Поясок

Андрей Дегтярев

Поясок

Он лежал на полу трамвайного вагона, возле кресла, на котором только что сидела старушка со стоящей рядом сумкой на колёсиках для перевозки чего – либо объёмного. Любимое средство для людей возрастных, привыкших ходить с такими на рынок или в магазин, производя закупки продуктов, например, или сопровождающие их в поездках на дачу. Вместительные и не требующие больших физических усилий для перемещения.

Поясок я заметил, отвлёкшись от созерцания вида, открывающегося из окна вагона. Нагнувшись, поднял его и, привстав повернулся к открытым дверям, и, понимая, что не успеваю что-либо сказать, просто выбросил руку вперёд, в сторону уже вышедшей бабули, с намерением вернуть ей утерянную вещь . Тоненький, в синюю с серым полоску, он выворачиваясь змейкой, растянулся в воздухе и последовал по намеченному мною курсу.

Бабушка, только что припустившая бодрым ходом вперёд, к какой-то только ей ведомой мечте, вдруг остановилась на мгновение и, резко обернувшись назад, обдав меня голубизной ярких глаз, наклонилась к сумке, открыв её верхний клапан. Вытянутая рука указывала направление устремившемуся к ней поясу. Тот, растягиваясь и увеличиваясь в размерах, передним концом с бляшкой и язычком на ней, уже окунулся в раскрытое пространство сумки, а его хвост начал расти, вытягиваясь в мою сторону, при этом опоясывая меня собой, связывая во едино тело и руки, которые я почему-то опустил по швам, при этом неведомой силой приподнимая меня в воздух. После чего начал вытягивать меня из вагона. Время остановилось. Я видел людей, сидящих на своих местах, но никто не проявлял к тому, что происходит со мной, какого-либо интереса. А пояс уже уверенно тянул в тёмное пространство открытой сумки. Как я туда уместился, мне понять не удалось, а вот поясок оказался лежать на мне, вновь став таким же, каким и был, с той лишь разницей, что я стал гораздо меньше. Бабуля закрыла сумку, так что я почти не видел света, за исключением небольшой дырочки вверху. Я услышал скрип крутящихся колёсиков, и сумка, покачиваясь, потащила меня в неведомом мне направлении.

Сколько прошло времени, я не знаю, так как этот звук и лёгкое покачивание утащили меня в царство Морфея. Мне не хотелось пытаться выскочить или посмотреть, куда мы направляемся. Хотелось спать, что в скорости и произошло.

Пробуждению предшествовали сны про неведомых говорящих гусей, кощеев, старух на помеле. Я видел и разговаривал со зверями и охотниками на этих зверей. Видел принцесс и королей. Но всё это отошло на задний план из-за нарастающего требования проснуться. Сначала совсем тихо, откуда-то издалека, а потом всё ближе и уже разборчиво я стал слышать одну и ту же фразу.

– Эй, парень, просыпайся.

Кто-то настойчиво тормошил меня. Голос был женским.

Приоткрыв глаза, я рукой автоматически сбросил с лица пелену. Передо мной стояла кондуктор трамвайного вагона. За окном было темно.

– Приехали, милый, конечная. Тебе выходить. Я, ещё не придя в себя, поднялся и, закинув рюкзачок за спину, вышел из вагона. Просигналив пару раз дребезжащим звонком, водитель закрыл двери, и трамвай двинулся далее, оставляя за собой картинку удаляющегося вагона с кондуктором, подпрыгивающей зачем-то на задней площадке в окне и смотрящей в мою сторону, и два не мигающих красных глаза по бокам трамвая, удаляясь, подмигивающих мне.

– Говорила конечная, а сами дальше поехали, – пронеслось у меня в голове. Хотелось припустить вслед за ними, но в обратном направлении путей где-то очень далеко проблёскивали огоньки, и я решил идти в направлении этих огней. Было совсем темно, и местность явно была мне незнакома. Идя в направлении света, я ощущал, что луна, зависшая надо мной, помогает мне увидеть дорогу и не споткнуться. Мысли роились в голове. Какой-то сон несуразный приснился. И как я оказался тут, в незнакомом мне районе?

Что случилось на самом деле? Ехал себе человек на рынок. Утро, неплохой день распланирован заранее.

И тут, на тебе, такой случай. Да мало того сон, а где можно было пропадать, если выехал утром, а разбудили уже ночью. Ну, если учитывать, что транспорт может ходить до полуночи, то сейчас именно это время. Жаль, и кондуктора не запомнил, да и номер трамвая тоже. Опомнившись, полез в карман за телефоном, но тот отказывался от общения, отвечая молчанием и тёмным экраном. Кусок пластика, да и только.

Я шёл, стараясь не думать о плохом. Вокруг была устойчивая тишина. Ни звука птиц, или транспорта, просто никакого шума. Луна, тьма, и рельсы, ведущие в никуда.

И вдруг они закончились. Впереди стоял ограничитель из бетона. Продолжения не было. Только еле угадываемая тропинка тянулась и исчезала в темноте. По ней я побрёл далее, освещаемый тусклым светом луны. По пути стали попадаться силуэты огромных деревьев, растущих по обе стороны дорожки. Свет впереди то появлялся, то пропадал. Но стал ярче. Видимо, я приближался к окончанию своего вынужденного путешествия. Хотя вокруг и ощущалось присутствие деревьев, но свет луны каким-то образом всё равно попадал на дорожку, немного выделяя её из мрака. Впереди после небольшого поворота выплыл из темноты небольшой домик, в мягком свете с небосвода с чётко обозначенной

крыш

ей. Три окна светились мягким желтоватым светом.

Краем глаза угадывались ещё строения по дороге, уходящей в тьму, но окна светились в одном этом домике, и я решительно, отворив калитку, вошёл во двор. Вокруг не было ни звука. Постучавшись в дверь, я попал на веранду, где стояли столы с утварью, вёдра с водой, кадки. Веранда как веранда, такая могла быть у любого деревенского дома. Войдя в дверь налево, я попал, видимо, в прихожую с тремя дверьми. Из-под одной из них струился свет. Туда я и постучал аккуратно, и, не дождавшись ответа, приоткрыл её. Потом просунул вовнутрь голову. Комната была очень схожа с теми деревенскими, ухоженными и чистыми, где полы устланы вязаными ковриками, печь со звуком пощёлкивающих дров, часы, негромко отбивающие свой ритм, стол, самовар, кровать с гобеленом на тему зверей и леса. Такие были

модны когда-то. Вообще

, типичный деревенский вид. Но то, что мне пришлось увидеть, не позволило переступить порог, а ввело в телесный и словесный ступор. В кресле, не проявляя каких-либо эмоций по отношению ко мне, сидела та самая бабуля, которая и упекла меня в свою чудо – сумку. А рядом с ней, за столом, сидела девушка, примерно моего возраста, в халате, перепоясанном именно тем чудесным пояском. Обе смотрели на меня спокойно, не выражая ни удивления, ни раздражения. После минутной паузы старушка отложила в сторону своё занятие и, вперив в меня свои не по годам искрящиеся голубые глаза, заговорила: