Полная версия
Анна Сейд
Город: Немертвые
Глава 1. Чужак
О том, что в Городе появился чужак, первыми, как обычно, узнали птицы.
Чужаки всегда появлялись. Не приходили, не приезжали и не прилетали на чартерных рейсах. Просто появлялись то там, то здесь, и почему-то именно птицы чувствовали их лучше всего. Так что если где-то над крышами кружила черная стая, причина у этого могла быть только одна.
В появлении чужаков не было никакой системы. Раньше бывало, что Город принимал их одного за другим, но в последние годы нередко целые недели, а иногда и месяцы проходили в долгой настороженной тишине. И Немо всем сердцем ненавидел эти затянувшиеся паузы, потому что понятия не имел, чем себя занять. От скуки он порой даже навещал и освежал в памяти старые истории, оставшиеся в плохо запертых номерах Отеля, пусть даже приевшиеся сюжеты уже давно ничего не трогали в его душе. Управляющий не любил, что посторонние совали нос в его дела, но ровным счетом ничего не мог с этим поделать: Немо всегда оказывался там, где хотел. Особенно если его там совсем не ждали.
– Восточная окраина, – коротко произнес Аполло, не отрывая сосредоточенного взгляда от механизма карманных часов, над которыми работал в тот момент.
– Как будто могло быть по-другому, – пожал плечами Немо, прикрыв глаза, и широко раздул ноздри, как хищник, почуявший в воздухе запах крови.
– Сколько времени прошло после предыдущего? Полгода ведь, не меньше? Сейчас, наверное, все сбегутся на него посмотреть.
– Ну так само собой. А тебе разве не любопытно взглянуть?
Парень обернулся к хозяину лавки, вопросительно изогнув бровь. Тот же, не торопясь отвечать, закрутил последний крошечный винтик в поблескивающих золотом внутренностях часов, после чего аккуратно закрыл крышку и снял с головы окуляры. Их неохотно сползшие кожаные ремешки оставили на коже красные отметины и взъерошили вьющиеся темные волосы мужчины, ореолом окружившие строгое лицо.
Аполло нисколько не изменился с их первой встречи – по-прежнему выглядел как вчерашний выпускник элитного университета, пока еще не решивший, продолжит ли он многомиллионный бизнес своего отца или поедет в кругосветное путешествие на личной яхте. Вечно одетый с иголочки, отутюженный и прилизанный, он вызывал в Немо смутное чувство, граничащее с дискомфортом.
Но, увы, обилием вменяемых собеседников, владеющих членораздельной речью, Город не баловал. Так что в этом смысле небольшой дискомфорт был далеко не худшим вариантом.
– Мне нет резона торопить события, – наконец сказал хозяин лавки и пригладил встрепанные пряди. – Когда им понадобятся ключи, они придут ко мне сами. Как и всегда.
– А вот лично я люблю самое начало, – заметил Немо. – Когда они еще не понимают, где оказались и по каким правилам тут все работает. Если подцепить их именно в этот момент, можно… здорово повеселиться. – Тут он коротко ухмыльнулся, выразительно двинув бровями.
По лицу Аполло, казавшемуся почти фарфоровым в этом освещении, тенью метнулось неодобрение, не укрывшееся от цепкого взгляда его собеседника.
– Думаю, бесполезно говорить тебе, чтобы ты не вмешивался хотя бы на этот раз? – сдержанно, но без особой надежды в голосе уточнил ключник.
– Мы все изголодались за полгода, – развел руками тот. – Но я, так и быть, постараюсь быть нежным с папочкиной новой игрушкой, чтобы не сломать ее сразу.
Никак не прокомментировав это сомнительное обещание, Аполло поместил карманные часы внутрь деревянной шкатулки и закрепил их там на бархатном ложементе, чтобы они не болтались при переноске. После чего снова поднял взгляд на Немо:
– В любом случае, раз уж ты здесь, не сделаешь ли мне одолжение?
– Тебе? – тут же поймал его на слове он. – Или Городу?
– Это уже нюансы семантики, – отозвался ключник, опустив крышку шкатулки. Та встала на место с приятным металлическим щелчком. – Доставь ее в 1224-й номер, пожалуйста, – и он протянул изящный деревянный ящичек Немо.
Первой естественной реакцией того было заявить, что в курьеры он не нанимался и пусть Аполло ищет себе другого мальчика на побегушках. Но следом мелькнула и другая мысль: раз речь шла об Отеле, значит, часы предназначались для чужака. И получалось, что…
– Выходит, ты еще с ночи знал о том, что мы ждем гостей, – досадливо проворчал Немо, но все же взял в руки шкатулку. – И не удосужился сообщить мне об этом, пока мы мило болтали о перестановке в твоей лавке и обвалившемся здании на Пятой улице.
– С какой стати я должен был тебе что-то говорить? – как будто даже удивился Аполло, наблюдая за тем, как парень без особого пиетета запихивает доверенную ему ценную вещь в свою сумку.
– И действительно, – закатил глаза тот. – А с этой штукой чего? Разве Город обычно не сам… расставляет все положенные декорации?
– Некоторые вещи слишком деликатны, чтобы пустить все на самотек, – пожал плечами ключник, поднимаясь из-за стола и небрежно стряхивая какую-то едва заметную пылинку со своего жемчужно-серого атласного жилета. – Думаю, Он хотел быть уверен, что все будет исполнено в лучшем виде. Это важно.
– И поэтому ты доверил ее мне? – многозначительно поднял брови Немо. – Не чуешь… некоторой логической несостыковки?
– Нет, – ничуть не смутился Аполло. – Тебе полезно иногда вспоминать о том, что ты один из нас. И вносишь в происходящее не только хаос, но и свою полезную лепту.
– Полезную Большому Папочке, ты имел в виду? – парень не сдержал сарказма.
– Как и все мы, – подтвердил ключник и отвернулся к стеллажам, давая понять, что разговор окончен.
И хотя у Немо на языке вертелся еще с десяток едких комментариев по этому поводу, он предпочел оставить их при себе. С Аполло следовало быть осторожным. Тот мог сколько угодно притворяться таким же, как все остальные обитатели Города, да вот только не нужно было обладать лисьими инстинктами, чтобы почуять здесь запах откровенной лажи. В конце концов, ключник был единственным, кто за пределами Отеля носил начищенные ботинки и не опасался задерживаться на улицах после заката. А еще всегда знал больше, чем остальные, и не нуждался в посредниках и подсказках, которые бы говорили ему, что следует делать. Словно вышколенный секретарь большого начальства, который за долгие годы службы привык угадывать пожелания шефа даже не по словам, а по мимике и интонации.
Что ж, наверное, даже Божества имели привычку заводить себе любимчиков.
– Как дела у Шайни?
Вопрос остановил Немо буквально на пороге, мгновенно выбив все предыдущие мысли из головы и заставив напрячься. Парень обернулся через плечо и, смерив мгновенно вспыхнувшим взглядом все такую же ровную спину Аполло, хмуро уточнил:
– А какое тебе дело до моей сестры?
– Никакого, – усмехнулся тот, и впервые за все время их разговора в его голосе прорезались неподдельные эмоции. Эмоции, которые Немо совсем не понравились. – Простая вежливость.
– Ну раз никакого, то и не суй свой нос, куда не следует, – огрызнулся тот, даже не пытаясь сгладить полыхнувшую в голосе агрессию.
– Кто бы говорил, – коротко хмыкнул Аполло, чуть склонив голову, и Немо был почти уверен, что стоящий к нему спиной ключник улыбается. Это осознание наждачкой проехалось по коже, заставив до побелевших костяшек сжать ремешок сумки, наискосок пересекающий его грудь.
Самодовольный хлыщ планировал это с самого начала – пройтись по больному в последний момент, небрежно и мимоходом, но отлично осознавая, что он делает и для чего.
– Я вот даже умудрился подзабыть, чем же ты меня так бесишь, но спасибо, что напомнил, – бросил Немо напоследок, а потом от души хлопнул входной дверью, искренне надеясь, что ему удалось пустить по ее стеклу хоть пару трещин.
Оказавшись снаружи и убедившись, что к лавке не сползлось никакой гадости, пока он был внутри, парень с места сорвался на бег. Развив достаточную скорость, оттолкнулся от влажного асфальта, тенью метнулся к стене и, едва касаясь выступов раздробленных кирпичей, взлетел по ней вверх. Почти добравшись до карниза, перепрыгнул на погнутый фонарь, испускавший бледный, точно предсмертный свет. Зацепился двумя руками за его кронштейн, подтянулся выше, а через мгновение уже сидел на покореженной вывеске давно закрытой мясной лавки, из которой, тем не менее, все еще душно и тяжело пахло разложением и гнилью.
Сумка со шкатулкой неприятно постукивала на спине, и Немо, поморщившись, уже представил себе пару живописных синяков на пояснице, которыми обернется подобного рода пробежка. Но ему не нравилось слишком долго быть внизу в это время суток. По утрам Город словно выпускал накопленные за ночь нечистоты, и те струились вдоль дорог склизким туманом – если наклониться поближе, почти наверняка почувствуешь запах лекарств умирающей старухи или густой пенистой рвоты передознувшегося наркомана. К полудню обычно становилось лучше, но утром – утром всегда было тяжело.
С вывески Немо перемахнул на пожарную лестницу соседнего здания, а уже оттуда выбрался на крышу. Высотка Отеля сразу бросилась ему в глаза – узкая, коричнево-золотая, сияющая в общем тускло-ржавом полумраке, как маяк в ночи. Было совершенно очевидно, что управляющий тщательно подготовился к приему гостей, и парня это даже в какой-то мере позабавило. Еще вчера Отель выглядел так, будто доживал свои последние деньки, а сегодня только поглядите – напудрился и принарядился, как престарелая шлюха, все еще уверенная, что все еще способна сражать мужчин наповал.
Приключения чужаков всегда начинались именно там – но разве и могло быть иначе? Городу требовалось время, чтобы присмотреться к ним, чтобы развесить замки и разложить ключи в нужном порядке. И проще всего было сделать это, пока новоприбывшие отмечались у управляющего и получали ответы на свои первые вопросы. Всегда одинаковые, всегда предсказуемые вопросы, на которые здесь ни у кого на самом деле не было тех ответов, на которые чужаки надеялись. Они искали простоты и логики. Но ни того, ни другого в Городе не бывало с момента основания – если, конечно, это место и вовсе кто-то когда-то основал и оно не появилось из небытия на тот восьмой день недели, который потом просто вычеркнули из общей истории.
Бросив короткий взгляд в ту сторону, где по-прежнему кружилась стая птиц, Немо сел на край крыши и, перекинув сумку себе на колени, достал из нее шкатулку. Сам ящичек был довольно простой – без лишних украшений и резьбы. А еще, как и следовало ожидать, без замочной скважины. Какой бы механизм ни удерживал крышку на месте, отпирался он явно не ключом. Можно было бы предположить, что какими-нибудь хитрыми манипуляциями и нажатиями на корпус в нужных местах, но Немо слишком хорошо знал, как здесь все устроено, чтобы поверить в это.
Шкатулка откроется только тогда, когда будет нужно – и только в руках того, кому предназначалась.
И все же парень еще какое-то время покрутил ее в руках, бездумно поковырял крышку, попытавшись наудачу поддеть ее коротко остриженными ногтями, даже понюхал деревянный корпус и, признаться, с трудом сдержал дурной порыв оставить на уголке отпечаток зубов. Просто чтобы чужак потом, поняв принцип работы этого места, мучился и гадал, а что же это могло значить. Что хотел сказать автор и вот это все.
Но, скорее всего, Город просто стер бы след от его укуса. В этом и крылся главный фокус и главная проблема – никто здесь не мог сделать того, чего не должен был. Никто не мог оказаться там, где ему еще рано было находиться. И если какой-то двери надлежало быть закрытой до третьего акта, ключ от нее Аполло смастерил бы не раньше, чем за десять минут до конца второго.
Все это невероятно выводило Немо из себя. В последние годы – быть может, от скуки из-за поредевшего потока прибывающих чужаков – он все чаще задавался вопросом, правда ли все работало только и исключительно так. Была ли власть Города безгранична и безусловна, или же кто-то из них, его созданий и прямых подчиненных, мог воспротивиться Его воле и обойти навязанные правила? Но до сих пор парню так не удалось отыскать ту самую брешь, то слабое звено в сковывающей их всех цепи, чтобы нанести один-единственный удар, который все изменит. Может быть, этой бреши и вовсе не существовало, но мысль об этом была так же горька, как зловонный туман, которым, словно испариной после пробуждения, Город покрывался каждое утро.
Решив не спускаться с крыш и пользуясь тем, что здание Отеля было в несколько раз выше всех своих ближайших соседей, Немо забрался в него через открытое окно пятого этажа. Прыжком перемахнув через подоконник и приземлившись на одно колено, чтобы загасить инерцию, ощутил, как урчит и топорщится мягкий ворс ковра у него под пальцами. Он притащил с собой грязь и запах улиц, и Отель был недоволен. Потому Немо ничуть не удивился, почти сразу услышав над собой подчеркнуто вежливый, но очевидно недружелюбный голос.
– Тебя сейчас здесь быть не должно.
– А то я не знаю, – отозвался парень, выпрямляясь и от души хрустнув плечами. – Выполняю кое-какое поручение для нашего мастера по ключам. Он просил доставить это в номер…
– 1224, мне уже передали, – подтвердил стоявший рядом с ним худой пожилой мужчина в идеально выглаженном темно-зеленом костюме. – Прошу передать посылку мне, я лично отнесу ее в номер.
Немо не особо долго размышлял над тем, не противоречит ли эта просьба указаниям Аполло. Шкатулка уже не представляла для него особого интереса, да и избавиться от лишней тяжести за спиной было отличной идеей.
– Вверяю ее в ваши трепетные руки, – без всякого намека на почтительные интонации произнес он, передавая шкатулку управляющему. Тот принял ее без улыбки, но с места не сдвинулся, видимо, собираясь лично проконтролировать, как непрошеный гость покинет его владения.
А Немо и не нужно было просить дважды. В одном старик был, без сомнения, прав: ему и в самом деле пока нечего было здесь делать. Декорации расставлены, оркестр затаился в предвкушении увертюры, и оставалось совсем немного до того, как поднимется занавес. Но, пока главное действующее лицо было в пути, все еще оставался шанс перехватить его до начала представления.
Выбравшись обратно на улицы, Немо снова обратил взгляд на восток. Птицы по-прежнему кружили над крышами, словно стая оголодавших стервятников, но их как будто стало меньше. Значит, чужак скоро придет в себя.
Солнце уже взошло. Его не было видно на небе, однако Немо безошибочно чувствовал бледный рассеянный свет кожей. Стало теплее, а еще пропал этот омерзительный запах, что терзал его обоняние еще полчаса назад. Теперь можно было безбоязненно спуститься вниз. Но как бы парень ни любил крыши и ощущение полета, которое дарили прыжки с одного здания на другое, все же требовавшиеся на это силы стоило поберечь для чего-нибудь поинтереснее.
Спрыгнув на тротуар, Немо поймал взглядом собственное отражение в пыльной треснувшей витрине и привычным жестом взлохматил и без того торчащие во все стороны темные волосы. Убедился, что фиолетово-черные круги под глазами, всегда производившие на чужаков особенное впечатление, никуда не делись, и улыбнулся сам себе.
– И как только мама тебя таким красавчиком родила? – усмехнувшись, погрозил он своему отражению пальцем, а потом поудобнее перехватил длинный ремешок заметно полегчавшей после остановки в Отеле сумки и направился в сторону редеющей птичьей стаи.
Восточная окраина Города была одной из самых стабильных и предсказуемых: наверное, поэтому чужаки чаще всего появлялись именно там. Если не приглядываться и намеренно не обращать внимания на детали, можно даже поверить, что находишься в типичных трущобах, где самую большую опасность представляет агрессивный бомж с ломом или чересчур самоуверенный подросток, стащивший у отца заряженный пистолет.
Немо не помнил, когда Город перестраивал эти улицы в последний раз – и было ли такое вообще. Все те же покосившиеся заборы из проржавевшей сетки-рабицы, те же бессмысленные, но яркие граффити на облупившихся стенах, даже все то же сушащееся на одном из балконов белье: темные джинсы и ярко-красная футболка с дружелюбно оскаленным смайликом.
Однажды, от скуки поднявшись на тот балкон, Немо обнаружил под смайликом еще и надпись: «Сожри свои мозги». Ничего тупее он, кажется, здесь не видел. Почему-то тогда парню подумалось, что Город сделал ее специально для него – потому что чужаки снизу все равно бы послание не разглядели, а кому еще могло прийти в голову лазать по балконам ради сомнительного удовольствия сорвать надоедливую красную тряпку? Он тогда в самом деле выбросил эту футболку, но нисколько не удивился, обнаружив ее назавтра все на том же месте. Правда, снова забираться на седьмой этаж и проверять, не изменилась ли надпись, не стал. Шутка, повторенная дважды, вряд ли стала бы смешнее.
– Немо, а вот и ты, мой бледнолицый друг! Ну какими судьбами, какими ветрами? Неужели просто мимо проходил?
Еще на звуке собственного имени Немо успел раздосадованно закатить глаза, продолжая, однако, быстро шагать вперед и притворяться глухим, но когда его ухватили за плечо, разворачивая назад, уже не смог это проигнорировать.
– Так и знал, что без тебя не обойдется, – проворчал он, мельком окинув взглядом приплясывавшего рядом с ним молодого мужчину в ярко-красном фраке, белых перчатках и начищенном цилиндре. Как и всегда, боковым зрением ему сперва почудилось, что рядом извивается цветастая мультяшка, невесть каким образом сошедшая с экрана старого телевизора, но, стоило посмотреть прямо, это впечатление исчезло.
– Это совершенно взаимно, мой добрый друг, – расплылся в широкой улыбке Ури, подмигнув ему. – Я, можно сказать, очень рассчитывал встретить тебя тут и безмерно рад, что ты меня не разочаровал. Сам подумай: первый чужак за столько месяцев! Я в шоке, что до сих пор не организовали парад и фейерверк в его честь. Хотя, может, еще и не поздно?
Одним движением пальцев он мгновенно раскрутил трость, которую держал в руках, а потом так же резко и внезапно остановил, смачно шлепнув ее по нижнему концу – звук при этом был такой, будто он звонко приложил ладонью по чьей-то заднице, – и из набалдашника во все стороны брызнули пахнущие попкорном крупные конфетти.
– И вуаляу! – лучась восторгом от самого себя, провозгласил Ури. – Как тебе?
Красный и золотой глаза уставились на Немо выжидающе, но тот слишком хорошо знал болтливого фокусника, чтобы хоть на мгновение всерьез задуматься над этим вопросом.
– Отстой.
– А я так надеялся, что сегодня именно тот день, когда мой славный друг соизволит оценить мои тщетные, но яростные порывы впечатлить его! – состроил страдальческую гримасу Ури. – Неужели даже появление новой сверкающей звездочки на нашем тусклом небосклоне не способно вернуть улыбку на это славное личико? – Он потянулся указательными пальцами к уголкам губ Немо, но тот одним ударом отбросил их прочь. Мог почти поклясться, что ощутил, как трещат кости, но вспыхнувший было в груди огонек триумфа тут же погас.
– Вежливость, вежливость, вежливость! Куда она делась в современном мире, ну просто уму непостижимо! – скороговоркой выдал фокусник, дуя на свои абсолютно целые и невредимые пальцы. То, что он при этом сидел на набалдашнике трости, закинув ногу на ногу, как будто это был целый табурет, Немо даже не удивило. Как, впрочем, не удивили и белые порванные перчатки, порхающие туда-сюда у его лица, как надоедливые мошки, и делавшие разные непристойные жесты. Как если бы на него пытался материться немой. Вот это отчего-то показалось ему смешным, и если бы Ури не был так занят собственными руками, то мог бы записать очко на свой счет, когда его друг все же улыбнулся.
– Почти разлетелись, – заметил Немо чуть погодя. – Скоро начнется.
– Да, лучше не опаздывать на шоу, – кивнул фокусник, мгновенно забыв о нанесенной ему обиде, которая еще несколько секунд назад, казалось, переполняла его до краев.
Они переглянулись, как будто признавая друг в друге равных – соперников или напарников, тут сложно было сказать наверняка, – а потом наперегонки рванули с места. Немо был быстрее и сильнее, но Ури жульничал – оседлав свою трость, несся на ней, как ведьма на метле, а под конец и вовсе сплющился в толщину коврика для йоги, чтобы просочиться между зданиями, которые его выматерившемуся другу пришлось преодолевать снизу вверх. Поэтому когда Немо тоже добрался до пункта наблюдения и неуклюже скрючился рядом с фокусником, прячась за мусорными баками, чужак, переполошивший весь Город, уже стоял на своих двоих и с подозрением озирался по сторонам. Последние птицы, еще кружившие над его головой, по одной отлетали в разные стороны.
– Молодой, – шепнул Ури. – Даже сорока нет.
– Так даже лучше, – тихо отозвался Немо. – Чем они старее, тем с ними скучнее. Хотя я надеялся, что будет хотя бы парочка, как раньше. Или даже семьей нас побалуют.
– Губу-то закатай обратно, мой жадный друг, – ухмыльнулся фокусник. – Надо с малого начинать. Там потом кто знает что потянется. Они иногда с собой целый табор притаскивают, потом не знаешь, куда от них деваться.
– И то верно, – согласился тот, повнимательнее приглядываясь к чужаку.
Мужчина. Как и сказал Ури, еще совсем не старый. Широкоплечий, но не слишком крупный. Рост выше среднего, светлые волосы, правильные черты лица. Не Аполло, конечно, но Шайни бы почти наверняка назвала этого парня симпатичным. Отчего-то эта мысль была Немо неприятна, даже горчила на языке, и он торопливо отбросил ее в сторону.
– Куда пойдет дальше? В Отель? – меж тем с энтузиазмом пробормотал Ури. – Конечно, в Отель, куда еще. Старина Карл так раскрутил шарманку, что я даже отсюда чувствую, как пахнет выпивкой и дамочками.
Его друг на этих словах почти неосознанно принюхался, но ничего, кроме запаха гнили из мусорного контейнера, не почувствовал.
– Эй, уходит, уходит, не видно!
Работая локтями, Ури попытался сдвинуть Немо, чтобы разглядеть, куда именно свернет чужак, и в этот момент случайно задел стоявшие на крышке бака пустые пивные бутылки. Те, конечно, повалились на асфальт, и мелодичный стеклянный звон эхом отозвался в затаившемся утреннем беззвучии.
– Кто здесь? – резким, немного севшим, как после долгого сна, голосом спросил чужак, круто разворачиваясь в их сторону и вскидывая руки.
– Пистолет? – брови Ури поползли вверх. – А… разве так можно? Город изменил правила?
Немо не ответил. Все его внимание мгновенно оказалось сконцентрировано на матовом черном стволе в руках чужака.
Он пронес в Город оружие.
Не нашел его здесь, не отвоевал в схватке и даже не заслужил как подарок за старательность. Нет, он вытащил его из кобуры, пристегнутой где-то под темно-оливковой курткой, и теперь слепо водил им туда-сюда, пытаясь понять, из какого конкретно полутемного проулка донесся встревоживший его звук.
Во рту у Немо пересохло. Последний раз оружие из мира чужаков появлялось в Городе очень давно. И тогда наделало так много шума и дырок в неположенных местах, что с тех пор лавочку, казалось, прикрыли насовсем. Слишком непредсказуемо, слишком опасно, ведь то, что Город не создавал сам, он и не мог контролировать.
И все же вот оно – в руках сбитого с толку незнакомца. Первого за гребаных полгода. Не поэтому ли пауза затянулась так надолго? У всего должна быть причина, и это первое правило, которое следовало бы выдолбить на скрижали у входа в Город, если бы таковая, конечно, существовала.
– Это будет интересно, – снова ослепительно улыбнулся Ури, поймав взбудораженный и азартный взгляд своего товарища. – Что ж, позвольте временно откланяться, мой везучий друг. Негоже портить представление в самом его начале.
Он хлопнул в ладоши, и в тот же миг на его месте возник крупный рыжий кот с красно-золотыми глазами. Встряхнувшись всем своим длинным костистым телом, он шмыгнул вперед, являя настороженному чужаку вполне банальное и приемлемое для неискушенной психики объяснение странных звуков. Он даже потерся о его колени и позволил почесать себя за ухом, пока Немо, не отрывая от них напряженного взгляда, думал о вернувшемся в кобуру пистолете.
Будь он проклят, если понимал, что задумал Город. Но будь он проклят дважды, если не найдет способ использовать это себе на пользу. Потому что, как знать, может быть это именно то, чего он ждал столько лет – та самая брешь в монолитной, казалось бы, стене.
И если так, значит, существовала вероятность наконец-то обрушить ее всю целиком.
Глава 2. Отель
Отель был одним из двух самых высоких зданий в Городе, поэтому вполне логично, что чужаки в первую очередь всегда устремлялись именно к нему. Сбитые с толку и потерянные, они не в полной мере отдавали себе отчет в том, что в сравнении с пылающей электрическими огнями высоткой остальные кварталы выглядят на редкость мрачными и заброшенными. И просто летели к ней, как мотыльки на огонь, резонно полагая, что где огонь, там жизнь, а значит – помощь и ответы. И если с помощью и ответами вопрос был еще спорный, то вот насчет жизни – совсем мимо.
