Бумажное эхо

Владимир Несяев

Бумажное эхо

ВОЛШЕБНЫЙ ПОРОШОК

Сельская девичья вечеринка была в самом разгаре, когда с одной из дам, продавщицей продуктового магазина Маринкой, случилась истерика. Сидела – сидела вдруг заревела ни с того, ни с сего. Видимо, перебрала малость.

–– Как он задрал меня, козел старый! – плакала деваха, размазывая по щекам сине – черную тушь.

–– Кто, отец? – изумились товарки, – да он у тебя добрейшей души человек, мухи не обидит.

–– Да при чем здесь отец! Есть у нас в деревне один покупатель, Халявкин по фамилии, может, слышали?

–– Как же, кто о нем не слыхал! Противный такой дедок и кляузник к тому же. Пишет жалобы в разные инстанции. То ему пенсию почтальонка не вовремя приносит, то дорогу к его дому требует заасфальтировать, то недоволен, что у соседа в стайке свиньи громко хрюкают и собаки лают, отдыхать ему мешают. А тебя он чем допек?

–– Меня другим, по работе моей продавщицкой. Вот, послушайте. Есть в России замечательный закон, действующий в интересах всех. Это который о защите прав потребителей. Допустим, продали вам в магазине, что-нибудь некачественное и даже просто не устраивающее вас по каким-то причинам. Но все равно вы на коне. Поскольку имеете возможность предъявить претензию торговым работникам. И обменять приобретенный товар на другой. Либо вернуть назад свои деньги. Так этот Халявкин что удумал. Наведывается в наш магазин, просит бутылку водки. Платит. Уходит. Однако на следующий день возвращается, тычет початой бутылкой и ворчит:

–– Вы мне некачественную водку продали. Замените, или пожалуюсь на вас в Роспотребнадзор. Вы что, не знаете, что потребитель всегда прав?

Мы с хозяином про это, конечно, в курсе. И хотя за то, что содержится в бутылке, в принципе ответственности не несем, поскольку сосуд был надежно запечатан и заклеен, как положено, акцизной маркой и доставлен в магазин поставщиком, безропотно меняем Халявкину бутылку на новую. Себе в убыток. Связываться не желаем, стало быть. Все-таки у него опыт многолетнего начальственного сидения в какой – то там районной конторе и вообще мало ли что…Но проходит некоторое время, и Халявкин вновь объявляется в торговой точке. Опять берет бутылку, платит, ретируется…а на следующий день приносит отпитую емкость обратно:

–– Что за дерьмо вы туда наливаете? Замените, или пеняйте на себя!

–– И вы меняете?

–– Один раз попробовали отказать, так через три дня инспекторы Роспотребнадзора из района приехали. По поводу спиртного никаких нарушений не нашли, но все равно штраф выкатили. За то, да за се. Халявкин после этого совсем обнаглел – чуть не каждый день приходит, требует новую бутылку, алкаш старый. И куда в него столько водки влезает? А нам деваться некуда – мы единственная на деревне торговая точка, где разрешено крепким алкоголем торговать.

–– Тоже, нашла проблему! – воскликнула тут медсестра фельдшерского пункта Наталья, симпатичная девица и самая близкая подружка Маринки, – мы у твоего Халявкина запросто охотку пить на халяву отобьем, у меня на сей счет идея есть…

В очередную Маринкину смену Наталья пришла в магазин.

–– Показывай, какую марку водки он постоянно берет? Эту? Давай сюда бутылку.

Наталья достала медицинский шприц, тоненькой иглой проткнула пробку и набрала полный стеклянный цилиндр спиртного. Вылив содержимое в стакан, высыпала в него какой – то порошок, тщательно размешала и, снова набрав водку в шприц, выдавила ее обратно в бутылку.

–– Ты того, не яду туда насыпала? – испуганно спросила Маринка.

–– Не боись, это другое. Ничего страшного с твоим Халявкиным не сделается, жить будет. Кстати, от одной бутылки может не подействовать, давай еще пару – тройку. И вообще все марки водки, какие у вас имеются, давай сюда, вдруг он заменить на какую другую захочет? Теперь запомни и сменщицу предупреди: Халявкину только эти бутылки продавайте, смотрите, не перепутайте. Не дай Бог, какому другому клиенту подсунете, скандалов не оберетесь!

–– Что это за порошок такой?

–– Волшебный. После узнаешь, а пока делай, как я сказала…

Прошла неделя. Маринка продала Халявкину одну бутылку, вторую, третью. Потом еще продала, других марок. И вдруг Халявкин пропал. Нет, по деревне он продолжал бродить, с соседями ссориться, но в Маринкин магазин больше почему – то ни ногой. Маринка побежала в фельдшерский пункт к Наталье, а та, как увидела подругу, аж от смеха зашлась:

–– Я тебе что говорила? Видишь, как подействовало! Сейчас расскажу, как все было. Приходит ко мне твой Халявкин и жалуется:

–– Видно, отпил я свое, дочка, бросать надо. Как пригублю стопку – другую, так сразу в туалет рысью бегу. И сижу часами. Другой марки водку беру – тот же самый эффект, сильный понос и все такое…Нет ли у тебя, Наталья, чего – нибудь закрепительного?

–– Так вот, чего ты в бутылки насыпала! – догадалась Маринка.

–– Да, слабительное. Причем, сильнодействующее. В городе по случаю купила для бабульки своей, запорами страдающей. В итоге и бабушке помогла, и тебе, и Халавкину – старик вредный мне еще спасибо должен сказать за то, что бить бросил…

БУМАЖНОЕ ЭХО

Сказка

Столица некоторого царства – государства. Кабинет министра по кормлению народных масс. Совещание с нижестоящими чиновниками. Большая их часть – маменькины сынки и дочки, а также братья, сестры, племянники, любовники и любовницы разных авторитетов, бандитов и властей предержащих. Министр, строго и назидательно:

–– Некоторые из вас, сидя в тепле и комфорте, полагают, наверное, что хлеб на деревьях растет, как в тропиках. Чему не удивляюсь, ибо видите вы засеянные злаками поля только под крылом самолета, да и те с высоты десятка километров, когда летите отдыхать на курорты в теплые страны. А потому слушайте внимательно. Мне срочно необходимы данные о том, сколько в государстве коров.

–– Разрешите уточнить: каких именно коров? – раздается робкий голос из зала.

–– Обыкновенных, дойных. С рогами, копытами и хвостами. Тех, что молоко дают, которое вы все пьете. Не слонов, антилоп или носорогов, а именно коров – смотрите, не перепутайте. Запросы разошлите по всем губерниям, округам, уездам. Прошу приступить немедленно…

Захолустный уездный городок. Рядовой чиновник вертит в руках спущенную сверху по электронной почте и распечатанную на принтере бумагу, размышляет вслух:

–– Хм, спрашивают, сколько у нас дойных коров…Я – то знаю, сколько. Интересно, зачем им это понадобилось? Нет, тут что – то не так, надо посоветоваться с начальством…

Кабинет уездного начальника.

–– Говоришь, интересуются, сколько у нас дойных коров? А действительно, сколько по правде?

–– Сто голов.

–– Всего? Так мало? А год назад сколько было?

–– Сто пятьдесят.

Ничего себе, убыль. За это по головке не погладят, скажут: не развиваете, не помогаете, не вникаете. Ты поставь голов двести и отправляй…

Кабинет окружного начальника. Беседует с подчиненным, глядя в уездную справку:

–– Что они тут понаписали! У них там скоро чиновников будет больше, чем коров. Позвони им, пусть не показывают свою леность и некомпетентность, а пришлют новую справку с другим количеством. Скажем, голов в триста – четыреста. Больше не нужно, иначе не поверят, комиссии пришлют, проверками замучают. Заставят, не дай Бог, передовым опытом делиться…

Как только получишь, сразу отправляй в губернию, сроки поджимают.

Кабинет губернского чиновника. Рассматривает окружные данные, размышляет:

–– Четыреста голов…Маловато…Несерьезно господа к делу отнеслись, несерьезно. Это ж продовольственная безопасность, понимать надо.

Звонит окружному чиновнику:

–– Ваша информация в таком виде никуда не годится, ее следует подкорректировать. Как? Естественно, в сторону увеличения, она же наверх в министерство пойдет, а возможно и повыше. Ответ жду срочно, на электронном и бумажном носителях. На бумажном обязательно, это для начальства, оно компьютер не жалует, любит по бумажке читать. Через час обобщенные данные будем отправлять в столицу…

Кабинет министра, по кормлению народных масс. Смотрит в бумаги, предоставленные подчиненными:

–– Все сведения собрали?

–– Все до самого захолустного уезда.

–– А вот мы сейчас и поглядим, как у них там дела обстоят…

Листает бумаги, находит тот самый уезд:

–– Тысяча голов, надо же! В прошлом году сколько было? Семьсот? Не ожидал, честно признаться, не ожидал. С такими данными и к премьер – министру идти не стыдно, так хорошо наша отрасль работает. Обеспечивая продовольственную безопасность державы. Свяжитесь с губернией, пускай там подготовят списки для поощрения отличившихся. За ударный труд надо награждать соответственно, не скупиться.

Кабинет главного уездного чиновника. Мнет в руках спущенную сверху бумагу, в которой к очередному празднику срочно просят назвать пару – тройку имен и фамилий для награждения за отличную работу на аграрном поприще. Спрашивает подчиненного:

–– Ну, кого писать будем?

–– Первым вас, кого же еще.

–– Нет, меня не стоит. Не поймут. Скромнее надо быть. Пиши свою фамилию и добавь туда еще кого – нибудь с нашей единственной фермы. Доярку там или скотника. На твое усмотрение. А вообще ты хорошо поработал, продолжай в том же духе…

ДВИЖЕНИЕ – ЖИЗНЬ

Рассказ заблудившегося в сибирских горах туриста.

В таежной глухомани мне пришлось в одиночку проплутать больше суток. Без провизии, тёплой одежды, телефона, палатки, ножа или топора. Лишь двадцать пять часов спустя удалось самостоятельно выйти к людям.

Только теперь по – настоящему понимаешь, что одно дело сидеть в теплых квартирах и рассуждать о «лесных потеряшках», выдвигая различные «сногсшибательные» версии, и совершенно другое – самому оказаться на их месте. Пусть даже на сравнительно короткий период времени. В любом случае если ты не готов к рандеву с дикой первозданной природой, тебе не позавидуешь.

Начиналось всё замечательно. В ясный полдень мы, группа отдыхающих, приехали на турбазу в одно живописное урочище. Это несколько симпатичных домиков на лужайке, где за вполне умеренную плату гарантируют крышу над головой, автостоянку, удобные биваки с шашлычницами и, что немаловажно для каждого настоящего туриста, комфортную баньку на берегу звонкоголосого ручья с ледяной водой. Пожалуй, единственное неудобство – отсутствие сотовой связи, стационарный проводной телефон и рация имеются только у спасателей.

Оставив вещи в домиках, вышли на маршрут, о чём уведомили дежурных сотрудников горного лесничества – так здесь полагается, мало ли что может случиться. Отправились группой в дюжину человек, все в лёгкой спортивной одежде. Еды с собой захватили немного – на всех один рюкзачок. Во –

первых, планировали вернуться назад засветло, а во – вторых, нам, дилетантам – любителям, сложное восхождение к одной двухкилометровых вершин было заведомо не осилить. Цель выбрали подоступней – горное озеро, что на высоте, как нам сказали, километра полтора над уровнем моря. Тоже, согласитесь, не слабо. Вначале двигались нетрудно и весело, но сразу после первой стоянки тропа круто стремилась вверх, и мне пришлось пожалеть, что давно и безнадёжно курю – «дыхалка» предательски подводила. Это потом, когда заблудился, вредная привычка обратилась во благо – у меня, курильщика, нашлись в карманах зажигалка, и это во многом помогло мне в моей дальнейшей бродячей одиссее.

Но это было потом, а пока группа вереницей ползла вверх по склону. Сперва по лесистому склону, после по крутым каменистым осыпям, состоящим из громадных валунов. Где – то на полпути, на километровой высоте, остановились в очередной раз передохнуть – отдышаться. Огляделись и обмерли: красота неописуемая, завораживающая, величавая. Тронулись дальше, двигаясь уже по горной тундре с зарослями можжевельника, с низкорослыми берёзками и редкими кедрами, непонятно как забравшимися на такую скальную высоту. По пути встречались туристы – все как на подбор молодые парни и девчонки. Это, надо заметить, неспроста – свободно «разгуливать» по отрогам сибирских гор под силу далеко не каждому, физическая подготовка и возраст играют здесь не последнюю роль. Тем не менее, восхождение на эти хребты пользуются завидной популярностью у почитателей такого, достаточно экстремального вида отдыха. По приблизительным подсчётам сотрудников турбазы, народа здесь ежегодно бывает до полутора тысяч, мы сами не раз наталкивались на стоянки с кострищами. Одни пустовали, другие нет и, кстати, на одной из них нам продемонстрировали свежие медвежьи следы. Косолапые, оказывается, иногда не прочь пошерудить брошенные биваки, полакомиться отставленными людьми объедками.

До небольшого озера в мрачном горном цирке добрались часам к шести вечера. Наскоро перекусив, полюбовались безжизненным, скалистым пейзажем и серым пятном не растаявшего на другом берегу прошлогоднего снега. Ручьи, питающие водоём, берутся непонятно откуда, просачиваясь и стекая то тут, то там с отвесных стен кратера. Словно где – то в недрах установлен гигантский насос, моментально выдающий на – гора тысячи литров влаги. Испив в горной Венеции чистейшей водицы и обмыв липкие от пота лица с чреслами, тронулись в обратный путь. Назад возвращаться было гораздо легче, но и страшнее – под ногами ниспадающая крутизна, головокружительно манящая вниз. Будь осторожен, гляди в оба, не оступись.

Все произошло, когда самое трудное, казалось, было уже позади. Ниже по маршруту вновь пошла тайга, идти стало легче, положе. Я немного приотстал от основной группы – справить естественные надобности. Но не напрягся, не насторожился: тропа вроде одна, не свернёшь в сторону, не ошибёшься.

Внезапно тропка пропала, и я встал, как вкопанный, ошеломлённо глядя вокруг: вот же только что была протоптанная сотнями ног дорожка – куда исчезла? Мне бы, наивному, назад повернуть, попытаться отыскать прежнюю тропинку, покричать товарищей. Но слишком уж устал, а потом почему – то показалось, что иду в правильном направлении, просто немного отклонился в сторону.

И я двинул вперёд по косогору. Легко сказать – двинул. Точнее будет – едва пополз. На пути внезапно возник такой частый бурелом, какого ранее, когда поднимались, не видел и не помнил. Приходилось с трудом перелезать через толстенные, пахнущие гнилью стволы, продираться сквозь ветви, кустарник, высоченную траву. На царапины и порезы уже не обращал внимания, терпел, надеясь, что ещё чуть – чуть, и отыщу спасительную тропу.