Треснувшее отражение

Ася Нейр

Треснувшее отражение

Глава 1

В тихом вечернем парке на скамейке лежала молодая девушка. Короткие шоколадные волосы спадали ей на лицо, полностью скрывая его и не давая разглядеть выражение. Девушку слегка потряхивало, она дышала тяжело, быстро и беспокойно, будто кто-то преследовал её…

– Нет… Нет… Не подходи! – её глаза широко распахнулись.

Девушка попыталась вскочить, но ноги подкосились, и она едва удержалась, ухватившись за край скамейки. Ладони дрожали. Кожа на них была холодной, будто она провела несколько часов на морозе. Она схватилась за горло – вдохи были слишком поверхностными, болезненными.

“Где я?.. Что происходит?..”

Её карие глаза бегло осматривали местность. Этот парк был ей совершенно незнаком. Тусклый свет фонаря едва освещал окрестности, но она была уверена: она впервые в этом месте.

Она попыталась что-то вспомнить, но неожиданно схватилась за голову от резкой боли, что накрыла её словно лавина. Девушка застонала, прижимая ладони к вискам. Казалось, её голова вот-вот взорвётся. Словно каждый нерв в мозгу било током. Что-то не давало ей вспомнить, почему она здесь и что произошло.

– Ммм… – её голос был тихим, она потерала свои виски, стараясь хоть что-то вспомнить. – Что происходит…

Однако в парке стояла гнетущая тишина. Сам по себе он выглядел достаточно пугающим: голые деревья, засушенные листья, рассыпавшиеся под ними, единственный фонарь, свет которого освещал лишь небольшую часть скамейки. Вряд ли у этого парка было много посетителей.

“Я должна выбраться отсюда… хотя бы понять, где я… ”

Наконец, шатаясь, словно новорожденный ягнёнок, она поднялась, опираясь на деревянную скамейку. Спотыкаясь и путаясь в собственных ногах, она направилась вперёд, в поисках выхода из этого чёртова парка.

– Телефон… – прошептала кареглазка. – Мне… Мне нужно найти телефон…

Вдали послышались звуки машин, тусклый свет едва достигал её, но этого хватило, чтобы собраться с силами и добежать до дороги. Ей было всё равно, что творится вокруг. Что её волосы спутались, что она бежала босиком, что в голове царил полный хаос. Ей было страшно. Она не знала, где находится, не помнила, что случилось, и при малейшей попытке вспомнить голову будто били током. Сейчас её единственной целью было найти хоть что-то, что могло бы помочь, хотя бы понять где она. В данном случае – телефон.

Встряхнув головой, отгоняя ненужные мысли, она начала оглядываться в поисках телефонной будки или человека, у которого можно было бы одолжить мобильник. Её взгляд зацепился за круглосуточный магазин, из которого выходил работник. Он нёс какие-то коробки и поставил их рядом с дверью. Девушка бросилась к нему.

– Извините! Не могли бы вы одолжить мне ваш телефон? – Но парень, казалось, даже не замечал её. – Я вообще то с вами разговариваю!

Девушка нахмурилась. Она попыталась коснуться его, но рука прошла через него, как через дым. Ни тепла. Ни сопротивления. Только ледяная пустота, от которой внутри всё похолодело. Девушка резко отдёрнулась и в ужасе уставилась на свои ладони, пытаясь осознать, что только что произошло.

"Что это было?"

Парень тем временем направился обратно в магазин.

– Пожалуйста, подождите! – Девушка встала прямо перед дверью, заслоняя вход.

Но мужчина просто прошёл сквозь неё.

"Что происходит? Почему я не могу его коснуться?”

Её ноги подогнулись, и она облокотилась о стеклянную поверхность магазинчика. Стекло холодно отозвалось под её ладонью – настоящее, твёрдое, материальное. Она сжала пальцы, чувствуя гладкость поверхности. Она медленно повернула лицо к отражению в стекле и застыла.

Отражение казалось… не таким. Бледное, словно подсвеченное изнутри холодным свечением лицо. Четкие контуры местами будто дрожали, и на долю секунды ей показалось, что сквозь них проглядывает фон.

Губы побелели. Пальцы слегка подрагивали. Холодок прошелся по ее сознанию.

“Этого не может быть… Это какой-то розыгрыш…"

Она оттолкнулась от стекла и бросилась вперёд, надеясь найти хоть кого-то, кто сможет ей помочь.

Подбежала к женщине с коляской:

– Пожалуйста! Помогите мне! – голос сорвался.

Женщина прошла сквозь неё, даже не замедлив шаг. Холод от этого прикосновения снова пробрал её до костей – словно мимолётная тень прошла через сердце.

Мужчина с пакетом, подросток с наушниками, девушка с кофе – все они были настоящими, осязаемыми… Но только для мира, не для неё.

Сколько времени прошло? Минуты тянулись часами, а часы – бесконечностью.

Она брела по обочине дороги. Под ногами шуршали листья – настоящие, физические. Она чувствовала каждую сухую жилку под стопами, каждый камешек.

В голове метались десятки мыслей.

"Этого просто не может быть… Это какой-то бред… Я мертва?"

Девушка ударила себя в грудь, туда, где билось сердце. Ударила снова. И снова. И снова. Будто пыталась доказать что-то самой себе.

"Я чувствую, как моё сердце бьётся, я чувствую боль от ударов, так почему… Почему никто меня не видит?!"

Она чувствовала себя беспомощно, опустевше, будто ее лешили всяких эмоций.

Потому что это было единственное, что осталось. Она шла.

Шла туда, где темнота становилась плотнее воздуха.Шла, не глядя по сторонам, пока дорога не стала расплываться в огненном свете фар.

Шла, пока ноги сами вели вперёд.

Она просто шла… Шла в неизвестность.

Глава 2

– Слушай сюда, больной ублюдок! – Мужчина схватил молодого парня за рубашку и рывком притянул к себе.

Парнишка, лет двадцати, испуганно уставился прямо ему в лицо, но не мог пошевелиться. Его руки были скованы наручниками.

– Я переломаю все 206 костей в твоём теле, – голос мужчины был ровным, почти спокойным, что делало его еще страшнее. – Cдеру с тебя кожу заживо и выпотрошу все твои внутренности. Поверь, ты пожалеешь, что вообще родился на этот свет, урод.

На последних словах мужчина грубо отбросил его в сторону и сунул руки в карманы. Его холодные серо-голубые глаза, так и прожигали насквозь, доводя свою жертве до ужаса. Парень, тяжело дыша, отполз к углу комнаты, дрожащими руками закрывая голову. Его всего трясло.

– Я… я… я всё с-с-кажу… – прошептал он, заикаясь.

– Я тебя не слышу! – Мужчина медленно подошёл ближе и наклонился к его лицу.

– Я всё скажу! Только не бейте! – Парень вцепился в его ногу и жалостливо вскинул на него взгляд. Глаза его были полны ужаса, пальцы дрожали, а губы расползлись в отвратительной улыбке. – Они сами этого хотели! Я ни в чём не виноват… не виноват… не виноват…

Он твердил эти слова снова и снова, словно заклинание. Мужчина презрительно скривился и резко отдёрнул ногу.

В этот момент дверь в допросную с шумом распахнулась.

– Детектив, что вы творите!? – Вошедший мужчина быстро поставил на стол стакан с водой и бросился к задержанному. – Так нельзя вести допросы!

– Зато эффективно. Разве вы не согласны, прокурор? – Детектив бросил взгляд на тонированное стекло, за которым наблюдали за допросом.

Не дождавшись ответа, он лишь хмыкнул и под взглядом своего напарника покинул серые стены допросной.

Коридор был пуст. Он шёл неторопливо, направляясь к кофейному автомату. Левая рука глубоко засунута в карман, а в правой он держал папку, которую захватил на выходе из допросной. И этот день ничем не отличался от других.

– Даниэль, ну как так можно? – позади раздался усталый женский голос.

Джена догнала его быстрыми шагами. Её конский хвост слегка подпрыгивал при каждом шаге.

– Ты меня ведь не останавливала, Мисс прокурор, – бросил он через плечо, нажимая кнопку на кофейном автомате.

Джена тяжело выдохнула:

– Потому что ты меня парализовал своим шоу! Господи, Картер, ещё немного – и он бы потерял сознание.

Даниэль пожал плечами.

– Так быстрее, – сказал он, забирая стакан.

Джена закатила глаза, но ничего не ответила. Она давно бы не терпела все эти его выходки и уволила бы его ради собственного душевного спокойствия… если бы могла.

Любой другой следователь уже вылетел бы с работы после трёх таких допросов. Но не Картер. Его допускали к делу за делом, потому что результаты были слишком громкими, чтобы игнорировать. Да, он мог показаться жестоким, прямолинейным до неприличия и совершенно не знающим слова «дипломатия». Но за его резкостью всегда стояла пугающе точная интуиция и умение выжать нужную информацию там, где другие ходили по кругу месяцами.

Он шёл по коридору, попивая черный кофе из автомата. Для него этот кофе был скорее привычкой, чем удовольствием: вкус не имел значения, главное – держать голову холодной.

Картер остановился возле окна. Город уже тонул в сумерках, на стекле отражался его силуэт – высокий, с лёгким сутулым наклоном плеч, будто мир давил на него своим весом. Под глазами залегли тени: очередная ночь без сна намечалась. Парень тяжело вздохнул и направился в сторону кабинета.

Из кабинета начальника слышались приглушённые голоса. Он нахмурился, словно предчувствуя очередную проблему. В отделе он был тем, кому звонили в первую очередь, когда дело заходило в тупик. Когда требовалось нечто большее, чем стандартный протокол. Когда «чистые» следы переставали быть чистыми.

Он замечал нестыковки в поведении людей так же легко, как другие – различали цвета.

Он остро чувствовал ложь. Он слышал не те слова, которые человек говорил, а те, которые он пытался скрыть. Он видел не факты, а мотивы. И именно из-за этого большинство коллег его ненавидели. Именно поэтому начальство терпело его.

Подойдя к кабинету, его встретила привычная картина: стопки папок, фотографии жертв, обрывки заметок, записи на доске тонким, едва разборчивым почерком. На одном из стульев – его тёмная куртка, на другом – папки со старыми делами, которые он недавно начал перебирать, чтобы отнести закрытые дела в архив.

Он бросил папку на стол, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

В памяти всплыли лица – десятки, сотни. Те, которых он нашёл. И те, кого не успел.

Он тяжело вздохнул.

Характер у него был такой – каждый случай он переживал как личную потерю, хотя никогда этого не показывал. Ни слёз, ни слабости, ни эмоций. Только сухие отчёты, уверенный взгляд и жесткая резкость в голосе.

Где-то в глубине души он понимал, что не может – не умеет – иначе.

Он сидел неподвижно, глядя в никуда. Тишина кабинета давила будто физически, но именно её он и предпочитал. Здесь он мог думать. Здесь ничто не мешало складывать картину происходящего – кусочек за кусочком.

Он вытянул руку и потянулся к старым папкам лежащем на стуле, пора отнести их в архив. Мужчина поднялся со стула, накинул свою черную куртку, взял папки в руки и выключая свет вышел из кабинета.

Направляясь к лифту, он заметил, что здание уже практически опустело. Все разошлись по домам, к семьям, к любимым. Дэниэлу же не было куда спешить, все равно дома его ждет ли тишина в пустой квартире.

Он вошел в лифт и тот, медленно стал ехать вниз, издавая характерный металлический скрежет.

В архиве пахло пылью, старыми бумагами и чем-то ещё – то ли сыростью, то ли давно выцветшим картоном. Дежурный архивариус уже собирался уходить и, увидев Картера, едва заметно поморщился.

– Опять поздно, детектив? – пробурчал он. – Я думал, вы наконец уйдёте домой пораньше.

– Я всегда думаю о таком, но почему-то никогда не получается, – сухо ответил Картер и прошёл мимо.

Он поставил стопку папок на стол выдачи и начал заполнять журнал передачи дел. Пальцы двигались механически – даты, номера, подпись. Всё одинаково. Всё слишком рутинно.

Когда он закончил, архивариус уже одевался.

– Идите домой, Картер, – сказал тот, закрывая шкаф с ключами. – Не заставляйте меня оставаться на работе дольше положенного.

Дэниэль хмыкнул и вышел из архива. Он шёл по коридору обратно, и впервые за весь вечер почувствовал лёгкость – пусть и на мгновение. Закинув руку в карман, он нащупал зажигалку и пачку сигарет. Уже выходя из здания он зажег сигарету и глубоко втянул в себя вкус никотина.

Воздух был холоднее, чем он ожидал. Небо – тёмное, без звёзд. Город казался непривычно тихим. Казалось, что весь мир задержал дыхание. Докурив сигарету и затушив окурок, Картер на секунду закрыл глаза, и холодный ночной ветер тронул его волосы.

– Пора домой… – пробормотал он, будто убеждая себя в том, что отдых – это нормально.

Он прошёл на парковку, где в дальнем углу стоял его старый чёрный мотоцикл. Машину он почти не использовал – мотоцикл был быстрым, манёвренным, и главное – позволял очищать голову дорогой, холодом и скоростью.

Он провёл рукой по сиденью, ощущая прохладу металла.

Сев на мотоцикл, он завёл двигатель, и низкий рык заполнил пустую парковку.

Ночная дорога встретила его пустотой и жёлтым светом фонарей. Он ехал быстро, чувствуя, как тёплый воздух под курткой сменяется холодным ветром, пробирающим до костей.

Он любил эти моменты – когда мысли уносятся назад, потом вперёд, а потом исчезают. Когда ты просто есть. Просто едешь.

Город растягивался по сторонам, огни мелькали, как отблески чужих жизней. Холодный воздух бил в лицо, трасса впереди уходила в чёрную пустоту, и на мгновение Картер позволил себе закрыть глаза.

Просто вдохнуть тьму, раствориться в ней, почувствовать, как разум очищается. Просто на секунду. Всего лишь миг. Он сделал глубокий вдох, позволил себе маленькую роскошь – отключить мысли.

Но когда он снова открыл глаза – сердце ушло в пятки.

Прямо на дороге, в свете его фары, стояла девушка.

Бледная.

Слишком бледная.

И слишком неподвижная, чтобы быть настоящей

Она шагала медленно, будто бы не видела его. Будто не слышала ревущий двигатель. Шла прямо на него – с пустым, стеклянным взглядом, глазами, в которых не отражался свет фары.

– Чёрт…! – выдохнул Дэниэл.

Он её заденет. Он её собьёт.

У него не было ни секунды на раздумья.

Он понимал: тормозить поздно. Инстинкт сработал быстрее сознания. Картер резко дёрнул руль в сторону, мотоцикл занесло, заднее колесо сорвалось с траектории, и он почувствовал, как мотоцикл уходит под ним, теряя контроль.

Он влетел прямо в кусты, больно ударившись плечом о землю. Мотоцикл завалился рядом, глухо ударив по сырому грунту.

На секунду мир погас.

Только хриплое дыхание и звон в ушах.

Глава