Застень: легенда Елового Кута

«Супруга недовольна нашим переездом, всё рядится в свои платья, да плачется по слугам. Ругаю её, что жили мы без Бога, а теперь будем служить ему и людям добрым делом. Старшего сына приучаю к труду, а дочерей матушка взяла под своё крыло, а то ж ни иглы с ниткой, ни поварёшки в руках не держали. Подражают матери, плачутся, но учатся. С горем пополам сварили свой первый суп, вкусный вышел, значит, толк есть и всё не зря».

«Москва осталась в прошлом. Сколько было гулянок, сколько бездарно потраченных лет. Уехал в Сибирь, живу на монастырском подворье. Для продолжения рода славной фамилии Голенищевых есть старший брат Алексей и младший Юрий. А я пришёл к Богу. Писал письма семье, неизвестно, увидимся ли снова. После стыда, который я им принёс за годы пьянства и разврата, впервые ощущаю истинное счастье – теперь они мной гордятся».

Монахи и жители монастырского подворья выстроили чёткую структуру хозяйства, открыли школу для детей, где обучали основным наукам, для духовного развития организовали хор и театр. Жизнь здесь текла своим чередом, и этот духовный мир ни разу нельзя было назвать скучным.

Всё изменилось в начале XX века. Доподлинно никто не знает, что стало причиной закрытия монастыря. В документах сказано, что это был приказ власти. Жители быстро собрались и уехали, дальнейшая судьба монахов и бывших дворян неизвестна. Спустя годы природа взяла верх, деревянные постройки погнили, а остатки укрыл мох.

В 1952 году землю выкупил Арсений Михайлович Ступин. Владелец молочного производства уверял, что его родственники были среди жителей монастырского подворья, поэтому эта территория – его родина, на которой он хочет обосноваться. Через три года численность населения деревни насчитывала около 140 человек, ещё через два года – около 320.

Все эти годы деревня носила имя Ступино, однако после смерти Арсения Михайловича его дети и внуки вернулись жить в город, оставив деревню на председателя. Вступив в должность, он набрал в администрацию сотрудников, и вместе с ними выбрал новое название – Еловый Кут.

– Ну как вам наша история? – женщина в бордовом платье со стопкой журналов появилась внезапно.

– Очень интересно, особенно история монастыря. Никогда бы не подумала, что дворяне могли расстаться с богатой жизнью, чтобы разводить хозяйство.

– Они уходили от жизни, богатой деньгами, к жизни, богатой духовно. Да и к тому же были те, кто сбегали, от долгов, или ещё чего. Забирали последние деньги и в Сибирь, а тут искать никто не станет – себе дороже, во всех смыслах.

Женщина положила стопку журналов и газет на тумбочку.

– Тут про наш хор и театр писали, это отголоски монастырской традиции. Театром сейчас никто не занимается, а вот в хоре поют ребятишки.

Страницы с новостями о деревне были помечены закладками, на фотографиях дети разного возраста стояли на сцене, где-то в красочных самодельных костюмах, где-то среди таких же самодельных декораций, а где-то просто на фоне церковного убранства. Судя по заголовкам местное творчество высоко оценивалось на региональных конкурсах, и раньше ребят возили на выступления. Всё было написано в одинаковом добром тоне, но одна статья в малостраничной газете формата А5 выделялась на общем фоне: «Страхи Елового Кута: куда пропадают люди в глухой сибирской деревне». Вверху страницы стояла дата 17.04.2019 – материал свежий относительно остальных, и если об этом написали, значит, случай не единичный: ни одна здравая редакция не отправит корреспондента за сотни километров, оплатив при этом дорогу и командировочный день, чтобы выпустить статью о пустяке.

Первые исчезновения начались ещё в начале XX века, по одной из версий это и стало причиной закрытия монастыря и отъезда всех местных жителей. Источники, близкие к тем, кто застал подворье, утверждают, что в лесу были обнаружены правительственные лаборатории, в которых проводились эксперименты. Нынешние жители деревни Еловый Кут от комментариев отказываются. Но одна из старожилов всё же уделила нам несколько минут и отметила, что в деревне и её окрестностях «происходит какая-то бесовщина».

Газете с названием «Мифическая сторона современной России» верить, конечно, было нельзя, но Василиса сфотографировала статью, захватив ещё парочку новостей с конкурсов – особенно ей понравилась фотография одной группы выступающих, где все дети были в традиционных нарядах, а мальчишка сбоку почему-то одет в не по размеру большую футболку с Бэтменом. Девушка нашла это по-панковски ироничным и подумала, что фотографию можно выложить в соцсети с надписью вроде «Когда время спасать Готэм, но мама заругает, если прогуляешь музыкалку». Новость датирована 2006 годом – привычка оценивать возраст перешла от подруги-журналистки, которая, зная любовь Василисы к выкладыванию рандомных снимков в соцсети, прочитала лекцию об использовании фотографий несовершеннолетних без согласия официального представителя.

Отложив прессу девушка вернулась к книге. Дальше было написано о том, какие животные водятся в местных лесах, какими ресурсами богат край, а также о выдающихся местных жителях. Василису зацепила одна из них – писательница со знакомой фамилией.

Лазарева Лукерья Ивановна – поэтесса, писательница.

Родилась в 1948 году в семье учителей в небольшом сибирском городке. В возрасте 23 лет переехала в Красноярский край. где познакомилась с будущим супругом – жителем Елового Кута, куда и переехала после свадьбы. Первую книгу издала через 7 лет, роман «От Юга до весны» женщина посвятила историям из деревенской жизни. Благодаря Лукерье Ивановне об истории Елового Кута узнало больше людей, а власти Ненецкого автономного округа выделили бюджетные средства на развитие деревни – на эти деньги был сделан ремонт в школе, оборудован сквер у Дома культуры.

Фамилия показалась знакомой не из-за знаменитого певца; сборник стихов Лукерьи Лазаревой Василиса листала в офисе «АИИ» в Мурманске, книга лежала забытой в тумбочке на рабочем месте. Девушка тогда не оценила оставленную прошлым работником литературу, для неё творчество Лазаревой показалось какой-то слабо срифмованной сказкой.

Книга «От Юга до весны» тоже лежала в тумбочке. Василиса отложила историю и взялась за роман. Он оказался неожиданно небольшим, по объёму скорее напоминавшим сборник рассказов. За потрёпанной зеленоватой обложкой скрывались пожелтевшие листы, местами порванные, будто по странице пошла трещина, местами мятые от загнутых уголков. В предисловии автор благодарила жителей деревни за то, что поделились историями, рассказывала о детстве и родителях, которые привили любовь к литературе. А дальше было четверостишье:

В полночь зреет тихий звук,

В лесу застень, тайный друг.

Свет звёзд искрится в вышине,

Ведёт к обряду в тишине.

Снова это слово – застень, которое написано на табличках. Поисковик в интернете даёт простой перевод со старорусского: тень. Возможно, это какой-то местный миф, фольклор, или персонаж, которым пугают детей, как бабайка.

– А я могу взять почитать эту книгу? – Василиса подошла с романом к сидящей за своим рабочим столом женщине.

– Что тут? – она погладила обложку и, вчитавшись в название, строго ответила. – Нет. Это последний экземпляр, такую редкость мы на руки не даём. Можете сфотографировать страницы.

Времени свободного предвиделось много, поэтому Василиса отсканировала телефоном всю книгу – к счастью, это не «Война и мир» или любой другой роман, который проходят в школе. Поблагодарив заведующую, девушка вышла на улицу.

Туман спал, но в деревне всё ещё висела лёгкая дымка. За изучением книг Василиса не заметила, как время приблизилось к обеду. Рабочий чат молчал, поэтому девушка решила найти Ирину, чтобы та составила компанию, а заодно послушала историю Елового Кута. Прогулочным шагом Василиса дошла до гостиницы, Ирина только проснулась и снова собирала себя по частям, отлипая от кровати.

– Еловый Кут – так называется эта деревня, – Василиса плюхнулась на кровать в ожидании, когда коллега будет готова отправиться на поиски еды.

– Ладно еловый, хотя и тут бы поспорила. Что такое Кут?

– Пока не знаю, в книжке не было написано. Закуток может? Тихое место.

– И как вообще, интересно?

– Нормально. Нашла одну статейку, что тут люди пропадали. Больше особо информации об этом и нет.

– Правильно понимаю, тебе одной бояться стрёмно, ты поэтому решила рассказать об этом мне? – в голосе женщины слышалось раздражение.

– Да ладно, это просто выдумка. Будь такое в реальности, мы бы наверняка откуда-то да услышали. Да и «АИИ» бы в небезопасное место не отправляли группу.

– В кафе? – Ирина выглянула в окно, оценивая маршрут.

– Ага.

На выходе девушек перехватили Илья и Кирилл, которые освободились от дел и тоже пошли обедать. В кафе на этот раз были и другие посетители – три компании, занявшие разные столы. Ирина выбрала место у окна, остальные послушно последовали за ней. Бармен, который сегодня заменял весь персонал в зале, вынес несколько меню – папок с вложенными в файлики страницами. Разгуляться особо возможности не представлялось, зато была понятная классика в виде борща, гречки с котлетой и запечённой рыбы с макаронами.

– Эта деревня называется Еловый Кут, – начала делиться информацией Василиса, как только все сделали заказ.

– Она как ребёнок, узнала новое и давай всем рассказывать, – Ирина, видимо, всё ещё не отошла от последствий ночных гуляний, поэтому продолжала язвить.

– В библиотеке есть книга про историю деревни, про монастырь, который тут раньше был. И ещё роман местной жительницы. А ещё вы таблички же тоже видели на домах, вот слово застень, которое там используется, переводится как тень. Хочу узнать у отца Владимира, как тень и молитва связаны.

– Может, легенда какая-то местная, – вступил в диалог Илья.

Кирилл и Ирина переглянулись, на губах обоих скользнула ехидная едва заметная улыбка. Разговоры об истории и факт того, что коллега роется в этих данных, казались бесполезной тратой времени. Их не интересовало, что и как происходит в деревне, которую через пару недель группа благополучно покинет и забудет.

– Ещё статью нашла, писали, что тут пропадали люди. Но больше информации об этом нигде нет, в интернете тоже.

– Что за статья? – внезапно к беседе присоединился Кирилл, который до этого отрешённо смотрел в окно.

– Вот, – Василиса протянула телефон с фотографией той статьи. – Листай вправо.

– Не знаю, насколько правда, мы оборудование когда устанавливали, все на перекур вышли, а я остался. В соседнем кабинете сидели медички, и я услышал немного разговор. «Жалко их, пропадут», а вторая ответила «Смотри, чтобы сама не пропала. Не наше дело». Я как-то не задумывался, о чём болтают. Ну мало ли о мужьях пьющих.

– Хорош разгонять, а, – Ирина будто медленно закипала. – Обычная деревня в окружении леса. Пошёл по грибы, застрял в болоте, обморожение и смерть – куча сценариев. Дикие звери. Тебе, Василиса, вообще стыдно рассматривать в первую очередь мистику, а не их.

– Ладно, ладно, чего ты заводишься сразу, – девушка немного отодвинулась от коллеги. – Я просто делюсь тем, что прочитала.

– Айтуган в планы посвятил? – пропустив мимо слова Василисы Ирина обратилась к Кириллу.

– Ни слова конкретики. Видел у него стопку бумаг, он очень недовольно их листал, но молчал.

– Там среди оборудования лежит парочка дозиметров радиации, – тихо заметил Илья.

– Чего блин? – Ирина пристально смотрела на парня, будто ожидая, что он скажет, что это шутка. – Какие нахрен дозиметры радиации? Ты хочешь сказать, мы тут будем исследовать, заражена земля или нет?

– Судя по внешним признакам тут всё чисто, – пытался успокоить коллегу Кирилл. – Может, по ошибке доставили.

– Нас сюда по ошибке доставили, ясно? Боже, это не стандартный набор для исследований, такие штуки просто так не отправляют. И Айтуган не просто так молчит. И премию за закрытые рты тоже не просто так нам дают!

С каждым предложением голос Ирины становился громче, Василиса не выдержала, схватила коллегу за руку и потянула в сторону выхода.

– Ну-ка пойдём подышим, – девушка рывком открыла дверь и прижала коллегу к перилам. – Что с тобой?

– Не лезь ко мне, у меня всё нормально. Это вы тут ерундой занимаетесь, книжки ходите читаете и про какие-то исчезновения говорите, а я взрослый человек, я работать приехала. Иди дальше обсуждай сказки, а мне дай поесть и отвали.

Ирина попыталась оттолкнуть Василису, но она схватила женщину за руку.

– Хватит!

Крик Василисы будто отрезвил Ирину, остановив нарастающую истерику. Теперь в женских глазах читалась беспомощность, смешанная с испугом.

– Мне кажется, у меня менопауза приближается. Я не понимаю, что сегодня с настроением.

– Ир, рано тебе ещё, какая менопауза, – Василиса ослабила хватку и приобняла коллегу.

– Не знаю. Мне ночью кошмар снился, после него проснулась сама не своя. Сына и мужа видела, они горели и шли ко мне. Я пыталась их потушить, а они шли, шли, и руки тянули. Во сне как будто заново прожила ту ночь. Мне очень страшно было, Вась.

Как реагировать на откровения девушка не знала. Ирина всегда казалась ей стальной леди, но оказалось, что это лишь броня, внутри которой сидит хрупкий человек, закрывшийся от всех работой.

– Просто страшный сон, вчера было много эмоций. Пойдём, поешь, поговорим о чём-то хорошем. Куда премии будем тратить, например.

На стол уже вынесли все заказанные блюда, мужчины молча ели, но как только увидели возвращающихся коллег, отложили ложки.

– Ир? – Кирилл кивнул головой, как бы спрашивая о самочувствии.

– Не буду за столом рассказывать, что является причиной такого поведения у женщин, ладно? – Ирина улыбнулась и придвинула тарелку с супом. – Как давно я хотела борщ.

После обеда Илья с Кириллом вернулись обустраивать лабораторию, а Василиса настояла, чтобы Ирина вместе с ней зашла в церковь. Прихожан там не было, зато отец Владимир стоял у подсвечника возле иконы и убирал оплавленные огарки.

– Здравствуйте, – шёпотом поздоровалась Василиса.

– Здравствуй, Василиса. И вам здравствуйте, – мужчина посмотрел на Ирину.

– Это Ирина, моя коллега.

– Ирина, чем ты взволнована? – отец Владимир подошёл к женщине и положил ей руку на плечо.

– Мне сегодня кошмар снился, мои погибшие сын и муж. После этого сна плохо себя чувствую весь день и не могу это контролировать.

– Пойдём на скамейку, поговорим.

Василиса осталась стоять в центре, рассматривая иконы. Многие из них были совсем старыми, за сползающим слоем краски открывалось деревянное панно. За запахом ладана улавливался едва заметный аромат ели. Эта смесь напоминала какие-то очень терпкие духи, которые либо вызывают головную боль, либо идеально ложатся на кожу – третьего им не дано.

Сбоку слышалось всхлипывание, девушка намеренно не обращала внимание, чтобы не портить таинство. Минут через десять отец Владимир подошёл к фотографирующей окна Ваилисе.

– Гости часто жалуются, что здесь их начинают мучить кошмары. То ли воздух так влияет, то ли с болот что тянется. Мы то привыкшие.

– Оценку почвы проведём, узнаем.

Василиса улыбнулась, но в голове пролетела мысль о дозиметрах радиации – вдруг они здесь не случайно?

– От кошмаров молитвы помогают. Выучи хотя бы одну, не будет лишним.

– Я не разбираюсь, любую?

– Да хоть эту: Не оставь меня, Господи, Боже мой, не отступи от меня.

– Не оставь меня, Господи, Боже мой, не отступи от меня, – повторила Василиса, запоминая строку.

– Сегодня в восточной церкви будет выступать детский хор. Сходите, им будет приятно видеть гостей.

– Спасибо, обязательно сходим.

– В 18:00 начнут.

Отец Владимир перекрестил девушку и ушёл за алтарь, а Василиса направилась к Ирине, всё ещё сидящей на скамейке. Женщина сидела с закрытыми глазами, откинув голову к стене. Звук севшего рядом человека заставил её вздрогнуть.

– Прости, я помешала?

– Нет, всё нормально. Мне стало немного спокойнее. Такой страх всегда, когда их вижу. Сразу думаю, что они пришли меня наказать.

– За что?

– Да а кто безгрешен? – Ирина усмехнулась. – Пойдём.

– Во второй церкви сегодня детский хор выступает, давай сходим? А пока время есть я бы заглянула к ребятам, вдруг помочь можем.

Ирина ничего не ответила, молча кивнула и, выйдя из церкви, направилась к медпункту, в котором расположилась лаборатория. На крыльце курили Роман и Руслан, предусмотрительно прикрепив проволокой к перилам банку для окурков. Ирина осталась на улице, а Василиса зашла внутрь, прошла небольшой коридор мимо ещё двух кабинетов, и оказалась во временной лаборатории.

– Гематологический анализатор? – Василиса удивлённо прочитала название на коробке возле прибора. – А это точно нам?

– Мы очень удивились, но да. В служебке написано, что потом его можно записать на счёт медпункта, – ответил Кирилл, проверяя что-то в компьютере.

– Ребят, у меня вопросов всё больше.

– У нас тоже, но Айтуган молчит, а мы практически на подводной лодке – особо тут никуда не деться.

– Что ещё необычного?

– Спектрометры, пара дронов, при чём каких-то нереально дорогих, а в остальном всё наше: пробоотборники, портативные анализаторы.

– Мне не по себе.

Василиса смотрела в окно, выходящее к лесу. Среди пышных еловых ветвей что-то двигалось. Вероятно, дикий зверь ходил за деревьями как по границе, не переступая её и не выходя за пределы своего привычного дома. Девушка пристально наблюдала, ожидая увидеть бурого медведя, лося или росомаху; живя в окружении леса нужно быть начеку, да и териологу было интересно посмотреть на живых представителей мира, изучением которого она занимается. Но вдруг из леса вышел человек, среднего роста мужчина. Расстояние не позволяло разглядеть лицо, так что Василиса не могла понять, какие эмоции он испытывает. Человек просто стоял, слегка наклонив голову вбок.

– Как думаешь, ему нужна помощь? – не отводя взгляд, Василиса обратилась к Кириллу.

– Не похоже, – Кирилл бросил беглый взгляд в окно. – Странный какой-то. Может, с головой чего. Или пьяный.

Мужчина не уходил, поэтому Василиса решила выйти наружу и поговорить. Коллег на крыльце не было – разбрелись по делам. Заметив приближающуюся девушку, человек медленно повернулся в её сторону, наклонив ещё немного голову, как делают собаки, когда вслушиваются в то, что говорит хозяин. Подойдя ближе Василиса заметила лёгкую улыбку.

– Здравствуйте, вам чем-то помочь?

Ответа не было. Человек молча рассматривал девушку. Она тоже успела оценить его внешний вид: по возрасту примерно 30 лет, простая, но опрятная одежда, без повреждений, правда, совсем не по погоде, в рубашке поверх футболки.

– Вы потерялись?

– А ты? – он улыбался, а голос был необычным, как будто в программе для монтажа сделали намеренное занижение и добавили эхо.

– Что? – Василиса сделала шаг назад, слегка испугавшись странного поведения.

– Ты потерялась, девочка?

От вопроса по коже Василисы пробежали холодные мурашки. Она уже однажды слышала эти слова и всеми силами пыталась их забыть, вычеркнуть из памяти воспоминания, которые сразу же не отрывками, а полноценной кинокартиной возвращались в голову и пробегали перед глазами. Василиса начала пятиться назад, чтобы увеличить расстояние и убежать, но человек резко подался вперёд и схватил её за руку.

– Ты потерялась, девочка? – лёгкая улыбка на его лице расплывалась в звериный оскал, а в глазах блестело безумие.

– Отпустите меня, – прошептала Василиса, не в силах закричать.

– Пойдём со мной, ты же этого хочешь, не сопротивляйся, тебе понравится, просто расслабься.

Мужчина с нечеловеческой силой стал тащить Василису в сторону леса, не реагируя на удары. Наконец-то сковывающее чувство отпустило грудь и девушка смогла закричать. Призыв о помощи услышали Кирилл и работницы пункта медпомощи, стоило им появиться на горизонте – мужчина всё с той же мерзкой улыбкой медленно ушёл в лес.

– Вась, ты как? – Кирилл подбежал к сидевшей на земле коллеге и постарался её поднять. – Полицию вызывайте!

Девушки-медики, к которым был адресован указ, переглянулись. Они намеренно делали вид, что всё в порядке, хотя глаза выдавали панику.

– У нас нет полиции.

– В смысле? У вас маньяк разгуливает по деревне, – Кирилл был сильно взволнован и впервые Василиса слышала, как он повышает голос.

– Это просто…

– Местный сумасшедший, он безобидный, – та, что была постарше, перебила коллегу.

– Чего?

– Да он бы ничего не сделал.

Девушки попереминались с ноги на ногу, будто желая что-то сказать, но в итоге молча ушли, оставив в недоумении приезжих. Василиса всё так же сидела на земле, закрыв глаза руками. Она не плакала, просто ограждалась от всей этой ситуации. Кирилл приобнимал её за плечи и терпеливо ждал, когда она отойдёт. Через пару минут Василиса встала, на лице было спокойствие, как будто её не пытался утащить в лес местный псих.

– Ты как?

– Нормально, – девушка даже улыбнулась.

– Надо сообщить, тут небезопасно. Вас по отдельности вообще теперь отпускать нельзя, – Кирилл был очень заведён, эта ситуация его напугала.

– Кир, всё правда хорошо, – Василиса обняла мужчину, но резко отпрянула. – Прости. Да, я испугалась, но всё окей.

Кирилла пробил ток. Он по-настоящему испугался и впервые за долгое время увидел в коллеге не бесполое существо, а женщину. И это ему не нравилось. Кирилл не был таким идеальным семьянином, каким казался окружающим. Когда-то в командировках он не упускал возможности насладиться любовью без обязательств, но когда об этом узнала супруга – испугался, что потеряет семью. Кирилл вымаливал прощение и в итоге жена дала ему второй шанс, а его самого как отвело от взглядов в сторону других женщин. И вот сейчас, став почти рыцарем для коллеги, он испытал страх, что животный инстинкт может вырваться наружу.

Они молча вернулись к медкорпусу, где на крыльце стоял Айтуган.

– Тут какой-то сумасшедший бегает, он Василису в лес пытался утянуть. Поговори с председателем. Медички сказали, что это норма, – Кирилл всё ещё говорил на повышенных тонах.

– Хорошо, – руководитель устало вздохнул от ещё одной неприятности, наброшенной поверх остальных.

Удивительной чертой Айтугана было то, как он реагирует на ситуации. Мужчину тяжело сбить с толку, впереди идёт холодный ум, потом решение, на эмоции просто не остаётся времени.

– В маленькой церкви сегодня концерт, отец Владимир нас пригласил. Пойдёте?

Мужчины переглянулись, Айтуган кивнул Кириллу, как бы давая добро и освобождая его от работы.

– Пошли. Сейчас остальным отпишусь, пусть тоже культурно просветятся.

Кирилл быстро напечатал сообщение в общий чат и вместе с Василисой направился в сторону маленькой церкви на другом конце деревни. Шли молча, девушка анализировала произошедшее и внезапно поймала себя на мысли, что испытывает к спасшему её коллеге совсем недружеские чувства. Это были не бабочки в животе, как при первой влюблённости, не обычная благодарность и уважение за такой поступок. Она ощущала, как хочет взять его за руку, обнять, поцеловать. Василиса тряхнула головой, чтобы отогнать эти несвойственные для себя мысли: во-первых, ей это не надо. Во-вторых, он женат. Просто стрессовая ситуация идеализировала спасителя, пробудив какие-то подростковые эмоции, как когда влюбляются в главного героя сериала. Девушка не знала, что Кирилл борется с тем же самым.

Взрослые люди таких эмоций не испытывают – повторяли про себя идущие рядом коллеги. Это глупо и даже несмешно. Как вообще можно в одну секунду начать испытывать влечение к тому, кто в твоих глазах даже не является привлекательным? Василисе стало противно от себя, а Кирилл продолжал бороться со страхом. Он вспоминал скандалы, которые устраивала жена, собирая на тот момент ещё единственного ребёнка, чтобы уехать к родителям. Мимолётные интрижки возникали не от пустоты, на месте которой должна быть любовь. Её как раз было в избытке. Просто мужчине хотелось ощущать, что его хотят несмотря на кольцо и штамп в паспорте. Это был глупый спор по молодости с самим собой, но сейчас он ничего себе не доказывал, просто резко воображаемая пелена цензуры, накрывающая каждую женщину, пропала.

Роман, Руслан и Ирина стояли возле заброшенного ларька вблизи церкви и курили. Кирилл сходу описал им ситуацию, мужчины заметно напряглись. Они могли сколько угодно бросаться грязными шутками, но никто даже в мыслях не мог себе позволить опуститься до насилия. Василиса молчала и смотрела куда-то в сторону, пока мужчины обсуждали, что психу не стоит попадаться им на глаза. Кто бы знал, как близко окажется возможность наказания: тот самый парень шёл по улице в сторону церкви.

Глава 4