«Культ бездарности». Абсурдный рассвет. Книга вторая. Аниме

Иван Старостин

"Культ бездарности". Абсурдный рассвет. Книга вторая. Аниме

Глава 1: Сны о падающих звёздах

Сцена 1: Комедия/Сопли (Цена славы)

«Босс! Слева! Нет, правее! Идиот, это же твоя левая!»

Дзиро орал в мегафон, пока я пытался пройти по школьному двору от общежития до учебного корпуса. Раньше это было простым действием. Теперь – полосой препятствий.

«Ханаби-семпай! Можно автограф?» – девушка с розовыми волосами сунула мне блокнот прямо под нос. Я инстинктивно отшатнулся, споткнулся о собственную ногу и уронил все учебники. Блокнот выпал у неё из рук, упал в лужу, откуда его тут же вынесло внезапным фонтаном, который я, падая, задел локтем. Промокший блокнот угодил прямо в лицо подошедшему старосте класса.

«Гениально!» – кричал Дзиро, делая пометки. «Ненамеренное использование водных ресурсов для отражения атаки назойливого фаната и нейтрализации потенциальной угрозы в лице ревнивого одноклассника! Записываем в протокол!»

Я поднялся, весь красный. «Дзиро, хватит! Я просто шёл на пару!»

«Ты не «просто шёл», босс! Ты демонстрировал публике свою непредсказуемость! Поддерживал миф!»

Такова была новая реальность. Победа на турнире сделала нас знаменитыми. Мой «Культ Бездарности» из маргинальной группы превратился в модное движение. Теперь каждое моё падение анализировали, каждую оплошность – восхваляли. Это было невыносимо.

Сцена 2: Боевик/Эччи (Тренировка нового уровня)

Мы собрались на заброшенном тренировочном полигоне – том самом, где когда-то Аяме пыталась меня испепелить. Теперь всё было иначе.

«Ханаби, сосредоточься!» – Аяме парила на шаре из плазмы, её алые волосы развевались на ветру. «Не думай о том, куда упадёшь! Думай о том, что хочешь, чтобы случилось, когда ты упадёшь!»

Это было безумием. Но оно работало. Я закрыл глаза, представил себе мишень – старую бочку в двадцати метрах. Затем я попытался сделать сальто. Естественно, у меня не получилось. Я кувыркнулся в воздухе и полетел в совершенно случайном направлении. Но в последний момент, вспомнив её слова, я отчаянно захотел, чтобы бочка превратилась в тыкву.

Моё тело, крутясь, зацепилось за торчащую арматуру. Ржавая железная балка, сорвавшись с места, просвистела в воздухе и насквозь пробила ту самую бочку. Из дыр хлынула какая-то странная оранжевая жидкость.

«БЛИНА!» – крикнул я, падая в лужу той самой жидкости.

«УСПЕХ!» – крикнул Дзиро. «Прямое попадание! Психическое воздействие на материю через посредство абсурдной траектории!»

«Это была не тыква», – уныло констатировал я.

«Но это было близко!» – Аяме приземлилась рядом и протянула мне руку. Её прикосновение всё ещё вызывало у меня разряд статического электричества. «Ты направил хаос. Немного. Но направил».

В её глазах была не насмешка, а что-то вроде гордости. Наши взгляды встретились, и мы застыли. Воздух снова затрепетал, но на этот раз не от жары, а от чего-то другого.

Хлюпающий звук прервал момент. Цукиё, сидевшая на обломке стены, случайно уснула и бессознательно сжала гравитацию вокруг себя. Теперь она медленно погружалась в камень, как в воду.

«Э-э, Аяме?» – я указал на неё.

Аяме вздохнула. «Опять?» – Она щёлкнула пальцами, и маленькая плазменная сфера, шипя, прожгла камень рядом с Цукиё, вынудив её проснуться от испарения.

«Жарко», – заметила Цукиё, вылезая из образовавшейся дыры. Она посмотрела на нас. «Вы тоже плавите камень?»

«Нет!» – мы хором ответили и отвели глаза друг от друга, краснея.

Сцена 3: Сопли (Тень прошлого)

Вечером я застал Цукиё одной на крыше общежития. Она смотрела на луну, и её серебристые волосы сливались с лунным светом.

«Она зовёт», – тихо сказала она, не оборачиваясь.

«Кто? Луна?»

«Они. В снах. Говорят, пора просыпаться. Но я не хочу».

Я сел рядом. «Почему?»

«Потому что тогда исчезнет мягкость», – она посмотрела на меня своими большими лавандовыми глазами. «И ты. Ты станешь… далёким. Как падающая звезда. Я видела. Ты упадёшь так далеко, что не смогу дотянуться».

От её слов по спине пробежали мурашки. Это была не её обычная бессвязная речь. Это звучало как… пророчество.

«Я никуда не уйду», – пообещал я, чувствуя, как нарастает знакомое беспокойство.

«Обещаешь?» – её пальцы коснулись моей руки, и на мгновение я почувствовал лёгкость, будто гравитация отступила.

«Обещаю».

Но её глаза наполнились такой древней печалью, что моё собственное сердце сжалось. Она не верила мне.

Сцена 4: Боевик/Эччи (Ночные гости)

Той же ночью меня разбудил звук – не громкий, а словно кто-то выключил звук у мира. Давление изменилось. Воздух стал густым, как сироп.

Я выглянул в коридор. Вокруг комнаты Цукиё плясали тени – не отбрасываемые светом, а живые, пульсирующие. Они стекались со стен, образуя кольцо. Двое людей в странных, струящихся чёрных одеждах с капюшонами стояли перед её дверью. Один из них приложил к двери ладонь, и дерево начало крошиться, как песок.

Они не были из клана Химэдзи. Они были чем-то… другим.

Я не думал. Я побежал. И, как и на тренировке, я не думал о падении. Я думал о том, чтобы остановить их.

Мой крик застрял в горле, когда я споткнулся о коврик. Но это был не просто спотык. Это был спотык, который перешёл в контролируемое скольжение. Я понёсся по коридору, как по льду, и врезался в одного из незнакомцев.

Эффект был мгновенным. Тот, в кого я врезался, издал нечеловеческий визг. Его теневая форма задрожала и распалась на секунду, обнажив бледное, искажённое лицо. Казалось, мой хаос был для них ядом.

Второй незнакомец повернулся. Из-под капюшона не было видно лица, только две точки холодного синего света.

«Аномалия», – прошипел он, и его голос звучал как скрежет металла по стеклу. Он поднял руку, и пространство вокруг меня сжалось.

И тут дверь в комнату Цукиё взорвалась изнутри. Но не от удара. Она просто… перестала подчиняться гравитации. Обломки дерева замерли в воздухе. В проёме стояла Цукиё. Её глаза glowed ярким серебристым светом, а волосы парили вокруг нее, как ореол. Она не выглядела сонной.

«Вы разбудили меня», – сказала она, и её голос был эхом, звучащим из глубин космоса. «Это было глупо».

Она щёлкнула пальцами. Гравитация в коридоре исчезла. Мы все, включая незнакомцев, поплыли к потолку.

Сцена 5: Клиффхэнгер (Пробуждение и Угроза)

Хаос был абсолютным. Я, незнакомцы, обломки двери – всё это беспорядочно плавало под потолком. Аяме и Дзиро, разбуженные грохотом, выскочили из своих комнат и застыли в шоке.

Цукиё стояла на полу, не受影响. Она смотрела на незнакомцев с холодным безразличием.

«Скажи своему хозяину, – сказала она, – что Луна ещё не взошла. И если он снова пошлёт своих Гонцов Тьмы, я усыплю его сны навечно».

Один из незнакомцев, тот, что был стабилен, кивнул, словно получив приказ.

«Как пожелаешь, Сновидица. Но ты не можешь спать вечно. А он… – его синие глаза-точки уставились на меня, – …интересен. Катализатор. Он ускорит твоё пробуждение».

С этими словами оба незнакомца растворились в тенях, которые тут же исчезли. Гравитация вернулась. Мы все с грохотом рухнули на пол.

В коридоре воцарилась тишина, нарушаемая только нашим тяжёлым дыханием. Цукиё стояла несколько секунд, а затем её глаза потускнели, и она медленно осела на пол, снова погружаясь в сон.

Я подполз к ней. «Цукиё?»

Она открыла глаза. Они были снова её обычными, сонными лавандовыми глазами.

«Такума? – она зевнула. – Мне приснились… светлячки. Очень назойливые».

Аяме подошла к нам, её лицо было бледным. «Кто это был? Что они хотели?»

Я посмотрел на спящую Цукиё, потом на Аяме. «Они пришли за ней. И, кажется… я им помешал. Но ненадолго».

Дзиро, дрожа, поднял с пола чёрный, обугленный клочок ткани – всё, что осталось от одного из Гонцов. «Босс… это уже не школьные разборки. Это что-то… большее».

Я кивнул, глядя на беззащитное лицо Цукиё. Моё обещание защитить её теперь казалось таким же хрупким, как и она сама. Рассвет, который мы встретили победой, уступал место очень тёмной ночи. И где-то в этой тьме кто-то ждал, когда же, наконец, проснётся Луна.

Глава 2: Песок и Пламя

Сцена 1: Комедия/Сопли (Утро после кошмара)

Следующее утро было серым и напряжённым. Мы впятером – я, Аяме, Дзиро, Цукиё и примкнувший к нам на всякий случай школьный психолог – сидели в кабинете директора. Кабинет был стерильным и современным, но сегодня он казался склепом.

Директор Куросава, мужчина с лицом, высеченным из гранита, смотрел на нас поверх сложенных рук.

– Объясните, – его голос был тихим, но в нём чувствовалась сталь. – Вчера ночью в западном крыле общежития произошёл инцидент. Разрушена дверь, структурные повреждения стен и… аномальные гравитационные явления. Очевидцы утверждают, что видели «пляшущие тени». Объясните.

Я открыл рот, чтобы начать своё традиционное «Я нечаянно», но Аяме опередила меня.

– На нас напали, – сказала она чётко, глядя директору прямо в глаза. – Двое неизвестных в чёрном. Их способности… не были похожи ни на что из того, что мы видели.

– Они пришли за мной, – тихо добавила Цукиё, играя краем своего платья. – Они называли меня «Сновидицей».

Директор Куросава медленно перевёл взгляд на неё, и в его глазах мелькнуло нечто… узнающее.

– Акацуки-сан… – он откашлялся. – И что же вы можете сказать об этих… «Гонцах Тьмы»?

Цукиё наклонила голову.

– Они пахнут старыми книгами и пустотой. И боятся абсурда. – Она посмотрела на меня. – Как и все.

Психолог, сидевший в углу, зашёптал в свой диктофон: «Проекция внутренних страхов на внешнюю угрозу… интересный механизм психологической защиты…»

Дзиро, не выдержав, выпалил:

– Директор! Это была не иллюзия! Мы все их видели! Они говорили о каком-то «хозяине»! И они заинтересовались боссом! Назвали его «катализатором»! Мы столкнулись с неизвестной враждебной организацией!

Куросава поднял руку, прерывая его.

– Достаточно. – Он откинулся на спинку кресла. – Акацуки-сан будет переведена в охраняемое помещение. За вашей командой будет установлен усиленный надзор. Что касается нападавших… Академия проведёт своё расследование.

– И что? Мы просто будем ждать, пока они вернутся? – в голосе Аяме зазвучали знакомые нотки ярости.

– Вы будете соблюдать правила, Химэдзи-сан, – холодно парировал директор. – А теперь – свободны.

Мы вышли, оставив за спиной гробовую тишину кабинета. Было ясно: руководство академии что-то знало, но не собиралось этим делиться.

Сцена 2: Боевик/Эччи (Урок выживания)

Понимая, что оставаться бездействовать – смерти подобно, Аяме заставила нас отправиться на самую опасную тренировочную зону – «Песчаный Вихрь». Это была симуляция пустыни с реальными песчаными бурями и ядовитыми скорпионами.

– Если эти тени боятся абсурда, мы должны сделать наш хаос острее, – заявила она, едва уворачиваясь от жала скорпиона, выскочившего из песка. – Ханаби! Дзиро! Комбинация «Падающая звезда»!

– А? – у меня не было времени спросить, что это такое, потому что Дзиро уже толкнул меня в спину.

Я полетел вперёд, споткнулся о скорпиона (к счастью, он оказался иллюзией) и кубарем покатился по дюне. Моё падение вызвало мини-лавину из песка, которая накрыла ещё трёх скорпионов.

– Видишь? – кричала Аяме, создавая плазменный шар. – Ты не просто падаешь! Ты создаёшь помехи! Дезориентируешь противника! Дзиро, что по тактике?

– Песок, поднятый боссом, снижает видимость на 70%! – отчеканил Дзиро, не отрываясь от планшета. – Вражеские атаки теряют точность! Аяме-сан, теперь твой выход!

Аяме метнула плазменный шар не в скорпионов, а в песок передо мной. Взрыв поднял в воздух огромное облако песка, скрывшее нас из виду.

В этот момент Цукиё, которую мы заставили надеть защитный костюм (который сидел на ней так, будто был на два размера меньше), зевнула.

– Песок… колючий.

Она машинально почесала руку, и гравитация в зоне перед нами усилилась в десятки раз. Песок, летящий в воздухе, с грохотом обрушился вниз, спрессовавшись в плотную стеклоподобную плиту, придавившую очередную группу скорпионов.

Мы замерли, глядя на это. Даже Аяме была впечатлена.

– Контролируемое сжатие… – прошептала она. – Ты сделала это осознанно?

Цукиё посмотрела на свою руку с удивлением.

– Нет. Но… было щекотно.

Я, пытаясь подойти к ней, снова споткнулся – на этот раз о собственную ногу, и рухнул прямо на Аяме. Мы с грохотом свалились на песок. Она оказалась сверху, её лицо было в сантиметрах от моего, а губы – в очередной раз – опасно близко.

– Ты… – она начала, но не закончила. Её щёки порозовели, но в глазах не было гнева. Было что-то другое… смущение? – Ты всегда так не вовремя.

– Прости, – пробормотал я, чувствуя, как горит всё моё лицо.

– Не извиняйся, – она откатилась и встала, отряхивая песок. – Просто… в следующий раз падай на противника.

Сцена 3: Сопли (Шёпот песков)

Пока мы отдыхали у искусственного оазиса, Дзиро подошёл ко мне с горящими глазами.

– Босс, я кое-что нашёл. – Он показал мне планшет. – Я проанализировал состав того чёрного пепла, что остался от Гонца. И сравнил с базой данных академии. Босс, это… это не органическое вещество. Это не пепел. Это песок.

– Песок?

– Да! Но не простой! Его молекулярная структура… она неестественна! Как будто его спекли при температуре, которой не существует в природе! И есть следы… сновидческой энергии.

Я посмотрел на Цукиё, которая мирно пила воду, кажется, засыпая прямо у ручья.

– Что это значит, Дзиро?

– Это значит, что эти Гонцы… они пришли не из нашего мира, босс. Они из мира снов. Или, точнее, из кошмаров. А песок… это может быть материал, из которого строятся их тела. Или… продукт распада.

В этот момент Цукиё, словно услышав нас, подняла голову.

– Песок… – она прошептала. – Это то, что остаётся, когда рушатся замки. Когда сны умирают. Они… строят из обломков.

Её глаза снова стали слишком взрослыми и печальными.

– Они придут снова. Их хозяин… он голоден. Ему нужны новые сны. Я… я последняя, у кого они ещё есть.

Она снова погрузилась в полудрёму, оставив нас в леденящем душу молчании.

Сцена 4: Боевик/Комедия (Первая охота)

Решив не ждать следующего нападения, мы с Дзиро отправились в архив академии – древнее подземное хранилище, где пыль лежала слоями, а воздух пах пергаментом и тайнами.

– Ищем всё, что связано со «Сновидцами», «Гонцами Тьмы» и аномалиями, связанными со сном, – командовал Дзиро, продираясь через паутину.

Я, как всегда, был на передовой. То есть, я шёл впереди и падал. Моё первое падение привело к тому, что я зацепился за торчащую проволоку и обрушил на себя стеллаж с древними свитками. Второе – к тому, что я наступил на скрытую напольную плиту, и часть пола ушла из-под ног, открыв потайной люк.

– Босс! Ты гений! – завопил Дзиро. – Ты нашёл тайник!

Мы спустились вниз. Комната была маленькой, а в центре на пьедестале лежала одна-единственная книга. Она была тонкой, с обложкой из тёмной, почти чёрной кожи, на которой был вытеснен символ – закрытый глаз.

Я потянулся за книгой, но в этот момент из теней в углу комнаты вышли двое Гонцов. На этот раз их было трое.

– Катализатор, – прошипел один из них. – Ты ведёшь нас к lost knowledge. Благодарность.

Я отшатнулся, споткнулся о пьедестал и упал, прижав книгу к груди. В падении я задел ногой древний механизм в полу. Раздался скрежет, и с потолка опустилась массивная решётка, отсекая Гонцов от выхода.

– Время уходить, босс! – крикнул Дзиро, таща меня за рукав.

Мы выбежали из архива, прихватив книгу. Гонцы не стали преследовать. Они просто стояли за решёткой, их синие глаза-точки провожали нас с безразличным любопытством.

Сцена 5: Клиффхэнгер (Клан вступает в игру)

Мы вернулись в нашу штаб-квартиру – ту самую кладовку. Я положил книгу на стол. На обложке не было названия.

– Так, – сказала Аяме, скрестив руки. – Что это?

– Дневник, – тихо сказала Цукиё, не открывая глаз. Она лежала на старом диване. – Дневник того, кто видел Падение.

Я осторожно открыл книгу. Страницы были исписаны странными символами, которые я не мог понять. Но на последней странице была схема – круг с вписанным в него символом закрытого глаза, и вокруг – семь точек.

– Это… – Дзиро присвистнул. – Это же карта! Смотрите! Центр – это Академия! А точки… это семь мест в городе! Старый храм, заброшенный завод…

Внезапно дверь в кладовку с грохотом распахнулась. На пороге стоял Каито Химэдзи. На этот раз он был не один. С ним были двое бойцов в масках с гербом клана.

– Мне сообщили, что вы проявили нездоровый интерес к… определённым темам, – сказал Каито, его взгляд упал на книгу на столе. Его глаза сузились. – И похоже, сообщения были правдивы.

– Это не твоё дело, Каито, – встала между ним и столом Аяме.

– О, это стало делом всего клана, сестра, – он улыбнулся своей ядовитой улыбкой. – Потому что эта книга… «Дневник Спящего»… является собственностью клана Химэдзи. Мы хранили её веками. И мы не позволим таким… детям… играть с огнём, который они не могут понять.

Он сделал шаг вперёд, и его бойцы последовали за ним.

– Отдайте книгу. Или мы заберём её сами. И на этот раз, – его взгляд скользнул по Цукиё, – мы заберём и девочку. Клану нужны answers. И, кажется, она – ключ.

Мы замерли. С одной стороны – Гонцы Тьмы из мира снов. С другой – клан Химэдзи, желающий контролировать всё и вся. А мы застряли посередине с книгой, которую не могли прочитать, и тайной, которая могла уничтожить нас всех.

Глава 3: Клинок и Ключ

Сцена 1: Боевик/Сопли (Стенка на стенку)

Воздух в кладовке стал густым и раскалённым. С одной стороны – мы, «Культ Бездарности», сплочённые, но измотанные. С другой – Каито и его двое бойцов, источающие леденящую душу уверенность.

– Последний раз, сестра, – голос Каито был спокоен, как поверхность озера перед бурей. – Отдай книгу и девочку. Не заставляй меня применять силу в стенах академии.

Аяме стояла, выпрямившись во весь рост. Плазменные искры уже танцевали на её кончиках пальцев.

– Ты не заберёшь ни то, ни другое, Каито. Они под моей защитой.

– Твоя защита? – он усмехнулся. – Твоя защита – это сломанное плечо, спящая богиня и ходячая катастрофа. Будь разумна.

Я почувствовал, как знакомый страх сжал мне горло. Но на этот раз он был смешан с чем-то новым – с яростью. Они говорили о Цукиё как о вещи.

– Она не «девочка», – вырвалось у меня, и все взгляды устремились на меня. – Её зовут Цукиё. И она никому не принадлежит.

Каито медленно повернул голову в мою сторону.

– А, голосок зазвучал. Как трогательно. Но твоё мнение, плебей, никого не интересует.

Один из бойцов Каито, тот, что повыше, сделал шаг вперёд. Воздух вокруг его рук заструился, как над раскалённым асфальтом.

– Разрешите, Каито-сама?

Сцена 2: Комедия/Боевик (Тактика «Безумный Побег»)

Дзиро, до этого момента молчавший, вдруг издал пронзительный свист.

– План «Горячий Картофель»! Аяме-сан, левая стена! Босс, центр! Цукиё-сан… проснись, милая!

Аяме, не раздумывая, развернулась и выплеснула сгусток плазмы в стену кладовки. Это была не атака на разрушение, а точный, контролируемый взрыв. Лист гипсокартона вырвало наружу, открыв вентиляционную шахту.

– ХАНАБИ, ДЕЛАЙ ЧТО-НИБУДЬ! – закричала она.

Я, всё ещё кипя от ярости, рванулся вперёд, не думая о последствиях. Я не споткнулся. Я намеренно подставил ногу под ногу бойцу Каито, который шёл на меня. Он, не ожидая такого примитивного манёвра, поскользнулся на упавшей ранее чашке с лапшой и полетел вперёд, прямо на своего напарника.

В этот момент Цукиё, разбуженная криком и взрывом, открыла глаза. Они были ясными и абсолютно спокойными.

– Шумно, – сказала она и щёлкнула пальцами.

Гравитация в комнате… исчезла. Пол перестал существовать. Мы все, включая Каито и его людей, поплыли к потолку. Книга – «Дневник Спящего» – выскользнула у меня из рук и закружилась в центре комнаты, как осенний лист.