«Полизлэйзия. 1.»

– Заткнись, идиот! – не дал ему толком повозмущаться Далман, – от того, что ты сейчас выскажешь свое недовольство, никто из полицешек не выйдет к нам навстречу и не залезет в мешок со словами: «Убейте меня!»

Бокс сделал вид, что ничего не слышал, потому что не привык слушать кого-то, кроме себя самого, и демонстративно закатил глаза.

Я, идущий неподалеку, лукаво усмехнулся и продолжил путь, пока не услышал пронзительно звонкий смех, который заставил меня приостановиться.

Это Дворняжка демонстрировала свою реакцию на диалог сокомандников, и как только их разговор завершился, воскликнула:

–Хи-хи-хи-хи-хи, очень смешно, ребята, я обожаю вас за ваш черный юмор. Хотите я тоже расскажу вам кое – что нереально смешное?

– Нет… – попытался остановить ее Бокс, зная, что пик ее юмора – это отсутствие юмора.

Но она пропустила его слова мимо ушей.

– Знаете, почему олени всегда уверенно стоят на ногах? – спросила она у нас, выжидая паузу, чтобы дать нам возможность ответить.

– Не знаем и знать не хотим, – раздраженно ответил Далман, хмуро раздвигая копьем ветви кустарника.

– А вот и не… – начала отчитывать нас за неправильный ответ Дворняжка, пока не поняла, что мы так ничего и не сказали и пробормотала: – Погодите, стоп, что? Короче, на самом деле ответ такой – у оленей меняется плотность копыт в зависимости от сезона! В зимнюю стужу копыта у них твердые, как шипы, а ближе к лету они становятся мягкие!

– Кто, олени или копыта? – как всегда ничего не понял Бокс.

Далману очень хотелось выругаться, но он старался сдерживать себя, поэтому молчал, прокладывая дорогу к опушке. Поняв, что он сам только что поставил себя в неудобное положение своим вопросом и мог показаться глупым в глазах Дворняжки, Бокс усвоил для себя, что в следующий раз лучше промолчать и решил сменить тему разговора.

– Это что, сейчас был намек на то, что я похож на оленя? – с иронией поинтересовался он, вызвав тем самым громкий смех с моей стороны.

Мне не показалось смешным то, что сказала Дворняжка, зато ответ Бокса убил меня наповал и я, схватившись за живот, стал издавать набор нечленораздельных звуков. Видимо, это было на меня совсем не похоже.

– Страшилка, все в порядке? – тревожно осведомился Далман, удостаивая меня своим вниманием, но его наглый сокомандник не дал ни ему договорить, ни мне ответить на вопрос.

– Ты чего ржешь, имбецил? – задал он мне серьезный вопрос, а затем, поворачиваясь к Далману, продолжил: – Зачем мы вообще взяли этого малолетнего придурка с собой? От него толку ровно столько же, сколько от первоклассника вне стен столовой!

Его замечание крайне обидело меня, и я с укором посмотрев на него, закричал: -Эй! Что ты о себе возомнил?

Далману тоже не понравился вывод, который Бокс сделал обо мне, и он решил вступиться за меня, хотя прекрасно знал, что не получит за свое поручительство никаких денег.

– Хватит. Это его первая охота, и он не обязан сразу же показывать шедевральный результат. Наша задача – научить его всему, а не подсмеиваться над ним у него за спиной.

– Да что ты? – с усмешкой перебил его Бокс, – обходя его стороной и обгоняя. – Все, что ты делаешь – так это ломаешь ветви не в чем неповинных кустарников, что между прочем, карается законом.

Далман с упреком посмотрел на него и в свою очередь, обогнав, произнес:

– И что с того? Ты еще сам никого не поймал.

И он нырнул в кусты.

На этом разговор должен был подойти к концу. Я неторопливо догнал их и нырнул вслед за ними в зелень кустарников, Дворняжка последовала за мной.

– Не нужно строить из себя героя! – решил продолжить Боксер, оказавшись уже на другой стороне поляны. – Все мы знаем, что ты так страстно поддерживаешь Страшилу только потому, что тебе платят за это деньги!

Далман огрызнулся, а Бокс с презрением глянул на меня и продолжал:

– А ты вообще молчи, если не хочешь, чтобы это копье вошло в тебя и пронзило насквозь!

Его угроза ни капли не испугала меня, а даже наоборот, взбодрила.

– Хочу! – утвердительно провозгласил я и притянул его за кончик копья к себе, с целью сподвигнуть на этот шаг.

Но Бокс, тяжело вздохнув, грубо оттолкнул меня острием копья в сторону со словами: -Да ну тебя… мелочь костлявая! – и начал двигаться дальше по поляне, поросшей редкими ветвистыми деревьями.

Наверное, он не сделал этого из-за того, что испытывал ко мне сострадание и уж наверняка не из-за того, что боялся испортить свою заработанную непосильным трудом спортивную репутацию, легкомысленно подумал я, ничего не смыслящий в этом жестоком мире, и продолжил двигаться вслед за остальными.

Мы устремились вдаль поляны, пробегая мимо висячей березы, и только тут заметили, что, увлекшись охотой, случайно попали на территорию полицешек. Мы сразу же покинули ее, соблюдая закон, и правильно сделали, вернувшись на участок земли, которая по праву принадлежала Лайке и была в свое время отобрана ею у проворных западных каннибалов.

Если бы мы вовремя не покинули край Пестрого поля, то уже не вернулись бы с него живыми, так как были бы замечены и схвачены, ведь буквально через секунду на поле показались охранники, патрулирующие местность и проверяющие нет ли нигде поблизости злых собак.

Эти двое работников в кои-то веки впервые занимались делом, а не придумывали тупые отговорки, почему каждый день кого-то из них нет, и не стояли сонные у заднего входа во дворец, делая вид, что охраняют его, а на самом деле видя уже десятый сон.

Никогда не нарушайте закон, а иначе, те, кто его придумал, жестоко покарают вас.

– Тебя что, жизнь вообще ничему не учит? – с презрением спрашивал Далман, видя, как Бокс пытается перегрызть мое копье зубами, ломая их при этом.

Мне было смешно наблюдать за Боксом, так как в этот момент он был очень похож на бобра, а еще меня радовало то, что нам всем весело вместе, и нас впервые сплачивает что-то, кроме общих командных дел.

В это время Дворняжка принесла с соседней поляны груду сырых кленовых листьев, залитых дождем. Это было крайне нелегко, но она справилась.

–Эй, народ! – интригующе проговорила она, – кто-нибудь из вас знает, почему бегемоты какают кубиками?

Судя по лицу Далмана, она поняла, что это было не лучшее начало для продолжения разговора…

– Все, хватит с меня этих ваших шуточек… – гневно пробормотал он, дополняя свой ответ пояснением, – еще одной ссоры нам не хватало!

Обиженная Дворняжка гордо шмыгнула носом и отвернулась. Далман же, заметив, что мы с Боксом начинаем ссориться из-за куска сала, найденного на дороге, воскликнул:

– Эй, вы! Два петуха! И Дворняжка… – смотрите, какое местечко я нашел! Как считаете, подходит для остановки?

***

К тому времени начало светать. Щенка поняла это, и попыталась сориентироваться по расположению солнца, где север, а где юг, – как это учил их делать учитель физкультуры и по совместительству боец – Песто Светлов, но у нее ничего не получилось. Она была слишком глупа для того, чтобы воспользоваться этим способом.

И как бы она не пыталась, какие бы старания не прикладывала, у нее все равно не получалось найти дорогу домой. Совсем отчаявшись и позабыв о том, что выход есть всегда, вне зависимости от ситуации, она уже хотела сесть на пенек и расплакаться, поняв, что останется здесь навсегда, пока не увидела… маленький огонёк в далеких зарослях кустарника. «Да, это выход в Полицейский парк, я нашла его!» – обрадовалась она и не о чем не думая, бросилась бежать на свет.

Добежав до нужного места, Щенка раздвинула руками ветви кустарников, надеясь увидеть за ними полицейский патруль, отправленный на ее поиски и разводящий в этих местах костер. Какого же было ее удивление, когда вместо этого перед ней предстала такая картина: покрытая мраком опушка, сверху до низу пропитанная мглой, землю которой освещал только маленький, неаккуратно разведенный костер, который и являлся источником загадочного света, и кучка собак вокруг него, присевших отдохнуть и безмятежно болтающих на свои темы.

Ближе всего к костру находился юноша с белоснежными взъерошенными волосами, стоявшими дыбом на его голове. Он выглядел намного крупнее остальных, и с первого взгляда впечатлил Щенку. Она дала бы ему от силы лет 18. «Его глаза были молочно – оранжевого цвета, как кефир в смеси с ряженкой, а зрачки в них черные и узкие, как спицы, что было крайне странно для полицейской собаки…» – подумала Щенка, но ее это не смутило, и она продолжила разглядывать незнакомца. На нем была надета салатовая рубашка очень свободного покроя, в которой он выглядел, как девчонка. А сидел он словно «нараспашку», как барин на печи и одним своим взглядом словно бы говорил – «А ну-ка, кто на меня?»

Немного подальше от огня сидел, нервно раскачиваясь из стороны в сторону, еще один мальчик бойцовской внешности. Его волосы были вороного цвета и торчали вверх, точно наэлектризованные, а глаза сияли в утреннем полумраке кроваво-красным огнем. Одним своим видом он наводил страх и отчаяние и создавал плохое впечатление о себе и других, поэтому Щенка быстро отвела от него взгляд, и переключила свое внимание на следующего незнакомца.

А следующей, кто бросился Щенке в глаза, стала Дворняжка – девочка 13-14 лет. Она сразу же заинтересовала ее своей привлекательной внешностью: фиолетовые глаза так и притягивали внимание, рыже-коричневые волосы так и напрашивались, чтобы их расчесали. Щенка всегда мечтала о такой уверенной в себе подруге и поняла, что не отказалась бы с ней подружиться, если бы появилась такая возможность.

Дальше всех от костра сидел мальчик 9-10 лет на Щенкин взгляд, и она не ошиблась. Это был я. Мои черные, как вороново крыло волосы свисали почти до плеч густыми, непричесанными прядями, а длинная, неподстриженная челка была убрана в сторону, но все равно лезла в глаза. Сами глаза светились темно-алым огнем, а в них словно лампочки горели два чёрных зрачка.

Мой внешний вид крайне впечатлил Щенку, и она, проявив ко мне интерес, за считанные секунды влюбилась в меня, как динозавр из мультфильма про собачку Кланю в главную героиню, забыв о том, что она уже занята. Она полюбила во мне все: и мою неидеальную фигуру, и мои слишком тонкие губы, и в первую очередь, кровоточащую, еще не успевшую зажить царапину. Не зря говорят, что первая любовь – самая светлая и невинная, как ангельский нимб в ночи. Следующая мысль, пришедшая девочке в голову, была такая: «Я хочу с ним встречаться!»

Поскольку мы не сидели сложа руки, а занимались жизненно необходимым делом, а именно – разговаривали, Щенка втайне решила подслушать наш разговор, чтобы определить, из какой мы команды, словно до сих пор она этого не поняла и, развесив уши, притаилась в кустах.

Мы только что закончили поливать грязью мой любимый Злэйзкий мультик про пластмассовых собачек, в котором речь шла вовсе не про собачек, но назывался он так, потому что в нашем мире всех людей называли собаками.

Кстати, Бокс только делал вид, что ему не нравится этот мультик, а на самом деле он обожал его больше своей жизни, но боялся нам даже заикнуться об этом, так как возрастное ограничение у этого мультика было 5-9 лет (то есть после 9 лет, как вы понимаете, его смотреть было уже нельзя). Затем мы приступили к обсуждению более важных жизненных тем, не обсудить которые в десятый раз было грехом.

Далман закинул удочку для нового разговора.

– Ну, чего сидим, народ? – спросил он, – давайте лучше обсудим что-нибудь другое, например, чего бы вы хотели больше всего прямо сейчас?

Этот вопрос уже не раз звучал в нашем кругу, но мы все равно достаточно часто возвращались к нему, да и на этот раз не стали его игнорировать, потому что за два дня у многих мечты могли поменяться.

– Прямо сейчас я очень хотел бы вмазать тебе по морде! – с вожделением отметил Бокс. – Это такое увлекательное занятие!

Далман с сожалением посмотрел на него, осознавая, насколько он все-таки жалок, и тот, поняв, что в очередной раз изрек какую-то чушь, решил поправиться, уточнив:

– Сарказм…это был… но все же, признайте, это увлекательно!

– А я бы прямо сейчас не отказалась от корочки черного хлеба… – тихо промолвила Дворняжка. – Я всегда мечтала хотя бы раз в жизни его попробовать, а одной корочки мне хватит, чтобы наесться!

– Ясно, – прервал ее мысленное путешествие в долину Грез Далман и обратил внимание на меня, мирно думающего о чем-то своем вдали от всех. -А ты чего бы хотел, Ково?

Я мечтательно посмотрел на него и, расплывшись в улыбке, решил им открыться:

– Я всегда мечтал стать королевой. И сейчас мечтаю.

Лицо Бокса стало похоже на хоккейную шайбу, но я не обратил на это внимания, и продолжил говорить:

– И еще хочу, чтобы меня все любили!

Теперь и лицо Далмана слегка искривило.

– Много хочешь – ничего не получишь! – процедил Бокс, с наглой ухмылкой глядя на меня.

Дворняжка решила не закидывать меня пометом, как это сделали остальные, а наоборот – поддержать.

– Но мы все и так тебя очень любим! – заявила она, приказывая, – цени это!

– Спасибо…– робко промолвил я, а Бокс, как всегда неожиданно, влез в наш откровенный разговор и перебил меня, обращаясь к Дворняжке:

–За себя говори… мне, может, он и не нужен.

Все подумали, что на этом разговор закончен, и скоро начнется обсуждение новой темы, как вдруг Далман внезапно продолжил:

– А хочешь, я сделаю тебя своей королевой? И тогда ты одаришь меня деньгами, мы вместе будем путешествовать по свету и…

– Прости… – остановил я его поток размышлений, – ты мне не подходишь… Ты слишком молод для меня.

Мой голос звучал глухо и как-то неуверенно, но все же мне хотелось поставить точку на этом разговоре.

Настоящая причина была, конечно, не в этом, хотя он, действительно, был слишком молодой. Просто я не хотел связывать свою жизнь с тем, кому был нужен только ради денег… Да и к тому же, я хотел найти себе девушку и считал, что однополые отношения являются величайшим грехом, потому что именно из-за тех, кто создает гнилые ячейки общества, не рождаются дети.

– Че? – противно процедил Бокс, как только я закончил говорить.

– Ты же сам сказал, что хочешь быть королевой! Почему же тогда отказываешь? – спросил Далман.

Задумавшись, я понял, что мог сильно ранить Далмана своим ответом.

– Знаю, это звучало жестоко, но… Ты вынужден будешь привыкнуть… Такова жизнь… Никто не обязан идти тебе на уступки, если не хочет этого сам!

В ответ раздалось молчание. Сменив тембр голоса на более позитивный, я задал Далману встречный вопрос:

– А чего хочешь ты?

Но так и не узнал ответа на свой вопрос. Далман не имел желания разговаривать со мной после всего случившегося и кратко ответил:

– Ничего. Закрыли тему!

Он решил поскорее убираться отсюда и увести остальных, но Дворняжка тут же сбила его с толку своим неуместным лошадиным смехом. Никто не знал, по какой причине она засмеялась, видимо для того, чтобы разрядить напряженную обстановку.

– Что смешного? – сердито спросил Далман, собирая копья, и Дворняжка, увидев, что никто кроме нее не смеется и поняв, что ее смех был крайне неуместен, сразу же приумолкла, как и все, начиная потихоньку собираться. «Вот и поговорили… Ни одного слова про охоту не сказали!» – горестно подумал я, но не стал озвучивать свои мысли вслух и тоже начал собирать вещи.

Щенка стояла в кустах, ошарашенная, так широко разинув отверстие для еды, словно прямо сейчас наблюдала не за нами, а за тем, как разворачиваются действия какого-нибудь крутого русского блокбастера. Ее рот был широко распахнут до тех пор, пока она сама силой не захлопнула его и не успокоила себя: «Так, надо успокоиться. Чего это я переживаю, как дурочка? Я же Щентия Фуражкина 17-ая, не обязана… наоборот, нужно радоваться… Ведь мальчик с царапиной на лице отбрил этого негодяя, а значит, ему нравятся девочки! А это значит … что… я… м… все еще могу заинтересовать его! Надо скорее выбираться из кустов и заявить о себе, пока они не ушли. Может быть, кто-то из них знает, как добраться до полицейского замка?!» – легкомысленно подумала она, совсем позабыв о том, какая у нас внешность и по ошибке приняв нас за полицешек, вылезла из-за кустов, идя прямо к нам навстречу.

– Извините, – вежливо заявила о своем присутствии здесь все это время она. – Вы случайно не знаете, как добраться до Полицейской базы и выбраться из этого ужасного леса?

Вместо протянутой руки помощи и развернутого ответа на свой вопрос, Щенка услышала:

– Полицешка! – пронзительно закричал Далман, едва не оглушив ее. -Ловите ее!

Буквально через секунду на Щенку уже надвигался Бокс, вооруженный копьем, судя по оскалу которого можно было понять, что он готов разорвать ее на куски.

Следом за ним едва поспевала запыхавшаяся Дворняжка, в руках которой развевался черно-зелено-красный флаг Злэйзкой империи с изображением черепа и скрещенными за ним двумя мечами посередине. Она несла его не потому, что он мог пригодиться в бою, а просто для устрашения. И этот прием прекрасно работал, ведь психологическое давление на противника – лучшее оружие!

Бедная Щенка была загнана в угол. Она все еще могла убежать отсюда и скрыться в кустах, но один только вид гигантского пожелтевшего черепа привел ее в ужас, и она не могла сдвинуться с места… Острие копья уже почти коснулось Щенкиной головы, когда…я подбежал к ней и закрыл ее собой, принимая все удары на себя.

– Что вы творите? Как вы смеете нападать на не в чем неповинного человека? – закричал я, захлебываясь в слезах от боли.

Копье Бокса неистово царапало мои руки раз за разом, распарывая кожу до крови, но я терпел.

– Отойди в сторону! – разъярённо кричал Бокс, продолжая наносить мне удары. – А иначе я порублю тебя на холодец вместо нее!

– Нет! – прокричал я в ответ. -Ты уже серьезно поранил меня, но я не дам тебе сделать то же самое с ней, ни за что, пока я здесь!

Далман и Дворняжка стояли в сторонке как вкопанные и даже не собирались прийти на помощь мне с Щенкой. Они же злые собаки… им можно жить только по закону…

– Если мы не поймаем эту девчонку, Лайка не спустит нам с рук 14-ый провал подряд, – прошептала моя так называемая подруга Дворни Тяжкина, и Далман, к великому несчастью, разделил ее точку зрения.

Ненависть после моего отказа вызвала у него бурю отрицательных эмоций, и он не стал терять возможность отомстить мне за все, одним лишь движением, и тем самым прийти на выручку своей команде.

Последнее, что я услышал, стало «Извини…» из его уст.

Он подбежал к месту, где разворачивались события, и холодно воткнул свое копье прямо мне в сердце.

– Нет! – горестно вскричал я и пал на землю, обливаясь кровью, ударившись, кроме того, головой об камень.

– О, Группа! – не вытерпев, прокричала Щенка и хотела как можно скорее уносить отсюда ноги, пока ее не постигла та же участь, что и меня.

– Пятновский, черт возьми! Ты убил его! – закричала Дворняжка, с ужасом глядя на меня.

– Ничего страшного, переживет. Кто сказал, что я убил его? Удар в сердце не смертельный.

– Но все же… – взволнованно продолжала стоять на своем Дворняжка, подбираясь ко мне, но Бокс не дал ей толком попереживать и закричал:

– Полицешка убегает! Ловите ее!

– А сам чего стоишь? – горестно спросила Дворняжка, не в силах смотреть на мое бездыханное тело без слез.

Поняв, что ни от кого из нас, а тем более от меня никакой помощи в ловле добычи не дождешься, Далман сам бросился за Щенкой вдогонку, крича по дороге:

– Смотрите, как я могу! Учитесь у профессионала!

И нагнав ее, схватил Щенку за волосы.

– Ай! Отпусти меня! Пошел прочь! Отпусти! – кричала она, но Далман все больнее хватал ее за различные части тела, чтобы силой усадить в мешок.

Но ее старания не увенчались успехом. Далман был в разы крупнее и сильнее ее, поэтому ему быстро удалось закинуть извивающуюся в воздухе Щенку в мешок, а Бокс добил ее деревянной частью копья, чтобы та не дергалась и не порвала мешок. Щенка отключилась.

– Ура! – закричал Бокс и, глядя на меня, проорал на всю опушку. – Выкуси, Страшила!

– Че ты орешь, как недорезанный? – раздраженно прикрикнул на него Далман, держа мешок с Щенкой в руках, – пошли отсюда! Мы должны успеть вернуться до обеда, а иначе Лайка сведет с нами счеты, даже если мы вернемся с добычей!

– А зачем тебе так рано возвращаться? – начал возмущаться Бокс. -Ты же теперь не от кого не зависишь! Страшилкин умер!

Но Далман его не слушал и переключил свое внимание на Дворняжку, склонившуюся над землей:

– Друг! Скажи, пожалуйста, что ты жив! Давай скажи, – я жив! – открывала она мне рот, думая, что это поможет.

– Дворняжка, нам пора домой, – обреченно, по-актерски сказал Далман, создавая впечатление, что не одной ей меня жалко. – Он сам вернется, если живой, а если нет, то значит, так надо.

И он силой поднял Дворняжку с земли, отряхивая грязь с ее юбки.

– Ладно… – смирилась Дворняжка, зная, что выбора у нее нет, в последний раз посмотрев на меня. – Надеюсь, что он вернется…

– И я… – соврал Далман и, закинув мешок на плечо, начал выдвигаться в путь.

– А я нет! – совершенно ничего не стесняясь, произнес Бокс и затянул свою любимую песню «Идя по дороге домой», которая начиналась словами: «Я среди ночи выпить хочу…»

Щенка болталась в мешке как боксерская груша, если ее повесить на дерево во время сильного урагана, и казалось, что каждая ее косточка вздрагивала. Если бы можно было привести ее в сознание, то она бы наверняка стала спрашивать Великого Группу, сотворившего всю их планету: «За что ей такая полная трудностей жизнь?…»

А ответ был бы прост – не нужно совать свой нос куда не следует. Я бы с удовольствием пришел ей на выручку, но, к сожалению, сам в данный момент находился в незавидном положении.

– Бедная Щенка… – сказал бы я, если бы смог открыть глаза, только вот сделать это было практически невозможно.

***

Шло время, и солнце уже стояло высоко в небе. А с восходом солнца, как известно, просыпаются и полицешки. Обычно они, один за другим постепенно поднимались с кроватей и всей недружной толпой бежали в ванную комнату умываться, но на этот раз у них не получилось сделать все быстро и слаженно, потому что каждый из них хотел подольше понежиться в постели.

Одной из первых глаза открыла Иннокентия Медальонова. Она бы никогда не сделала этого раньше остальных, если бы в нее снова не прилетела подушка. Девочка быстро встрепенулась и, отложив подушку в сторону, медленно привстала с кровати, сонно поглядывая по сторонам.

– Кенка! Долго ли мне еще тебя ждать? Все уже давно проснулись! -возбужденно кричала Роза, уточняя, – я имею в виду себя и рыбку в аквариуме!

Кенка с недоумением посмотрела на нее и хотела снова лечь спать, но Роза не дала ей этого сделать и запустила в нее тапком. Такая атмосфера царила в полицейском лагере всегда…

– И да, это я запустила в тебя тапком! – яростно завопила Роза. – И запущу еще раз, если ты сейчас же не встанешь с кровати! Я все сказала!

–А нет, не все! – дополнила она, вспомнив еще кое-что важное и добавила, пока Кенка спросонок натягивала на себя фиолетовые меховые тапочки. – Будешь в следующий раз на тихом часу так громко храпеть, я запущу в тебя не подушкой, и даже не тапком, а кочергой! Кстати, верни мой тапок…

Приоткрыв глаза пошире, Кенка начала заправлять кровать, но заметила, что одеяло на ней отсутствует. Выглянув в окно, девочка обнаружила, что оно валяется на улице, а в нем лежит кто-то, завернутый как шаурма. «Скорее всего, это был Деревенщина», – подумала Кенка и стала вылазить в окно, чтобы спуститься за одеялом и разбудить того, кто в нем лежал.

Но Роза опять кинула в нее что-то и завизжала:

– Куда ты полезла? Обнаглела что ли? Я еще не договорила! – и продолжила размышлять вслух. – Бедная Щенка, почему именно ты досталась ей в качестве соседки по кровати? Кстати, о ней… Где она? Ты ее видела?

– Нет, не видела… – раздраженно откликнулась Кенка, поняв, что за одеялом у нее сегодня сбегать не получится и попыталась нащупать на тумбочке очки, которые она, между прочем, не носит.

– Не, ну ваще… – прокомментировала ее поведение Роза и заорала так, словно ее режут: -Щенка! Куда же ты запропастилась, моя верная подруга? Кэт, проверь у себя под кроватью. Она обычно прячется там, чтобы напугать тебя, когда ты встаешь…

–А я думала, это Бабайка меня пугает… – недоуменно прошептала Кенка и, так и не найдя очки, начала обшаривать все укромные места у себя под кроватью. Но в итоге не нашла там ничего кроме своих старых синих носков. А Роза все продолжала кричать:

– Щенкаааа! Ну ты где? Выходи немедленно! А то сейчас придет твой отец и будет по всем стрелять!

– Ну, что там опять такое? – послышались недовольные возгласы пробуждающихся полицешек. – Кого там опять убили? Арку?