Последняя Ева

Сарра Джейн

Последняя Ева

Глава 1

Последняя Ева

Камень, который отвергли строители,

да будет растоптан под ногами Адама,

ибо не место ему в новом мире.

– Кодекс Материнства, Пролог, стих 9

АКТ I: Скиния Эдем 5

Сердце твоё да будет как тук,

ибо в послушании – спасение твоё.

Закон Хозяина – свет очам твоим.

– Кодекс Материнства, Книга Подготовки, стих 7

ГЛАВА 1

– Кто из вас назовет добродетели Истинной Жены?

Поправив очки, мисс Морган медленно обвела взглядом класс. Непроизвольно я последовала за ней, окинув взором девушек в белоснежных униформах с черными номерами на груди. Эти красивые, изящные создания, похожие на ангелов, смотрели на преподавательницу с живым интересом и воодушевлением. За ее спиной мерцала голографическая доска, и легким движением руки женщина вызвала на нее изображение Великой Матери.

– Как вам известно, – начала она, – Кодекс Материнства содержит все правила и этические законы, которые должна усвоить каждая из вас. Вскоре, в день посвящения, вам предстоит произнести текст Евы, где упомянуты все добродетели. Так кто же мне их назовет?

Я вновь украдкой взглянула на класс. Здесь находились только Евы. Валлы, чье предназначение отличалось, занимались в другом крыле. Мой взгляд встретился с глазами Евы 104 – моей соседки по жилому блоку и лучшей подруги. Она едва улыбнулась, отчего родинка над уголком ее губ сместилась. Мне всегда нравилось за этим наблюдать.

– Ева 117, может, ты нам расскажешь?

Услышав свой номер, я вздрогнула и вскочила с места.

– Да! – мой голос прозвучал слишком громко. – Покорность Воле. Служение Жизни. Благодарность Задаче.

Я выпалила все на одном дыхании. Сердце бешено заколотилось, по спине пробежали мурашки. Каждый раз, выступая перед аудиторией, я ощущала сжимающийся внутри комок.

– Раскрой нам их смысл, Ева 117, – мисс Морган сделала два шага вперед.

Я уставилась на изображение. Женщина в белоснежных одеждах держала на руках младенца. Ее лицо было умиротворенным, взгляд теплым и добрым. При виде Великой Матери внутри всегда разливалось тепло.

Скоро и я ею стану…

– Покорность Воле – это смирение, – начала я, повторяя заученные слова из Кодекса. – Твоя воля должна угаснуть в воле твоего Господина. Его желание твой закон, его слово твоя истина. В смирении сила, ибо оно избавляет от бремени выбора. Служение Жизни – это плодовитость. Тело твое священный сосуд, данный тебе для возрождения рода человеческого. Воздерживайся от мыслей, что могут осквернить его, питай и храни его для великой цели. Благодарность Задаче – это радость. Лик твой должен светиться радостью служения. Страдание удел старых женщин. Ты же – начало новой жизни, и благодарность должна наполнять каждое твое дыхание.

Когда я замолчала, в классе повисла полная тишина. Все это время мой взгляд не отрывался от изображения Великой Матери. Сердце стучало так громко, что в ушах стоял звон. Похвала мисс Морган и приказ сесть на место дошли до меня не сразу.

– Замечательно! Мне не о чем беспокоиться, мои дорогие. Я уверена, что каждая из вас блеснет на Посвящении. – Мисс Морган вернулась к доске, несколькими жестами вызвала электронную версию Кодекса Ев, нашла нужную страницу и повернулась к нам. – Осталось выучить наизусть семь заповедей Евы. На следующем занятии каждая из вас выйдет и продекламирует их.

Я быстро внесла пометку в планшет и снова взглянула на Еву 104. Та все так же мечтательно улыбалась, глядя в сторону. Проследив за ее взглядом, я поняла, что подруга смотрит в окно. Наш класс, расположенный на третьем этаже учебного комплекса, выходил не на центральную часть сада с Серебряным озером, а на окраину тренировочного поля для солдат. Несколько мужчин в темно-зеленой униформе бежали кросс.

Я снова посмотрела на Еву 104. Та, почувствовав мой взгляд, повернулась, и на ее щеках выступил легкий румянец. Мне стало неловко, и я поспешно отвернулась, стараясь сосредоточиться на лекции.

Мисс Морган расхаживала у доски, с упоением продолжая рассказ.

– После того как мир был разрушен ядерной войной, люди создали Скинии. Эти купола стали укрытием, защищающим нас от радиации и возросшей солнечной активности. Сколько сейчас существует скиний-городов на планете?

Девушка в белой униформе с номером 99 подняла руку:

– Десять, мисс Морган. И еще пять скиний-лабораторий.

– Верно! Десять крупных скиний скрывают под собой многоуровневые города. Наша скиния, Эдем-5, как и остальные четыре, – лаборатория, где растете вы, мои дорогие, Евы и Валлы. А известна ли причина вашего существования?

Руку подняла девушка с номером 007, поправив темную косу:

– Шестьдесят лет назад человечество поразил вирус Плакун. Он уничтожил почти всех женщин, и мы оказались на грани вымирания. Тогда Церковь скинии Содомар начало создавать генетически модифицированных женщин, устойчивых к вирусу и обладающих высокой плодовитостью.

Мисс Морган кивнула.

– Да… Плакун – ужасный вирус. Он не просто убивал, а заставлял женщин умирать в муках. Дети рождались мертвыми… Нет горя страшнее для женщины потерять дитя и знать, что никогда не сможешь родить снова. Даже самая мучительная смерть не сравнится с этой болью.

Ее голос стал тихим, взгляд отрешенным. Каждый раз, вспоминая о вирусе, мисс Морган словно угасала: морщины на бледном лице становились глубже, а в глазах исчезал свет. В такие моменты на душе разливалась тоска. Мисс Морган, как и многие женщины в нашей лаборатории, была натуральной. Почти все они преклонного возраста, пережившие вспышку Плакуна и оставшиеся бесплодными.

– Но вы, Евы и Валлы, наше спасение, – мисс Морган снова заговорила после паузы. – Вы созданы, чтобы возродить нашу цивилизацию. Дать людям снова почувствовать себя живыми. Подарить каждому мужчине возможность стать отцом. А ваши сестры, Валлы, предназначенные для семейных пар, дарят выжившим женщинам шанс познать материнство.

Она окинула класс теплым взглядом.

– Вы третье поколение Ев и Валл. Ваши первые сестры оказались недостаточно устойчивы к вирусу, и из сотни тысяч выжил и смог родить лишь один процент. Но и это стало прорывом. Второе поколение показало себя лучше, потому что более половины смогли выносить и родить по двое-трое детей. Однако рожденные от Ев женщины не могут поддерживать численность населения. Поэтому создали вас – третье поколение. Вы физически крепче, здоровее, и все вы обладаете высокой сопротивляемостью Плакуну. На вас, мои милые, лежит великая ответственность. Ваша миссия спасти человечество от вымирания.

Мисс Морган продолжала рассказывать о вещах, которые мы и так знали, но на ее лице читалось неподдельное воодушевление – и мы невольно проникались этим порывом. Каждый раз, слушая историю о пандемии и самоотверженности тех женщин, сердце замирало.

– Как вам известно, Эдем 5 отличается от остальных, – сказала она. – Сможете сказать, чем?

Руку снова подняла Ева 007 и, получив короткий кивок мисс Морган, ответила:

– Эдем 5 считается элитной лабораторией, где взращивают самых генетически чистых Ев и Валл. Нас отобрали из множества выращенных эмбрионов из Обители жизни, чтобы мы стали супругами и суррогатными матерями для семей элиты Содомара.

– Все верно, – удовлетворенно кивнула мисс Морган.

Мы слышали это уже много раз, но я снова зачем-то сделала пометку в планшете.

Мы – особенные.

Было приятно сознавать, что наша скиния действительно была на особом счету у Содомара, хоть мы и страдали от нехватки некоторых технологий. Например, у нас никогда не было боевых дронов – их заменяли настоящие солдаты, жившие в другой части скинии.

Почувствовав неладное, я повернулась к Еве 104. Та странно улыбалась, глядя в пустоту. Я незаметно опустила руку под парту и ущипнула подругу за бедро. Та поморщилась и недовольно посмотрела на меня.

– Зачем щипаешься? – прошептала она.

– Ты в последнее время какая-то странная. Все в порядке?

Она фыркнула и откинулась на спинку стула.

– Так волнуешься за меня?

– Конечно. Если с тобой что-то случится, ты не сможешь выполнить свою миссию. Разве это не трагедия для человечества?

В глазах подруги мелькнуло что-то незнакомое. Взгляд потемнел, а на лице застыла непонятная гримаса.

– Трагедия… Словно только на мне одном держится это бремя.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что это не миссия, а бремя.

Я сощурилась, с недовольством оглядев подругу. В последнее время Ева 104 и правда вела себя странно, но я списывала это на волнение перед Посвящением. И сейчас внутри зашевелилось странное раздражение, почти злость. Мне мгновенно стало стыдно. Я закрыла глаза, опустив голову, пытаясь успокоиться, мысленно повторяя любимую заповедь: «Не держи в сердце своем гнева на свою долю, ибо она – высшее предназначение».

Нельзя гневаться на судьбу и на сестёр. На вечерней инвентаризации я обязательно расскажу о своих чувствах мисс Хилл. Она знает, как усмирить взволнованное сердце.

Я выдохнула и снова подняла голову на подругу, но та уже погрузилась в себя, устремив мечтательный взгляд в окно. Четверочка, как мы её ласково звали, всегда была такой – бунтаркой и достаточно вспыльчивой. Впрочем, ничего катастрофического в её поведении не случалось. Как утверждала мисс Хилл, главная учёная нашей скинии, из-за большого генетического разнообразия, которое хранится в Евах, характер у некоторых может быть сложным. Но всё это решалось вживлением биочипа во время Посвящения. Поэтому никто и не собирался ничего в Четверочке менять. Хотя из-за её выходок нас порой и наказывали – однажды нам пришлось провести целые сутки на коленях в храме.

Урок истории закончился незаметно. На ватных ногах я вышла из аудитории и направилась на занятие по репродукции. В этом году к основным дисциплинам добавились психология господ и этикет связи. Если раньше нам рассказывали о биологии зачатия, то теперь – как вести себя во время близости с господином.

Подходя к кабинету, я снова ощутила тяжесть в груди. Первое видео, где показали ритуал соития Евы и господина, шокировало меня настолько, что я на несколько дней потеряла аппетит. Мисс Хилл тогда серьезно забеспокоилась. Я боялась делиться переживаниями на вечерней инвентаризации, но в конце концов рассказала. Мисс Хилл успокоила меня, объяснив, что такая реакция естественна, но я должна принять это как данность таков наш долг.

Наша миссия… спасти человечество.

Но почему же подруга назвала это бременем?

Я села за парту и украдкой наблюдала за одноклассницами. Все они разбились на группы. Ева 104 с другими девушками из нашего жилого блока стояла у окна, молча слушая беззаботное щебетание подруг. Их смех сливался с общим гомоном, но сама Четверочка в беседе не участвовала, не отрываясь от окна.

Я на мгновение засмотрелась на подругу, и в сердце кольнула легкая зависть – до чего же она очаровательна. Солнечный свет падал на ее веснушчатое лицо, делая длинные ресницы золотистыми. Сегодня она заплела темно-русые волосы в тугую косу, открыв тонкую шею. В белой униформе подруга казалась особенно хрупкой и нежной. На груди у нее красовался номер.

Она вдруг чему-то улыбнулась, и я едва не свалилась со стула, заметив, как она коротко помахала рукой кому-то в окно.

Взгляд тут же метнулся на фигуру за окном.

На дорожке, ведущей к спортивному полю, стоял мужчина в военной форме. Рассмотреть его не удалось – он махнул в ответ и скрылся за углом здания.

Я вскочила, чуть не опрокинув стул. В классе наступила тишина, все смотрели на меня. Щеки пылали от стыда. Я пробормотала извинение и села на место.

Что это было? Почему Ева 104 махала тому солдату?

Нам не запрещалось общаться с мужчинами, но по правилам мы должны были хранить чистоту и верность будущим господам. Общение с солдатами допускалось только в учебных целях, под присмотром натуральных женщин, записывалось на камеры и анализировалось. Это помогало будущим хозяевам оценить наши коммуникативные навыки.

Прикосновение к плечу заставило меня вздрогнуть. Я резко обернулась.

– Как всегда пугаешься? Ты похожа на испуганного зверька, Ева 117, – весело сказала Валла 73.

– Валла 73, если ты не прекратишь, я пожалуюсь мисс Хилл, что ты подрываешь мое ментальное здоровье, – ответила я наигранно-строгим тоном, отчего девушка рассмеялась.

На меня сверху вниз смотрела симпатичная пухлощёкая девушка в розовой униформе. На груди красовался ее номер.

Она села рядом, поцеловала тыльную сторону моей ладони и подмигнула.

– Прости, не хотела пугать. Но ты всегда в своих мыслях. О чем сегодня?

Моя наигранная обида мгновенно растаяла перед ее теплой улыбкой. Большие карие глаза Валлы 73 не позволяли плохим чувствам задерживаться в сердце. Мы с детства были близки, несмотря на разное предназначение.

– Просто любовалась садом, – соврала я, бросая взгляд на Еву 104.

Та, к моему облегчению, наконец оторвалась от окна и оживленно беседовала с подругами. Выглядела она как обычно открытой и лучезарной.

– Здесь же почти не на что смотреть, – заметила Валла 73. – Одни деревья да кусок поля. Страшненькое место этот лес. В центральных классах интереснее – там Серебряное озеро видно. А здесь… представляешь как страшно смотреть на этот лес ночью?

С этим нельзя было не согласиться. Эдем 5 был небольшой скинией. Большую его часть занимали ботанические лаборатории, где учёные вместе с биодронами работали над восстановлением утраченных сортов зерновых и других культур. А в этой части скинии выращивали деревья доядерной эпохи. Место напоминало дикий лес со старых фотографий. Нам не запрещали гулять по нему, ведь он не обрабатывался химикатами и рос сам по себе, на натуральной почве. Но мы всё равно побаивались туда ходить. Тем более, что сразу за лесом располагались казармы, и мы опасались случайной встречи с мужчинами.

– А мне нравится, – сказала Ева 104, подходя к нам. – Похоже на настоящую природу, которая растет сама по себе, а не по указке.

Валла 73 подвинула стул, приглашая ее сесть.

– Меня пугает эта дикость. Ухоженный сад куда красивее. А этот… хаотичный. Словно сейчас вырвется из-под купола и заполонит все.

Четверочка усмехнулась, сложила руки на груди, рассматривая пышную грудь подруги.

– Хорошо бы, если бы эти деревья могли расти снаружи. Может, они смягчили бы радиацию. Представляешь, лес за пределами Скинии?

– Лес – это прекрасно, но не забывай, что из-за уничтоженного озонового слоя ничего не выживет, – парировала Валла 73. – Мы живем под куполами, потому что снаружи нас ждет только смерть. Никто не выживает. Даже твои деревья.

Ева 104 нахмурилась.

– У тебя смуглая кожа, в ней много меланина. Ты бы справилась. Семнашка, скажи ей!

Я закатила глаза, не желая ввязываться в их вечный спор. Валла 73 и правда была смуглее многих. Валл часто модифицировали под запросы конкретных семей, чтобы дети были максимально на них похожи.

– В моей коже недостаточно меланина, чтобы выжить без озонового слоя, – возразила валла. – Для этого нужна спецодежда, а чтобы жить постоянно придется прятаться от солнца. Но даже так радиация вызовет мутации. Жизнь снаружи невозможна.

– Но солнечные люди как-то живут за пределами Скиний! – громко воскликнула Ева 104.

В классе повисла тишина. Все смотрели на Четверочку. Само упоминание о загадочных солнечных вызывало тревогу. Люди, которые живут под открытым небом и не боятся радиации? Страшно было даже представить, как они выглядят.

– Солнечные люди живут снаружи. Значит, озоновый слой не уничтожен полностью, как нам говорят, – добавила она.

– Солнечные люди – это выдумка! – Валла 73 вскочила с места. – Никто не выживет под солнцем без купола!

– Нет, они существуют! – воскликнула Ева 104.

– Откуда ты знаешь? Наслушалась баек от солдат? Думаешь, они там бывали? Тебе не стоит так много общаться с мужчинами – это вредит твоему состоянию!

По лицу Евы 104 разлилась смесь смущения и раздражения. Поговаривали, будто она часто общалась с солдатами в том самом лесу. Но я считала это выдумкой – в конце концов, за нами всегда внимательно следили.

– Не неси ерунды! Какая уважающая себя ева станет общаться с мужчинами без присмотра?

– Тогда откуда ты знаешь о Солнечных людях? – Валла 73 нависла над ней, словно готовая нанести последний удар.

– Солнечные люди существуют, – раздался голос у дверей класса.