Клятва северных ветров

Ана Черри

Клятва северных ветров

Глава 1

Пролог – Клятва северных ветров

Давным-давно, когда земли за северными горами ещё не были частью Вольнограда, мир был иным: жестким, суровым, и магия текла здесь как ледяная река – тихо, но смертельно. Тогда ещё не было кланов, не было замков, но уже существовала сила, способная вершить судьбы.

На вершине ледяного утёса стоял старец с серебряной бородой, а вокруг него кружились три духа ветров. Они шептали слова на древнем языке, который давно забыл человек, и каждое слово разрезало воздух, как клинок. Старец держал в руках кристалл черного обсидиана, и он мерцал кровавым светом, словно в нём заключена сама жизнь гор.

– Сегодня, – сказал старец, – мы закладываем клятву. Кто ослушается её, кто предаст, будет проклят на века.

И духи ветров низко склонились, обвивая вершину утёса ледяной паутиной, готовой схватить любого, кто нарушит слова. Старец поднял кристалл над головой:

– Пусть этот свет станет свидетельством: все поколения клана Тарвин будут связаны кровью и честью. Пусть их души познают и величие, и предательство. И пусть первые враги почувствуют страх – страх древней силы, что никогда не спит.

Слушавшие его в тени скал воины поклялись в вечной верности. Но среди них был один, кто улыбнулся украдкой, и в его глазах светилась жадность. Он знал, что клятва – лишь слова, что сила кристалла можно будет присвоить. Его поступок стал началом долгой цепи предательств, интриг и смертей, которые спустя века потрясут Вольноград.

Когда старец опустил кристалл, ветер взвыл, срывая снег с утёса. Духи закружили его в ледяном вихре, и последние слова старца растворились в морозной пустоте:

– Пусть не знают силы свои те, кто придёт после… пока не придёт время испытаний.

И так, на вершине северных гор, была положена основа будущего – клана, чьи наследники впоследствии построят Вольноград, чьи имена будут вплетены в интриги, и чья кровь станет тяжким бременем, несущим магию, честь и смерть.

Глава 1 – Вольноград

Утро в Вольнограде было холодным и прозрачным, словно стекло. Северный ветер срывался с гор и огибал каменные башни, вырывая с крыш куски инея. Город медленно просыпался: редкие стражи шагали по мостовым, а у торговцев на площадях еще были закрыты лавки.

Во дворце клана Тарвин пахло дымом каминов и свежими коврами из северных зверей. Графиня Серелия ходила по залу, проверяя, чтобы слуги расставили подсвечники, ковры и подносы с яствами для гостей.

– Не мешкайте! – приказным тоном сказала она, не отводя взгляда от замерзшего света за окнами. – Пусть музыканты начнут репетицию.

Молодой наследник Аэлин шел за матерью. Черный меховой плащ с серебряной подкладкой колыхался за спиной, а ожерелье с кристаллом ледяной шахты мерцало на груди. Он заметил, как в северной башне мелькнул странный свет.

– Мать, – тихо сказал он, – я видел огонь там прошлой ночью.

Серелия хмуро посмотрела на него:

– Не играй с духами, Аэлин. Северная башня хранит тайны клана, не для забав.

– Но они шептали… – настойчиво сказал он. – Сами кристаллы предупреждают о беде.

Слуги переглянулись, а графиня вздохнула и подошла к окну. Сверкающие вершины казались живыми, словно прислушивались к шепоту будущего.

Во дворце уже собирались гости: представители других кланов, торговцы и даже шпионы под видом друзей. Пол был устлан тёмными коврами с замысловатыми узорами, стены украшали картины с древними битвами, а магические амулеты ловко висели на кронштейнах.

– Серелия, радость видеть вас снова! – протянул голос графа Карина из Золотых Пустошей.

– Добро пожаловать, – холодно ответила графиня, наблюдая за каждым движением гостя.

Гусляр начал играть старую песню:

«Снежные ветры поднимают мечи,

Только смелый выдержит путь.

Лед и сталь в сердце твоём,

Не дрогнет рука под угрозой судьбы».

Аэлин слушал, ощущая, как в груди загорается решимость. Он знал: среди улыбок и поклонов скрыты интриги.

– Мать, – тихо спросил он, – кто эти люди на самом деле?

– Вейрды, – ответила Серелия. – Под видом друзей скрываются враги. Смотри на Лоркана из Серых Рек: улыбка хитрая, глаза – полные зависти.

Особое внимание Аэлина привлекли ещё несколько гостей:

Илариэль, графиня из южных земель, юная, но хитрая; переписывает свитки, а её взгляд пронзает насквозь.

Тавир, старый маг-советник клана, молчал и наблюдал, как течёт магическая энергия между кристаллами дворца; длинный плащ с вышитыми рунами, седые волосы и глаза, сверкающие мудростью.

Лоркан, представитель Серых Рек, улыбался слишком широко; в руках – пергамент с пометками, а на поясе кинжал с черной руной.

Серелия села в кресло с высокой спинкой, обшитое чёрным бархатом. На пальцах были кольца с ледяными кристаллами, а волосы собраны в сложный узел с обсидиановой иглой.

– Слушай гусляра, Аэлин, – сказала она. – Каждая песня здесь – урок. Слушай, как звучат верность и предательство одновременно.

Гусляр продолжил:

«Тень подкрадётся тихо к дверям,

Сердце дрогнет, но сталь остынет.

Тот, кто смел, победит страх,

Но предательство ждёт за каждым углом».

Аэлин сжал кулаки, ощущая, что первые уроки жестокого мира впиваются в кровь. Он ещё не знал, что завтра его ждут первые испытания, что судьба клана в его руках, а предательство может прийти от тех, кого он считает друзьями.

Внезапно в зал ворвался слуга:

– Миледи! В северной башне… свет стал красным!

Все замерли. Серелия поднялась, глаза её сверкнули холодом:

– Аэлин, иди со мной. Быстро!

Сердце юного наследника колотилось. Ветер за окнами усилился, ледяные кристаллы дрожали, словно предчувствуя грядущее.

– Мать, – прошептал он, – что это значит?

– Начало, – тихо ответила Серелия. – Начало испытаний, которых никто не ждет.

И так судьба Вольнограда и клана Тарвин навсегда изменилась.

Аэлин бежал за матерью по каменным лестницам, слыша, как ветер завывает в щелях. Камни под ногами были холодными, а пол слегка скользил от инея, принесённого северным ветром. Дверь северной башни приоткрылась сама собой, из-под петли исходил красный свет, пульсирующий словно сердце зверя.

– Осторожно, – шепнула Серелия, сжимая руку сына. – Здесь древняя магия, её не понять без опыта.

Когда они вошли, Аэлин замер: комната была огромной, стены увешаны рунами, светящихся кровавым светом. В центре – обсидиановый кристалл, тот самый, о котором старец говорил в легендах, был окружён вихрем теней, которые шептали имена будущих предателей.

– Что это? – дрожащим голосом спросил Аэлин.

– Испытание, – ответила мать. – Кристалл проверяет сердца. Те, кто слаб духом, исчезают, забытые навсегда.

Внезапно вихрь теней сгустился и превратился в фигуру – высокую, в плаще из темного дыма, с лицом, скрытым капюшоном. Из-под него раздался шёпот:

– Смелый наследник… или глупый?

Аэлин сделал шаг вперёд. Сердце колотилось, а пальцы сжали рукоять кинжала, подаренного ему отцом.

– Я не боюсь, – твердо сказал он.

Тени зашумели, как буря в горах, и фигура растаяла, оставив после себя лишь шлейф холодного воздуха. Кристалл начал мерцать ярче, словно признавая смелость Аэлина.

– Видишь? – сказала Серелия, тихо, почти шёпотом. – Магия чувствует твою решимость. Но это только начало…

– Кто это был? – спросил Аэлин.

– Древний страж северных ветров, – ответила мать. – Он наблюдает за теми, кто придёт после клятвы предков. Тот, кто пройдет испытание, сможет владеть силой клана.

Аэлин прикоснулся к кристаллу. Он был ледяным, но не холодным – словно в нём заключена жизнь и смерть одновременно. В тот момент он понял: его судьба связана с этим местом навечно.

– Мы должны вернуть Вольнограду былую силу, – прошептал он себе. – И защитить клан от тех, кто предаст.

Ветер завыл вновь, и вихрь теней растворился, оставив в башне лишь отблески крови на камнях. Аэлин с Серелией медленно покинули башню, но взгляд юного наследника оставался прикован к кристаллу – к сердцу испытаний, которое теперь било и его самой судьбой.

Когда Аэлин с Серелией вернулись в зал, музыка продолжала звучать, но воздух изменился. Гости шептались, переглядывались, а глаза некоторых – особенно Лоркана из Серых Рек – блестели хитро.

– Ну что, юный наследник, – усмехнулся он, подходя к Аэлину, – не боишься ли испытаний?

– Я не боюсь, – твёрдо ответил Аэлин, – и магия северной башни это доказала.

Лоркан ухмыльнулся: он заметил, как Аэлин слегка дрогнул при упоминании испытаний.

Тем временем Илариэль записывала что-то в пергамент, едва скрывая улыбку: явно готовила план, и он был не дружеским.

– Моя дорогая, – сказала она Серелии, – как прекрасно видеть, что новые силы вашего клана пробуждаются. Но знайте: сила порой оборачивается против своих…

Серелия лишь кивнула, понимая скрытый смысл слов. Она знала, что каждый в зале следит не за музыкой, а за слабинами друг друга.

Вдруг в зал ворвался слуга, запыхавшись:

– Миледи! В северной башне… из кристалла исходят вспышки! Свет… он краснеет!

Серелия с Аэлином переглянулись. Они оба понимали: испытание не закончилось, и это только начало.

– Пусть все гости будут в своих покоях к ночи, – приказала Серелия, глаза её горели холодом. – А ты, Аэлин, запомни: предательство и интрига уже здесь. Они рядом.

Гости рассмеялись, стараясь скрыть напряжение, но за масками улыбок угадывались шепоты: «Кто сильнее? Кто предаст первым?»

Аэлин заметил, как Лоркан осторожно положил руку на рукоять кинжала, спрятанного под плащом. Он понял: завтра интрига станет смертельно опасной.

– Начало, – шепнул он себе, – это только начало…

В этот момент свечи в зале погасли одновременно, оставив гостей в кромешной тьме. Сквозь черноту донёсся тихий шёпот, словно сотканный из ветра и магии:

– Смелый ли ты, наследник клана?

Аэлин ощутил холод по спине. Это было сообщение от северного стража, знак, что испытания будут продолжаться, и что только смелость и хитрость спасут его и Вольноград.