Холмы, что видят сны

Илья Хатанзейский

Холмы, что видят сны

Глава 1. Крайний север

Холодная, бесконечная северная река тянулась с юга на север − словно лесная тропа, связывающая населённые пункты. Её воды, ледяные и тяжёлые, вливались в море, не имея ни начала, ни конца.

Ветер набирал силу − до восьми метров в секунду, − но лодке это не мешало. Он дул строго по течению, и судно скользило плавно, не подпрыгивая на волнах.

Лодка была небольшая − вмещала всего семь пассажиров, − и все они молча ждали конца пути.

Солнце скрылось за плотными серо-синими облаками, и под тентом стало прохладно. Щели в ткани пропускали свежий воздух, спасая от духоты. В жару тут было бы невыносимо: чёрная ткань накалялась, а множество пассажиров только усиливало зной.

Когда лодка причалила, водитель выбрался из-под тента и бросил якорь в вязкую песочную глину.

− Приехали, − обернулся он к пассажирам.

Дмитрий проспал почти весь двухчасовой путь. Теперь, протирая сонные глаза, он ступил на берег − и тут же погрузился в грязь по щиколотку.

− Чёрт! − вырвалось у него. Кроссовки мгновенно пропитались липкой жижей.

Раздражённый, он поспешил к сухой августовской траве, чтобы хоть как-то оттереть обувь.

− Дмитрий Анатольевич? − раздался голос. − Здравствуйте!

Незнакомец протянул руку. Он резко контрастировал с Дмитрием: одет попросту, по-деревенски. Старая камуфляжная куртка с капюшоном, из-под которого виднелась борода; на ногах − массивные пробковые сапоги.

Дмитрий, напротив, выглядел аккуратно: пальто, брюки, светлая обувь (ну, почти светлая), ухоженная объёмная причёска. Лицо, казалось, выписано неяркими акварельными мазками: бледная, почти прозрачная кожа. Глаза – серо-голубые, с узким разрезом; в них то и дело вспыхивал насторожённый огонёк, будто он прислушивался к чему-то за спиной. Волосы бурые, чуть волнистые, всегда в лёгком беспорядке – как будто ветер только что пронёсся мимо и оставил этот след.

− Добрый вечер, − ответил он, пожимая руку.

− Добро пожаловать в Каян! − старик широко развёл руки, словно обнимал весь простор перед собой. − Древнее место. Редко к нам молодёжь заезжает.

− Редко?

− Угу. Народу мало. В основном старики да дети. Молодёжь, как подрастёт, уезжает в города.

− Понятно.

Они двинулись в сторону посёлка.

От берега вверх, на холм, вела дорога, усыпанная шлаком и гравием. Когда они поднялись, перед ними раскрылся вид: влажный глинистый берег, груда каменного угля, штабелями уложенные брёвна и доски − всё, привезённое сюда за прошлый месяц. У подножия соседнего холма густо росли ивы.

Дмитрий отвернулся от реки. Впереди тянулась тропа, по обе стороны − разноцветные деревянные дома. Справа − заброшенная детская площадка с покосившимися качелями и скамейками. Слева − подъём к старому кладбищу.

− Меня, кстати, Пакеев Данька Петрович зовут. Но можешь просто Данька, − вдруг добавил старик.

− Хорошо.

− Как-то тихо тут. Никого не видно.

− Так всегда. Люди по домам сидят. Привыкнешь. Иногда кажется, что посёлок давно умер.

Дмитрий оглядывался с удивлением. Он вырос в городе за тысячи километров отсюда и представлял северные деревни иначе. Ожидал увидеть коренных жителей в национальных костюмах, традиционный уклад… А здесь − сотовая связь, интернет, привычные дома.

− Я себе Каян не так представлял, − признался он.

− Прогресс доходит везде, − усмехнулся Данька. − Только с опозданием. В прошлом веке тут кроме оленей, пастбищ и разных народностей почти ничего не было. А сейчас… Каянцев то родных уже и нет. Комяки, энцы, другие племена − все из соседних регионов. Русских много − вахтовики, добывают ископаемые. Вот так и живём.

− Наверное, и школа тут не такая, как я думал.

− Школа как школа. Народу в посёлке под пятьсот, учеников − около сотни. Вон она, видишь? Рядом ещё интернат.

Дмитрий замер, увидев двухэтажное кирпичное здание с современными стеклопластиковыми окнами. Рядом − спортивная площадка с турниками, небольшой стадион с трибунами.

− Ничего себе…

− Чего удивляешься? − хмыкнул Данька. − Думаю, тебе тут понравится. Твой дом недалеко.

Старик провёл его через посёлок, показывая магазины и важные места. Вокруг − ни души, даже собак не слышно.

«Как тут спокойно…» − подумал Дмитрий.

− Пришли, − Данька указал на жёлтый обшитый дом с дымовой трубой.

На заднем дворе − сарай, груда прошлогоднего угля, брёвна, колун, ржавый хлам. Дом стоял на окраине, у леса.

Посёлок раскинулся на двух холмах, между которыми бежал холодный ручей. На первом − часовня, заброшенная ферма с конюшней и несколько домов. Дальше − ельники, берёзы, тундра. Второй холм был плотнее застроен; тут жило большинство жителей. Таков был Каян.

− Заходим, − сказал Данька.

Они отперли старый массивный замок. Внутри дом оказался таким же опрятным, как снаружи. В огороде − пышные рябины и берёзы, у ограды − пустые клумбы, будто ждущие цветов.

− Если что − звони. Номер у тебя есть. Обустраивайся. Хорошего вечера!

Они пожали руки и разошлись.

Дмитрий бросил сумку на кровать и рухнул следом. Усталость и лёгкий стресс давили, но тишина и уют потихоньку успокаивали. Он не заметил, как уснул.

Глава 2. Незнакомец

Дима проснулся в поту – ледяной холод прошибал до костей. Он дрожал, стуча зубами, будто его только что окунули в прорубь. Резко вскочив, он приложил ладонь к батарее − тепла не было. Пару секунд он недоумённо оглядывался, пока не вспомнил: он не в городе. Здесь отопление нужно запускать самому.

За окном стояла густая темнота. Выйдя на крыльцо, Дима едва не поскользнулся: деревянные ступеньки покрыл бело-прозрачный иней. К концу августа на севере всегда холодает − по ночам всё сковывает лёгким льдом. Скоро наступит осень.

Он направился к сараю на заднем дворе. Прикурив, включил фонарик на смартфоне и принялся искать сухие дрова и щепки. К счастью, всё нашлось.

Уже на обратном пути он замер: за оградой огорода мелькнуло движение. Дима пригляделся, но неясный силуэт быстро удалялся. Приблизившись к калитке, он заметил, что она распахнута − вечером была заперта.

«Кто это был? − подумал он. − Может, дети бегают?»

Успокоив себя этой мыслью, он вернулся в дом и занялся котлом. Разжечь огонь удалось лишь с третьей попытки − пламя упорно гасло. Когда помещение наконец прогрелось, Дима снова лёг − на этот раз сон был глубоким и беспробудным.

Утром он поднялся, умылся и приготовился к завтраку. На кухне имелось всё необходимое: электроплита, чайник, кастрюли. Не хватало лишь ножей.

«Ну, хоть ложки с вилками есть», − мысленно отметил он.

Быстро приготовив еду, Дима вышел во двор − покурить и оглядеться.

Улица утопала в тумане. Всё вокруг казалось серо-тусклым, но такая погода ему нравилась. Он обожал начало осени и лёгкую свежую прохладу.

Деревья в огороде постепенно теряли зелень, переодеваясь в печальные осенние тона. Жёлтый − его любимый цвет.

Прикоснувшись к ветке берёзы, Дима заметил странную вещь: на плотной верёвке, похожей на маут (его делали из оленьей шкуры коренные жители), висел узелок из ткани.

«Что это?» − задумался он, пытаясь развязать узел.

Попытки не увенчались успехом. Оставив затею, он сунул находку в карман и отправился в магазин.

По пути он вдыхал свежий запах почвы и растительности. После магазина Дмитрий планировал зайти в школу − встретиться с замом и директором.

У местного продуктового он замер: возле саней с оленями хлопотал мужчина, укладывая покупки.

«Они даже летом на санях катаются? − удивился Дима. − Интересно».

Приглядевшись, он заметил на мужчине синюю малицу и шерстяные бурки. Коренной житель почувствовал взгляд и обернулся. Его тёмные глаза казались мёртвыми, кожа морщинистой и выветренной, а от одежды шёл резкий запах: перегар, пот и что-то звериное.

Дима поспешно отвёл взгляд и зашёл в магазин. Внутри, как и во всём Каяне, было пустовато.

«Хорошо хоть продавщица на месте», − пробормотал он.

Прилавки ломились от продуктов: фрукты, овощи, макароны, рис, консервы. Даже одежда продавалась − это поразило Дмитрия. Но ножей, так нужных ему, не оказалось.

Купив необходимое, он вышел. Не успел он закрыть дверь, как кто-то налетел на него сзади, схватив за плечи. От испуга Дима резко развернулся и ударил незнакомца − тот упал.

Это был коренной житель. Он схватился за нос, скорчился, но тут же поднялся.

− Хабця Вынг! − тараторил он, жестикулируя широкими ладонями. Он был встревожен, почти напуган, поднимал шум, но Дима ничего не понимал.

− Мужик, спокойно! −Дима вытянул руки перед собой. − Я случайно, не хотел тебя бить.

Схватив пакет, он поспешно ушёл, то и дело оглядываясь.

«Что он хотел от меня? − думал Дмитрий. − Может, белочку поймал?»

Увидев школу, он отбросил тревожные мысли. У ворот он заметил Даньку − тот подметал асфальт, усыпанный ветками. Поздоровавшись, Дима зашёл внутрь: завтра наступало 1 сентября.

Глава 3. День знаний

Наступила золотая осень − любимое время Дмитрия. Даже сейчас, повзрослев и став преподавателем, он испытывал те же чувства, что и в первом классе: восторг от хрустального воздуха, напоённого запахом опавшей листвы и тихой умиротворённости. Вчерашнее столкновение с оленеводом словно растворилось в прозрачном осеннем свете.

Двор Каянской школы празднично украсили: воздушные шары всех цветов и плакаты с надписью «Здравствуй, школа!». На линейке замерла толпа сонных учеников − нарядные, взъерошенные, они перешёптывались и тёрли глаза.

У входа, перед микрофоном, стоял директор Виктор Павлович. За его спиной − педагогический состав, среди которых был и Дмитрий Анатольевич Рязанов.

После торжественной речи на сцену вышли первоклашки и выпускники − обменялись напутствиями. Мероприятие длилось около получаса, затем школьники разошлись по классам.

Дмитрий собрал свой 9-ый класс − тринадцать ребят (семь мальчиков и шесть девочек) − и провёл их в кабинет № 11. Просторное помещение украшали: портреты выдающихся личностей; физическая карта региона и государства; старое расстроенное фортепиано в углу.

Когда ученики расселись, учитель начал знакомство:

− Здравствуйте ещё раз! Меня зовут Рязанов Дмитрий Анатольевич. С этого года я ваш классный руководитель. Надеюсь, мы подружимся.

Он достал классный журнал, чтобы сверить список.

Вдруг подняла руку светловолосая голубоглазая девочка:

− Дмитрий Анатольевич, извините…

− Да, слушаю.

− А вам сколько лет?

По классу прокатился смешок.

Дмитрий слегка улыбнулся:

− Мне двадцать пять. И, если кому интересно, я приехал из Бабаево. Слыхали о таком?

Парень в очках с первой парты поднял руку:

− А где наш прошлый классный руководитель?

− Он уехал по семейным обстоятельствам. Это всё, что мне известно.

− Ты чего?! − резко вмешалась девочка справа. − Говорят, он пропал без вести ещё в июне.

В классе повисла тяжёлая тишина. Дмитрий сдержал растерянность:

− Обсудим это позже. Сейчас проверим список.

Пересчитав учеников, он заметил отсутствие одной девочки:

− А где Варя Фёдорова?

− Забудьте, − махнула рукой светловолосая Вика. − Она редко появляется.

− Почему? Болеет? − снял очки Дмитрий.

− Нет, просто прогуливает, − ответила та. − А какие уроки вы у нас будете вести?

− Русский язык и литературу. Буду готовить вас к ГИА.

− Ясно-ясно, − передразнила Вика.

Со звонком классный час завершился. Ученики отправились в библиотеку за учебниками, а Дмитрий остался в учительской − заполнять журнал и изучать пособия.

Педагоги обсуждали планы, учеников и рабочие вопросы. Вскоре все разошлись − кроме одной.

К Дмитрию подсела высокая брюнетка в изящном чёрном платье. На вид ей было около тридцати. В руках она держала чашку чая и тонкую папку с бумагами.

− Здравствуйте, вы ведь Дмитрий Анатольевич? Меня зовут Елена Михайловна, или просто Лена. Я веду английский в старших классах.

Дмитрий оторвался от бумаг, слегка удивлённый:

− Добрый день. Да, это я.

Елена улыбнулась и присела на край стола, аккуратно поставив чашку.

− Как вам десятый класс? Уже успели присмотреться?

− В целом нормально, − кивнул Дмитрий. − Ребята отзывчивые, хотя чувствуется, что привыкли к определённому стилю преподавания. Пока притираемся друг к другу.

− Это естественно. А почему вы решили работать здесь? − Елена чуть наклонила голову. − В такую даль, в глушь… Не каждый согласится уехать из города.

Дмитрий закрыл журнал, потирая глаза.

− У меня были причины, − сдержанно ответил он.

Елена тут же сменила тон:

− Понимаю. Не буду допытываться. Кстати, вы заметили, что одной ученицы сегодня не было?

− Вари? − догадался Дмитрий.

− Именно! − Елена рассмеялась. − Наша местная звезда. Талантливая, умная, но… своеобразная. То пропадёт на неделю, то явится с очередным «проектом» − то стихотворение на древнескандинавском, то анализ квантовой физики через призму поэзии. Хоть бы на английский иногда заглядывала!

Дмитрий невольно улыбнулся:

− Похоже, она не из тех, кто следует расписанию.

− Вот именно! − Елена встала, потянувшись за пуховиком. − Но в ней есть что‑то… цепляющее. Ладно, не буду отвлекать. У вас, наверное, гора проверок.

− Да, придётся задержаться, − вздохнул Дмитрий.

− Тогда до встречи! Если что − мой кабинет на первом этаже, третья дверь по коридору.

Дмитрий потянулся, разминая затекшие плечи, включил электрочайник. Монотонный гул прибора вдруг показался оглушительно громким в опустевшей школе. Тишина здесь была особенной − не покойной, а настороженной, будто здание затаило дыхание и прислушивалось.

Подойдя к окну второго этажа, он замер. За чугунными воротами, в сгущающихся сумерках, стоял чёрный силуэт. Неподвижный, словно вырезанное из тьмы пятно. Незнакомец не шевелился, но Дмитрий чувствовал − тот смотрит прямо на него. Ждёт.