Записки офицера Дюбуа

Пётр Фарфудинов

Записки офицера Дюбуа

Записки офицера Дюбуа. Том I: Розы, каблук и британский кот

Глава 1.

Если бы кто-то сказал офицеру Жерару Дюбуа, что его жизнь, похожая на выдохшееся шампанское, обретёт игристость благодаря женщине в алых лаковых сапогах до бёдер и с молотком для отбивных в сумочке, он бы флегматично хмыкнул и потянулся за круассаном. Но судьба, эта старушка с извращённым чувством юмора, приготовила для него сюрприз покруче, чем найти в своём багете живого рака.

Этой ночью Лион был особенно прекрасен. Зловонные ароматы реки Сены смешивались с запахом жареного лука из шашлычной «У Мустафы», создавая неповторимый букет, который Жерар в душе называл «ароматом родины». Он сидел в своём полицейском «Пежо», жевал второй за вечер бутерброд с камбером и с тоской смотрел на звёзды, которых не было видно из-за светового загрязнения и выхлопных газов.

– Спокойная ночь, – проворчал он, отламывая кусочек сыра, который по консистенции напоминал протектор его шины. – Слишком спокойная. Прямо как перед бурей.

Он оказался пророком. Буря по имени Фьокла грянула с тихого переулка Рю дю Беф. Сначала он услышал визг, похожий на звук тормозов поезда, несущегося на всех парах навстречу стаду морских котиков. Потом увидел её. Из темноты, озаряя собой всё вокруг, словно прожектор прожектора, выскочила женщина. Рыжие волосы, взметнувшиеся в небо, будто объятые пламенем. Платье такого кислотно-розового цвета, что у Жерара на мгновение помутилось в глазах. И те самые алые сапоги до бедра, в которых она, тем не менее, бежала с грацией испуганной газели.

За ней, тяжко топая, гнался мужчина размером с небольшой холодильник. Лицо его было пунцовым от ярости и, вероятно, избыточного употребления алкоголя.

– Верни деньги, змея! – рычал холодильник. – Услуга не была оказана!

– Я тебе сейчас окажу услугу по трепанации черепа! – парировала рыжая фурия, на ходу роясь в своей сумочке размером с чемодан.

Жерар вздохнул, отложил бутерброд и вышел из машины, чувствуя себя героем дешёвого боевика.

– Всё спокойно, граждане! – провозгласил он, стараясь придать своему голосу металлические нотки. – Полиция! Прекратите это немедленно!

Рыжая женщина на мгновение застыла, уставившись на него большими зелёными глазами. Холодильник тоже остановился, тяжело дыша.

– О, офицер! – воскликнула она с акцентом, в котором смешались славянские нотки и парижская бойкость. – Как я рада вас видеть! Этот… джентльмен, – она сказала это слово так, будто речь шла о заразной болезни, – пытается вернуть аванс за незавершённый сеанс психотерапии!

– Психотерапии? – удивился Жерар.

– Ну да! – она выпрямилась. – Я – Фьокла. Личный психоаналитик в стиле «нью-эйдж». Я выслушиваю проблемы клиентов и заряжаю их космической энергией. А этот… – она бросила уничтожающий взгляд на Робер «Ле Танк» Дюран

По прозвищу – холодильника, – решил, что я должна была… гм… проработать его проблему с чакрами на физическом уровне!

Холодильник что-то заворчал непечатное.

Жерар почувствовал, как у него начинает дергаться глаз. Он посмотрел на Фьоклу, на её вызывающий наряд, на холодильник, и всё встало на свои места. Яркая, как неоновая вывеска, и наглая, как чайка, ворующая чипсы.

– Мадемуазель, – сказал он устало. – Ваш диплом психоаналитика не случаем из интернета?

– Он напечатан на самой лучшей бумаге! – парировала Фьокла, с достоинством подняв подбородок.

Жерар повернулся к холодильнику.

– Идите своей дорогой, месье. И в следующий раз читайте договор оказания услуг внимательнее. Особенно пункт о «нематериальной природе космической энергии».

Тот что-то пробурчал, бросил на Фьоклу взгляд, полный обещания мести, и удалился, качая своей массой.

Фьокла выдохнула, её плечи обмякли.

– Спасибо, офицер. Вы мой герой. Практически Жан-Клод Ван Дамм, только симпатичнее и с круассаном в руке.

Жерар покраснел.

– Офицер Дюбуа. И это не круассан, это бутерброд с камбером.

– Ещё лучше, – она одарила его ослепительной улыбкой. – Настоящий мужчина должен пахнуть сыром, а не дешёвым одеколоном.

В этот момент из сумочки Фьоклы раздался странный звук – не то мурлыканье, не то ворчание. Она открыла её, и оттуда появилась маленькая, курносая мордочка сиамского кота.

– А это Арчибальд, – представила она кота. – Мой личный охранник и моральный компас. Он не любит хулиганов.

Арчибальд презрительно посмотрел на Жерара своими голубыми глазами и снова нырнул в недра сумочки.

– Вы не могли бы подвезти меня? – кокетливо спросила Фьокла. – После такого стресса я боюсь идти одна. Вдруг тот мясной комок ещё поджидает?

У Жерара в голове зазвенели все тревожные звонки. Это против правил. Это непрофессионально. Это пахнет проблемами. Но он посмотрел в её большие, наивные (казалось бы) глаза и услышал, как его собственный голос говорит:

– Садитесь.

Это был первый шаг в ад, пахнущий дешёвыми духами и дорогими глупостями.

Глава 2.

Дорога до съёмной квартиры Фьоклы в старом районе напоминала сцену из сумасшедшей комедии. Арчибальд, недовольный тряской, вылез из сумочки и устроился на заднем сиденье, уставившись на затылок Жерара взглядом, полным планов мирового господства.

– Так вы, выходит, психоаналитик? – спросил Жерар, пытаясь заполнить неловкое молчание.

– Ну, в общем, да, – сказала Фьокла, глядя в окно. – Я помогаю людям находить их внутреннее «я». Правда, иногда их внутреннее «я» хочет только одного, и это сильно бьёт по моей профессиональной самооценке. Но я не унываю! У меня есть план. Я собираюсь открыть свой салон. «Уютный уголок Фьоклы: терапия для души и тела».

– А тело… это как? – опасливо спросил Жерар.

– Массаж, офицер! Исключительно массаж! – она хлопнула его по плечу, отчего машина дёрнулась. – Вы что, подумали что-то неприличное? Я шокирована вашим цинизмом!

Жерар сглотнул. Он уже начал сожалеть о своей доброте.

Они подъехали к дому, который выглядел так, будто пережил все войны со времён Наполеона и не был в восторге ни от одной. Фьокла собралась выходить, но вдруг её рука намертво вцепилась в рукав его униформы.

– Офицер Дюбуа… Жерар, можно я буду звать вас Жерар? Вы выглядите как Жерар. Солидный, надёжный, немного грустный, как тот актёр… как его… Жан Рено в плохой день.

– Я не Жан Рено, – пробормотал он.

– Неважно! – отмахнулась она. – Дело в том, что он… тот тип… он знает, где я живу. А у меня тут вся коллекция париков Вивьен Вествуд хранится! Он может мстить!

Жерар вздохнул. Он знал, что делает ошибку. Ошибку размером с Эйфелеву башню.

– Хорошо, – сказал он. – Я провожу вас до двери.

Поднявшись по скрипучей лестнице, пахнущей капустой и старостью, они оказались перед дверью, украшенной наклейкой с котом, делающим «ногой ку». Фьокла стала рыться в сумочке в поисках ключей, выпустив на волю Арчибальда. Кот, словно тень, прошмыгнул в приоткрытую дверь соседней квартиры, откуда тут же раздался возмущённый крик на ломаном французском.

– Mon dieu! Опять этот сиамский дьявол! Он на моём кружевном белье!

Фьокла закатила глаза.

– Мадам Клод, не драматизируйте! Он просто проверяет его на прочность!

Дверь распахнулась, и на пороге появилась худая, как жердь, женщина лет шестидесяти с бигуди в волосах и в халате с перьями. Это была мадам Клод, хозяйка пансиона и, по слухам, бывшая звезда бурлеск-шоу 70-х.

– А, это вы, «мадемуазель Психоаналитик»! – язвительно сказала она. – И не одна, как я вижу. Привели клиента? Или это уже арест?

– Мадам Клод, это офицер Дюбуа. Он обеспечивает мою безопасность от неадекватных личностей, – с достоинством ответила Фьокла.

– О, от одной такой личности я вас сейчас сама обеспечу! – прошипела мадам Клод, но, увидев полицейскую форму, немного смягчилась. – Офицер, может, вы уговорите эту… эту… осоку прекратить устраивать ночные сеансы «медитации» с такими странными звуками?

Жерар почувствовал, как его лицо заливает краской.

– Я… гм… постараюсь.

Наконец, Фьокла нашла ключи и открыла дверь. Квартира представляла собой нечто среднее между цыганским табором и лавкой чудес. Повсюду висели яркие ткани, бусы, лежали подушки, на полу валялось несколько париков, а на крошечной кухне, заваленной баночками с кремами и чаями, на единственной свободной табуретке гордо восседал Арчибальд, вылизывая лапу.

– Ну вот и дом, – с гордостью сказала Фьокла. – Проходите, Жерар. Выпьем чаю? У меня есть прекрасный чай, который очищает карму и помогает от вздутия живота.

Жерар хотел отказаться, но ноги сами понесли его внутрь. Он чувствовал себя Алисой, провалившейся в кроличью нору, если бы Алиса была французским полицейским с пивным животом, а кроличья нора пахла пачулями и кошачьим кормом.

Это был конец спокойной жизни офицера Дюбуа. И начало чего-то совершенно непредсказуемого.

Глава 3.

Жерар сидел на единственном свободном от бархатных подушек стуле, сжимая в руке фарфоровую чашку размером с наперсток. От чая, который Фьокла назвала «Целебным улуном (чаем) Просветленного Дракона», пахло скошенной травой и легкой паникой.

– Ну как? – с ожиданием спросила Фьокла, устроившись напротив на груде подушек, отчего её алые сапоги оказались на уровне его глаз. – Чувствуете, как энергия циркулирует?

– Чувствую, как циркулирует кровь в ноге, – честно признался Жерар. – Она затекла.

Фьокла рассмеялась. Звук был похож на звон разбитого стекла, но почему-то приятный.

– Вы забавный, Жерар. Настоящий. В этом ваша сила. Вы не пытаетесь быть тем, кем не являетесь.

Арчибальд, свернувшись калачиком у неё на коленях, следил за Жераром с таким видом, будто составлял подробный план его ликвидации и просто выбирал момент.

– Послушайте, мадемуазель Фьокла… – начал Жерар.

– Просто Фьокла. Или Фифи. Для друзей.

– Хорошо… Фьокла, – имя странно покатилось на его языке. – Вы понимаете, что наша… гм… встреча… это нарушение всех протоколов.

– О, протоколы! – она махнула рукой, и браслеты на её запястье звякнули. – Это просто бумажки для скучных людей в скучных костюмах. А вы разве скучный, Жерар?

Она посмотрела на него так пристально, что ему стало жарко. Он отхлебнул чаю. На вкус он был как будто его заставили жевать старую газету, но с привкусом чего-то запретного.

В этот момент в дверь постучали. Три резких, нетерпеливых удара.

Фьокла закатила глаза.

– Опять мадам Клод. Наверное, Арчи снова украл её вязаного лосося.

Она встала и грациозно, словно пантера на шпильках, направилась к двери. Жерар невольно наблюдал за её уходящей фигурой, за игрой мышц на её спине, открытой глубоким вырезом платья. Он сглотнул. Это была плохая идея. Очень, очень плохая.

Дверь открылась, но на пороге стоял не лосось и не мадам Клод. На пороге стоял тот самый холодильник. Тот самый, с пастисом и неоказанными услугами. Лицо его было багровым.

– А, вот ты где, змея! – просипел он. – Думала, отделалась?

Жерар вскочил так резко, что чашка с чаем полетела на пол, а целебный дракон отправился в страну вечной охоты.

– Всё, месье, вечеринка окончена, – сказал Жерар, вставая между мужчиной и Фьоклой. Его сержантский тон вернулся к нему сам собой. – А этот кто? – Робер «Ле Танк» Дюран презрительно оглядел Жерара. – Новый клиент? Или уже постоянный спонсор?

У Жерара в глазах потемнело от ярости. Он не был героем, он был бюрократом в форме. Но что-то щелкнуло внутри. Возможно, это был запах её духов, смешавшийся с запахом его собственной несбывшейся жизни.

– Это офицер полиции, который сейчас проведёт для вас бесплатную экскурсию в участок, – холодно произнёс Жерар. – За угрозы, домогательство и нарушение общественного порядка.

Он достал наручники. Блестящие, холодные. Самые настоящие.

Робер «Ле Танк» Дюран – он же - Холодильник на мгновение опешил, но потом рыкнул и сделал шаг вперёд. И тут произошло нечто.

Арчибальд, до этого момента бывший лишь пушистым статистом, внезапно превратился в сиамского фурию. С шипением, достойным саблезубого тигра, он взлетел по ноге незваного гостя, словно белка-альпинист, одержимый демоном.

– АААРРГХ! Чёртов зверь! С меня!

Пока тот танцевал с котом на ноге, Жерар ловко защёлкнул наручники у него на запястьях. Всё было кончено за несколько секунд.

Фьокла смотрела на Жерара с таким восхищением, будто он только что победил дракона, а не задержал пьяного дебошира с котом на ботинке.

– Вы… вы мой герой, – прошептала она, и в её глазах стояли настоящие слёзы. Или это была просто отличная актёрская игра.

Жерар, тяжело дыша, отвёл задержанного в машину, вызвал наряд для конвоирования и вернулся в квартиру. Адреналин ещё пульсировал в его жилах.

Фьокла стояла посреди комнаты, прижимая к груди умиротворённого Арчибальда.

– Я не знаю, как вас благодарить.

– Это моя работа, – пробормотал Жерар, но он знал, что это была ложь. Это было нечто большее.

Она подошла к нему близко. Очень близко. Он чувствовал исходящее от неё тепло, запах её кожи – сладкий, как спелый персик, и терпкий, как вино.

– Ваша работа – соблюдать протоколы, – тихо сказала она, глядя ему прямо в глаза. – А это… это было личное.

И прежде чем он успел что-то сказать, её губы коснулись его. Это был не поцелуй, это был взрыв. Взрыв вкуса красной помады, запретного чая и чистой, неразбавленной беды. Его мозг кричал «СТОП!», но его тело, его предательское, долгое время забытое о чувствах тело, отвечало ей с такой жаждой, что у него перехватило дыхание.

Он обнял её, вдавив в груду подушек, и мир сузился до алых сапог, рыжих волос и настойчивого языка, который, казалось, вышивал на его душе слова «ты пропал».

Раздался звонок его служебного телефона. Дежурный спрашивал, нужна ли помощь.

Жерар с трудом оторвался от её губ.

– Всё… всё под контролем, – выдавил он в трубку хриплым голосом. – Ситуация разрешена.

Он положил трубку. Они стояли, тяжело дыша, в центре её безумного маленького мира.

– Протоколы, – прошептала Фьокла, проводя пальцем по его распахнутому воротнику, – определенно нарушены.

Жерар посмотрел на неё. На эту катастрофу в розовом платье. На свою погибель. На своё спасение от скуки.

– Чёрт с ними, с протоколами, – хрипло сказал он и снова поцеловал её, уже не думая ни о чём.

Арчибальд, умываясь на кухне, выглядел довольным. В его голубых глазах читалось явное одобрение. План сработал.

Глава 4.

Прошла неделя. Семь дней, в течение которых Жерар Дюбуа жил как во сне. Он патрулировал улицы, заполнял бумаги, ел свои бутерброды с камбером, но его мысли постоянно возвращались в ту самую квартиру, пахнущую пачулями и грехом.

Он пытался бороться. Говорил себе, что это недоразумение. Что она – воплощение всего, против чего он должен бороться. Хаос в алых сапогах. Но каждую ночь его рука сама тянулась к телефону, чтобы написать ей сообщение. И каждый раз он заставлял себя убирать её.

В конце концов, он не выдержал. В его голове созрел «хитрый» план. Служебный визит. Проверить, не беспокоит ли её больше тот тип. Совершенно профессионально.

Когда он снова стоял у её двери, сердце его колотилось как сумасшедшее. Он постучал. Дверь открылась.

Фьокла стояла на пороге в… комбинезоне. Синем, заляпанном краской. Её рыжие волосы были собраны в беспорядочный пучок, а лицо украшало зелёное пятно неизвестного происхождения.

– Жерар! – её лицо озарила улыбка. – Идеальное время! Вы как раз поможете мне решить дилемму.

Она схватила его за руку и потащила внутрь. Квартира выглядела так, будто здесь проходила битва между импрессионистами и авангардистами. Половина стены была выкрашена в нежный персиковый цвет, а вторая представляла собой хаотичные мазки ярко-желтого и фиолетового.

– Я решила, что салону нужен особенный стиль, – объявила она. – Но не могу выбрать между «умиротворяющей гармонией» и «взрывом творческой энергии». Что вы думаете?