, но учитывая, что они произошли с одним и тем же человеком, делают это практически невозможным. Вот любил бы ты только огород, сажал бы себе разные растения. Но нет. Через время тебя на погоду потянуло, ветерочка захотелось. А напоследок ещё и вода с вездесущими светлыми…

Он смотрел на меня бегающим взглядом, пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь, что поможет принять ему решение.

– А ты природу-то сейчас любишь? Смог бы с ней быть, так сказать, на одной волне?

– Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, но к природе я отношусь очень уважительно. И, конечно же, люблю её. Она по-прежнему вызывает у меня восторг. – Я улыбнулся.

– Ну вот и решено! Разве с нас убудет, если мы попробуем! В тебе очевидно что-то есть, я просто сейчас не могу понять, что именно, но что-то – точно есть! Ирочка! – громко закричал он на весь кабинет. – Зайди ко мне!

Вдали послышались быстрые шаги, затем открылась бесшовная дверь сбоку, которую я бы точно не увидел, если бы её не открыли. В кабинет расторопно вбежала очень худенькая блондинка.

– Да, Владимир Григорьевич! Слушаю вас.

– Ирочка, оформи этого молодого человека. Э-э… М-м… – он слегка прищурил глаза, а его зрачки снова запульсировали. – В земли его. Давай в земли! Только отдельно пометь, если там не получится, то пусть и другие факультеты попробует. Оплатим его обучение по полной. Ты же знаешь, в нашем деле главное – результат! – Он повернулся ко мне. – Поздравляю, Александр! Теперь ты один из нас, а если всё будет хорошо, то ещё и на повышение пойдёшь! Понравился ты мне, только вот слишком уж ты смышлёный для таких, как мы. Ну ладно, посмотрим, что из этого выйдет. А теперь беги, у меня следующая жертва. В смысле, кандидат! – Он рассмеялся, хотя мне показалось, что он сказал как раз таки правду.

Но я готов был забыть обо всём, что здесь произошло, лишь бы получать заработную плату, которую они обещали в объявлении, и быть поближе к технологиям в коридоре. Я уже скучал по ним и с радостью ждал момента, когда снова смогу полюбоваться ими на обратном пути. Я широко улыбнулся, ведь мне надо было максимально дружелюбно попрощаться с ним.

«Надеюсь, это была наша с ним последняя встреча…»

Я встал с дубового стула и медленно заговорил:

– До свидания, Владимир Григорьевич. Очень рад был нашему знакомству. Надеюсь, мы ещё с вами увидимся!

– А как нет!? Конечно, увидимся! Я всегда контролирую обучение. – Он подмигнул и указал на Ирину, намекая, чтобы я ступал вслед за ней.

Услышав его ответ, я невольно поджал губы, но доброжелательно дважды кивнул головой. После чего побежал её догонять.

– Так, Александр. Долго вы что-то. Там очередь уже собралась. Обычно зашёл-вышел, зашёл-вышел, а вы вот что-то совсем у нас задержались. – Она улыбнулась и, присев на стул, потянулась к сейфу, который находился рядом с её рабочим столом. – Это вам за собеседование. – она протянула мне 2 купюры самого большого номинала. – Завтра в 9:00 часов утра ждём вас у входа в это здание. И… Приходите без опозданий. Иначе мы сами за вами придём. – Она громко ухмыльнулась.

– Хорошо. Слушайте. Конечно, спасибо за деньги, но не многовато ли за прохождение собеседования? Это же больше в моих интересах трудоустроиться к вам.

– А это чтобы вы точно завтра пришли. Дальше будет ещё больше. Так что пристёгивайся, Александр! Для тебя всё только начинается. – Она снова улыбнулась и поиграла несколько раз бровями вверх-вниз. После чего полностью сменилась в эмоциях, а глаза наполнились крепкой усталостью и разочарованием. Заметив, что я не ухожу, а пытаюсь прочесть её состояние, она сразу же склонила голову и, взяв в руки чистый лист бумаги, стала внимательно изучать его.

– Ирина, это что? Невидимые чернила!? – я изобразил удивление, после чего широко улыбнулся.

– Нет, Александр. Я просто прячусь от вас. Ступайте, пожалуйста, домой. А завтра приходите.

– У вас всё хорошо? Может, я могу чем-то помочь?

– Потом поможете, а пока идите. Выход на улицу справа от вас.

– Я думал, назад надо идти?

– Нет. Здесь второй выход. Он сразу выведет вас из здания. – она так и не поднимала больше взгляда.

Осознавая, что я сегодня точно из неё ничего не вытяну, я решил, что пока лучше действительно оставить её в покое.

– Ладно. Спасибо вам. За всё. – я махнул двумя купюрами в воздухе, указывая, за что именно я особенно благодарен, и направился к выходу.

«Странно, что у них два выхода. Тот путь в коридоре точно не простой, и я был прав. Эти камеры однозначно под контролем искусственного интеллекта. Интересно, что он проанализировал во мне и в чём именно вышел сбой».

У самой двери я резко обернулся.

– Ирина!

– Да. – она подняла голову.

– А ваш начальник всегда такой… Импульсивный?

– Да… Всегда. – Она улыбнулась, а через секунду добавила. – Привыкнете. Все к нему рано или поздно привыкают.

– И… Он всегда пользуется гипнозом при наборе новых сотрудников?

– О! Вы заметили? Не припомню, чтобы до вас хоть кто-то это заметил.

– Это было. Очень трудно не заметить. – Я улыбнулся. – Ладно, рад был знакомству с вами. И, кстати, я никогда не опаздываю! Так что до завтра! – я помахал рукой.

– До завтра, Александр. – Она улыбнулась и слегка кивнула головой.

Её взгляд наполнился надеждой и словно молил не оставлять её здесь одну. Такое поведение осталось очередным вопросом без ответа. Я глубоко вздохнул, кивнул ей в ответ и повернулся к двери.

Выйдя на улицу, я сразу же набрал любимой супруге, чтобы поделиться с ней последними новостями. Пока гудки отбивали ритм, я стал осматривать закрытую парковку, принадлежащую компании, на которой красовались различные марки дорогих автомобилей. В смелых мечтах я желал примерить эту жизнь на нас, но глубоко внутри чувствовал подвох. Помимо того что собеседование прошло, мягко говоря, странно, я до сих пор не понимал своих должностных обязанностей. «А что за обучение меня ждет? Какие еще земли?» – последняя мысль отобразила на моем лице озабоченность, но углубиться в эти размышления я не успел.

– Да, любимый. – Голос моей супруги был нежнее звона колокольчиков, услышав который, я всегда замирал в умилении. Перед тем как начать разговор, я вздохнул, но вместо слов раздалось громкое:

–Апчхи! – Осознав содеянное, я поспешил с извинениями: – Прости, зай, ты здесь!?

–Да, родной. Будь здоров! Надеюсь, ты не для этого позвонил? – Она очевидно улыбалась, а я, наоборот, очень сильно переживал. После того как я многократно извинился перед ней и убедился в том, что все действительно хорошо, я быстро пересказал ей о том, как прошло собеседование.

–В общем, меня ждут завтра, что скажешь?

–Попробуй. Зачем все усложнять раньше времени. Пока из предпосылок к сложностям – только твои мысли. – Она часто возвращала мои советы, но почему я их не мог применить к самому себе – загадка.

–Точно. Спасибо, что напомнила! Ты же знаешь, как сильно я тебя люблю?

–Конечно! Только я тебя сильнее! А ты сразу домой?

–Да. А ты сегодня, надеюсь, вовремя выйдешь?

–Я тоже на это надеюсь. Ладно, зай. Ко мне пришли. Позже созвонимся.

–Хорошо. Начинаю считать секун… – Прощальные слова были сказаны мной с особой внутренней любовью, но услышаны собеседником, увы, не были. – …ды…

Тем временем я уже шел вдоль соседней улицы, одна сторона которой была выделена под бесплатную парковку, поэтому свободных мест на ней, как правило, не было. А напротив нее была стихийная парковка, организованная людьми вопреки правилам дорожного движения – я не мог себе позволить нарушить их, и виной была вовсе не материальная ценность, а внутренняя убежденность в разделении на «черное и белое», на то что «можно и нельзя». Зная о трудностях, которые могут подстерегать меня на этой улице, я приехал значительно раньше назначенного времени, чтобы спокойно, а главное – правильно, припарковаться. Издалека я уже видел наш седан черного цвета, аккуратно стоявший ровно между линиями. Я уверенно шагал к нему, но нарастающее раздражение в носовой полости заставило сбавить шаг. И вдруг, снова:

–Апчхи!!! – в этот раз я чихнул куда сильнее предыдущего. – «Что это!? Неужели заболеваю? Только этого мне сейчас не хватало.» – Я открыл дверь и сел в машину. Мне оставалось только надеяться, что это было связано с какой-нибудь уличной пыльцой, но со временем симптомов болезни становилось только больше.

Вечером меня ждал ужин, приготовленный руками моей второй половинки, а завтра я планировал взять эту обязанность на себя. Мы та семья, в которой домашнюю рутину делят всегда поровну, помогая друг другу не перегружаться как физически, так и эмоционально. Убирая посуду со стола, жена посмотрела на мое красноватое лицо и невольно коснулась лба.

–Зай! – Она потрогала меня еще за руку. – Ты весь горишь! Быстро в кровать! Я за градусником. – Я без лишних разговоров побрел наверх в нашу спальню, а сзади торопливо догоняла меня любовь всей моей жизни.

–Возьми. – Ее голос был тихим и дрожащим. Конечно, она старалась скрыть свои чувства и быть спокойной, но каждый штрих ее поведения говорил об обратном. Я взял градусник, а подержав его несколько минут, вернул назад. После того как она покрутила его в руках, ее волнение значительно усилилось.

–Саш, я вызываю скорую! У тебя почти 40. – Сил отвечать у меня уже не было, а глаза налились свинцом, заставляя их сомкнуться. Я стал засыпать. А буквально через мгновение передо мной уже сидел врач и мерил мне температуру своим градусником.

–Та-ак… Делаем укол и увозим. – Это последнее, что я услышал отчетливо, а после сделанного укола все тут же превратилось в туманную неосознанность.

Следующее, и последнее, что мне удалось увидеть в реальности – это множество врачей, суетящихся надо мной. После мимолетного присутствия среди них я погрузился в бесконечную пустоту, которая стала медленно вращаться вокруг меня. Возможно, это длилось секунды, но они были растянуты длиною в вечность. А где-то далеко-далеко за ней я тонко ощущал свое бесчувственное тело. Словно вся моя сущность была сосредоточена лишь в одной точке – внутри, а остальной мир, со мной физическим, был снаружи. Вращение начало ускоряться, напоминая мне тот «стоп-кадр», скорость воспроизведения от которого раскручивается с геометрической прогрессией. Достигнув определенного ускорения, вокруг внутренней точки стало собираться что-то облакообразное, при этом впитывая некие частицы извне и, по ощущениям, как будто из моего настоящего тела. Спустя миг ускорение буквально взорвалось, выстрелив мной из кровати, после чего я поймал равновесие и завис перед дверью пустой палаты.

Ощущения всего вокруг поначалу были странными, потом абсолютно новыми и спустя секунды вовсе неизвестными для меня. Их даже сравнить было не с чем! Я стоял здесь и сейчас, но при этом чувствовал, что лежу. Я чувствовал, как дышу, но дышу опять же не здесь, стоя перед дверью, а где-то там. Совершенно в другом месте. Я догадывался, что сейчас происходит, и больше всего меня пугала мысль: – «Обернуться и посмотреть на кровать». Лишь спустя несколько минут я окончательно взял себя в руки и решил привычным способом обернуться, прокрутившись на ногах, но вместо этого облаком прошел сквозь самого себя, пролетев немного вперед.