Мы все из одной сети.

– Ты… ты… с…ка, – дальше пошли нецензурные вариации Алисиного поведения.

Алиса, изобразив на лице невинность, отстранённо ждала, когда Илья выкипит и успокоится. Илья бурлил и ругался в этот раз долго. Алисе надоело, и она прервала его:

– Я уйду от аспиранта завтра. Прямо в ЗАГС к Егору. Кстати, аспирант уже кандидат математических наук, старший преподаватель.

– Да какая мне на х… разница!

– Я уйду от него. Завтра. Егору предоставят жильё. Он, кстати в «Авангарде» остаётся. Ему предложили хорошую должность. Руководству понравился его диплом, разработки, да он там уже давно работает. Ты же знаешь, – Алиса говорила ровным тоном, словно не видела как взбешён Илья.

– А при чём здесь ты?!

– А у него условие. Он должен быть женат.

– А при чём здесь ты? – повторил Журавлёв металлическим голосом.

– А где он найдёт жену за пару дней? – парировала Алиса.

– И ты решила ему помочь? Что ты с этого имеешь?

– Прописку в Москве и работу в «Авангарде».

– Тоже директором?

– Нет. Попроще. В отделе биллинга.

– Тебе только деньги нужны, – зло прошипел Илья.

– Бедной быть неприлично. А ещё хотелось бы мужа богатого.

– Разве у аспиранта были деньги?

– Ну, я же объясняла. Лучше жить в квартире с ванной и туалетом, чем в общаге, где очередь в эти места. На тот момент это был лучший вариант без денег.

– А Столярову обещали большие деньги? – выплюнул Илья.

– Я не знаю. Главное – я останусь в Москве.

– А я?

– А ты вернёшься домой. Я буду приезжать к тебе.

Илья задохнулся, жгучая боль разлилась по телу, глаза зажгло, словно в них швырнули раскалённый песок. Мечты осыпались карточным домиком, разлетаясь в разные стороны, и сгорали в огне ненависти и злости. Илье не хватало воздуха.

Журавлёв Илья – натура страстная, романтичная. Он не жил, горел. И если в его голову приходила какая-то идея, он шагал по головам, добиваясь цели. И не важно – учёба, работа или любовь. Алиса его палач, крест, чёрный ангел. Алиса стала единственной женщиной для него. Даже её загулы и лёгкое отношение к жизни не снимали её с пьедестала. Илья одержим Алисой. И это, неверное, не лечится. Правильного выбора в реальности не существует – есть только сделанный выбор и его последствия.

– Любовь к тебе – это клетка с колючими прутьями из счастья, – сквозь зубы проговорил Илья.

– Сама по себе любовь – довольно неопределённое чувство, поэтому истории любви так разнообразны. Жить я с тобой не могу. Я не хочу возвращаться под мамино крыло. А тут такой шанс, – оправдывалась Алиса.

Она выбрала не тот тон. Если бы она сказала, что любит, что это временно, наврала бы с три короба и убедила… Она бы обязательно убедила Илью, потому что он всегда готов поверить ей. Но Алиса не сказала главных для Ильи слов:

– Я всё равно останусь с тобой. Я люблю тебя.

Алиса этого не сказала. Она и не могла этого сказать. Алиса не любила никого. А могла бы и соврать. Алиса говорила снисходительно. Она снова легла, представ перед Ильёй во всей своей обнажённой красе. Илья смотрел на её тело, которое теперь будет принадлежать другому, слышал слова, в которых нет даже намёка на любовь. Он напрягся, слегка наклонился вперёд, словно хотел получше рассмотреть девушку или услышать.

«Она рядом и в то же время далеко. Она сама по себе. Кошка! Гуляющая сама по себе кошка. Она красивая, но уже не для меня. Она для всех красивая. Я потерял её, хотя она ещё здесь. Не пущу! Она всё равно уйдёт. Её нельзя удержать. И это худшее, что можно пережить рядом с Алисой. Ненавижу!» – метались в голове Ильи мысли.

Внутри его образовался ураган, цунами разрушительной силы. Руки сжались в кулаки, в голову ударила кипящая кровь, сердце застучало в горле и в висках. Злость, ненависть, боль кипели варварским зельем внутри, готовым выплеснуться наружу и разнести весь мир в клочья. Он со всей силы ударил кулаком в стену рядом с Алисиной головой. Девушка вздрогнула. Илья даже не почувствовал боли. Содранная на костяшках пальцев кожа и кровь, сочившаяся из раны, испугала Алису. Ей показалось, что в стене осталась вмятина или пролом. Алисе стало жаль Илью, но что он мог дать кроме своей безграничной и всепрощающей любви. Чувства Журавлёва грели Алису, он принимал и прощал всё. Алиса знала, что как только она появится рядом с ним, Илья всё забудет, простит, и его любовь будет греть её дальше. Девушка протянула к парню руки. Журавлёв отшатнулся.

– Уходи, – зло прошипел он. – Я за себя не отвечаю, – и выкрикнул с надрывом и болью: – Уходи, я сказал!

Он сделал шаг назад, лицо перекосила кривая усмешка, ноздри раздувались, кулаки сжаты. На костяшках выступили капли крови. Сердце Алисы остановилось от страха. Его слова, словно острые копья, вонзались в тело. Алиса испугалась, отпрянула. Таким Илью она не видела. Это был другой Илья. И что от него можно ожидать, Алиса не знала. Она схватила платье, натянула его на ходу, бельё искать не стала, выскочила на лестничную площадку, обулась уже на ступеньках, перепрыгивая их через одну.

«Я потом ему всё объясню, – оправдывалась девушка. – Он поймёт. Я же не бросаю его. Я просто выхожу замуж. Это выгодный вариант. Он поймёт. Остынет и поймёт».

Алиса бегом спустилась по лестнице и выскочила из подъезда.

– Чёрт, я забыла сумочку с телефоном, – расстроилась девушка.

Алиса остановилась и услышала чужой гневный окрик:

– Лиса!

Она подняла голову вверх. С балкона летела её сумочка. Так Алиса ещё никогда не уходила от парней. Её всегда останавливали, обещали златые горы, меха, и все блага. А она гордо уходила, покачивая бёдрами. Тут сбежала она. Испугалась. Алисе показалось, что Илья может её ударить. А удар у Журавлёва был такой, что вряд ли она отделалась бы только синяками. Он в юности занимался боксом, а в институте ходил в зал.

Алиса поймала сумочку и ушла. Она жалела и ругала Журавлёва. Всё-таки какая-никакая, но душа у неё была. Пусть чёрная, пустая, расчётливая, но Илья жил в этом скопище противоречий и согревал. Любого другого Алиса не вспомнила бы уже на следующий день. А Журавлёв ей был зачем-то нужен. Вот такая любовь?

– Он ненавидит меня, и в то же время любит. Почему я всё время к нему возвращаюсь? А может быть, просто мы оба любим потрахаться и не хотим это терять? – рассуждала Алиса и ругала себя. – Ну зачем, зачем я ему сказала? Ну, просто не поехала бы и соврала бы, что нашла работу тут.

Нет, Алиса не могла соврать. Ей нравилась реакция Ильи на неё. Ей нравилось как он ревнует. Он единственный, кто любит Алису такой, как есть. С её выкрутасами, причудами, изменами. Ей нравились их примирения. Самыми сладкими были примирения. Такого космоса, таких эмоций Алиса не испытывала ни с кем. Скворцова кожей чувствовала любовь Журавлёва. Ни с кем другим так не было. Малахов и Столяров просто слились, когда она переехала к аспиранту. А Илья страдал. Сама она так не умела. Но рядом с Журавлёвым Алисе было тепло. Она питалась его любовью. Другим было надо только тело. Душа, хоть и холодная, тоже хочет тепла. Алиса Скворцова умела получать, давать не умела.

– Мужчины, что мыльные пузыри: первый всегда неудачен, второй уже лучше, только третий по-настоящему красив и радужен. А остальные похожи друг на друга – красивые мыльные пузыри. Пшик – и лопнули, – вот так думала Алиса про мужчин.

Столяров Егор Алисе нравился своей целеустремлённостью, умением работать и зарабатывать. У него были мозги и перспективы. Нет не так. У него были МОЗГИ. Именно всё с большой буквы. Как это всё помещалось в черепной коробке, непонятно. Он просчитывал сразу на несколько ходов вперёд. Егор мог сесть за шахматную партию, подумать и рассказать, как в три хода одержит победу. Он красив, хорошо сложён. Но у него был большой недостаток – он видел Алису насквозь, он умел её просчитать. А кому приятно быть открытой книгой? Но замужество с Егором давало большие преимущества: работа, квартира, правда, одна на двоих, но это можно пережить. Неперспективному ухажёру всегда можно сказать:

– Я замужем. И человека не обидишь и от ненужного сора избавишься.

Цели должны быть великими. Иначе это не цели, а повседневные мелочи. Вроде бы недавно ребята поступили в институт, а уже закончили. Пять лет учёбы пролетели быстро. Adieu, alma mater.

Глава 2. Алиса и Егор. Москва.

Adieu, alma mater. После выпускного в институте, неожиданно для всех Алиса стала женой Столярова. Сказать, что у Малахова и Журавлёва был шок, это ничего не сказать. Илья до последнего не верил, что Алиса сказала правду. Егор отмалчивался. Он надеялся, что Алиса всё объяснила Илье. Виктор принял ситуацию:

– Наша девочка вышла замуж за нашего друга. Бывает.

А Илья еле сдерживал себя, чтобы не набить Егору морду. Ему требовалась сатисфакция, или хотя бы объяснения. Веские и понятные. Виктор поддерживал Илью. Старался быть рядом, чтобы друг чего-нибудь такого не выкинул. Скорей бы уже получить дипломы и уехать. Вдали от Алисы Илья придёт в себя. Столяров молчал. Приняв предложение Алисы расписаться, Егор радовался возможности остаться в «Авангарде». Когда всё произошло, и эйфория отпустила, Егору стало до боли стыдно перед Ильёй. Он не находил слов, чтобы объяснить свое предательство. Да Егор так считал. Столяров ничего не стал объяснять. Брак был формальным, обоюдовыгодным. Илья всё равно не понял бы. Егор обидел друга ради получения шикарнейшей должности. Это было предательство. Выбор между работой в Москве и предательством друга терзал Столярова. Он малодушно думал, что Алиса сама всё объяснила Журавлёву. Но у Алисы не получилось. Об этом она не сказала Егору.

– Ты рассказала Илье? – спросил Столяров Алису.

– Да, – коротко ответила она.

Она же сказала. А то, что не успела объяснить причину из-за взбесившегося Журавлёва, Алиса промолчала.

Швейцарские часы друзьям Алиса подарила на окончание института, перед отъездом Журавлёва и Малахова. Откуда она взяла деньги ребята не спрашивали. Покупка была настолько дорогой, что даже было страшно задумываться.

– Это память обо мне. Всё течёт, всё меняется. Кто знает, как сложится завтра. Утекает одно время, за ним идёт другое. Мы все в одной глобальной сети.

Илья долго не принимал подарок, пока Виктор не сказал:

– Подарок от души, надо брать.

Про душу – это он для красного словца сказал. Самому часы понравились. Если Илья не возьмёт, то и он должен отказаться. Дружба же. А отказываться не хотелось. На этом и расстались. Надолго. На одиннадцать лет. Илья и Виктор вернулись в родной город, а Егор и Алиса остались в Москве. Живя в разных городах друзья перестали поддерживать отношения.

Ни Столяров, ни Скворцова не ездили в родной город. То ли им было некогда, то ли совесть мучила. История об этом умалчивает и разговоры на эту тему не велись. Егор старался не думать об этом. Он строил карьеру, а Алиса наслаждалась жизнью столицы. Планов найти богатого мужа никто не отменял. Жили они вместе, но каждый своей жизнью. Они сразу договорились не мешать друг другу. Этот брак – просто сделка. Столяров позвонил Агееву и объяснил, что остаётся в Москве. Агеев порадовался за сына друга. Егор предложил вместо себя Малахова, дал его координаты. Вадим Борисович обещал подумать и не пригласил Виктора, ожидая, что Егор всё же вернётся в родной город.

Алиса нырнула в новую жизнь с грандиозными планами – найти богатого, необязательно красивого мужа-москвича. Перебрав пару-тройку бизнесменов, поняла, что она девочка на уикенд. Это разозлило, но трудности Алису не останавливали. Девушка проанализировала ситуацию и переписала программу по завоеванию миллионера. Её новая программа сработала. После одного из совещаний к Алисе подошёл мужчина. Скворцова уже не первый раз встречала его на таких мероприятиях и, немного расспросив о нём, знала, что это представитель крупной компании. Взрослый, с проседью и слегка полный, ростом с Алису, с холодными глазами. Ей не нравились такие мужчины. Но у него был большой плюс: он богат. А это имело большое значение для Алисы. Скворцова слышала, что он почти холостой. Женат он был один раз и в семье случился кризис. Жена укатила за границу развеять тоску и подумать, а он остался. Работа. Вариант подвернулся шикарный. Отбиваться от жены не надо, прятаться не надо. Почти холостой богатый любовник – это шанс выйти замуж и получить сразу всё.

– Кулагин Андрей Константинович, – представился мужчина.

– Алиса Игоревна.

– Я заметил, что вас заинтересовало наше программное обеспечение.

– Да, оно может облегчить работу нашей компании.

Они поговорили об оборудовании. Алиса умела вести разговоры, без откровенного заигрывания и соблазнения. Умные девушки быстрее завоёвывают доверие и симпатию, чем откровенный флирт. И с этого дня у Алисы закрутился роман. Алиса жила в доме Кулагина, он возил её на работу и забирал. Столяров пожимал плечами:

– Очередной потенциальный муж.

Однако планам Алисы не удалось осуществиться. Холодным снежно-дождливым ноябрём, когда от ветров и слякоти так приятно и уютно сидеть перед камином, завернувшись в плед с бокалом вина, раздался телефонный звонок. Андрей Константинович посмотрел на экран, поджал губы, резко поднялся и вышел из зала. Алиса осталась.

– Опять работа. Вечная работа. Интересно, все мужчины помешаны на ней? Столяров работает по двадцать часов, а Андрей все двадцать четыре часа в сутки. Но это и неплохо. Чем меньше видишь мужчину, тем…

Что «тем лучше» Алиса додумать не успела.

– Собирайся, я отвезу тебя домой, – приказал Кулагин.

– Почему? Выходные только начались. Что-то по работе? – удивилась Алиса.

– Нет. Вернулась моя жена. Я еду её встречать. Быстрее. У меня нет времени, – поторопил мужчина.

– Ты меня выгоняешь? Её же не было почти год. Ты простишь её.

– Мне не за что её прощать. Мы не ссорились. Мы отдыхали друг от друга.

– Ты не разведёшься?

– Я и не собирался разводиться. Такую, как моя жена, не бросают, – спокойно произнёс Андрей Константинович.

– Какую? – полюбопытствовала Алиса.

Её хотелось кричать, выплеснуть Андрею в лицо вино, расцарапать лицо. Но она крутила двумя пальцами за ножку бокал, другую руку сжала в кулак и впилась ногтями в ладонь. В глазах защипало и девушка посмотрела в камин, чтобы Кулагин не заметил слёз.

– Тебе такой не стать. Кстати. Мы расстаёмся. Не звони.

Алиса опешила, ещё сильнее впилась ногтями в ладонь. Она была уверена, что поймала журавля и приручила. Теперь её жизнь будет сказочной. Ей казалось, что Андрей любит её. Она была уверена, что Андрей никуда не денется. Это был удар. Дыхание перехватило.

– А я?

– А ты замужем. И я женат. Поразвлеклись и хватит. Я предпочитаю женщин с прошлым. С ними, чёрт побери, хоть разговаривать интересно. А ты строишь воздушные планы на пустом месте. Неужели ты думала, что я на тебе женюсь? Тогда ты не так уж умна, как мне казалось.

Андрей Константинович говорил спокойно, почти равнодушно. Он наводил порядок в зале, одевался. А Алисы словно и не было. Девушка медленно допивала вино и приходила в себя. Всё планы рассыпались от одного звонка. Руки слегка подрагивали, кровь прилила к лицу. Хотелось швырнуть бокал в Кулагина, и закатить скандал.

– Не забудь тут ничего своего. Это уловки глупых и дешёвых девок. Ты же не такая? – услышала она равнодушный голос любовника.

Алиса как-то вмиг замёрзла, поёжилась. Слова неприятно царапали. В одну минуту из белого и пушистого ласкового котика он превратился в равнодушного и холодного чужого льва.

«Может «белый и пушистый» – это старый и седой? – подумалось Алисе, и она нервно рассмеялась. –Королевы никогда не расстраиваются. Когда им грустно, они просто кого-нибудь казнят», – всплыла где-то прочитанная фраза.

Алиса незаметно глубоко вдохнула, тихо медленно выдохнула.

– Вот и хорошо, что ты всё понимаешь, – удовлетворённо произнёс Кулагин. – Ты скрасила мою тоску по жене. Спасибо, всё было прекрасно. Надеюсь, что ты больше меня не побеспокоишь.

– По-моему, это ты чаще беспокоил меня, чем я, – надменно произнесла Алиса.

Нельзя потерять то, чего не было. Значит и переживать не о чем. Просто эпизод. Просто неудачный эпизод. Просто чертовский неудачный конец! Скворцова поднялась в спальню, со злостью покидала в сумку свои вещи, словно они были в чём-то виноваты. Платья и бельё летели в чемодан и оседали в нём изломанными линиями. Собрала с полочек баночки и флаконы. Швырнула их сверху на одежду. Хотелось оставить что-нибудь, чтобы жена Кулагина нашла и поняла, что он тут не так уж и тосковал. Но не стала этого делать. Проигрывать тоже надо уметь. Спустилась в гостиную.

– Поехали. Я готова.

Девушка подошла к креслу, где до этого сидела. Взяла недопитый бокал. Допила вино и бросила бокал на пушистый ковёр. Ну не могла она себе отказать в этом. Внутри клокотала злость, досада. Опять надо начинать всё сначала.

Бокал не разбился, как хотелось бы Алисе. Он покатился по мягкому ковру. Кулагин тут же подобрал его и отнёс в кухню.

«Точка поставлена. Он же говорит моими словами, что я всегда говорила Илье», – подумалось Алисе.

Лицо надо уметь держать. Просить о любви, заламывать руки и не отпускать любовника – всё это не было в правилах Алисы. Уходя – уходи. Сжигай мосты, порты, корабли. Сжигай прошлое дотла, а пепел развей. Алиса умела заканчивать и начинать сначала. Со всеми. Только не с Ильёй. И она вспомнила Журавлёва. Красивого, подтянутого и любящего. Посмотрела на Андрея. Мужчина отличался только кошельком, всё остальное не возбуждало. Илью Алиса не вспоминала почти год. Она решила, что новые раны надо лечить старыми отношениями. Пока Кулагин отвозил Алису домой она смотрела на его затылок. Затылок был идеально пострижен и напряжён. Руки уверенно лежали на руле. Андрей Константинович был уже не с ней. Алиса перешла в его жизни в прошлый эпизод. Девушка задумалась:

«Где же я так гениально ошиблась? Жизнь как игра в шахматы. Чтобы выиграть, нужно понимать правила и предвидеть ходы. Где я просчиталась?»

В красивой Алисиной голове начали зарождаться новые планы. Девушка позвонила Столярову:

– Егор, я возвращаюсь. Я не нарушу твои планы?

– Насовсем? – удивился Егор.

– Да. Всё расскажу при встрече. Так я могу вернуться домой?

– Конечно, – бросил Егор.

Кроме работы у него не было никаких планов. Вернувшаяся Алиса вызвала у Столярова удивление:

– Любовь закончилась?

– Да. Прощай Кулагин. Здравствуйте новые отношения, – легко произнесла Алиса.

– А уже есть кандидат? – саркастически спросил Егор.

– Есть.

– Быстро. Или он уже был у тебя параллельно с Кулагиным?

– Никого не было, но это не проблема, – ответила Скворцова.

Егор поморщился. Умение Алисы моментально менять мужчин слегка коробило.

– И кто у нас следующий? – полюбопытствовал Столяров.

– Посмотрим, – небрежно бросила Алиса.

Она быстро оправилась от такого скоропалительного расставания. Тёмный, холодный и мёртвый ноябрь толкал к теплу любящего сердца.

– Я купила билеты. Уезжаю к маме, – поставила она Столярова в известность.

– Что-то случилось?

– Соскучилась.

Егор усмехнулся.

– И это все причины?

– Столяр, мне надо уехать.

У Егора в институте была кличка «Столяр».

– Что-то с мамой или с тобой?

– С обеими, – буркнула Алиса.

Егор не стал настаивать на объяснениях. Надо, так надо. И Алиса поехала в свой город. После окончания института и замужества Алиса не была у матери год. Вместо запланированных трёх дней Скворцовой не было две недели. Когда Алиса вернулась, Егор поинтересовался, не собирается ли она вернуться в родной город.

– Нет, – сказала Алиса. – Но надо чаще маму навещать.

Егора удивила такая внезапно вспыхнувшая любовь к матери. Алиса никогда тепло не отзывалась о родительнице. Слишком властная мать, внушившая дочери, что замуж надо выходить за богатого, а не по любви и установка, что мужчин надо использовать исключительно для каких-то материальных целей, сделали из Алисы то, что Егор видел уже в готовом виде. Егору не хотелось знать об Алисиных планах, интрижках. О вообще перестал её слушать. Ему было неинтересно. Но Алиса рассказала, что встретилась с Ильёй и объяснила Журавлёву причину своего замужества. Егор удивился, что Илья не знал о фиктивном браке.

– Ты же говорила, что рассказала.

– Я не успела объяснить причину. Илья тогда распсиховался и выгнал меня.

Как отреагировал Журавлёв Егор не стал спрашивать. Он до сих пор чувствовал перед Ильёй вину. Время шло, студенческая дружба закончилась. Жизнь ставила другие задачи, Егор обрастал связями, быстро поднимался по служебной лестнице. Алиса порхала по жизни легко. Скворцова искала выгоду во всём. Выйти замуж за Столярова, продолжая любить Илью – а умела ли она любить? – для неё было нормально. Замужество дало ей должность и проживание в Москве. Да и мужем Столяров не был. Только штамп в паспорте.

После своего визита якобы к матери Алиса стала чаще и чаще ездить в свой город. Вот тут-то Ева Маратовна и узнала, что брак фиктивный и дочь приезжает для встреч с Ильёй, но, как говорит Агеев, это кастинг, а не измена. Илья неплохо зарабатывал, его компания развивалась. А морально-этические нормы и правила ни Еву, ни Алису не волновали.

А Илья? Он опять простил Алису. Скворцова приехала в свой город и пришла к Илье. Она рассчитала, что на работе Журавлёв не будет устраивать истерик и они смогут нормально поговорить. А из разговора Алиса поймёт, любит ли он её до сих пор или уже вылечился от зависимости. Вот от первая встреча и определит дальнейшие действия Скворцовой. Алиса вошла в приёмную.

– Илья Сергеевич у себя?

– У себя. Как доложить? – спросила секретарь.

– Я без доклада, – ответила Алиса и открыла дверь в кабинет директора.

Илья поднял глаза от монитора и застыл. Протёр рукой лицо. Он не верил своим глазам. Алиса! Как она тут оказалась? Девушка ничуть не изменилась. Она зашла, прикрыла за собой дверь. Дошла до середины кабинета. Алиса смотрела на Илью. Журавлёв не мог пошевелиться.

– Птица, это я, – проворковала Алиса. – Я так соскучилась.

– Что, Столяр уже надоел? – спросил Илья, криво улыбнувшись.

Он нервничал. Схватил какие-то бумаги со стола и стал перекладывать. На Алису старался не смотреть.

– А он никогда не был мне нужен. Ты же не дослушал меня… тогда. Я приехала рассказать.

– О вашем семейном счастье, – Илья старался язвить.

– Илюша, нет семьи. Ты дослушаешь? Ты лишил меня возможности видеть тебя и… чувствовать. Выгнал. А я…

Алиса играла. Играла хорошо, верно, проникновенно и сама верила себе. Она смотрела мягко, нежно, робко улыбалась, теребила ремешок сумочки, и медленно, шаг за шагом продвигалась к столу Журавлёва. Илья не предложил ей присесть. Забыл. Растерялся. Каждое слово Алисы падало на сердце Журавлёва бальзамом и топило обиды. С каждым словом Алисы Илья расслаблялся, напряжённые плечи опустились, руки перестали перекладывать на столе бумажки. Конечно же он ничего не забыл, любил и любит. Алиса мелкими шагами уже дошла до стола, руки теребили пуговицу пальто. Илья вскочил со своего места, быстро подошёл к Алисе и сжал в объятиях. Девушка пискнула, закинула на его шею руки и потянулась к губам Ильи.

– Ты знаешь, прохрипел Илья. – Я ведь сохранил твоё бельё.

– Какое бельё? – опешила Алиса.

Она слегка отодвинулась и посмотрела Журавлёву в глаза.

– Что ты не успела надеть в нашу последнюю встречу. Оно до сих пор пахнет тобой.

Внутри Алисы что-то оборвалось. Она вспомнила, как набегу натягивала платье и обувалась уже на лестнице. На глаза набежали слёзы, дыхание перехватило, сердце заколотилось.

Журавлёв впился в губы Алисы. Он целовал её так, словно её губы были кислородом, которого ему не хватает. Алиса почувствовала, что всё осталось так, как прежде. Где-то в чёрной яме её души зажгли свет и бабочки защекотали в животе своими нежными крыльями. И начался новый виток их безрассудного романа-страсти, романа-безумия. Будучи женой Столярова, Алиса продолжала встречаться с Ильёй. Хотя Егор и мужем-то не был. Так, разве что в паспорте.

А Егор из романтичного парня постепенно превратился в циника. Он с прищуром и лёгкой улыбкой смотрел на девушек, сканируя их. Безупречно одетый и причёсанный, высокий, Егор нравился девушкам и прекрасно об этом знал. Но Столяров отвергал любовь, чувства. Не верил. Никому. Предают все. И мужчины и женщины. Столяров стал считать, что всё в мире держится на расчёте. А остальное выдумка поэтов и писателей. Нет, он уже не был влюблён в Алису. Так сложились обстоятельства, да и поведение девушки поменяло его восприятие мира. Циничная Алиса, рассказывала о своих похождениях, подводила по них смысл. Да и не только Алиса приложила к этому руку. Он видел, как девушки пытаются пристроить своё тело к обеспеченному мужчине, как мужчины пользуются этим и никаких обязательств, никаких чувств. Он и сам стал таким. Статус женатого мужчины его устраивал, был повод не заводить долгосрочные отношения. Лёгкие интрижки – это всё, что допускал Егор. В таких случаях выяснение отношений сводится к минимуму: