Погубленная любовь

Внутри меня что-то сжалось. Это было признание в любви, адресованное Василисе.

В этот момент дверь скрипнула, и вошел Артем. Он замер, увидев меня с его тетрадью. Его лицо покраснело, а в глазах отразилась смесь растерянности и гнева.

—Алина! Что ты делаешь?! – его голос был напряженным.

Я выпрямилась, тетрадь упала на стол. Сердце бешено колотилось.

– Я… я просто… – слова застряли в горле. – Я не знала, что это так важно для тебя.

—Не знала? – Артем прижал тетрадь к груди. – Это мое личное! Ты не имеешь права трогать мои вещи!

—Но… – я не могла отвести взгляд от его лица. – Эти стихи… они про Василису, да?

Спокойствие Артема исчезло. Он сделал шаг ко мне, его взгляд стал острым.

– Что за глупости ты несешь, Алина? Про Василису? Ты о чем?

—Я читала! – вырвалось у меня. – Про лунный свет, про глаза, про улыбку… Это же все про нее!

Артем отвел взгляд. Во мне нарастала обида. Я чувствовала себя обманутой.

– Ты… ты никогда никому не показывал свои стихи. – мой голос дрожал. – И я думала… Я думала, что это может быть… для кого-то особенного. Но я не думала, что это будет она.

– Алина, – Артем опустил взгляд на тетрадь. – Ты не поняла. Это… это не только про нее.

—Как не только? – мой голос стал громче. – Ты же сам написал!

– Ну да, написал! – сказал Артем. – Но это не значит, что я посвятил их именно ей! Ты читала мои стихи, и у тебя родились собственные выводы. Это твои проблемы, а не мои!

—Мои проблемы? – слезы подступили к глазам. – Ты сам дал мне повод думать так! Ты так себя ведешь с ней!

—Я веду себя как обычно! – Артем пытался найти слова. – Ты просто… ревнуешь? К моей тетради?

—Нет! – воскликнула я. – Я просто… я просто разочарована.

Наступила тишина. Мой внутренний мир, только что наполненный поэзией, теперь был залит обидой. Я посмотрела на Артема и поняла, что слова больше не помогут.

—Прости, что тронула твою тетрадь, – прошептала я, не дожидаясь ответа. – И прости, что прочитала.

Я вышла из комнаты, оставив Артема наедине с его растрепанными мыслями и моей непрошеной правдой. Дверь за мной закрылась с тихим щелчком, но эхо его слов, его обвинений и моего разочарования продолжало звучать в моей голове. Я пришла в комнату и вышла на балкон чувствуя, как холодный воздух касается моей кожи, но внутри меня бушевал пожар. Пожар обиды, смешанный с горечью осознания.

Я думала, что знаю его. Думала, что наши взгляды на мир, на чувства, на искусство – схожи. Я видела в его глазах нечто большее, чем просто дружбу, и эти стихи, казалось, подтверждали мои самые смелые надежды. Я представляла, как он мог бы поделиться ими со мной, как мы могли бы вместе разбирать метафоры, искать скрытые смыслы. Но реальность оказалась куда более прозаичной и болезненной.

Василиса. Это имя теперь звучало как приговор. Я всегда знала, что она особенная, что она притягивает к себе взгляды, но никогда не думала, что она может быть той самой музой, которая вдохновляет его на такие проникновенные строки. И дело было не только в том, что он писал о ней. Дело было в том, как он отреагировал на мое открытие. Его гнев, его попытка отгородиться, его обвинение в ревности – все это ранило сильнее, чем сам факт его чувств к Василисе.

Я остановилась у окна, глядя на вечерний город, утопающий в сумерках. Казалось, что весь мир вокруг меня тоже погрузился в эту серую, безрадостную атмосферу. Я чувствовала себя такой одинокой, такой непонятой. Мое желание заглянуть в его мир обернулось для меня самой настоящей катастрофой. Я нарушила его личное пространство, его тайну, и теперь, похоже, потеряла не только его доверие, но и что-то гораздо более ценное – иллюзию нашей особой связи.

Я подошла к Ульяне и спросила о домашнем задании. Она, конечно, не могла не поинтересоваться, почему меня не было в школе. Я объяснила ей причину, стараясь говорить спокойно, хотя внутри меня все бурлило.

Я еще долго стояла на балконе, глядя на вечерний город. Внутри меня бушевал ураган эмоций: ревность, злость, обида на Артема. Как он мог так поступить? Мы всегда были хорошими друзьями, и вдруг все это? Вспомнила, что раньше мы никогда не ссорились. Да, он иногда раздражал меня, но это было в пределах нормы. А теперь, от одной мысли, что мы можем перестать дружить, по спине пробежали мурашки. Я не могла представить свою жизнь без него, и это осознание только усиливало мою тревогу.

Я узнала домашнее задание у Ульяны. Конечно, она сразу спросила, почему я прогуляла школу. Я объяснила ей причину.

Потом я долго стояла на балконе, а внутри меня бушевала настоящая буря. Ревность, злость, обида, и самое главное – предательство Артема. Артема, которому я доверяла, как самой себе. Как он мог так со мной поступить? Вдруг меня осенило: раньше мы никогда не ссорились. Да, иногда он меня раздражал, но до серьезных конфликтов никогда не доходило. От одной только мысли, что мы можем перестать дружить, по спине пробежали мурашки.

Я не могла поверить, что наша дружба, такая крепкая и проверенная временем, может так легко рухнуть. Артем был моим якорем, моей опорой, человеком, с которым я делила все свои радости и печали. И теперь он, казалось, сам поджег этот якорь, оставив меня дрейфовать в океане неопределенности.

Я снова и снова прокручивала в голове наш последний разговор. Его слова, его взгляд – все казалось таким чужим, таким далеким от того Артема, которого я знала. Что же произошло? Что заставило его так поступить? Может быть, я сама виновата? Может, я что-то упустила, не заметила, не поняла? Эти мысли, как ядовитые змеи, обвивали мое сознание, не давая вздохнуть свободно.

Я закрыла глаза, пытаясь успокоить бушующий внутри шторм. Мне нужно было разобраться в себе, понять, что я чувствую на самом деле. Была ли это просто обида на его поступок, или что-то большее? Может быть, я испытывала к нему чувства, которые сама боялась признать? Эта мысль заставила мое сердце забиться быстрее, а щеки вспыхнуть.

Я не знала, что делать дальше. Стоит ли мне поговорить с Артемом? Попытаться выяснить все напрямую? Или лучше дать ему время, чтобы он сам понял, что натворил?

Внутри меня боролись надежда и страх. Надежда на то, что все можно исправить, что Артем поймет, как мне больно, и мы сможем вернуться к тому, что было. Страх же подсказывал, что, возможно, это конец.

Я позвонила Ульяне, пытаясь отвлечься от своих мыслей. Она говорила о чем-то, но я едва слышала ее слова. Мои мысли продолжали кружить вокруг Артема, как стая птиц, не находящих себе места. Я пыталась сосредоточиться на том, что она говорит, но в голове все время возникали образы: его улыбка, его смех, моменты, когда мы делились секретами и мечтами. Ульяна заметила, что мне плохо

– Ты в порядке? – спросила она.

– да все отлично – сказала я стараясь чтобы мой голос был уверенным, но внутри меня все еще бушевал ураган. Я не могла позволить себе показать, как сильно меня это задевает. Я не хотела, чтобы кто-то, даже моя лучшая подруга, увидел, как я слаба. – Просто много мыслей, – ответила я.

Ульяна, конечно, не поверила, но не стала настаивать. Она снова начала говорить о домашнем задании, и я попыталась сосредоточиться на ее словах. Но мысли о Артеме не покидали меня.

Я вспомнила, как мы вместе готовились к контрольным, как он всегда подбадривал меня, когда я сомневалась в своих силах. Как он мог так легко разрушить?

После разговора с Ульяной я вернулась с балкона на кровать. Лежа в кровати я размышляла о происходящем. Боль от нашей последней ссоры не утихала. Я была уверена, что не стану первой, кто протянет руку. Моя гордость диктовала свои правила, но, как оказалось, играла против меня самой. Я еще не знала, что завтрашний день принесет перемены, которые перевернут всю мою жизнь

Глава 4

Неожиданная новость

ПОСЛЕ ТОЙ ССОРЫ В комнате Артема прошла целая неделя, и за это время мы не обменялись ни словом. Это время тянулось бесконечно. Я сидела у себя в комнате, когда вдруг раздался звонок в дверь. Сердце забилось быстрее, и я бросилась открывать. На пороге стояла тетя Света, которая приходила к нам почти каждый день. Но Артем за это время так и не появился. И вот, чуть позади тети Светы, я увидела его. Внутри меня зашевелилось любопытство: что он здесь делает? Неужели пришел извиняться?

Я замерла, не в силах сделать шаг. Тетя Света приветливо улыбнулась, но мой взгляд был прикован к Артему. Он выглядел смущенным, опустив глаза. Его уверенность, с которой он всегда общался, исчезла, и вместо этого я увидела нечто потерянное.

– Здравствуйте! – произнесла тетя Света, и в этот момент из кухни вышла мама.

– Ой, Светочка, проходи! – засуетилась она, обнимая гостью. – Чай будешь? – тут же предложила мама, а затем, бросив взгляд на нас, добавила:

– А вы, ребята, идите в комнату, поиграйте. Не мешайте нам тут.

Как обычно, нас отправили в мою комнату, но на этот раз мне хотелось, чтобы они остались.

– Алина, это мой последний раз, когда я к тебе прихожу, – вдруг произнес Артем, и в этот момент у меня словно земля ушла из-под ног.

– Что случилось? Я тебя как-то обидела? – спросила я, чувствуя, как ком в горле мешает говорить. Боль и непонимание заполнили моё сердце.

Я не могла поверить, что он так просто может уйти. Артем посмотрел на меня, и в его глазах я увидела что-то, что меня испугало. Это была не просто капризная детская выходка, это было что-то серьёзное. Я не знала, что сказать, как исправить ситуацию. В голове крутились мысли, но ни одна из них не могла объяснить, почему он так решил.

– Нет, ты не обидела меня, – ответил он, но его голос звучал как-то неуверенно. —Просто я уезжаю.

Кажется, в этот момент на меня упало целое небо. Мое сердце пропустило удар. Уезжает? Зачем? Почему? Что случилось? На эти вопросы у меня не было ответа. Артем молчал, опустив глаза, будто бы провинился перед кем-то. Может, передо мной? Не знаю.

Я рассмеялась. Звонко, заливисто. И царапнула себя по руке, надеясь, что это сон. Но почувствовала острую боль в руке. Нет, не сон. Реальность. Настоящая сокрушительная реальность. И тогда до меня стал доходить смысл его слов. Артем не врет. Он действительно переезжает. Мне стало трудно дышать от осознания, что мы больше не сможем увидеться.

– Когда? – наконец спросила я, стараясь держать себя в руках, но голос предательски дрожал.

– Завтра, – произнес он, и в этот момент я поняла, что теряю не просто друга, а часть себя.

Словно в ответ на его слова, в голове зашумели воспоминания: как мы вместе катались на велосипедах по двору, как смеялись над глупыми шутками, как делились секретами под одеялом в темноте. Все это казалось таким далеким, как будто происходило в другой жизни. Я не могла представить, как буду жить без его поддержки, без его шуток, которые всегда поднимали мне настроение.

– Почему ты не сказал мне раньше? – вырвалось у меня, и я почувствовала, как слезы подступают к глазам.

Артем снова опустил взгляд, и в его глазах я увидела ту же потерянность, что и раньше. Он, казалось, искал слова, но не находил их.

– Это не то, что я хотел, – произнёс он, и в его голосе звучала печаль. – Просто так получилось. Моему отцу предложили сотрудничество в другом городе, и мы уезжаем. Я не могу ничего с этим сделать.

Слова его звучали как приговор. Я не могла поверить, что всё так просто. Как будто кто-то взял и вырвал из моей жизни самое ценное.

Я вспомнила, как мы проводили вместе летние дни, как строили крепости из подушек и устраивали настоящие приключения в нашем дворе. Каждое мгновение, проведённое с Артёмом, было наполнено радостью и беззаботностью. Теперь же, когда он произнёс эти слова, всё это казалось таким далеким, как будто я смотрела на старые фотографии, которые пылятся на полке.

Я смотрела на Артема, и в его глазах читалась та же боль, что и у меня. Он не хотел уезжать, но обстоятельства были сильнее нас. Я чувствовала, как в груди нарастает ком, и слёзы, которые я так старательно сдерживала, начали медленно катиться по щекам. Я не могла поверить, что это происходит на самом деле.

– Ты не можешь просто уехать, – произнесла я, и в голосе моем звучала неуверенность, смешанная с отчаянием. – Мы же друзья. Мы всегда будем друзьями, разве нет?

Он поднял голову, и наши взгляды встретились. В его глазах плескалось отчаяние, зеркальное отражение моей собственной боли.

– Я не хочу уезжать, Алина, – прошептал он, и я увидела, как на его ресницах блеснули слезы. – Но я ничего не могу сделать. Я бы остался, если бы мог.

Эти слова пронзили меня острее ножа. Я поняла, что он так же бессилен перед обстоятельствами, как и я. Мы оба были жертвами ситуации, которую не могли контролировать. Все наши мечты, наши планы на будущее, все наше общее прошлое вдруг повисло в воздухе, обреченное на забвение.

Я подошла к нему и обняла его крепко-крепко. Слезы текли ручьем по моим щекам, а он в ответ прижал меня к себе, словно боясь, что я исчезну. В этот момент время остановилось. Были только мы вдвоем, окруженные горьким предчувствием расставания. Я чувствовала его боль, его страх, его беспомощность. И в этом общем горе я поняла, насколько он мне дорог.

Мы стояли так, обнявшись, наверное, целую вечность. Время потеряло свою значимость, оставив лишь ощущение невосполнимой утраты. Я чувствовала, как его плечи вздрагивают от сдерживаемых рыданий, и мое сердце разрывалось на части от сочувствия к его горю. В этот момент я осознала, как сильно мы связаны, как много значат для друг друга. Наша дружба была чем-то большим, чем просто детская игра, она была частью нас самих. И теперь эта часть отрывалась, оставляя зияющую рану в душе.

Постепенно наши объятия ослабли, и мы отстранились друг от друга. Я смотрела в его заплаканные глаза и видела там отражение своей собственной боли. Не было нужды в словах, все было понятно без них. Мы оба понимали, что это конец нашей беззаботной жизни, конец эпохи. Впереди нас ждала неизвестность, новые города, новые люди, но ничто уже не будет прежним. Часть нашего сердца навсегда останется здесь, в этой комнате, с воспоминаниями о счастливом детстве.

Я взяла его руку и крепко сжала ее.

– Мы будем переписываться, правда? – тихо спросила я, надеясь на хоть какое-то утешение. Он кивнул, и в его глазах мелькнула искра надежды.

– Обязательно. Каждый день. – сказал Василёк

Я верила ему, хотя и знала, что время и расстояние могут изменить все. Но в этот момент я хотела верить в чудо, в то, что наша дружба выдержит любые испытания.

И вот, настал момент прощания. Тетя Света позвала его, и он, бросив на меня последний взгляд, направился к двери.

– Погуляем вечером?, – спросил Артем, – Я зайду за тобой

– Буду ждать, – ответила я и он ушел

Я стояла, как вкопанная, не в силах произнести ни слова. Он ушел, унося с собой часть моей души. И я знала, что никогда уже не буду прежней.

Глава 5

Последняя прогулка

ВЕЧЕРОМ АРТЁМ ПРЕДЛОЖИЛ ПРОГУЛЯТЬСЯ, и я сразу согласилась. Но вместо привычных улиц, где мы обычно бродили, он решил показать мне что-то новое. Мы шли минут пятнадцать, потом свернули с дороги на узкую тропинку. Вскоре тропинка вывела нас к набережной, расположенной прямо на обрыве. Никаких перекладин, никаких ограждений – только край земли и пропасть внизу. Неподалеку стояли качели, и мы, как дети, начали качаться.

– Ты правда не можешь остаться? Может ты уговоришь своих родителей не переезжать? – спросила я у Артёма, когда тот раскачивал меня на коленях.

– Алин, я бы очень хотел, но ты же знаешь, отцу предложили сотрудничество, и он не может отказаться. Это важно для нашего бизнеса, – вновь пояснил мне Артём.

– А я? Я для тебя не важна? – спросила я со слезами на глазах.

– Алина, конечно, ты для меня важнее всего на свете! Но это предложение – шанс для нашей семьи, понимаешь? – сказал Артём.

– Это наш последний раз, – ответила я.

– Не последний, – отозвался Артём, – просто следующий будет… не скоро.

«Не скоро» – это сколько? Месяц? Год?

– Пока ты не забудешь, что я существую? – спросила я с насмешкой.

– Ты думаешь, я могу тебя забыть? – спросил он, смотря мне в глаза. В его глазах читалась боль.

– Иногда кажется, что так и будет. Жизнь ведь умеет затягивать. Другие люди, другие места, – сказала я тихо.

– Жизнь умеет и возвращать. Даже если все меняется, кое-что остаётся неизменным, – сказал Артём.

Глядя на него, я запоминала все. Как он руки в карманы суёт. Как улыбается. Даже этот запах весны, асфальт после дождя.

– Запомни лучше, я не прощаюсь. Я просто уезжаю, – сказал уверенно Артём.

– А я… Не забываю, – едва слышно ответила я.

Он замолчал, словно подбирая слова. Ветер трепал его волосы, и в этот момент он казался мне таким взрослым, таким далеким. Я чувствовала, как между нами растет пропасть, гораздо глубже той, что зияла под нашими ногами.

– Пообещай мне кое-что, – вдруг сказал он, нарушив тишину.

– Что?

– Пообещай, что будешь счастлива. Даже если меня не будет рядом – сказал Артём, смотря мне в глаза

Я не могла вымолвить ни слова. Слёзы душили меня, ком стоял в горле. Как можно быть счастливой без него?

– Обещай, Алина, – повторил он, настойчиво глядя мне в глаза.

Я кивнула, не в силах произнести ни звука. Это было самое трудное обещание в моей жизни.

Он подошел ближе и обнял меня крепко-крепко. Я чувствовала тепло его тела, запах его волос, и понимала, что это, возможно, последний раз.

– Я буду скучать, – прошептал он мне на ухо.

– Я тоже, – ответила я, захлебываясь слезами.

Мы стояли так, обнявшись, пока солнце не начало садиться за горизонт, окрашивая небо в багряные и золотые тона. Этот закат навсегда останется в моей памяти, как символ нашей прощальной встречи.

Мы с Артёмом шли домой, держась за руки. Закат уже догорал, окрашивая небо в последние отблески уходящего дня.

– Ты ведь будешь меня вспоминать там, в другом городе? – спросила я, чувствуя, как ком подступает к горлу.

Артём крепче сжал мою ладонь.

– Каждый раз, когда на небе появится закат, – ответил он.

Я улыбнулась. В его словах было что-то такое трогательное и обещающее, что на мгновение отступила грусть от предстоящей разлуки. Закат, как символ нашей любви, будет напоминать нам друг о друге, где бы мы ни находились.

Мы остановились на мосту, глядя на последние лучи, пробивающиеся сквозь облака. Вода внизу отражала это пылающее зрелище, и казалось, будто весь мир замер в ожидании ночи. Я почувствовала, как Артём притянул меня ближе, его рука обняла меня за талию.

– И когда ты будешь смотреть на закат, – прошептал он мне на ухо, – Знай, что я смотрю на него в тот же самый момент. И мы будем вместе, даже на расстоянии.

Его слова были как бальзам на душу. Я прижалась к нему, вдыхая знакомый запах его куртки, пытаясь запомнить каждую деталь этого момента. Этот закат, этот мост, его руки, крепко держащие мои – всё это стало частью нашей истории, которую мы уносили с собой.

Мы стояли так еще долго, пока последние отблески заката не погасли, уступив место бархатной темноте. В воздухе повисла тишина, наполненная невысказанными словами и обещаниями. Я знала, что эта разлука будет трудной, но в этот момент, держась за руки под угасающим небом, я чувствовала, что наша связь сильнее любых расстояний. Мы были связаны не только руками, но и сердцами, и эта связь, как и закат, будет возвращаться снова и снова, напоминая нам о том, что мы есть друг у друга.

Мы дошли до подъезда. И перед подъездом в его глазах я увидела отражение заката – смесь грусти и какой-то тихой решимости. Мы обнялись у подъезда, и это объятие казалось таким долгим. Артем прижался губами к моему виску, а я обхватила его за пояс, сцепив руки. Несколько минут мы просто стояли так, в тишине.

– Проводишь меня завтра? – спросил Артем, нарушив молчание.

– Да, конечно, – ответила я. Я изо всех сил старалась улыбнуться, хотя внутри все кричало от предстоящего расставания. Прощаться было так сложно.

"Как же мне тебя будет не хватать," – подумала я, и мои пальцы сильнее сжали его пояс.

Я не знала как буду дальше, но я точно знала, что завтра я потеряю близкого человека. Воздух вокруг нас, казалось, сгустился, стал тяжелым от невысказанных слов и невыплаканных слез. Каждый вдох давался с трудом, словно легкие были набиты стеклом. Я чувствовала, как его сердце бьется в унисон с моим, и эта общая пульсация была последним, что связывало нас в этом моменте.

Хотелось кричать, молить, чтобы он остался, чтобы это все было лишь дурным сном, но я лишь крепче прижималась к нему, впитывая тепло, которое скоро станет лишь воспоминанием.

Завтрашний день казался черной дырой, поглощающей все светлое, что было между нами.

Мне было трудно прощаться с ним. В тот момент, когда мы стояли обнявшись, сердце сжималось от грусти. Я знала, что расстояние станет настоящим испытанием для нас, проверкой на прочность нашей дружбы. Но в глубине души я надеялась, что это временно, что Артем вскоре вернется, и все вернется на свои места. Мы снова будем гулять по знакомым улицам, смеяться над мелочами и просто наслаждаться временем, проведенным вместе. Эти мысли согревали меня, когда я смотрела ему в глаза, пытаясь запомнить каждую деталь, каждую эмоцию. Я верила, что наше счастье не зависит от расстояния, и что вскоре мы снова будем вместе, как прежде.

Но чем дольше я смотрела на него, тем яснее осознавала, что это прощание – не просто момент, а целая эпоха, которая начинается с этого мгновения. Я пыталась запомнить его улыбку, ту самую, которая всегда могла развеять мои тревоги, и его глаза, полные надежды и тепла. Внутри меня росло ощущение, что каждое мгновение, проведенное вместе, теперь становится драгоценным воспоминанием, которое я буду беречь в своем сердце.

Ветер трепал наши волосы, и я поежилась, хотя дело было вовсе не в холоде. Хотелось запомнить каждую секунду, каждую деталь: запах его одеколона, тепло его тела, шероховатость его щеки, когда он снова прижался к моему виску.

– Пойдем, замерзнешь, – прошептал он, и я кивнула, не в силах произнести ни слова. Мы медленно поднялись по ступенькам, и каждый шаг отсчитывал секунды до неизбежного. У двери он снова обнял меня, на этот раз еще крепче, словно пытаясь впитать меня в себя.

– Сладких снов, – сказал он, и в его голосе слышалась усталость.

– Сладких снов, – ответила я, и дверь закрылась. Я осталась стоять в коридоре, прислонившись к ней спиной, чувствуя, как по щекам катятся слезы. Завтра. Завтра он уедет. И все станет по-другому.

Я прошла в комнату, села на край кровати, обхватив колени руками. Взгляд скользнул по его фотографии на прикроватной тумбочке. Его улыбка, такая знакомая и любимая, казалась сейчас насмешкой над моей болью.

Я встала и подошла к окну. Улица была пуста, лишь редкие фонари освещали мокрый асфальт. Казалось, весь мир замер в ожидании утра, которое принесет с собой разлуку. Я закрыла глаза, пытаясь удержать в памяти его образ, его голос, его прикосновения. Хотелось запомнить все, чтобы потом, когда станет совсем невыносимо, можно было вернуться к этим воспоминаниям и почувствовать его рядом.

Но я знала, что это лишь иллюзия. Завтра он уедет, и мир изменится. Изменится без него. И мне придется научиться жить в этом новом, пустом мире. Я снова почувствовала, как слезы подступают к глазам. Но на этот раз я не стала их смахивать. Пусть текут. Пусть они смоют эту боль, эту тоску, эту безысходность. А потом, когда все пройдет, я буду сильной. Я провела рукой по стеклу, оставляя на нем влажный след.

Он был таким же прозрачным и хрупким, как и мои надежды. Но даже сквозь него я видела очертания города, который завтра станет для меня чужим. Я впилась взглядом в далекие огни, пытаясь запомнить их, как будто они могли стать якорем в надвигающейся пустоте.

Я отняла руку от стекла, ощущая его холод на кончиках пальцев. Этот холод был реален, в отличие от тепла его присутствия, которое скоро станет лишь воспоминанием.

Я закрыла глаза, пытаясь удержать в памяти его смех, его взгляд, прикосновение его руки. Но образы расплывались, как акварель под дождем, оставляя лишь смутные очертания.