Тригада

Лье Депрош

Тригада

ТРИГАДА

Их швырнули в клетку и задвинули решетку. Индикатор магнитного замка переключился с пронзительным писком с зеленого на красный.

Один из заключенных, похожий на рекламное лицо сети спортзалов, вляпался в зловонную лужу. Он ничего не сказал, лишь грозно засопел.

– Я вам мешок с дерьмом что ли? – возмутился второй, отряхиваясь. – Ссаньем воняет…

Этот не сильно уступал здоровяку в габаритах, но обладал более холеным смуглым лицом. В пижонской рубашке и брюках на металлической пряжке и вовсе смахивал на человека со стабильным доходом и вспышками агрессии, вымещаемыми на офисном кулере.

– Нет, реально пасет ссаньем.

– Мы с первого раза услышали. Сколько вы собираетесь повторять? – проникновенным голосом ответил ему третий. – У вас фетиш на «золотой дождь»?

– А вот и источник вони! – Второй страшно выпучил глаза и дернул сокамерника за воротник. – Уже обоссался, мамочкин ангелочек?

Парень с уложенными рыжими волосами поправил очки. Он носил костюм-тройку в тонкую вертикальную полоску и красные перчатки. На фоне двух верзил – тростинка.

Пузырь, лапоть и соломинка. Сказочка началась.

– Нет. А вы хотите, чтобы нассал именно я? – Третий щелчком поправил очки, съехавшие на нос, но они тут же слетели на пол – его пришпилили к бетонной стене.

Второй опустил лицо к хаму так, что глаза того слились в один. Тот выдержал взгляд. Отчасти из-за того, что без очков ни черта не видел.

Пока Лапоть щемил Соломинку, Пузырь занимался оттиранием джинсов от чьей-то мочи. Разнимать сцепившихся, как собак, он не собирался.

– Можно я подниму очки?

– Валяй, приятель.

Второй позволил третьему наклониться и, стоило тому нацепить очки, зарядил ему с ноги в живот. С глухим «уф-ф» Соломинка растянулся на кафельном полу. Пузырь и бровью не повел. Лапоть сел на корточки перед пораженным и достал из нагрудного кармана игральную карту.

На синей рубашке был написан адрес точки, откуда каждого из них похитили в черном фургоне. С обратной стороны – красный силуэт бородатого мужчины со звездочкой на груди и подпись: ШЕРИФ.

– Меня сюда пригласили, дохляк. И если сраная гора мускулов с протокольной мордой здесь по адресу, то ты, недоразумение, ошибся дверкой.

«Протокольная морда» с глубинным «гм-м» зыркнул на Шерифа. Он поковырялся в кармане замызганных штанов и выудил измятую карту с женским силуэтом. Показал ее соседям по камере.

– «ПУТАНА», – прочитал Шериф и прыснул со смеху. – Ну и карта тебе досталась, верзила. Сочувствую.

Путана промолчал. Его свирепый взгляд свидетельствовал о том, что посочувствовать вскоре придётся болтливому «сердоболу».

Соломинка прикрыл кривую улыбку и тихо произнес:

– Это не так смешно, как коп-коррупционер под аватаром доблестного Комиссара.

– Что ты сейчас вякнул?.. – Шериф выпучил на него глаза и схватил за грудки. – А ну повтори.

– Перефразирую, – с нежно-издевательской улыбкой ответили ему, – продажный коп – Шериф. Иронично, правда?

– Откуда такие познания в моей биографии?

– Предпочел бы ничего о вас не знать, но ваше южное личико украшало желтые страницы недели две. А то и больше. Чаще, чем Аманда Бэквилл появлялась на обложке «Плеймэна», а она частая гостья.

Смуглые уши Шерифа порыжели от ярости.

– Должен признать, – продолжил его сокамерник, – восхищаюсь людьми, кому закон – как с гуся вода. Вас должны были посадить, а вы даже домашнего ареста избежали. Коррупция на коррупции, коррупцией подгоняемая…

Шериф с рыком замахнулся кулаком, но мелькнуло пестрое препятствие. Тонкими пальцами рыжий держал за уголок карту, изображающую мужчину с ножом.

«МАНЬЯК».

Шериф сплел руки на груди. Его взор выцепил красные перчатки, затем огненно-рыжие волосы, представительный вид. Он фыркнул и отошел. Интуиция временно опустила стоп-кран поезда «рамсов».

Маньяк встал, поправил очки и указал поочередно на каждого, начиная с себя:

– Маньяк, Путана и Шериф… Вам тоже подбросили карту?

– Когда я делал ставку в «Файв Ривер», – разоткровенничался Шериф, растрепав угольные волосы на затылке. – Я расспрашивал Уличных Псов про подпольные мордобои, хотел подзаработать. По ходу про мой интерес прознали и похитили на эти вонючие бои. – Он окатил Маньяка презрительным взором. – Таким хлюпикам, как ты, в гладиаторских «стенках» не выстоять. Я поднаторел в тотализаторе, знаешь ли. Статистика – мой конек.

– Вы предполагаете, что нас собрали ради боя? – протянул Маньяк. – Понятно теперь, почему вы расстроились, обнаружив меня в команде. Я не силач, как Путана, и не блещу умом, как вы, Шериф. Я к тому же не-гад.

– Я тоже не-гад. Мне уже тридцатник, чуда не случилось. Молчун, ты гад?

Путана, рассматривающий клетку, покачал головой.

Он сощурил проницательные зеленые глаза на Путане и спросил:

– Слушай, а ты немой или просто дурачок?

Путана показал ему средний палец. Провокатор со смешком присвистнул:

– Пальцы у тебя как накаченные сардельки. Ты случаем в член стероиды не колешь?

Пока Шериф цеплялся ко всем подряд, как кусачая болонка, Маньяк осматривался. Бетонная камера: «коробка» в шестнадцать квадратов, глухие стены, прочная решетка. Ни нар, ни унитаза – следовательно, они не в тюремном учреждении. Маньяк поднял голову и увидел крохотное окошко вентиляции и аналоговый телевизор, подвешенный на кронштейне. В углу нервным тиком красной лампочки моргала допотопная камера видеонаблюдения.

Маньяк склонил голову набок, глядя в объектив.

– Сдается мне, парни, мы не на подпольных боях… – сказал он. – Мы подопытные какого-то эксперимента.

Шериф нахмурил густые брови, поразмыслив, и пустился в рассуждения:

– Трое не-гадов… Сколько вам лет?

– Двадцать восемь, – отозвался Маньяк.

Путана показал на пальцах тридцать пять. Шериф зашел с другой стороны:

– В Городе родились?

Оба утвердительно кивнули. Ничего, конечно, этот пункт не прояснял.

– Кем работаете?

У Путаны потемнел взор, он с пыхтением опустил голову. Маньяк оговорился, что работает банковским служащим, но уточнил:

– Со мной не так давно попрощались.

Путана среагировал на его слова и жестами показал, что и он работал в банке, и тоже был уволен. У Шерифа блеснули глаза от догадки:

– Паксбанк?

И снова Путана с Маньяком согласно кивнули. Шериф смачно выругался и, потирая переносицу, сказал:

– Я крышевал Паксбанк, пока генеральный не кинул меня. Вот и точка соприкосновения. Хренов Паксман не только мне как кость поперек горла…

Шериф не успел договорить, как с характерным импульсом включился телевизор. Пузатый экран покрылся аналоговой рябью, и взгляды троих как прилипли к нему. Проявилась картинка: карта с образом мужчины в федоре и с алым цветком в петлице. Карта «заговорила» искаженным голосом:

– Вы умерли, ублюдки. И попали в моё гребаное чистилище. Ваше право – подтереть сопли и показать, на что вы способны.

– Это что за хрен? – с вызовом спросил Шериф.

– Вы просидели в клетке двенадцать минут сорок три секунды, и, честно говоря, это на семь минут дольше, чем я рассчитывал, – продолжал диктор. – Поздравляю: вы исчерпали мой кредит терпения. С этой секунды я не буду с вами цацкаться. Я запускаю таймер.

На экране вспыхнули красные цифры – обратный отсчёт пошёл с 07:00.

– Не к добру это… – протянул Маньяк.

– Покажите, чего стоите, за семь минут. Выберитесь из этой крысиной норы. Проползите по моим кишкам. Докажите, что ваша жизнь стоит чуть больше, чем кровь и дерьмо предыдущих ссыкунов, замоченных в этой камере. – Голос понизился: – С вами говорил Дон Мафии. С моими консильери вы встретитесь, пройдя огонь, воду и медные трубы. И, разумеется, одолев мирных жителей. Вперед, крысеныши, только юбчонки поднимите, а то замараете свои платья принцесс!

Экран дрогнул рябью, и на короткий миг вспыхнул логотип: комбинация игральных мастей в едином символе. И таймер запустился.

Шериф поднял ладонь. Ораторский жест сменился шлепком по лицу. Оттянув кожу, он произнес:

– Полная…