Полная версия
Украденный Рембрандт
Степан Афанасьев
Украденный Рембрандт
Глава 1. Где будет много страхов и мало действий.
Перед своим отъездом дедушка оставил Лавру письмо.
Никому не говори, что сейчас прочтёшь! Еще раз – никому! Это важно.
Буду краток. Из Пушкинского музея украли картину. Эту кражу хотят на меня повесить, но я не виновен и могу доказать это… все ответы ты найдёшь за старым шкафом в кабинете директора…
Только не торопись, выжди время! Возможно, прямо сейчас тебя попытаются запугать… но они воры, а не убийцы. Держись друзей, Таня, может помочь с поисками, а твоя мама советом, прости за всё…
Уничтожь письмо по прочтении.
Дедушка
Лавр отнёсся к записке не очень серьезно. Он бы сразу забыл о ней, если бы в подъезде не появился странный тип, который крутился возле входной двери. Лавр успел проскочить мимо вместе с соседом и попав в квартиру сразу же предложил матери сбежать.
– Может нам тоже стоит уехать? – с тревогой спросил Лавр у своей матери.
– Ты учишься! Никто с тобой ничего не сделает, а бросать университет из-за паранойи твоего дедушки – лишать себя будущего, или ты собрался всю жизни просидеть на нашей шее? – строго спросила Ирина Александровна.
– А если эти люди ещё раз придут за мной? Что тогда?
– Да никто никуда не придет! Кому ты нужен?
– Не знаю, но вдруг что-то пойдет не так. Сегодня, например, какой-то странный тип крутился на лестнице у нашей квартиры.
– И что теперь, из дома не выходить? Бояться каждого шороха? Ты к этим разборкам не имеешь никого отношения, ничего они тебе не сделают! – возмущенно сказала Ирина Александровна.
Лавр нервно скомкал газетный обрывок, чтобы скрыть от матери записку с угрозами, найденную им сегодня утром в почтовом ящике.
Ирина Александровна вышла из его комнаты, а Лавр внимательно перечитал смятый газетный обрывок. Он был посвящен его дедушке. Кто-то очень сердился из-за того, что родственник Лавра исчез несколько месяцев назад, и надеялся выйти на него через внука.
Мы знаем, где будут твои родители через месяц, знаем, где ты учишься, и что ты не работаешь. Не пытайся связаться с полицией, нам нужна только картина и мы никого не тронем, если ты, Лавр, не будешь делать глупостей. Жди сигнала, мы сами выйдем на связь…
Лавр бросил бумажку в верхний ящик стола. Он не знал, как ему следует поступить и решил написать своему другу Васе.
– За что мне всё это?!
– Ныть нужно меньше! – написал в ответ Вася, даже не интересуясь что именно.
– Ну, где я ною-то? Я просто захотел выговориться.
– Ты каждый день выговариваешься, может пора уже что-то делать, если тебе так плохо?
– А что делать-то, если ничего не получается?
– Знаешь, чтобы ты от меня отстал со своим нытьем я помогу тебе найти работу, может это тебя успокоит, а пока извини, но я занят!
Вася перестал отвечать на сообщения. Он пропал с предложением о работе почти на два месяца, хотя периодически что-то и спрашивал у Лавр, а мать примерно на столько же уехала в командировку.
Никчёмная у Лавра жизнь. Родители добровольно-принудительно заставили его поступить на юридический, хотя работали археологами и почти не были дома из-за постоянных командировок. Можно подумать, что они что-то понимали в праве. А его одногруппники? Они же были не просто недружелюбными, а надменными, эгоистичными и равнодушными людьми. Каждый из них был себе на уме и даже не думал скрывать этого.
Лавр мог бы ещё много чего сказать о них, но депрессивно-тревожные мысли неожиданно оборвал телефонный звонок.
– Слушаю? – недовольно пробурчал Лавр.
– Лавр, ты чего это так рано уже не в духе? Что-то случилось? – спросил его, друг, Вася.
– Да с самого утра, звонят и спрашивают всякую ерунду, – мрачно отозвался Лавр. – Ты звонишь просто так или по делу?
– Вообще, по делу. Я к тебе с предложением. – отозвался Вася.
– Тогда не тяни, и сразу приходи к сути, так спать хочется, – попросил Лавр.
– Есть возможность попробовать поработать помощником редактора в нашем интернет-журнале. Тут такое хорошее место освободилось, им как раз нужен молодой сотрудник без опыта, чтобы всему научить. И они не против взять именно тебя, я уже спрашивал.
– Ой… я даже не знаю, это так неожиданно, – растерянно сказал Лавр.
– Ты думай-думай, но учти, что ответ надо дать сегодня до двенадцати.
– Может тогда ну его… – замялся Лавр, – такие решения за два часа не принимаются. Надо, например сначала решить, что я буду делать с учёбой?
– Ты сейчас на учебе? – резко перебил его Вася.
– Нет.
– И чего тогда думать? У тебя в день две-три пары и те вечером. С таким расписанием хоть уработайся, даже отпрашиваться не нужно. Короче хватит выдумывать, иди лучше к собеседованию готовься!
– Ну тебя… я бы бросил трубку, но ты же, пока я не соглашусь, не отстанешь, – сказал Лавр.
– Вот и правильно, так держать! Тебе у нас понравится, коллектив хороший и работа не сложная.
– Ты только скажи, чем я там хоть заниматься буду?
– Чем? Да много чем… вот, например, сейчас мы готовим большой фильм-расследование про ограбление Пушкинского музея, где, кстати, в качестве подозреваемого фигурировал твой дедушка. И, между прочим, всё не так уж однозначно в этом деле…
– Да? – с удивлением переспросил Лавр.
– Что-то я по-прежнему не слышу радости в твоём голосе. Может у тебя всё-таки что-нибудь случилось?
– Да, жизнь случилась, Вася, а она вещь очень противная, и что самое неприятное бессмысленная.
– Почему же сразу бессмысленная? – искренне удивился Вася.
– Потому что в ней нет ничего хорошего. Одни сплошные неудачи и разочарования.
– Так, стоп. Хватит катастрофизировать! Это временные трудности. Тебя вот на работу взяли, и почти твоего дедушку реабилитировали. Разве это плохо?
– И вовсе они не временные, а очень фундаментальные. А на работу меня пока ещё не взяли, и с расследованием сам говоришь, что не всё не так однозначно, – возмутился Лавр.
– Ох, Лавр, вот если бы мне не нужно было сейчас идти с твоим резюме к начальнику, то прямо через телефон бы тебя и прибил твоими же глупостями…
– Каким ещё резюме? Я же ничего не писал.
– Я сам всё написал, а то я тебя знаю, только дай повод, и ты сразу в домик, что ничего не хочу и ничего мне не надо, с тобой только так, – сказал Вася и повесил трубку.
Люди обожают давать другим советы, потому что убеждены, что лучше нашего знают, как жить, но, когда дело касается их самих, они сразу теряются. Лавр нашел скомканный клочок газетной бумаги, спрятанный им от матери. Он расправил углы. Внутри лежала записка следующего содержания.
Вася. Художник-иллюстратор в интернет-журнале «Аллигатор», специализация на кино и искусстве. Среднего роста, волосы светлые, причёска короткая, нос маленький, прямой, в одежде предпочитает носить клетчатые рубашки и серые джинсы. Адрес – улица Строителей 47, квартира 216.
Лавр – безработный, студент Университета Права на Менделеевском проспекте. Особые приметы – высокое и худощавое телосложение, глаза серые, волосы тёмные, короткие, нос прямой, длинный. Одежда – свободная, преимущественно носит черные джинсы и светлые толстовки.
Лавр перечитал еще пару записок и досье на других его знакомых. Все было указано верно, включая адреса, номера телефонов и даже привычки вплоть до деталей.
В самой же газета, посвящённой дедушке Лавра был следующий заголовок.
Экс-главный хранитель Пушкинского музея по фамилии Динозавров стал фигурантом уголовного дела. Согласно материалам следственного комитета около полугода назад картина Рембрандта, стоимостью сто миллионов долларов исчезла из самого охраняемого музея в мире без каких-либо следов взлома. Главный хранитель объявлен в федеральный розыск, но его место нахождения не установлено. Предположительно он должен был принять картину в день ограбления.
Глава 2. Позитивизм – это что-то позитивное.
На самом деле Лавр не хотел работать. Ну какая работа? Он ведь не бездельничал, а учился и работа совсем не вписывалась в его насыщенное расписание. Это расписание было такое насыщенное, что за прошедшие четыре месяца с момента получения записки с угрозой Лавр так нечего и не предпринял. Первое время его слишком сильно трясло от возможного риска нарваться, поэтому он практически не выходил из дома, куда уж там до работы. Спустя время тревога сама собой отпустила. Лавр решил, что всё обошлось и просто не думал об этом.
Сегодня куда важнее была учёба. Лавр опоздал на первую пару, и профессор решил задать ему сложный вопрос.
– Вот скажите, Лавр, а вы знаете, что такое юридический позитивизм? – спросил полный и лысеющий профессор.
– Ну позитивизм – это что-то позитивное, если рассуждать логически, – отозвался Лавр.
Он не знал правильного ответа и сказал первое, что пришло ему в голову. У профессора от такой смешной реплики сразу поднялось настроение, и он добродушно ответил:
– Да, дружище, вы мне прямо напомнили героя известного анекдота. Вроде и двойку ставить обидно, но и до тройки ответ не дотягивает. Я, даже, начинаю бояться, спрашивать в лоб студентов, слишком уж креативные ответы придумываете.
Лавр не вникал в смысл сказанного. Он что-то промямлил и задумался о реальной проблеме. Утром, когда он закрывал квартиру, то обнаружил на входной двери новую записку: «Не делай глупостей! Мы знаем про твой офер».
Хорошо, что именно сегодня Лавр договорился о встрече с друзьями – Ерой и Полей, ему была нужна помощь, хотя бы моральная. Первый из его приятелей был весёлым молодым человеком с растрёпанными крашенными волосами, с курносой формой носа и глубокими, голубыми, но заспанными глазами. Он носил модную, современную одежду и аксессуары: броши, подвески и разные браслеты.
Полина же наоборот была харизматичной и властной девушкой с приятными чертами лица, среднего роста и с русыми волосами, которое она собирала в пучок. Она носила яркую и заметную одежду известных брендов, эффектно красила губы и любила сильно душиться парфюмом.
Все трое встретись в кофейне у Ерофея и о чем-то беседовали, но Лавр задумался о своих записках и не слушал, о чем говорили ребята. Ера окликнул его:
– Может кофе?
– Я не люблю кофе, – напомнил Лавр.
– Помню, но кофе – это только повод.
– Повод для чего? – настороженно спросил Лавр.
– Узнаешь, но чуть позже. – игриво отозвалась Полина. – И всё же, у Еры отлично получается варить кофе. А я тебе говорила, как выбила у него персональную скидку? Они держат их только для сотрудников, но мне повезло.
– Да, – без интереса соврал Лавр.
– Какой-то ты грузный сегодня, – заключила Полина, – мне латте, а молодому человеку американо.
– Больно много у тебя молодых человеков, сама-то в них не путаешься? – с издевкой спросил Ера.
– Хорошей девушке главное не путаться в именах своих молодых людей, а всё остальное это дело техники.
– Лавр, слышишь, будь осторожен! Твоё имя запомнили! – крикнул Ера.
– Было бы славно, если бы вы запомнили, что я не пью кофе.
– Понятно. – равнодушно отозвалась Полина.
– Понятно, – передразнил её Лавр.
– Нет, ну правда, Лавр, ты что, первый раз в кофейне? – спросил Ера.
– Вообще-то да, – напомнил Лавр.
– Вообще-то у меня в эту субботу будет вечеринка, – сказала Полина.
– Пффф, – пропыхтел Ера.
– Ну хорошо, тусовка, но не всё ли равно? – спросила Полина у Еры.
– Короче, мы с тобой туда идём, сечёшь? – спросил Ера.
– Это и есть сюрприз! – объяснила Полина.
– В субботу, это так скоро, у меня же совсем не будет времени подготовиться, – замялся Лавр.
– Кто бы сомневался, что он будет против, – вздохнула Поля.
Ера вынес оба кофейных напитка в зал и подсел за стол к недовольному Лавру.
– Ну, вот, что я там буду делать? Стоять в углу и танцевать сам с собой? – спросил Лавр.
– Почему сразу сам с собой? – удивилась Полина.
– Я же никого там не знаю. Я буду стоять у стены в одиночестве и разрываться от напряжения, что у всех вокруг всё хорошо, а у меня нет!
– Во, ты загнул, конечно, – усмехнулся Ера.
– Но ты же знаешь нас! Почему ты решил, что будешь там в одиночестве? – возмутилась Полина.
– Ну ты же не меня не одного пригласила, у тебя куча друзей, а я скучный домашний мальчик, который не ходит на такие взрослые мероприятия.
– Хорошо, если тебе так хочется, то я тебя там со всеми познакомлю, – сказала Поля.
– Нет, ну я же не в этом смысле, – замялся Лавр.
– Ну, а в каком? – спросила Полина.
– Так. Если тебе нужна компания, то я могу провести с тобой весь вечер, сечешь? – вызвался Ера.
– Я, кажется, понял. Вы тут все Васиных страшилок наслушались, но у меня всё в порядке.
– Да? – со скепсисом поинтересовалась Полина. – А вот Вася совсем другого мнения. И что-то говорил про психиатра…
– Так, ну это уже слишком, ладно. Я согласен на эту вашу тусовку, но только до одиннадцати, – сказал Лавр, пытаясь вылезти из-за стола.
– Ну-ну, – скептично заметила Поля.
– Разве тебе не нужно отвлечься после всей этой истории с твоим дедушкой, сечёшь? – искренне удивился Ера.
– Кстати, есть какие-то новости? – спросила Полина.
– Ничего нового, месяц назад у подъезда терлись два странных типа, но соседка их шуганула и с тех пор практически всё тихо, – объяснил Лавр.
– Может шифруются? – предположил Ера.
– Да ну, зачем им это?
– Хотят выйти на след, обшарить дом, поискать что-то, – перечислила Полина.
– Да что там искать-то?
– Не знаю, мало ли где твой дед мой её спрятать, – лукаво сказала Полина.
– Да не брал он её, его подставили! – заорал Лавр.
– Спокойно, мы просто издеваемся, сечёшь? – отозвался Ера.
– Если вы только за этим пришли, то знаете кто вы…? – возмутился Лавр. – Сегодня снова была записка! Они всё знают, просят без глупостей, а вы…
– Так мы же наоборот, сечёшь? Поддержать и всё-такое, – объяснился Ера.
– Странно всё как-то… – задумалась Полина – за полгода у твоего дома они появились ровно два раза, и таким странным способом.
– Полиция разберётся, – мудро заметил Ера.
– А он в неё обращался? – с подозрением спросила Полина.
– Нет.
– Тогда с чем они разберутся?
– Ну, а что ты предлагаешь? Пойти и написать заявление? Сама знаешь…– возмутился Лавр.
– Как вариант… я кое с кем по твоему вопросу посоветуюсь, может они, люди умные, что-то подскажут. Но в любом случае странно всё это, словно кто-то пытается создать видимость поисков, – рассудила девушка.
– И зачем?
– Не знаю, – искреннее отозвалась Полина, – и не хочу знать, но ответ я дам на тусовке, так что придешь в принудительном порядке. Ера проконтролирует, раз уж ты сам ничего не делаешь, то придётся вмешаться нам.
– Прослежу! – с усмешкой отозвался Ера.
– Отказы и возражения не принимаются, решение принято и обжалованию не подлежит! – вынесла свой вердикт Полина.
Глава 3. Рита, но на вы.
Лавр сидел в небольшой кабинете Риты Комаровой – редактора новостного отдела журнала «Аллигатор». Она сама попросила называть её Ритой, хотя была почти вдвое старше Лавра. Рита носила разноцветную и яркую одежду в стиле бохо и не красила свои длинные, красивые, но седеющей волосы.
– Ну, Лавр, как твой вечер? – добродушно спросила Рита.
– Да в целом неплохо, – растеряно отозвался Лавр, не ждавший такого вопроса.
– Тогда давай знакомиться, меня зовут Рита, но обращаются ко мне на вы. Субординация, – объяснила Рита.
– А… субординация, – с пониманием согласился Лавр. – Ну и что же за работу вы мне, Рита, предлагаете?
– Ты человек новый, с журналистикой не знаком, но Вася говорит, что у тебя есть интерес к пропавшей картине Рембрандта «Блудный сын в поле». – задумалась Рита. – Может ты сможешь написать анонс о нашем фильме на эту тему. Как тебе такое вступительное задание?
– Смотря о чём, ну и как быстро… – замялся Лавр.
– Я скину тебе всю информацию на почту к пятнице. И ты что-нибудь напишешь за выходные. Справишься?
– Давайте попробуем, – выдержав значительную паузу, согласился молодой человек.
– Хорошо. Тогда больше не буду отнимать ни твоё, ни своё время. Ну и, разумеется, инициатива с твоей стороны приветствуется.
– Буду стараться, – пообещал парень.
Лавр вышел из кабинета главного редактора в лёгком недоумение. Он никогда не был на собеседованиях до этого, но представлял их себе немного иначе. Теперь Лавру нужно проявить инициативу, и с этим ему могла помочь Таня.
Таня была интровертом с резким характером. Она всегда говорила прямо, что думала. За искренность её все и любили. С такими людьми сложно, но без них ещё хуже.
– Таня! – крикнул Лавр, пробегая через дверной портал зала номер одиннадцать, который был посвящен художнику Рембрандту.
– Тише, мы же в музее, – строго попросила подруга.
– Прости, я не хотел… это… – испугано прошептал Лавр.
– Не важно, давай сразу к делу. Ты же за этим пришёл?
– Да, я пишу анонс к фильму-расследованию, посвященному краже картины, по работе, и я бы хотел с тобой посоветоваться, – сказал Лавр.
Таня взяла бумажку, которую Лавр всё это время комкал в руках, и со скепсисом поинтересовалась:
– А ты уверен, что писать тексты – это твоё?
– Все настолько плохо? – расстроенно спросил Лавр.
– И даже хуже, но тебя явно интересует другое.
– Ну, я просто подумал, что ты может-быть что-нибудь знаешь об этой пропавшей картине…
– Ты хочешь услышать, то, что мы не рассказали другим журналистам, я полагаю? – хитро спросила девушка.
– Да…– неуверенно согласился Лавр, – а вы не всё рассказали?
– Увы, но всё, – вернув бумажку, сказала Таня, – и проще формулируй предложения.
– Может это как-то связано со шкафами… – осторожно спросил Лавр то, что советовал ему дедушка.
– Шкафами? Ты про архивы что ли?
– Наверное…
– Исключено, это новая коллекция, по ней ещё нет фондов.
Девушка уже собиралась уходить и, кажется, она ничего не знала про загадочный шкаф Динозаврова. Впрочем, Лавра волновал и другой щекотливый вопрос. Он эмоционально воскликнул:
– Тань, они позвали меня на тусовку к Полине, в эту субботу, но я не хочу идти…мне страшно…
– Почему тебе страшно? – спросила девушка.
– Не знаю, правда не знаю, вот что я там буду делать? Я же никогда не пробовал пить алкоголь, и вообще… мало ли что…
– Тогда не иди, – рассудила Таня
– Это так не работает, потому что если я никуда не пойду, то буду жалеть, что не пошел и пилить себя… Ну почему это так сложно? Почему нельзя просто не хотеть или наоборот хотеть? А я нервничаю, и мне никакой вариант не нравится…
– А что если ты просто перепишешь всё то, что тебя пугает на лист бумаги?
– И это поможет?
– Ну, если спустя какое-то время ты ничего не напишешь, то получается у тебя нет причин не идти, – заметила Таня.
– А если наоборот напишу… что тогда?
– В таком случае придумай каждому записанному страху опровержение, лучше веселое.
Лавр с грустным выражением лица уже хотел уйти прочь, но девушка его остановила.
– Это точно всё?
– В каком смысле? – удивился Лавр.
– Мне кажется, что тебя волнует что-то ещё.
– Да, есть проблема, но я не могу говорить здесь об этом…
– Послушай, если у тебя что-то случилось, то не надо бояться, ты всегда можешь обратиться за помощью.
– Есть риски…
– Риски есть всегда, но когда ты молчишь, то тебя даже не смогут попытаться помочь. Я тебя не призываю к импульсивным действиям, но подумай об этом.
Лавр одобрительно кивнул и молча вернулся домой. За этот вечер он не узнал ничего полезного для работы, зато получил ценный совет по борьбе с тревогой и сразу же решил его проверить. Молодой человек взял лист бумаги и записал.
1. Что обо мне подумают люди? – а что эти люди сами делают на тусовке?
2. А вдруг что-то случится? – так и дома может что-то случиться. Кирпич никогда просто так никому на голову не падает.
3. Вдруг его исключат из вуза? – за что? За поход на тусовку с другими студентами? Такое хоть раз случалось?
4. Случалось! Вдруг Лавр потеряет контроль над собой и наделает глупостей? – так не надо пить алкоголь, чтобы не терять контроль, и всё обойдется.
5. А если его специально будут спаивать? – от одного стакана так плохо точно не будет, а от второго бокала у него уже будет моральное право отказаться. Если же его свяжут и насильно буду вливать алкоголь, то отвесности за его состояние будут нести те, кто это сделает.
6. Вообще-то он тоже будет нести ответственность! – спаиватели в любом случае полетят как соучастники, а им такое не надо. Да и если он так напьётся, что потеряет контроль, то точно ничего противозаконного не сможет сделать, максимум отключится, где не надо.
7. А если его там поколотят? – кто же его будут на тусовке колотить? Да и от пьяных дебоширов легко сбежать, у них ослаблена концентрация внимания.
8. Ну тогда ему просто станет там неловко! – Так его и позвали туда за тем, чтобы побороть это чувство неловкости и одиночества. Как еще перебарывать страхи?
9. Допустим он не испугается, но не проводить же весь вечер, не отходя от друзей? – Так Полина его там легко со всеми перезнакомит.
10. А какой в этом смысл? Я же двух слов связать не смогу, как я с ними буду общаться? – Значит буду говорить по слову, не всё ли равно о чем спрашивать у малознакомых людей?
Утром Лавр понял, что совершил ошибку, написав свой список вечером накануне. Все рациональные аргументы, который он придумал, больше не работали. Молодой человек снова паниковал. Он решил отвлечь себя работой над анонсом, который его попросила сделать Рита.
Лавру передали часть довольно любопытных архивов, которые его заинтересовали. Во-первых, в деле возникли какие-то мутные накладные на картину без подписей главного хранителя, что само по себе выглядело странно. Во-вторых, к делу были приложены акт сверки и акт приемки картины опять же без подписей, вернее они были, но судя по данным экспертизы, которая так же прилагалась –были подделаны. Лавр согласился, что документы, где якобы стояли подписи его деда были не похожи на настоящие. Однако возник и другой вопрос. Если картину никто не принимал, никто не покупал, и никто не проверял, то что тогда вообще было украдено?
Как вообще выглядит «блудный сын в поле»? В интернете нет никакой информации об этой работе Рембрандта. Нейросеть предположила, что речь идёт о притче или отсылке к другой картине Рембрандта «Возвращение блудного сына». А существует ли вообще картина «Блудный сын в поле»?
Ера пришёл за Лавром в шесть вечера и отвёл на вечеринку в лофт, который арендовала Полина. Тусовка проходила в здание бывшего завода, и гости планировала танцевать там всю ночь. На самом деле это была закрытая неформальная встреча студенческого клуба, но Полина его возглавляла, поэтому называла тусовку своей.
– Интересно, кто из наших там будет, – пробормотал Ера, когда они с Лавром уже практически вошли в здание бывшего завода.
– Наших? – переспросил Лавр.
– Ну тех, кто был на прошлой тусовке, сечёшь?
– А это что разные люди?
– Конечно, многие из них так же, как ты, идут впервые, – заметил Ера.
– Можно было и раньше сказать об этом.
– Ну это же вроде и так очевидно, – рассудил Ера.
Лавр это очевидным не считал, но не стал спорить. Они с Ерофеем вышли к контрольно-пропускному пункту. Проход был через небольшой коридор, где сидел охранник. Лавр не знал, что говорить и пропустил Еру вперёд.
– Он ничего не спрашивает, чего ты испугался? – удивился Ера, когда они вошли в здание.
– Я же не знал, – смущённо напомнил Лавр.
– Ну нельзя же так всего бояться, сечешь? – подбадривая сказал Ера.
У Лавра не было сил отвечать, они стали молча подниматься по крутой лестнице на пятый этаж.
– Главное не грохнуться вниз, когда будем под градусом, – заметил Ера, – а то в прошлый раз вышло не очень удачно.
– Это значит, что надо пить меньше.
– Глупости, какой тогда вообще смысл идти?
Лавр промолчал, ему просто было интересно, что будет дальше.
Лофт находился на верхнем этаже – это было тёмное помещение с зашторенными окнами, очень громкой музыкой и кучей людей в углу. В зале при этом оставалось огромное пустое пространство по центру комнаты и ряд из диванов располагался по её периметру. В углу лофта находился бар, где все толпились.
