Тёмный маг. Книга 12. Опасный путь

– Ты же понимаешь, что двадцативосьмилетняя женщина не может просто так на тебя злиться? – прищурился Гаранин.

– Рома, я всё сделал правильно. Но после того ужина и ночи она меня игнорирует. Даже если я что-то сделал не так, то поговорить то со мной можно? Хотя бы озвучить, что именно не так я сделал, – он покачал головой. – Это так унизительно, когда тебя бросает женщина после первой и единственной ночи.

– Да, это может понизить самооценку любого мужчины. А уж такого, как ты… – хмыкнул Рома. – Ладно, я пойду сам спрошу. – С этими словами он зашёл в приёмную, подходя к девушке. – Оля…

– Роман Георгиевич, – она подняла голову и улыбнулась своему начальнику. – Вам сегодня в пятый раз звонил секретарь министра транспорта и просил о личной встрече.

– С секретарём или министром? – уточнил он.

– Я так понимаю, встреча личного характера, – нахмурилась она.

– Посылай лесом, – махнул он рукой. – Оля, что происходит?

– Вы о чём, Роман Георгиевич? – удивлённо посмотрела на него девушка.

– Об Эдуарде Казимировиче. Почему ты его игнорируешь и отказываешься даже от разговора с ним? – деликатно спросил он, не сводя при этом тяжёлого взгляда.

– Ну, он же Эдуард, – она пожала плечами, начиная перебирать лежавшие на столе бумаги.

– И? – не совсем понимая, что именно она имеет в виду, решил уточнить Роман. Ольга глубоко вздохнула и начала что-то писать в один из журналов. – Оля? – девушка ничего не ответила, продолжая сосредоточенно сверяться с какими-то документами.

– Это на подпись, – она выдержала тяжёлый взгляд и положила перед ним красную папку. – Ознакомьтесь. Всё не важное я разослала по отделам.

– Понятно, – пробормотал Роман, выходя в коридор, где стоял Эд, заложив руки за спину и рассматривая идеально ровную стену. – В общем, она сказала, что не общается с тобой, потому что ты Эдуард, – Гаранин развёл руками. – Я сделал всё, что мог, прости. И так нарушил своё личное правило – не лезть в личную жизнь друзей и родственников.

– И что это значит? Мне имя, что ли, поменять, чтобы она со мной поговорила? – процедил Великий Князь и неожиданно замер, прислушиваясь к чему-то. – Нет. Нет! Ты не посмеешь! – с этими словами он сорвался с места и бросился бежать в сторону запасного выхода, где находился спуск в подвал к Оракулу. Рома посмотрел ему вслед, пожал плечами и пошёл в свой кабинет, перед этим забрав документы со стола секретарши.

Эд не успел оказаться возле ритуальной комнаты вовремя. Прямо перед его носом дверь захлопнулась, и его отбросило прямо к лестнице, ощутимо приложив спиной о каменные плиты. Он поднялся и подошёл к двери, тут же открывшейся с противным скрежетом. Этого не должно было быть, скорее всего, Она решила поиграть ещё больше на его нервах. Из открывшейся двери вышел улыбающийся и явно витающий в своих мыслях Леопольд Демидов, столкнувшись с Эдом.

– О, это ты, – ещё шире улыбнулся Демидов. – Здесь так чудесно. Почему вы скрывали от меня эту комнату?

– Что ты здесь делаешь? – процедил Эдуард, разглядывая воодушевлённого Лео.

– Я услышал сначала гул, а потом какой-то зов. Даже не помню, как дошёл сюда. И у меня сразу перестала болеть голова! – воскликнул он. – Знаешь, я с ней поговорил. Это для меня такая честь, ты даже не представляешь, – наклонившись к находившемуся в ярости Великому Князю, прошептал Демидов.

– Что она тебе сказала? – прорычал Эд, едва сдерживая внутри себя волка, готового вырваться наружу и перехватить человеческое сознание оборотня.

– Это личное, – задумавшись, ответил Лео и начал расстегивать рубашку. – Она только не сказала, что это значит, – и он указал пальцем на татуировку на груди: око Гора с волком вместо глаза, скрытого в тени.

– Я, между прочим, не просто жизнью рисковал, когда тебя создавал, а всей своей сущностью. И ты так со мной поступаешь! – крикнул Эд в открытую дверь, и из коридора сразу же потянуло пронизывающим холодом. – Ладно, хорошо, – несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул Эдуард. – Отдел разведки действительно нужно уже укомплектовывать, без него СБ – это не СБ. Поздравляю, Леопольд Данилович, сейчас ты являешься офицером и начальником отдела разведки. Иди в отдел кадров, устраивайся, выбирай себе кабинет, занимайся в общем своими непосредственными обязанностями, – Эдуард похлопал опешившего Демидова по плечу и, развернувшись, пошёл к выходу, думая над тем, как успокоить расшатанные за утро нервы. – Нужно сообщить радостную новость Диме, – это было последнее, что услышал Лео, перед тем как Эд скрылся из его поля зрения.

– В каком смысле офицер разведки? – оторопело уставился Демидов перед собой. – А как я это буду совмещать со своими делами? Я… Мне срочно нужно всё обдумать. И да, где здесь отдел кадров?

***

– Чем занимаешься? – в кабинет к Гаранину заглянул Егор и вошёл внутрь, прикрывая за собой дверь.

– Стараюсь собраться с мыслями и не вздёрнуться, – тихо проговорил Рома. – Это уже становится невыносимым.

– Ты о чём? – нахмурился Егор, бросая на стол карты вероятностей по каждому главе Гильдий, о которых его просил Гаранин. Сев на стул, он непонимающе уставился на друга, когда услышал голос Аллы, сотрудницы из его отдела, находившейся в момент его прихода в приёмной рядом с Ольгой.

– Об этом! – рявкнул заместитель начальника СБ, указав рукой на дверь.

– Ну почему ты не понимаешь? – голос Аллы донёсся до Егора так чётко, словно она сидела рядом с ним за столом Гаранина.

– Потому что я не понимаю, – ответила Ольга немного раздражённо, а Дубов удивлённо посмотрел на Романа.

– Я знаю всё и обо всех в этой чёртовой организации, – прошипел Рома. – Кто с кем спит, кто не спит, но хочет, кто не хочет, но спит. Ты знал, что Алла водит очень тесную и интимную дружбу с начальником гаража, но тот это не афиширует, потому что женат на Степановой из отдела кадров? А та, в свою очередь, знает об интрижке, но ничего с этим не делает, потому что боится остаться одна с десятилетним сыном. Я нахожусь в какой-то бесконечной мыльной опере, со сменяющимися действующими лицами. Как я могу сосредоточиться на работе, когда все почему-то ищут поддержки у моей секретарши! – сорвался Гаранин на крик.

– А почему здесь такая слышимость? – хмыкнул Егор, прислушиваясь к всхлипываниям из приёмной.

– Наверное, всё-таки не нужно было ссориться с рабочими в тот самый момент, когда они делали мой кабинет. Самое поганое, что снаружи не слышно ни единого звука из моего кабинета, – выдохнул Гаранин. – И заглушающие чары я не могу наложить, потому что это нарушит защитный контур, и тогда то, что от меня оставит Эд, можно будет ссыпать в бумажный кулёк. Я уже неоднократно разгонял этот кружок по интересам, но они всё равно приходят снова, – он уронил голову на столешницу и несколько раз несильно ударился об неё лбом. – Хоть любовные романы начинай писать, поверь, материала у меня томов на двадцать хватит. И поверь, нет ничего лучше, чем-то, что взято из жизни.

– А про тебя что говорят? – с любопытством посмотрел Егор на задумавшегося Романа.

– Тебе лучше не знать, – скривился Гаранин. – Как и о том, что говорят о тебе, – улыбнулся он. – Точно, нужно Ванду к Ольге заслать, пусть выяснит, что у неё с Эдом происходит. Узнаю, как говорится, из первых рук. Это что?

– Карты вероятностей на глав Гильдий, – Егор стал предельно серьёзным. – Я не знаю, что у вас там творится в Совете, но всё очень неоднозначно. Я проанализировал твои данные и то, что у меня есть на каждого. Как-то всё не слишком для тебя благоприятно складывается, – Дубов на мгновение задумался, а потом продолжил: – Состояние Бойко, да и твоё вечное отсутствие негативно сказывается на лояльности к нам многих членов Гильдий. В первую очередь присмотрись к нищим, ну это и так понятно, фальшивомонетчики слишком подозрительные, и игорные дома на тебя зуб точат из-за комплекса в Твери. Про банды я вообще не говорю. Там начались волнения, как только они остались без Лиса. А его заместитель не то что не станет эти волнения успокаивать, но ещё больше будет разжигать. Девяносто восемь процентов. Но не в ближайшей перспективе. Что у тебя творится в Гильдии, Рома? Может, мы сможем помочь…

– Ничего, всё под контролем, – резко проговорил Гаранин. Последнее, что он хотел, это втягивать друзей в свои дела, к которым они никакого отношения не имеют.

– Тебе видней. Посмотри карту на Бойко…

– Рома, мне с тобой нужно серьёзно поговорить, – в кабинет ворвался Демидов и, остановившись в проёме, скептически осматривая кабинет. – Да, это то, что мне нужно.

– Что тебе нужно? – устало спросил Гаранин, переводя взгляд на Лео.

– Твой кабинет вместе с приёмной, – безапелляционно ответил Демидов. – Если ты не знаешь, то я теперь офицер нового отдела разведки, и мне нужен просторный кабинет…

– Забирай! – вскочил со стула Гаранин, выдвигая ящики и начиная вытаскивать из них свои вещи. – Что не сделаешь ради друга и начальника такого важного для СБ отдела.

– Что-то это подозрительно как-то, – прищурился Лео, делая шаг назад.

– Ничего подозрительного, – замахал Гаранин руками. – Это самый лучший кабинет из всех, что только есть в СБ. Просторный, светлый, с отличным видом на площадь, – он подошёл к окну, раздвигая шторы.

– Окна выходят на виселицу, – пробормотал Демидов.

– Да, похоже, криптошифровальщиков никто и никогда не любил, но это мотивирует! – Рома улыбнулся другу: – Если не нравятся шторы, то их всегда можно заменить. И здесь не только виселица, вон, стройка какая-то идёт. – Гаранин сделал пасс рукой, накладывая чары, при этом словно увеличивая и приближая далёкое изображение. – Какого хрена! – взвился замначальника СБ и резко задёрнул шторы. После чего подбежал к столу, набирая какой-то номер. – Дима, кто дал разрешение Савину на строительство нового здания рядом с СБ? – тихо поинтересовался он.

– Мэрия, – выдохнул Дима. – Эта земля принадлежит городу, Рома. До Петра Валерьяновича её никто покупать не хотел, поэтому она досталась ему практически за бесценок. Я знаю об этом и ничего поделать не могу.

– Савин и Ко? Интересно, что ещё пришло ему в голову? – взъерошил волосы Роман, совершенно не желая встречаться с непредсказуемым и эпатажным модельером.

– Гениальная творческая мысль? – хмыкнул Дима. – Выйди и спроси. И да, мне сейчас совершенно некогда, – с этими словами он отключился, оставив Гаранина смотреть бездумным взглядом на трубку, в которой раздавались короткие гудки.

– Ты очень странный, – протянул Лео. – Нет, я передумал, твой кабинет мне совершенно не подходит, – и Демидов вылетел из кабинета, громко хлопнув дверью.

– Мог бы не радоваться так откровенно, – хмыкнул Дубов, которого Демидов, похоже, вообще не заметил. – Это же Лео. Нужно было поторговаться для вида и не так сильно реагировать на возвращение в твою жизнь Савина.

– Я не подумал об этом, – поморщился Гаранин, костеря себя самыми неприличными словами. – Ладно, пойду до Гильдии прогуляюсь, нервишки успокою. Там сегодня должны списки потенциальных сотрудников мне предоставить.

Егор только покачал головой, а Роман активировал уже приготовленный портал. Посмотрев на карту вероятностей, составленной на Бойко, Дубов достал телефон и связался с Бобровым.

– Андрей, усиль, пожалуйста, охрану Алексея Бойко. Я тут поигрался с вероятностями, и они мне, мягко говоря, не нравятся, – проговорил он, как только Бобров ему ответил.

– Насколько всё плохо? – уточнил начальник оперативного отдела.

– Девяносто девять и четыре десятых, что его попытаются добить свои, и девяносто девять и девять, что те, кто хочет заполучить банды и Совет. Это достаточно плохо? – уточнил Егор, поднимаясь на ноги и выходя из кабинета.

– Достаточно для того, чтобы начать шевелиться. Диме доложишь?

– Разумеется. Как раз к нему иду, – кивнул сам себе Дубов и направился в сторону приёмной начальника СБ.

Глава 4

Вот уже десять дней Леуцкий сидит в квартире Ванды, бывшей когда-то его квартирой, и даже носа не кажет на улицу. Еду заказывает навынос и ведёт себя слишком нервно. Пару раз Бобров посылал к нему своих ребят под видом развозчиков готовой еды. В своих отчётах они писали, что он встречал их чуть ли не наставив пистолет, и вообще сильно параноил. Семёнов тоже ничего конкретного сказать не мог.

– У меня две версии происходящего, – хмуро заявил Ваня на одном из утренних совещаний. – Или этот ублюдок устроил такую вот оригинальную засаду на Ванду, потому что, как ни крути, а эта квартира уже ему не принадлежит, или Эдуард что-то сделал не так.

– Это было обычное лёгкое воздействие с точечным подчищением определённых воспоминаний, – раздражённо ответил Эд. – Там нечему пойти не так. Если только… – он на мгновение замер, а потом неохотно добавил: – Моё воздействие могло войти в резонанс с теми блоками, которые наложены на его разум. Появились ложные воспоминания, заменившие некоторые старые, и Леуцкий может временно не помнить, что эта квартира была отобрана у него в пользу Ванды.

– Чем нам это грозит? – спросил я, начиная вертеть в пальцах ручку.

– Потерей времени, – Эдуард ещё раз всё обдумал. – Такие состояния не длятся долго, нужно просто подождать.

– Хорошо, подождём, – тихо ответил я и приступил к обсуждению следующего вопроса.

И вот прошло уже десять дней, а подвижек пока не было. Я перекинул слежку за Леуцким на криптошифровальщиков и убрал большую часть наружки, чтобы не вспугнуть этого слишком осторожного убийцу.

За камерами следить – большого опыта не нужно, а криптошифровальный отдел был единственным, кроме научного, полностью укомплектованным. Да и дисциплина там была на зависть даже силовому блоку. Всё-таки, несмотря на все проведённые реформы в отношении малых рас, слухи и сказки про вампиров были очень живучими и продолжали обрастать всё новыми подробностями, как и сказки о Лазаревых. В отделе почти все просто боялись лишний раз пикнуть, чтобы не разозлить свою прекрасную начальницу, но меня их взаимоотношения волновали мало. Хрущёва справлялась, и это было главное.

Селектор на столе ожил. Я встрепенулся и нажал кнопку приёма.

– Дмитрий Александрович, у Хрущёвой есть новости по Леуцкому, – раздался голос Эдуарда, но не успел я ничего ответить, как он прошипел: – Маргарита Владимировна, не вздумайте… – и селектор отключился.

Я с минуту смотрел на него, а затем вскочил и бросился к двери. Было безумно интересно, что Хрущёва ещё придумала, чтобы вывести Эда из себя.

Открыв дверь, я прислонился к косяку, наслаждаясь прекрасным зрелищем. Маргарита сидела полубоком на столе Эдуарда, очень близко наклонившись к нему. Отступать, а отодвинуть кресло считалось бы отступлением, было не в привычках Эда, поэтому расстояние между ними составляло всего пару сантиметров. Со стороны даже казалось, что она его сейчас поцелует, и это было бы довольно интригующе, если забыть о том, кто сидит на столе перед Великим Князем.

– Ты зачем это делаешь? – с лёгкой полуулыбкой на губах спросил Эдуард склонившуюся к нему вампиршу.

– Чтобы тебя позлить, конечно, – она тихонько рассмеялась. – Это потрясающее зрелище. Весьма будоражит, знаешь ли, и держит в постоянном тонусе.

– Марго, радость моя, ты ведь такая смелая только потому, что за весьма непрочной дверью сейчас сидит глава моей Семьи? – он слегка приподнял бровь и подался вперёд, совсем немного, но сейчас казалось, что между ними вообще не осталось свободного пространства.

– Разумеется, – и она снова тихо рассмеялась.

– Дима не всегда будет на месте, дорогая, – Эд улыбнулся чуть шире, и его тёмные глаза сверкнули.

– Брось, здесь всегда будет кто-то, способный меня защитить: или глава Семьи, или Гаранин, или Рокотов. На худой конец, Бобров с Довлатовым, – вампирша медленно провела кончиком языка по нижней губе, слегка обнажив аккуратные клыки. – И, кстати, Дмитрий Александрович уже не за дверью находится, а стоит в приёмной и смотрит на нас.

Надо же, интересно, как она меня учуяла? Из того положения, в котором Хрущёва сейчас находится, увидеть меня она не могла, это совершенно точно.

– В таком случае ты, может быть, сообщишь ему то, что хотела сказать? – проворковал Эдуард, не сводя с Маргариты тяжёлого взгляда.

Хрущёва соскочила со стола и повернулась ко мне, но сказать ничего не успела. Дверь в приёмную распахнулась, и влетел Ожогин, говоря на ходу:

– Мне нужно с Дмитрием Александровичем поговорить… – и тут он заметил меня и затормозил. – О, вы здесь, а я…

– Женя, что случилось? – довольно мягко перебил я его. Ожогин редко позволял себе такие выходки, только когда действительно происходило что-то из ряда вон выходящее.

– В Гильдии происходят странные шевеления, в основном в региональных отделениях, но и местный филиал тоже не внушает особого оптимизма. Бойко всё ещё ушибленную голову лечит и не может проследить как следует за своими отморозками здесь, а Рома физически не может разобраться, просто не успевает, – выпалил Евгений. – С Гильдией нужно что-то делать и срочно, иначе это может очень плохо закончиться.

– Я читал отчёт Романа, составленный на пару с Егором, – сказал я, когда Женя выдохся и напряжённо уставился на меня. – И я ничего не могу с этим сделать. Это может нарушить тонкую грань нашего взаимного существования.

– Да я не о Совете говорю, – сжал он губы. – Я предложил Роме привлечь Новака, но он категорически отказывается от этого предложения. Я даже с Томашем связался, и тот согласился помочь, но Гаранин, как упёртый баран, продолжает отвергать помощь. Конечно, я подключил Вишневецкую, она как раз сегодня вышла на работу после больничного, может, у неё получится вправить ему мозги, но он вряд ли её послушает.

– В прошлый раз Томашу не нужно было согласие Романа…

– Потому что тогда была критическая ситуация, – поморщился Ожогин. – Сейчас глава Гильдии жив, здоров и, как обычно, неадекватен, но это не отменяет того факта, что он должен официально объявить его своим замом со всеми вытекающими. И именно на это Рома не согласен категорически.

– Я поговорю с ним, но ничего не обещаю, – проговорил я. – И да, Женя, если всё совсем начнёт выходить из-под контроля, сразу сообщи.

– Постараюсь, но боюсь, что тогда станет поздно, – буркнул он. – Но вы можете начать со сторонних Гильдий. Я, конечно, не эриль, но думаю, что пристальное внимание СБ к Совету охладит их пыл. Бойко когда вернется в строй?

– Он до сих пор в коме, – отстраненно ответил я, ещё более насупившемуся Ожогину. Я и сам не знал, как и Ахметова, что именно творится с Лисом, и почему он продолжает находиться в коматозном состоянии. И это мне не нравилось.

Я задумался, бросив взгляд на напрягшегося и нахмурившегося Эда. Ну, у него что-то спрашивать по Гильдиям бесполезно, он сразу же предложит сжечь их к чёртовой матери и даже вызовется побыть исполнителем. Но делать что-то действительно было нужно. Вытащив телефон, я набрал номер Довлатова.

– Слушаю вас, Дмитрий Александрович, – спокойный голос главы следственного отдела действовал на меня успокаивающе. Даже интересно стало, как он будет допрос вести.

– Денис Николаевич, вызывайте на допрос главу четвёртой Гильдии, нужно прояснить несколько моментов, о которых мы с вами говорили, – отдал я распоряжение под внимательным взглядом Ожогина. Выслушав меня, Женя кивнул и вышел из приёмной, я же повернулся к Хрущёвой. – Ну что, Маргарита Владимировна…

Дверь снова распахнулась, и в приёмную вошёл Белевский.

– О, Дмитрий Александрович, – он расплылся в улыбке. – На входе мне выдали вот эту штуку, её обязательно нужно цеплять на костюм? – и он показал мне значок гостя, допущенного в общие отделы Службы Безопасности.

– Да, обязательно, – я внимательно проследил, чтобы Белевский надел значок, который сразу же засиял тусклым зеленоватым светом.

– Какой неприятный цвет, – заметил Белевский, разглядывая значок несколько секунд, затем посмотрел на меня, делая шаг вперёд. – Вы меня пригласили, чтобы сообщить о своём решении? Надеюсь, оно положительное?

– Если бы моё решение принять вашу спонсорскую помощь для обеспечения нужд моего научного отдела было отрицательным, я бы вам об этом по телефону сообщил, – холодно ответил я. Меня страшно бесил тот факт, что я пускаю чужие финансы в святая святых, но не могу сделать это сам, потому что являюсь заинтересованным лицом. Совершенно отвратительное чувство на самом деле.

– И не факт, что сами, – задумчиво добавил Белевский и решил уточнить. – Когда мы будем заключать договор со Службой Безопасности?

– Как только я получу вменяемый образец, – он посмотрел на меня непонимающе. – Антон Романович, судя по вашему проекту договора, вы очень слабо представляете себе нужды научного отдела СБ. Я вас пригласил сюда, чтобы вы познакомились с научным отделом, в частности с Ланой Медведевой, которую я не так давно назначил начальником этого очень непростого ведомства. А когда вы вместе с Ланой Андреевной составите жизнеспособный экземпляр, то только тогда мы с вами его подпишем. Естественно, после того, как с ним ознакомятся ваши и наши юристы.

– То есть, я сейчас могу идти в научный отдел? – Белевский недоверчиво посмотрел на меня.

– Да, вы можете идти к Медведевой. А этот значок проследит за тем, чтобы вы случайно не завернули в места, считающиеся секретными, – я ласково улыбнулся. – На первый раз он издаст предупредительный сигнал, означающий, что не стоит идти вот в это место. Если вы его проигнорируете, то последствия могут оказаться не слишком приятными.

– Но я же могу его снять? – вернул мне улыбку Белевский.

– Нет, Антон Романович, не можете. После активации его сможет убрать только дежурный охранник, уполномоченный это сделать, – доверительным тоном сообщил я ему.

– Ох, – Белевский слегка побледнел и в который уже раз покосился на мерцающий зеленоватым мертвенным светом значок. – Пойду, пожалуй, в научный отдел к Лане Андреевне.

– Жду вариант договора, – сообщил я спине Белевского. Было не совсем понятно, услышал он меня или нет, но мне было уже всё равно. Повернувшись к Эду, я покачал головой: – Здесь у тебя всегда так людно?

– Поверь, до тебя могут пробиться очень немногие, – Эдуард усмехнулся.

– Верю, – я посмотрел на Хрущёву. – Маргарита Владимировна, что вы хотели мне сообщить?

– Наш птенчик наконец-то вылетел из гнезда, – быстро ответила вампирша, пока нас снова никто не перебил. – Уж не знаю, что произошло, но он отправился по адресу: переулок Тихий, дом три, и засел теперь уже там.

– Вспомнил, что квартира больше ему не принадлежит, и к нему в любой момент могут нагрянуть бывшая жёнушка со своим любовником? – предположил Эдуард, проведя пальцем по губам.

– Не принципиально, – ответил я и задумчиво пробормотал: – Какой знакомый адрес, – после чего, встрепенувшись, снова сфокусировался на Хрущёвой. – Что-то ещё?

– Да, – она утвердительно кивнула. – Тот звонок десять дней назад, сделанный с его телефона. Мы наконец-то сумели всё настроить и выяснили, что звонил он во Фландрию. К сожалению, личность абонента не удалось выяснить. А также, я с помощью этого милого мальчика – Тима, отследила движение средств по счетам Леуцкого. Не то чтобы там было что отслеживать… Даже странно, что наёмник его уровня такой, хм, нищий.

– Он практически все свои средства перевёл в наличность, да квартиру купил. Недвижимость в Москве, даже такая, – это очень дорого, на самом деле, – пояснил я, не сводя пристального взгляда с этой пятисотлетней девушки. – Так получилось, что он потерял и квартиру, и деньги. Так что со счетами?

– Ему перевёл значительную сумму Гаранин Георгий Ярославович, – ответила Маргарита. – Меня заинтересовал этот момент, и я проследила предыдущие транзакции. Почти все входящие переводы на счёт Леуцкого были осуществлены со счетов Гаранина.

– Да что ты говоришь, – я так сжал зубы, что почувствовал привкус мела во рту. – Похоже, Гоша слегка заскучал, и его нужно срочно чем-то занять.

Я стремительно развернулся в сторону своего кабинета, на ходу вытаскивая телефон. Как только дверь у меня за спиной закрылась, нажал на вызов и подошёл к окну, приложив трубку к уху.

– Дмитрий Александрович, я вас слушаю, – голос Гомельского раздался после первых же гудков.

– Артур Гаврилович, я просил Прохорова выяснить, чем таким безусловно важным занят Георгий Гаранин, – ответил я ему вместо приветствия.

– Максим Николаевич обращался ко мне, и я предоставил ему финансовую справку для общего отчёта, – осторожно произнёс Гомельский. – Что-то случилось?

– Так получилось, что я случайно узнал о противоправной деятельности, которую ведёт Гаранин-старший на территории Российской республики, – протянул я, глядя на площадь Правосудия. Людей здесь было традиционно мало, никто не хотел приближаться по своей воле к зданию СБ. – В частности, он предоставил убежище одному разыскиваемому наёмнику, а также оплачивает его весьма сомнительные услуги. Я сейчас говорю о Леуцком, – добавил, немного поколебавшись.