Дорога мертвецов

– Витиевато изъясняешься. Самого-то как звать?

– Максим.

Дверь открылась. За порогом стоял седовласый мужчина с аккуратной стрижкой. По его лбу пролегли бороздки морщин. На груди лежали очки в толстой оправе, к чьим дужкам была привязана веревочка, которая не позволяла им соскользнуть и упасть.

– Максим. Объяснить-то я могу. Но без обид. Вы не поймёте. Вам я нужен. Именно я. Радио – это ерунда, если знать что к чему. Я знаю. Как там говорилось. Пулемёта я вам не дам, вот если бы я пошел…. Проходите, чай попьем.

Коридор был немного захламлен. На пыльном светлом комоде стояли несколько фотографий в выцветших рамках, с которых улыбалась женщина средних лет и мужчина, который был похож на Георгия Дмитриевича, но немного моложе.

Максим коснулся фото рамки и вспомнил альбом, который лежал у него на столе. Что-то кольнуло у него в груди, а по телу прошел разряд, от которого волосы на его теле как будто бы встали дыбом. Надо вернуться домой как можно скорее.

Георгий Дмитриевич жил в двухкомнатной квартире. Он провел своих гостей в свою мастерскую, в свою святыню. На полках стояли детали для радио, на столах были катушки проводов, лежали транзисторы.

– Ух, ты, – Саня улыбался до ушей, осматриваясь в чудо – комнате.

– Всё просто. Я мог бы даже схему нарисовать. Но лучше чайник поставлю. Ах, да. О военном положении. Нет такого. Подождите минутку. Вернусь, – дед пошел на кухню, откуда вскоре донеслись звуки работающего чайника.

Когда Георгий Дмитриевич вернулся, Максим и Саня начали его расспрашивать.

– Да ничего толкового не говорят. Говорят, отловили нескольких. Наверное, на них уже ставят опыты. Они же, вроде как, не совсем люди. Это же происходит в разных городах. Говорят, что МЧС развертывает лагерь временного размещения за городом. Но пока вытаскивать всех слишком опасно. Но штаб есть. Что-то делают.

– И как они будут нас вытаскивать? – Саня вертел в руках как-то приборчик.

– Введут силы армии в город, возьмут ситуацию под контроль. Посты, фильтрация, зачистка, – Максим размышлял вслух, пытаясь понять, что им нужно делать прямо сейчас.

– Пока неизвестно с чем мы имеем дело?

Старик развел руками.

– Похоже, что теперь вы наши уши, Георгий Дмитриевич. И глаза, наверное, тоже, – Максим посмотрел на старика.

– Видимо так, если что-то узнаю, дам знать, – дед хитро прищурился и отхлебнул из своей кружки чая.

– Радио есть. Теперь живем! – Саня откусил большой кусок бублика и с шумом запил его чаем.

Максим вдохнул аромат мяты, который поднимался над его чашкой, и улыбнулся.

Силы полиции в это время оттягивались в центр города к зданию мэрии и соседнего с ним управления МВД. Потери уже выросли. Несколько сотрудников были ранены, а двое погибли в безумных и бессистемных стычках на улицах города.

Иван застегивал на себе липучки креплений бронежилета. Дело было серьезное. Ему выдали автомат.

В центре было относительно спокойно. День потихоньку двигался к своему завершению.

У мэрии были построены пятьдесят человек в форме. Некоторые из них были с автоматами, как и Иван, но большинство были при пистолетах.

Перед строем прошелся полноватый мужчина с погонами полковника на своих плечах. Время от времени он утирал пот со своего лба тряпочкой. Он страдал от одышки и сейчас жалел о том, что в случае нарастания проблем, он не сможет эффективно помочь своим людям.

– Так, парни. Ситуация – г…но. У нас приказ. Держим центр города и больницу. Она перегружена ранеными. Нужно сопровождать машины скорой помощи. Несколько, говорят, уже потеряли. Сами всё видите. Отсюда порядок действий будет такой. Капитан Петренко возьмет под охрану здание больницы. Лейтенант Анисимов отвечает за охрану центра. Лейтенант Игнатьев руководит мобильным резервом. Лейтенант Ибрагимов отвечает за патрулирование улиц. Теперь от меня лично. На рожон не лезьте. Нам нужно продержаться до момента, когда приедут большие шишки и научат нас, деревенских дурачков, жизни. А пока этот город на нас с вами.

Полковник тяжело дышал и смахивал со лба и лица крупные капельки пота, которые стекали вниз.

– На рожон не лезть. Но и себя в обиду не давать. Всё понятно? Ну, с Богом тогда, орлы, – его голос звучал тяжело.

Командиры групп распределяли бойцов и нарезали задачи между ними.

– Иван, ты со мной, выезжаем к больнице. Там сейчас только пара наших, но на связь не выходят. Так что будем там как можно быстрее, – Петренко обратился к Ивану, который машинально кивнул в ответ.

– По машинам! Погнали!

Максим механическими движениями методично и тщательно прожевывал кусочки бутерброда, который ему приготовил кто-то из жительниц. Он внутренне удивлялся тому прогрессу, которого удалось добиться всего за несколько часов.

Марина собрала вместе большую часть запасов из пустующих квартир, чьи хозяева были где-то снаружи. Она действовала максимально спокойно, объясняя свою линию поведения тем, что если эти люди вернутся, то им вернут всё, что позаимствовали из их домов. А если они не вернутся, то… такова судьба. Люди они были хорошие, в любом случае. Когда Марина сказала, что они БЫЛИ хорошими людьми, по спине Максима пробежали мурашки.

Были собраны запасы воды в каждой из доступных ванн. Но Максим не очень доверял этим резервам, слишком уж мало было известно им о природе происходящего. Что если всему виной именно вода? Что стоит добавить какую-нибудь дрянь в систему водоснабжения города, а потом получить на выходе те проблемы, с которыми они столкнулись сегодня.

Сейчас он удобно разместился у одного из окон и наблюдал за происходящим на улице. Сумбура стало заметно меньше. Раньше люди часто схватывались друг с другом. Теперь снаружи стало относительно тихо. Ни больных, ни здоровых не было видно. В поле зрения Максима было только одно тело. Это был мужчина в пиджаке. Сейчас он лежал на асфальте, широко раскинув свои руки и устремив свой взгляд в далекие небеса. Каких-то ранений Максим с такого расстояния не мог различить. Но внутри он ощущал неприятное чувство, это ощущение, что сосет под ложечкой.

Спустя час Макс начал клевать носом, чувствуя, как его глаза начинают смыкаться. Кивнув в очередной раз, он увидел какое-то движение. Из соседнего дома, из магазина на первом этаже, показались две фигурки. Женщина и ребёнок. Они держались за руки.

Макс закусил губу и, колеблясь и проклиная внутри самого себя, всё же помахал рукой этой парочке. Та застыла. Видимо, женщина тоже подозревала какой-то подвох. Какое-то время она всматривалась в пейзаж вокруг себя, но ничего подозрительного она не замечала. Несколько брошенных прямо на дороге автомобилей, у одного из них дверь со стороны водителя была распахнута, Максим видел, как толпа выволокла того и сделала с ним что-то нехорошее.

Максим указал пальцем на тело, распластанное посередине проезжей части. Но парочка никак не отреагировала на его жест. Быть может, они просто не поняли, что он имеет в виду, или попросту не заметили его.

– Да что же такое! – Макс добавил ещё несколько грубых выражений, которые неплохо характеризовали ту досаду, что он испытал в этот момент.

Женщина рванула вперёд, таща ребенка на буксире, который едва успевал переставлять свои ноги, с трудом выдерживая быстрый темп движения. Она попыталась обогнуть лежавшего на асфальте бедолагу по широкой дуге, чтобы находиться как можно дальше от него.

Раздался треск бьющегося стекла. Максим высунулся в оконный проем, почувствовав кожей ласковое и мягкое дуновение ветерка, который обдал его лицо. Он увидел, как из мертвой зоны выскакивают несколько человеческих фигур, которые мчатся наперерез к женщине.

– Сбоку! Они бегут! Давайте сюда! Быстрее! Второй подъезд! – Максим заорал во всю мощь своей глотки, сам подивившись результату. Женщина вздрогнула, услышав сначала шум разбитой витрины, а потом громогласный крик незнакомца. Она на какие-то крохотные доли секунды замерла, а потом подхватила ребенка под мышку и побежала.

Неожиданная угроза, заставила женщину изменить траекторию. Теперь она пробегала близко к телу, застывшему на дороге. Лежащий резко сел и начал медленно вставать на ноги, напоминая человека, который только-только проснулся.

Ребенок вскрикнул от ужаса, и женщина успела обернуться в сторону нового врага. Она ловко уклонилась от широко расставленных ручищ и пробежала к краю проезжей части.

– Баррикада! Твою-то мать! – Макс побледнел и рванул в подъезд, чуть не столкнувшись с кем-то из жильцов. На ходу он кричал: – Разбирайте баррикаду! Нужен проход! Быстрее!

Снизу донеслось:

– Нельзя! Что происходит?!

– Женщина с ребенком! За ними бегут эти уроды!

– Не успеем!

Максим выругался так сильно и такими словами, о существовании которых он уже позабыл давным-давно, и которые слышал ребёнком от отца-алкоголика в далеком девстве.

– Думай! – он ударил себя по лицу. В мозгу промелькнула вспышка просветления.

Он сбежал на промежуточную площадку между этажами. За стеной был выступающий козырек подъезда.

– Подсадите меня! – окно подалось его грубой силе. А пара человек смогла подтолкнуть его повыше. Максим, кряхтя и сквернословя, вылез на козырек. Отсюда он увидел женщину, которая бежала в его сторону и которая уже едва удерживала в объятиях верещащего от ужаса ребенка.

Макс схватил ребенка за шкирку и рывком втащил его к себе, а потом оттолкнул к открытому окну, где того приняли несколько грубых, но добрых мужских рук.

– Эй, вы! Доверьтесь мне! Я вас удержу! Ну же! – Макс бросил взгляд на группу уродов, которая быстро приближалась. Женщина вцепилась своими длинными ледяными холодными пальцами в его руку.

Максим потянул её на себя. Наверное, если бы на козырьке не оказался в это время еще и немногословный и крепкий Даниил, то он бы не удержал её. Но вместе они справились.

Втроем они стояли на бетонном выступе и смотрели вниз. Несколько одержимых тварей скалились на них сверху и злобно буравили своими налитыми кровью глазами. Максим ощутил волну ярости, которая веяла от этих существ, и явственно почувствовал, что в них немногое сохранилось от людей.

– Этих не вылечим, – он плюнул одной из тварей в лицо, ощутив, как его тело трясется от ужаса. Или это тряслась женщина, которая обнимала его и плакала. Максим этого не знал. Он встретился глазами с тварью внизу, которая, как ему померещилось, ухмыльнулась и что-то гавкнула своим товарищам.

Стая отбежала в сторону и скрылась за домом. Но одна из тварей присела в тени дерева и осталась наблюдать.

Максим залез в подъезд последним и сполз по стене вниз.

– Макс! Макс! Да не толкайтесь вы тут! Макс! Наш Кулибин связался с МЧС! Говорят сидеть тише воды, ниже травы. Помощь будет! – Саня улыбался во все свои зубы.

Глава 4

Вожак

Туша сидела на корточках в самом тёмном углу медицинской палаты, который она только смогла найти. Существо втягивало воздух своими раздувающимися ноздрями. Оно чувствовало себя как акула в открытом море. Вокруг было много маленьких и сочных рыбок, которые прямо напрашивались на то, чтобы быть съеденными. Вместе с тем, Туша ощущала себя уставшей и очень голодной. Организм стремительно менялся под воздействием того вируса, который случайно угодил в кровь. Нужно было получить больше энергии, чтобы усталость ушла.

Медицинская палата была забита страдающими людьми. У многих были царапины и укусы. При всей незначительности травм все эти несчастные испытывали большие мучения. Температура их тел возросла до опасного уровня. Организм каждого из них пытался очиститься, уничтожить опасную заразу, которая проникла внутрь, но чаще всего это было безуспешно. Большинство из несчастных не подходили для текущей цели Туши, они быстро менялись. Кто-то быстрее, кто-то медленнее. Но менялись.

Туша подошла к одному из пострадавших в беспорядках на улицах города и тщательно обнюхала. Это был один из своих. Совсем скоро этот человек пополнит свору, которую возглавит Туша. Эта тварь не будет особо умной, но свои задачи выполнять сможет.

Туша двинулась дальше, переходя от одной больничной койки к другой. Потом она остановилась и принюхалась. Запах понравился хищнику, и тварь вцепилась своими зубами в лежащего перед ней человека.

Иван ехал в салоне полицейского автомобиля на заднем сидении. Машина двигалась не очень быстро. Периодически приходилось объезжать тела людей, валявшиеся прямо на дороге. Время от времени приходилось съезжать на параллельные улицы, чтобы объехать заторы из брошенных транспортных средств, которые стихийно возникли в городе.

Они проехали мимо разбитых витрин магазина. Внутри копались какие-то люди, которые замерли, когда появилась полицейская машина. Кто-то даже уронил что-то из награбленного добра.

– В другой ситуации это было бы наше дело. Не сегодня, видимо.

Машина тронулась в дальнейший путь.

Уроды пока не показывались. Но Иван постоянно ощущал их присутствие. Или ему так казалось.

– Как ты думаешь, кто они? – между собой разговаривали двое более опытных полицейских. Они практически не обращали внимания на молодого парня, который сидел на заднем сидении и не встревал в их беседу.

– Да какая разница? Я сегодня видел, как парню отгрызли половину лица. Валить их всех надо. Нет смысла возиться с лечением.

– Блин. Еще недавно всё было в порядке. Мы вчера с женой ходили в парк кормить голубей…

– Голубей? Да ладно. Ты серьёзно? Реально? Да ты чего, Михалыч, это ж крылатые крысы. От них только проблемы!

– Да нет от них никаких проблем. Курлыкают, никому не мешают, ходят важно. Как наш полкан прямо.

Оба засмеялись.

– Скажешь тоже. Полковник хоть заразу не разносит. А крылатые твари, как вообще их можно любить? Ты б с женой ещё бы обычных крыс сходил покормить. Блин. Вот реально, есть же и такие, кто их дома держит.

Его собеседник хмыкнул, сбавив скорость, объезжая очередное препятствие.

– Ну, ты сравнил, конечно. Крыс и голубей. Мыши всякие, да, они вредные. Со свалок мусор растаскивают. Но голуби-то нормальные.

– Они тоже болезни разносят. Ты в курсе? У меня кот как-то поймал одного и к жене отнес. Прикинь, просто положил ей на живот, пока она спала. Она проснулась, так разоралась на кота. Кричит ему. Дескать, это же зараза! Пришлось брать газетку. Завернули туда голубя и выкинули. Постельное бельё пришлось выкинуть на всякий случай.

– Можешь говорить, что угодно. Но нам нравится. Это успокаивает. Когда всё закончится, я вернусь домой, и мы с женой пойдем в парк. Я насыплю зерна и буду кормить голубей. Мы пойдем в парк. Только бы эта катавасия…

Они оба замолчали, переваривая произнесённое и услышанное.

– Одно слово: инфекция.

– Блин. Я же не в губы с ними целуюсь. У людей тоже бывают инфекции, болячки всякие. Возьми тех же уродов, они не выглядят особо здоровыми. Вот ты глянь на них.

– Если сравнить с голубями, то да, голуби лучше.

– И я о том же. Голуби просто потрясающие. Я вот лично не понимаю тех психов, которые птиц убивают.

– Погоди! Это что за ерунда? Смотри. Видишь?

Водитель тоже посмотрел вперед, немного напрягся, прищурился, притормозил у разбитого автомобиля.

– Что там? – впервые за всю дорогу Иван решил подать голос. Он поёрзал на сидении.

Улица была перегорожена легковушкой, в салоне которой сидела маленькая девочка. Она была перепугана, по её щекам стекали слезы. Но каких-то опасностей на первый взгляд не было.

– Не знаю, – водитель смотрел на машину, которая была впереди.

– Мы полиция или кто? Надоело, что сегодня мы не делаем свою работу, – его напарник открыл дверь и вышел наружу. Он провёл взглядом по сторонам, выискивая возможные угрозы. Вроде всё было относительно тихо. Относительно, потому что в нескольких кварталах кто-то дважды выстрелил. Потом всё снова стихло.

– Парень, хватай автомат, прикроешь.

Полицейский почти дошел до машины и заглянул внутрь.

– Эй, девочка, всё в порядке? – он расстегнул кобуру, чтобы была возможность вытащить пистолет без лишних действий.

Девочка в машине отрицательно покачала головой.

Полицейский осмотрел машину. Колеса были пробиты. Лобовое стекло покрылось паутинкой трещин от столкновения с кем-то или с чем-то. Следы крови вели в сторону ближайшего дома.

– Так, выходи, поедешь с нами. Мы из полиции. С нами ты будешь в безопасности, – полицейский посмотрел на солнце, чей диск скользил на западе и вот-вот должен был скрыться за домами.

Девочка вцепилась в маленького медвежонка и испуганно покачала головой. Двери были заблокированы изнутри.

Прозвучал сухой хлопок выстрела. Это был водитель, Михалыч. Он первый заметил движение. Две группы тварей приближались слева и справа. Они двигались быстро, стремясь сократить расстояние, отделяющее их от целей.

– Не спи, пацан! – Михалыч пальнул в одну из тварей. Та повалилась на спину, но сразу же начала подниматься.

Второй полицейский, что был у машины, разбил стекло и открыл дверь.

– Ну же! Давай сюда! – он подхватил девчонку на руки.

Сухо затрещал автомат в руках Ивана, который опомнился и дал длинную очередь по наступающим тварям. Некоторые из них повалились навзничь, но даже такие в большинстве снова поднимались на ноги.

– Марат! Давай в машину! – Михалыч сделал пару выстрелов. Второй пришелся в голову женщине, которая со всех ног бежала на него. После этого попадания она улеглась на асфальт и больше не поднималась.

Иван почувствовал звон в ушах. Автомат пел боевую песню, ритмично работая, и не его вина, что большинство врагов без видимых проблем снова поднимались. Лежать остались только те, кто получил пулю в голову или чьи ранения оказались слишком серьезными.

– Иван! Сзади! Башкой верти на все триста шестьдесят! – Михалыч заскочил в машину.

Иван обернулся и увидел несколько тварей, которые перекрывали пути к бегству.

Марат затолкнул девочку в машину на заднее сиденье и сам залез туда же в салон. Михалыч лихо развернул свою служебную колесницу.

– Пацан!

Автомат замолчал, лишь щёлкал спусковой крючок, на который снова и снова нажимал ошалевший полицейский.

Марат за шиворот схватил своего молодого коллегу и втащил его в машину.

Автомобиль сорвался с места. Один из уродов, который попытался преградить дорогу мчавшемуся на него сплаву пластика и металла, был подброшен наверх и отшвырнут на обочину сильным ударом.

До больницы машина доехала без других происшествий. Там уже собрались те силы, которые смог выделить полковник для охраны медицинского комплекса, всего десятка полтора бойцов. Внутрь они не заходили.

Командир раздраженно расхаживал на обширной площадке перед больницей. Он смотрел то на высившееся перед ним основное здание, то на остальной комплекс. Его руки были заложены за спину. Нервозность предводителя начинала мало по малу передаваться его подчиненным.

Кто-то из бойцов выдал Ивану и его товарищам по пакету с сухим пайком. Впервые с самого утра парень смог поесть. Неверными руками он вскрыл консервную банку и начал орудовать пластиковой ложкой, лихо забрасывая её содержимое в свой рот. Желудок благодарно заурчал.

– Как там наши, которые оставались здесь? – спросил Михалыч.

– Вообще не спрашивай. Там от них почти ничего не осталось. Я такого за всё время службы никогда не видел. Только в фильмах, наверное. Просто разорвали одного.

– А второй?

– Кто б это знал. Мы не стали продвигаться дальше. Там столько кровищи. Командир приказал отходить обратно на улицу. Ждали только вашего прибытия. Запросили приказов у полковника.

Иван перестал жевать, вслушиваясь в обрывки разговора, которые до него доносились.

Существо смотрело на перестроения полиции внизу с откровенным разочарованием. Сейчас эта тварь была уже мало похоже на того мужчину, которой она была когда-то. Тело стремительно менялось. Существо чувствовало, как мускулатура, которая была откровенно слабой в прежней жизни, стала крепче и мощнее. Выросла скорость действий и реакции. Оно стало гораздо быстрее, чем было.

Туша могла бы подумать о том, как её звали когда-то, но ей это было откровенно наплевать. Все эти имена из прошлого уже не имели никакого значения. Один дурак нарек его Тушей. Нелепая кличка, которая совсем не подходила ему. А впрочем, раньше его, наверное, так можно было назвать. Не важно.

Единственное, что имело значение сейчас – это добыча. Расширение ареала обитания, захват новых территорий.

Конечно, Туша не мыслила такими категориями.

Сейчас существо видело внизу добычу. Но добычу иного рода, чем та, которая досталась ему в больнице. Здешние обитатели не представляли какой-то угрозы и были перебиты до примитивного легко. Возможно, кто-то еще прятался в закутках комплекса. Это было неважно.

Но внизу стояла добыча иного рода. Туша видела, что они подчиняются единой воле, такое она уважала. Это была стая, сродни его своре. Каковы они как бойцы?

Один из них уже стал добычей Туши и поплатился за сделанный выстрел сломанной шеей. Псы, подчинённые воле лидера стаи, разорвали тело в клочья. Правда, сначала этот неудачник успел выстрелить. Пуля ожгла тело хищника, причинила острую и неприятную боль. Но это не смогло остановить Тушу.

Туша смотрела вниз. Существо почувствовало невнятную потребность. Нужно было как-то наименовать себя.

– Вожак, – язык с трудом двигался во рту, рождая смутно знакомые слова, растягивая слоги. Речь твари больше походила на рык, но звук собственного голоса понравился существу. Оно ещё раз произнесло собственное имя. Это звучало гораздо лучше и точнее, чем Туша.

Вожак плотоядно ухмыльнулся и облизнул свои губы. Его псы не могли думать так связно и выполняли волю своего главаря. Сейчас они затаились по темным углам комплекса. Вожак был той силой, которая заставляла их ожидать, а не слепо бросаться в драку.

Нужно было начинать.

Вожак посмотрел на человеческое тело, одетое в изодранную и измятую полицейскую форму. Именно его не смогли найти товарищи, когда впервые явились в комплекс. Что ж, наверное, сейчас самое время отдать им его.

Вожак одним сильным рывком отправил тело в полет в открытое окно. Когда оно шмякнулось на асфальт, началась бойня.

С одного из верхних этажей плюхнулось тело.

Командир отряда оторвался от рации, при помощи которой он вёл переговоры со штабом.