Перекрёсток семи дорог: свита короля

– Смотри куда прешь, деревенщина!

Не люблю таких. Из мелких дворянчиков, смазливый, но слабохарактерный. Таких с детства мамки-няньки пестуют, вот они и не вырастают, так и остаются балованным дитятей. Хотя этого видно жизнь потрепала. И костюм пусть дорогой, но далеко не нов, и меч из простых, не фамильный даже, не гербовый, а так, в обычной кузне купленный. Тоже поди на турнир приехал.

– Простите, убогую, господин. Не серчайте, господин. Я нечаянно. Хорошо что была в обычной одежде, пусть и не в юбке, но и не в доспехах наемницы. А бляху под волосами не видно. Со стороны меня действительно можно принять за селянку, излишне самоуверенную, конечно, но все-таки. А уж дурочкой прикинуться и вообще никакого труда не составило. Не зря же говорят, хочешь узнать, каков человек, посмотри как он разговаривает с тем, кто беднее. Дворянчик брезгливо сощурился, отпихнул с дороги с пошел дальше. А куда кстати пошёл? А… Мечишко прикупить? Дрянь на дрянь меняет… Вот как интересно. Я думала, что дворян с детства учат, если не драться, как воины, то хотя бы обороняться и еще разбираться в оружии, хотя бы чуть-чуть. Этот же нет… Взял самый дорогой, и самый убогий меч. Я знаю Кузмича. Ну того, кто мечами торгует. Он из наших, из бывших. Руку потерял, вот в торгаши и подался. Сейчас ушлый торговец только потирал руки. Еще бы, такой дурак в покупатели. Новый меч был красив, как лубочная картинка. Богатые ножны, красивая рукоять с головой волка. Но лезвие – полное дерьмо. Мягкий металл. Такими мечами только на параде красоваться, достал из ножен, потряс, как причиндалом, и опять в ножны, а на большее он не годен. В бою таким только зазубрин нахватаешь, их потом не исправить уже. Дурак, что с него взять. Ну Кузьмич. Видит же, что покупатель лопух, ишь старается. Барчук решился.

– Ну и сколько?

– Полтораста монет, уважаемый. Кузьмич увидел меня, подмигнул, мол, не порть малину. А я что, ничего. Сделала вид, что смотрю дамские кинжальчики. Ими разве что письма вскрывать, но да ладно.

– Почему так дорого, – дворянчик заартачился.

– Что вы, господин, да я о прошлом месяце за него триста просил, просто сейчас цену снизил. Вот буквально вчера. Жене на лекаря… Болящая у меня, страсть. Ага, его Наталку, я видела около получаса назад. Здоровенная бабища так отчаянно лаялась с торговкой рыбой, что если и выглядела болящей, то исключительно жадностью.

– Нда? – Крсавчик покрутил меч. Хорош, не спорю. Рубины, а точнее красные стекляшки горят, лезвие сияет, волк пасть ощерил, ужас.

– Ладно, беру. Видимо ничего у тебя приличного нет. Хоть не позорно будет. Монет перекочевали в мозолистую лапу бывшего наемника. Мужчина вышел. На меня он даже не посмотрел. Ну и ладно. Не очень то и хотелось.

– Интересно, Наталка знает, что ты ее здоровьицем прикрываешься, точнее болезнью. Торговец побледнел. Натурально. Даже я поверила.

– Молчи, Данка! Ты что мою жену не знаешь?

– Знаю, потому и спрашиваю.

– Так, я ей не скажу. И ты надеюсь тоже…

– А что мне за это будет? Я тоже умела торговаться, да и любила.

– Скидку? Десять процентов?

Вот жмот!

– Нуууу, тогда я скажу Наталке, что ты продал меч за триста.

– Хорошо-хорошо. Тридцать процентов.

– О, вот это уже лучше!

Глава 3 Предложение от короля может быть неожиданным, а от Богини еще и опасным.

– Гля, баба! Красивая! Эй, милашка! Подь сюда, чё покажу! – какое-то неприятное мурло, судя по виду, наполовину тролль, ткнуло в меня своим заскорузлым пальцем.

– Ты чё, дурень? Бляху на плаще не видел? – второе мурло более опрятное, и более сообразительное, дернуло приятеля за рукав. – Это ж не баба. В смысле, баба, но не такая, наёмница это. Вон чё.

– Ну и? У них там под штанами чё другое, а? Баба она баба и есть.

– Я бы с такой не связывался. Брякнешь ей че-нибудь спьяну, а она возьмет, хозяйство то и оттяпает.

– Чур, меня, чур. Мужики сложили щепотью пальцы и плюнули через плечо.

Ну, дурни. Что с них взять. Сначала бабу от наемницы отличить не могут, потом наемницу от ведьмы, хоть, по сути, все мы в душе и бабы и ведьмы. Смотря кого разбудишь, хе-хе.

Не обращая внимание на зевак, я встала напротив мишени. Уговор был, стрелять с 50 шагов, но я отошла подальше. Ничего. Долетит. Долго примерялась, не спеша посылать стрелу в полет. За спиной хихикали. Мол, взялась девка, да не за свое дело. Ей бы за ремень держаться, да за ручку кастрюли, ведра, али лопаты. А щас струхнула небось. Ну не объяснять же им, про прицельность, скорость ветра, дальность полёта, и так далее. В мишень попасть, дело плёвое, хотя практика тоже нужна… Но у меня иная задача. Мне надо попасть так, чтобы половина этих дурней, как минимум отвалилась в самом начале и больше уже не лезла. Наконец, положила стрелу на лук. И тут уже не медлила. Три подряд. В яблочко! Каждая последующая впивалась аккурат в мишень, кроша предыдущую.

Мне захлопали, затопали и даже заулюлюкали. Я раскланялась и тихонечко отошла в сторону, наблюдая за остальными выступающими.

На турнир съехалось человек триста народу. Не только людей, но и прочих тварей разумных, хотя на счет разумности троллей я сильно сомневалась. Ну не может же разумное существо одной и той же немытой рукой упоённо чесать свою промежность, ковыряться в носу и пихать в рот всё мало-мальски съедобное. Правда сами тролли считали себя разумными, у них был свой король и торговая делегация. Опять же, деньги считать умели. Окромя троллей, я насчитала трех эльфов, пять гномов и даже одного лешего, остальные были люди, ну или полукровки. Слава Семерым Братьям, большая часть отсеялась еще во время отборочных испытаний. Одним из условий найма было умение владеть как минимум тремя видами оружия: меч, лук или арбалет, и третье, на выбор кандидата. Эльфы прошли все, кто бы сомневался. Тролли, на мое счастье отвалились, так как иного оружия, кроме своей дубинки, они не признавали и иному учиться не хотели. Гном остался один, так как с топором они управлялись неплохо, но меч не любили, а лук вообще за оружие не считали, в узких гномьих пещерах особенно не постреляешь, это понятно. Людей тоже сильно поубавилось. В свиту короля попасть хотелось всем, вот и шли не только наёмники, читай «профессионалы», но и все, кто хоть раз махнул чем-то кроме косы или палки. Например, крестьяне, из тех, кто побогаче и кому родители отсыпали монет на приличную одёжку, рабочие, подмастерья, или даже вовсе «ночной народец». Таких выслеживать надо было уже мне, выслеживать и тихонько сообщать отборочной комиссии, чтобы и близко не смели подпускать к нашему королю. Он может и не самый лучший правитель, но без него вообще кранты. Растащат королевство, как мыши головку сыра. Так что пусть живет и здравствует, женится наконец, и наплодит кучу наследников. Официальных.

– А где же вы так стрелять научились, уважаемая? Как эльф. Почти, – давешний остроухий опять крутился около меня как муха около…меда, а не то, что вы подумали. Что скрывать, похвала была мне приятна. Эльфы непревзойденные мастера стрельбы из лука и, если вы услышали похвалу из их уст, это действительно похвала, а не просто любезность. Эльфы – это вообще не про любезность, особенно с людьми. Пёс его знает, где мы им дорогу перешли, в каком веке, на какой вшивой тропинке, но эта холодная враждебность длиться между нами, не то, что десятилетиями. Веками. Любезный эльф – это такая же редкость, как и синяя птица удачи, в народе прозванная Горячкой. То есть видеть то ее видели, но чтоб она удачу приносила, про то ещё никто не трепался. А этот ишь, расщедрился. Я присмотрелась к нему повнимательнее.

Мой знакомец из «Трех пескарей» был настолько же необычным эльфом, насколько я – необычным наёмником. В отличии от своих собратьев, он был черноволос и смугляв, и виски брил, что у эльфов не принято, а у наёмников очень даже и волосы в косу собирал, наверняка и ленточка на конце с сюрпризами, махнет такой своей косонькой и башки у врага как ни бывало. Я тоже пробовала, но не срослось. Рядился эльф по-простому, в рубаху и штаны, жилетка еще, ибо день выдался прохладный. Но это на первый взгляд, обывательский, но я-то видела, что рубаха его из тонкого льна, не обычного серого, как у крестьян, а молочно-белого мягкого и теплого. Такой не всякому дворянчику по карману. И штаны из кожи тончайшей, а уж сапоги. Сапоги – это вообще показатель. Хочешь узнать про мужика, кто таков, посмотри на его сапоги. У простых людей голенища грубые, каблуки простым металлом подбиты, швы широкие. У дворянчиков да бояр сапоги уже другого фасона, кожа телячья, мягкая, и отделка богаче, и нос вострый, а не квадратный, как у мужланов. Ну а уж эльфячья обувь – это просто песня, а не обувь, из чего шьют непонятно, вроде кожа, но до того мягкая, что бархат, и прочные, прочные то, на всю их долгую жизнь хватит. Каблук серебром обит, нос тоже. Для красоты ли? Подозреваю что не только. Оборотни с эльфами дюже враги, и по несчастливому случаю еще и соседи. А серебро от перевёртыша – лучшее средство. И если я что-то понимала в сапогах, эльфах и их регалиях – передо мной стоял один из младших сыновей короля Лираэндила. Оппаньки.

– На кой он то сюда? – кивнула я в сторону эльфа. Но толстый распорядитель турнира так зашикал на меня, что сразу стало понятно, эта фигура значимая, и лезть к нему не стоит. Замотанный и задерганный в хлам дядька-придворный только сообщил, что эльф приглашён по личной инициативе короля. Старый друг или приятель. И он уже точно зачислен в отряд. А если зачислен, какого хрена он делает на соревнованиях. Ну и сидел бы с королем вон там под навесом, где устроилась большая часть двора, бояре да дворяне.

Отдельной живописной группой смотрелась стайка дворовых, ой, то есть придворных дам. Вот где блеск и нищета. Блеск нарядов, нищета ума. Одних платьев нацепили по семь штук, а к ним бусы, до пятнадцати рядов, жемчуга да яхонт, кольца височные, кики праздничные, кокошники расписные, щеки румяные. Ну картинки, а не бабы, а девки – те еще краше, песцовые накидки, рукава в пол. Поглядишь – цветник, руку сунешь – гадючья нора. Как говорила моя бабушка, да будет земля ей пухом, проще кобеля под хвост поцеловать, чем ужиться среди этой стаи. И главное по сторонам зыркают, слева и справа от короля и приближенных располагались стражники. Первая сотня. Лучшие из лучших. Все при оружии. В латах. Тяжело мужикам. Потеют небось в этих банках, но снять не моги. Во-первых, чтобы вид иметь соответствующий, устрашающий, а во-вторых, чтобы в случае чего, грудью заслонить своего короля, но заслонять грудью удобнее, когда оная широка и надёжно защищена. Мертвый герой – это уже не то, согласитесь. Дальше по кругу, уже на простых деревянных лавках, сидел народ победнее, купцы 2-ой и 3-ей гильдии, мастеровые и просто праздно шатающийся городской люд. Вот с погодкой нам повезло. Август на исходе, а как тепло. Солнце пригревало так, что торговки пирожками и сладостями распахнули теплые душегреи и томно обмахивались чем придется. Бабы обмахивались веерами, мужчины предпочли охладиться кружечкой или двумя холодного кваса или пива. Жены сердито сопели, но молчали. Праздник не хотелось портить. Поле зачаровали еще вчера. Магики из ближайшей академии весь день мудрили, кто во что горазд. Так совпало, что важнейшее отборочное мероприятие пришлось как раз на выпускные экзамены в их Академии. Ох они и старались. Кто во что горазд. И от непогоды зачаровали, и от внезапного магического нападения, хотя кому оно надо? И от неприятной случайности и пес знает, от чего еще. С последним адепт так перемудрил, что его самого унесли с поля в крайней степени духовного и магического истощения. Магики, мать их. Не то что бы я их не любила, скорее, завидовала. Ну а что, у них то с работой всегда порядок, хоть к кому нанимайся, всегда нужны. Нечисти хватает. А нам, наёмникам, хороший заказ – редкость. Каждый норовит, чтоб подешевле, а лучше даром, но чтоб прям весь спектр услуг и телохранитель чтоб, и слуга, а то и девка на ночь. А что? Ко мне по первости лезли. Думали, раз продаюсь, то вся сразу, душой и телом. Сразу то не знают, что за фрукт, что я и в лоб дать могу, но чаще вежливо отказываюсь, ибо все же нанимателей тоже поискать надо. Это потом уже и репутацию себе заработала, и вот к королю нанялась. С королем там вообще смешной случай вышел. Мне его заказали. Ага. Прям так и подошел на улице некий дядька и говорит: не желаю ли я за прямо-таки огромную сумму денег в пятьдесят золотых монет лишить жизни нашего короля. Вот дурень. Я, во-первых, не наемный убийца, это отдельный клан. Во-вторых, пятьдесят золотых платят обычным стражникам. Месячное жалование. И для наемника за такой заказ это не просто смешная, а смехотворная сумма. Ну я и взяла его в оборот. Приложила тихонечко в висок, да Тайной страже и сдала. Благо знала, где они обретаются. Потом уже нашли меня в тех же «Трех пескарях» трое в масках и капюшонах, вежливо так попросили подняться на второй этаж. Дурой то я никогда не была. От таких предложений не отказываются. Люди не простые. Убить не убьют, это вряд ли, но мало ли что. Я кинула хозяину пару монет, чтоб присмотрел за лошадью и сумкой и проследовала за таинственными незнакомцами.

В комнате меня ждал четвертый. От предыдущих он отличался только одеждой, тот же неприметный плащ, но вот материал качественный и сшит куда как лучше, а еще фибула, небольшая серебряная, но с чистым, как слеза младенца, камешком. Да за такой камешек местные ювелиры глотки друг другу перегрызут.

– Ну и что понадобилось от меня Вашему Королевскому Величеству? – все четверо дружно ахнули. Ну а что? Сами же позвали. Я оглядела комнату, прошлась по всем углам, простучала каждую из стен. Ага. Вот оно, несколько из досок звучат гулко. Толи у хозяина там тайничок с паленым алкоголем, толи лаз для шипёниев. Нажала на неприметный сучок, и лаз раскрылся. Пусто. Жаль. Можно было еще монет стрясти за шпиёния, а так…

Игнорируя возмущенные реплики, уселась на подоконник и выглянула в окно. Вот бестолочи! Такую таинственность навели, а окно даже не закрыли, стреляйте люди добрые, кому как хочется.

Мужчины наблюдали за моими действиями молча. Наконец один из них вздохнул и снял маску. Знакомое круглое лицо со светлыми всегда слегка растрепанными волосами и конопушки, которые даже в 45 придавали их обладателю совершенно несерьезный вид.

– Я же говорил, она – профессионал. Граф Данилевский улыбаясь, протянул мне руку, и я ответила ему таким же крепким рукопожатием, – Дана. Рад видеть вас снова.

Я работала на него пару лет назад. Граф увлекался механизмами. Некоторые были весьма и весьма полезны Отечеству. Например, машина для сбора зерна или насосная станция. Разработки секретные и конкуренты не пожалели денег, чтобы нанять татей. Хорошо, что за день до этого, Данилевский нанял меня для охраны этих бумаг. Наш отряд был небольшим. Граф да несколько слуг и стражников. Не то, чтобы стражники были плохи, просто они никогда не имели дела с «ночным кланом». Нас встретили уже на подъезде к городу, подлая засада из-за кустов, днем, когда меньше всего ждешь неприятностей и расслаблен, потому что, думаешь, что доехал. Вон он город, уже видны врата и стражники на башнях. Почти половина наших погибла, но мне удалось остановить панику и прикрываясь лошадьми организовать оборону. Драгоценные чертежи были спасены, и граф выжил, хоть и был ранен в бедро. На мой взгляд нам просто повезло, если бы их было чуть больше, и они были такими же наемниками, как я, шансов не было. А бандиты думают всегда в первую очередь о своей шкуре, а потом о выполнении заказа. Ведь в случае чего у них останется аванс и жизнь, что тоже не плохо. Граф щедро заплатил, даже сверх оговоренного. И очевидно остался доволен моей работой, раз рекомендовал меня самому королю. Король, кстати, тоже не стал чваниться. Стянул порядком уже надоевшую маску и с наслаждением почесал подбородок. При всей моей храбрости, я никогда еще не видела монаршую особу так близко. Поэтому сейчас во все глаза рассматривала Наума. Ничего особенного. Простое мужское лицо. Симпатичное, но и только. Голубые глаза, густые рыжие волосы и борода. Вот рот красивый, чувственный, а так. Не скажи, что король, никто и не догадается. Наверное, флер власти придает корона да мантия, подбитая горностаем. Но то уже не мне судить. И тут король улыбнулся. И я поняла почему боярыни, дворянки и просто девки так и лезут к нему в постель. Из-за власти – да, но не только. Все его лицо буквально преобразилось. Словно волшебные светляки зажглись в глубине этих невыразительных глаз. Словно самый первый брат, создавший и свет, и наш мир, отметился у него в родне. У его огня хотелось погреться. К этому огню хотелось прижаться, и оставаться рядом как можно дольше.

– Госпожа Дана! Рад встрече!

Король тоже протянул мне руку, но не пожал мою, а перевернул и легонько коснулся губами запястья. Не поцелуй, но близко. Я покраснела. Честно. Сто лет уже не краснела, а тут…

Третий член сообщества нетерпеливо стянул маску и раздраженно бросил на стол. Казначей и старший боярин Ярослав Приказов. Его при дворе не любили, но уважали. Особенно королевская династия, за верность и патологическую честность.

– Ваше Величество! Наверняка у любезной госпожи Даны много дел, да и та миссия, которую мы хотим ей поручить, потребует немало времени и сил. Не лучше ли сразу рассказать суть дела…

Так я одной из первой узнала о предстоящем сватовстве и поездке.

– Ну что ты в само деле, сопли распустила, как трактирная девчонка, которую в первый раз в угол зажали?

– Нани!

– Что, Нани? Я уже давно Нани. А замужество – это неплохо, это даже выход в нашей то ситуации. Или ты собираешься всю жизнь сидеть в замке? С дядюшкой и его кунаками? Они уже сейчас чувствуют себя почти хозяевами, страшно представить, что будет дальше. Я и Мурад на твоей стороне, но мы не сможем защитить тебя от всего. Велели тебе приданным заниматься, вот и занимайся. Сундуки вон перетряси, отбери что получше.

– Нани, нееет. Только не это. Сундуки перебирать не хотелось, как и собирать приданное. Вот уж чего Тамара терпеть не могла, так это долгие часы за вышивкой, кружевами, шитьем и прядением. Хотя и умела, конечно, как всякая уважающая себя девушка. Но до чего же это тошно, прям сил нет. А тут еще это сватовство. Надо привести в порядок платья и плащи, нижнее белье, скатерти и салфетки, рушники вышитые, рушники обычные, наволочки, ковры… С коврами вообще отдельная история. Домотканные, дорогие, обережные, их каждый род делал под себя, с особыми узорами, с особыми словами, которые вплетали в узор, как нити, чтоб род был силен и богат сыновьями и славными дочерями, чтоб тучны были стада, а горные боги милостивы к жителям этой земли, чтоб вдосталь было еды и обходили стороной болезни и беды. Такие ковры берегли как зеницу ока. А теперь она должна будет везти это все из родового замка неизвестно куда. На равнины. Да жители равнин и понятия не имеют, что такое честь и гордость. Суетливые торгаши, крестьяне, ремесленники, и бояре их не лучше, балованные, сытые, изнеженные. Нет, не приживется там Тамара, но нянька права, здесь оставаться не выход. Как раньше, при отце с матушкой, не будет, а что будет дальше, подумать страшно. Девушка решительно встала и открыла первый сундук.

– Сссссогласссилась? – жрец благосклонно взял протянутый ему кубок густого красного вина. В человеческой пище, он милостью богини практически не нуждался, но хорошее вино, это другое дело. Не только ради вкуса, хотя вкус выдержанного в столетних бочках вина был неплох, но и жизненная необходимость. Здесь в горах и вблизи человеческих жилищ нечистые духи столь разнообразны и их так много, что дурные болезни надежно и прочно обосновались что на равнине, что в горах. В горах, правда, меньше.

Князь довольно хохотнул, и тоже налил себе вина, пятый кубок уже.

– А куда ей деваться, я старший родич как никак, да и вообще. Князь я или не князь! Моду взяли перечить. Это я раньше был никто. Батюшка мой, чтоб ему на том свете икалось, всё, буквально всё моему братцу оставил, а мне шыш. О, видал какой, – он сунул жрецу под нос кулак, демонстрирую собственно размеры оного шиша. Я же ведь тоже сын, законный насссследник. Ик… Последняя фраза вышла несколько смазанной, но эмоциональной, пьяница одним глотком допил бокал и рухнул лицом на стол, прямо в блюдо с недоеденным ужином.

Облик его слегка поплыл и сквозь человеческую оболочку проступила сущь, которая уже не менее десятка лет обитала в этом теле. Показалась и спряталась. Она тоже видела, кто перед ней. Не то чтобы враг, все-таки они служат одной богине, но и не друг точно. Такому любую сущь плюнуть и растереть, а жить хотелось, очень хотелось. Даже сущи хотят жить, поэтому она и жрала своего носителя медленно и осторожно, подталкивала к пьянству и кутежу, но всякий раз вытаскивала, если он слишком уж увлекался.

Жрец поднялся, отставил бокал на край стола, где в вперемешку с объедками лежали дорогие украшения, кольца, колье, ожерелья, оружие, инкрустированное дорогими камнями. Пить на что-то надо. А торговцы они и есть торговцы, все это скоро будет пропито, разворовано, причем больше «своими» же, которые и не «свои» вовсе, а так всяческий сброд, но сброд, который знает, к кому прибиться. Вино – это конечно хорошо, но оно к сожалению, не удовлетворит всех потребностей жреца. Силы уходят, а он еще не настолько приблизился к богине, чтобы питаться исключительно ее милостью.

– Тише, глупая, тише, -девушка забилась в его объятиях, как кролик в силках, но заклятие повиновения держало крепко. Куда обычной человечке справиться. Минута, другая, и его тело становится мягким, податливым, взгляд пустым и рассеянным. Сейчас она просто кукла, симпатичная кукла. Губки вон алые, перси обильные, румянец на ланитах, но ненадолго, ненадолго. До того, как он стал служителем культа, отказался от имени, расы и пола, да он бы полжизни отдал за ночь с такой красоткой, пусть и служанкой только. Но… Девицы не смотрели на него. Никогда не смотрели. Не смеялись, не унижали, как других парней, просто не замечали, словно он был пустым местом. Возможно, в чем-то они были и правы. Когда у тебя нет ничего, ни титула, ни звонкого имени, ни заметной внешности, ни денег, ничего, то и ощущаешь себя соответственно, никем. Пустым местом. Но и в пустоте, можно много чего отыскать, если знать куда смотреть… Так он и познакомился с богиней, когда пришел в заброшенный дом на окраине города, где они тогда жили с родителями. Невзрачный парнишка, без перспектив, но с амбициями. Хотелось много, хотелось всего. Жить так, чтобы другие оглядывались, не считать каждую копейку как мать, не впахивать на завод с утра до ночи как отец, и одежду покупать тогда, когда захочется, а не когда старая износится до дыр. Он сидел на полу, в пустой пыльной комнате, дрожал от холода, потому что за окном стояли первые заморозки и последние листья холодный осенний ветер срывал мокрых веток и гнал неизвестно куда, в разбитое окно стучалась черная ветка, пахло плесенью и мышами, а еще пылью, запах тоски и одиночества, безысходности. День быстро угасал. Дождь хлестал по стеклам, тени сгущались в углах, тени перебегали по полу. Тени от веток, от осенних туч ли, не важно. Тени жили, тени дышали, перетекали одна в другую, шептали, смеялись, они называли Ульриха (тогда у него еще было человечье имя) ничтожеством, выродком, поганым отщепенцем, крысьим сыном. Ульрих не слушал… Он просто смотрел на танец теней. А потом пришла она. И ее речь была ласкова. Красивая женщина. Откуда появилась? Он и не видел. Просто присела рядом с ним на пол и тоже долго смотрела на танец теней. Но тени ее боялись, они шипели, плевались, исходили зеленой жижей и прятались по углам.

– Они слабы, эти тени Нижнего Мира, – наконец заговорила она, питаются нашими страхами и страстями, впрочем, как и все в этом мире. Сильные пожирают слабых, правда же, мальчик.

– Я не мальчик! – он даже сам не понял откуда хватило смелости, но вот хватило, выпалил прежде, чем успел осознать. Он думал, женщина обидится, но она просто улыбнулась. Ее белое, словно первый снег, лицо осталось бесстрастным, красные губы изогнулись в легкой улыбке и все. А вот ему вдруг стало страшно, в детстве он читал о феях, которые похищают человеческих детенышей, чтобы потом в своих чертогах, растить из них покорных слуг.

– Да, мне нужны слуги, – мысли она действительно умела читать, – только не покорные зомби, а добровольные. Да, тебе придется отказаться от имени и рода, от всего, что делает тебя человеком, я бы даже сказала, недо-человеком. Тебе ведь надоело быть таким? Верно?

– Верно.

– Я предлагаю тебе заботу и покровительство, служение мне – великая честь и привилегия, доступная немногим. Заметь, немногим. Я прошу немного, лишь верности мне и моим целям. А взамен… Я дам то, о чем мечтает большинство людей?

– Деньги? Любовь?

Женщина рассмеялась. Глупые человеческие понятия. Большее, много большее. Я даю Силу. Если у тебя есть Сила, у тебя есть все, что нужно. Или тебе это больше не нужно.