Тень у окна

Егор Мун

Тень у окна

Глава 1. Тень у окна.

Артём приехал в старый дом у леса на три недели – поработать удалённо в тишине, отдохнуть от города. Дом достался ему от двоюродной бабушки: бревенчатый, с резными наличниками и скрипучими половицами. Место живописное – сосны стеной, за ними блестит озеро, воздух напоён хвоей. Но уже в первый вечер Артём почувствовал: что‑то не так.

День первый

Он разложил вещи, заварил чай, сел у окна. Солнце клонилось к закату, длинные тени ползли по двору. И вдруг – движение. В углу сада, между кустами шиповника, мелькнул тёмный силуэт. Артём привстал, вгляделся: никого. «Может, кошка? Но откуда здесь кошка…» – подумал он. Ветер шелестел листвой, и в этом шуме чудился едва уловимый шёпот.

Ночью он проснулся от стука. Тихого, ритмичного – будто кто‑то водил пальцем по стеклу. Артём поднялся, подошёл к окну. За рамой – только тьма и очертания елей. Он проверил дверь, запер на ключ, вернулся в постель. Сон пришёл не сразу. В полудрёме ему показалось, что за дверью кто‑то ходит – медленно, будто на цыпочках. Он замер, прислушиваясь. Шаги остановились у самой спальни. Потом – лёгкий вздох, и тишина.

День второй

Утром на крыльце он обнаружил грязные следы – маленькие, будто детские. Они вели от леса к двери и обрывались у порога. Артём обошёл дом: нигде больше ни отпечатка, только здесь. Он помыл пол, постарался не думать об этом. Но запах сырости, оставшийся после мытья, напомнил ему что‑то давнее – забытое, но тревожное. Он тряхнул головой: «Это просто старый дом. Здесь всегда сыро».

Днём работал за ноутбуком. В какой‑то момент поднял глаза – и замер. В дверном проёме, в двух шагах от него, стоял силуэт. Чёрный, без черт, словно вырезан из бумаги. Артём моргнул – фигура растаяла. Сердце колотилось, во рту пересохло. «Галлюцинация, – сказал он себе. – Переутомление». Он встал, потрогал дверной проём – дерево было холодным, как будто из него выкачали тепло. «Надо проветривать чаще», – решил он, хотя окна и так были приоткрыты.

Вечером он зажёг все лампы, включил телевизор. Но даже сквозь шум диктора слышал шорохи: будто кто‑то ходит по чердаку, царапает стены, дышит за спиной. Иногда ему казалось, что в углу комнаты мелькает движение – не тень, а скорее искажение света, как будто воздух там был гуще. Он повернулся – ничего. Только часы на стене тикали слишком громко, отсчитывая секунды с болезненной чёткостью.