Разорванная паутина. Детективы

– Знаю таких, – ответил Хомутов. – Были членами сборной страны по карате. Затем ушли в «бои без правил». Преуспели в России. Не смогли проскочить только мимо меня. Обоих послал в нокаут. Уехали выступать в Штаты. Я им советовал не спешить с переездом. Потренироваться ещё пару лет у нас. На Западе мощные соперники, а у них мощные тренеры. Все – бывшие чемпионы мира по различным версиям. Не послушались! Одного жестоко отделали в Лас-Вегасе, второго – в Майами. Дальнейшая их спортивная судьба неизвестна…

– Вот, и проверьте! Может быть они давно дома. Ходят по одним улицам с нами…

Поблагодарили Николаева. Из машины Петрова связались с Розановым. Тот сообщил, что уже подключена комиссия из министерства для проверки областной паспортной службы, поскольку таких полномочий группа Хомутова не имела. Кроме того, выехала группа криминалистов. Им надлежало установить: кто из областной администрации бронировал номер для Шамайкиной и Воеводиной. Ну а затем выявить: куда потянутся нити.

Внезапно перед авто мигнула маячком полицейская машина. По громкоговорителю велели припарковаться. Майор полиции ткнул удостоверение. Заявил, что Хомутова приглашает начальник областной кадровой службы. Поехали к нему.

– Непорядок! – объявил Юрию генерал-майор. – Почему не доложили о своём прибытии и целях вашей командировки?

– Мы отметили командировочные удостоверения в подчинённой вам службе. Цель в них указана – расследование убийства министра Рюрикова, совершённого в Большом городе.

– Все вопросы здесь начинаются с меня! Ну и до чего вы доездились?

– Пока только начали, товарищ генерал-майор. О каких-то конкретных результатах говорить ещё рано…

– Сами управитесь? Хоть и сложно с людьми, подключу к вам толковых специалистов.

– Благодарю! По мере расследования обязательно буду просить о выделении людей. Но, сейчас рано, – Юрий понял стремление генерала внедрить в группу соглядатаев.

– Свободны! – генерал поднял трубку селектора. – Комиссия из министерства пожаловала. Напоминаю: все вопросы только через меня!

В приёмной Хомутов попросил руководителя комиссии выделить ему одного из подчинённых. Затем помчались в паспортный отдел, где хранились документы попавших в места лишения свободы и акты об утилизации документов умерших. Отстранив секретаршу, прошли в кабинет. Услышали последнее:

– Пацаны! Верните сегодня же ксиву Шамайкиной! Я вам другую дам.

Договорить Юрий не дал. Резко отключил смартфон майора-начальника.

– Это, что за хамство?! – резко поднялся тот. – Сесть за насильственные действия по отношению к сотруднику полиции захотел?

– Сидеть! – толкнул его в кресло Хомутов, ткнув своё удостоверение. – Полиция уже здесь! Нас интересует паспорт гражданки Шамайкиной Клавдии Викторовны и акт об утилизации паспорта Воеводиной Вероники Петровны.

Акт об уничтожении паспорта Воеводиной нашёлся быстро. Зато паспорт Шамайкиной никак не смогли найти. Тем временем подъехавший криминалист быстро установил, что номер телефона, по которому паспортист вёл беседу с «пацанами», зарегистрирован на успошую Веронику Петровну.

– Как объяснить это? – положил Хомутов копию паспорта умершей перед майором.

– Дай позвонить! – потянулся к стационарному телефону задержанный.

– Кому? Адвокату? Звони!

Звонок последовал генерал-майору, без коего «не решался ни один вопрос».

– Соображаешь, Хомутов, с каким огнём играешь?! Кто разрешил задерживать сотрудника областного управления?! – заревел тот в трубку.

– В силу сложившихся обстоятельств пришлось задержать без разрешения. Вскрыты факты злоупотребления должностными полномочиями. Вольное или невольное соучастие в резонансном преступлении. Мало того, вынуждены забрать его в Большой город. Там, вдали от подсказок, думать легче.

– Это – как суд решит! А пока всё – твои измышления! – бросил трубку «серый кардинал».

– Что-то сказать желаешь? – слегка ткнул Юрий Николаевич ставшего бывшим коллегу.

– Помолчу! – уставился майор в потолок.

Комиссия между тем обнаружила достаточно много неутилизированных паспортов умерших граждан и актов об их утилизации, с датами, когда были уничтожены документы. Тем временем подкатил автозак из Большого города, увёз задержанного.

После звонка из Министерства внутренних дел областным полицейским был дан приказ о задержании гражданок Шамайкиной и Воеводиной, а также братьев Туркиных – Ивана и Василия. Хомутов с группой тем временем посетил областную администрацию. Выяснилось, что сотрудница, с телефона которой забронировали места в отеле «Бристоль» для Шамайкиной с Воеводиной, уже неделю находится на больничном – жесточайший грипп. Зато около её аппарата всё время крутился работник – некий Пудингов. Мало того, задержался в помещении, когда все пошли на совещание к руководству.

– Ему всё можно! – выпалила одна из сотрудниц. – Дядя – главный кадровик областного управления внутренних дел.

Криминалисты проанализировали имевшиеся записи телефонных разговоров Пудингова. По голосу установили, что именно он бронировал бронировал номер для убийц. Задержали, когда тот вернулся из кафетерия.

– Дай позвонить! – выдернул Пудингов смартфон.

– Не дам! – нажал Хомутов на болевую точку на руке и подхватил выпавшее из неё переговорное устройство. – Звонить будешь адвокату. И то из Большого города, куда тебя доставим. Гражданин Пудингов, вы задержаны по подозрению в организации убийства министра Рюрикова.

– Ну, это надо доказать! – поёжился чиновник. – Дядя с вас головы снимет!

Когда Пудингова выводили из здания администрации, путь опергруппе преградил капитан полиции и пара автоматчиков. Стволы упёрлись в Юрия и его подчинённых.

– Майор Хомутов! Вы задержаны по подозрению в превышении должностных полномочий, применении недозволенных методов дознания, – объявил капитан. – Вам с Петровым и Изместьевым придётся проехать с нами. В случае сопротивления имеем приказ открыть огонь на поражение! Мордой в пол! Всем!

Мордами в пол легли сам капитан и сопровождавшие его менты. На них защёлкнули их же наручники.

– Хреновато вас готовят, – усмехнулся Юрий, опуская в карман удостоверения задержанных. – Или уже до того оборзели, что не считаете нужным постоянно работать над собой? Куда их девать?

Попросили помощи губернатора. Тот поначалу пригрозил позвонить президенту за бесчинство в здании администрации.

– Эти граждане задержаны в ходе расследования убийства министра экономического и социального развития Рюрикова. Куда бы их определить до прибытия конвоя?

Губернатор выделил помещение. Майор позвонил Розанову. Попросил подкрепление и пару автозаков.

– Ты там поосторожней, – предупредил полковник. – Когда везли в Большой город главного паспортиста в машину стреляли. В водителя, и по колесу. Хорошо, что Большой начальник потратился. Поставил на автозаки пуленепробиваемые стёкла и шины.

– Что задержанный? – поинтересовался Хомутов.

– Молчит. Пробили информацию по нему. Старший брат дважды привлекался за подделку документов. Последнее время, типа, в этом не замечен, но живёт не по средствам пенсионера. Квартира в элитном жилом комплексе, дача в элитном посёлке, «Мерседес» и «Хаваль». Надо бы его «навестить». Понимаю, что крепко «гружу», но куда деваться? Кстати, начальник местного УВД пожаловался на тебя министру. Дескать, устроил «тридцать седьмой год». Хватаешь всех без разбора. Свои действия не согласовываешь с руководством управления. Бьёшь задержанных. Министр лично перезвонил нашему Большому начальнику. Удовлетворился его объяснениями. Я присутствовал при разговоре… Теперь поезжай к брату паспортиста – Дымарёву Валентину Павловичу. Погоняло – Дымарь. Вот, его адресок…

Дымаря тормознули, когда тот выходил из подъезда, таща тяжеленную сумку.

– Далеко ли собрались, Валентин Павлович? – протянул удостоверение майор.

– На дачу. За консервами в город заглянул…

– Зачем же в элитном посёлке консервы? Там должен быть хороший магазин с деликатесами.

– Очень дорогой магазин. Цены дерут по-страшному!

– Давайте глянем, что за консервы? – перехватил Юрий сумку.

Она оказалась набитой деньгами. Но, главное, в ней были не утилизированные паспорта, умерших людей. В квартире нашли комплект инструментов для подделки паспортов, водительских удостоверений, прочих документов.

– Второй комплект на даче, – пояснил Дымарь.

– Что же вы, Валентин Павлович, так и мотаетесь с деньгами и документами из города за город? – уточнил Хомутов.

– Боюсь квартиной кражи.

– У вас здесь консьерж, система сигнализации…

– Соседей опасаюсь. Вроде, все богатые. А когда один из жильцов сел за растрату, квартиру дочиста разграбили.

Затем провели обыск на даче Дымаря. Только вернулись в город – новое сообщение. Нападение на патруль полиции. Лейтенант и сержант жестоко избиты. Напавшие отняли табельное оружие. Взяли только пистолеты, не тронув автоматы Калашникова.

– Это – понятно, – сообразил Хомутов. – Автоматы в карман не положишь. Да и обращение с ними требует особых навыков. Где пострадавшие? В ведомственном госпитале? Выезжаем!

Пребывавший в сознании лейтенант поведал, что с напарником натолкнулся на пару девиц. Судя по ориентировке, Шамайкину и Воеводину. Велели предъявить документы.

– Тут и пошли они нас «отоваривать». Крепко отделали.

– Вам было разрешено открыть огонь на поражение, – удивился Юрий.

– Какой на поражение?! Только и запомнил, как мне в лоб летит нога в розовом сапоге.

– В розовом сапоге? Как говорится: «Горячо»! Ещё что-то запомнили?

– Нет… Слишком быстро они нас «вырубили»… Ох, как мне худо!

С сержантом не дали разговаривать медики.

– Очень плох, – сообщил лечащий врач. – Лейтенанта в строй вернём. А этого, если выживет, придётся комиссовать по состоянию здоровья.

РАЗМЕННЫЕ МОНЕТЫ

К удивлению оперов, Дымарь попросил оформить чистосердечное признание. Рассказал, что переклеил фотографии на паспортах Шамайкиной и Воеводиной, которые дал ему брат – Дымарёв Виталий Павлович. Получил от родственника по сто тысяч за каждый паспорт.

– Что же ты, Дымарь, так цены ломишь? – удивился Розанов. – Фуфлыжные ксивы в разы дешевле стоят.

– Так, то фуфлыжные! А у меня реальные! Прошу очной ставки с братом!

Среди ночи майора привели в кабинет для допросов.

– Оформляй чистосердечное признание, братан! – посоветовал старый мошенник. – Срок меньше будет. А на вашего главкадровика не надейся! Он даже племяннику помочь не смог. В одном «воронке» вместе с Пудингом сюда ехал.

– Что же ты, старая падла, «горбатых лепишь»?! – перешёл «на феню» паспортист.

– Если дадут по полной, мне с «зоны» не выйти. А, так суд учтёт. Накажут, но небольшим сроком. Я, признаться, от баланды, да переполненных камер отвык. И тяжёлым физическим трудом уж не смогу заниматься. Буду в местах лишения свободы стенные газеты с прочей агитацией оформлять. Ну и тебе, братан, за «чистуху» многое скостят. Из «органов», конечно, выбросят, но без них можно прожить.

– Вы изобличены! Будем оформлять чистосердечное признание? – спросил Хомутов. – Облегчите свою участь!

– Показания «выбиты» из гражданина Дымарёва Валентина Павловича путём применения недозволенных методов дознания! Именно, выбиты! Моих показаний не будет! Помолчу! Ведите в камеру! Спать желаю!

– Эх, братан, мелкой разменной монетой стал, – проворчал Дымарь.

Когда задержанных увели в следственный изолятор, Розанов спросил:

– Юра, ты завтра сможешь быть на суде при избрании меры пресечения?

– Нам бы, товарищ полковник, часть ночи на оформление бумаг по задержаниям. Часть ночи поспать, прямо здесь. Утром передать материалы следователю, а затем снова в область. Тамошние менты имеют приказ открыть огонь на поражение, в случае если братья Туркины надумают сопротивляться. Боюсь, как бы их не отстреляли без сопротивления. Тогда дело будет закрыто, а «заказавший» Рюрикова выйдет сухим из воды.

– Ладно! Готовь документы! Сам съезжу в суд. Кстати, дело ведёт твоя давняя приятельница Юлия.

– Поначалу был другой следак…

– Тот сначала с энтузиазмом взялся за дело. Потом вдруг отказался от него. Срочно оформил отпуск. Кстати, сам прибыл в Большой город из той же сопредельной области.

Как планировал майор, часть ночи прошла в оформлении документации. Затем короткий сон на рабочем месте и снова путь в сопредельную область. Заехали в областное управление.

– Надо же главного кадровика «порадовать», что мы ещё не закончили, – ухмыльнулся Юрий.

Однако генерал-майора в кабинете не оказалось.

– Взял освобождение от службы по состоянию здоровья, – сообщил адъютант. – Со вчерашнего дня пребывает на излечении в госпитале. И, что ездите, вынюхиваете? Племянника товарища генерал-майора задержали. Пудингов – достойный парень…

– Насколько достойный – суд решит. Передачу начальнику повезёшь, доложи, что мы пока не до всего докапались. Ну и кого теперь информировать о целях командировки?

– Валите в свой «убойный отдел»!

Коллеги рассказали, что Туркины ночью пытались уехать из города. На выезде их тормознули сотрудники автоинспекции. Братья обрушили на них огонь из пистолетов. Спасли лишь бронежилеты. Ответным огнём, повреждён «Мерседес», принадлежавший Василию. Преследовать Туркиных не представилось возможным. Они повредили пулями полицейскую машину. Разумеется, вступил в силу план «Перехват», но он пока не дал результатов. Только начальник отдела закончил сообщение, позвонили из муниципального ОВД. Сообщили, что на парковке рядом с больницей обнаружен «Мерседес» с пулевыми пробоинами. Внутри всё залито кровью. Кровавый след тянется к приёмному отделению.

Выехали на место. Два колеса авто оказались прострелянными. До больницы доехали на ободьях. В машине было полно крови, валялись гильзы от патронов к пистолету Макарова. Хомутов взялся за багажник.

– Не надо бы, товарищ майор! – попытались остановить его «местные». – Вдруг там «растяжка»? Надлежит дождаться сапёров.

– Не та ситуация, чтобы «растяжки» расставлять. Ну-ка, что в багажнике? – заглянул внутрь Юрий. – Так, узлы. Что в узлах? Опа! Розовые женские ботфорты. Ещё одни – чёрные. Норковые шубки. Парики блондинки и брюнетки. Что ещё? Паспорта на фамилии Шамайкиногй и Воеводиной. Уже «горячо»! Сейчас совсем «горячо» станет. Пойдём по следу. Проверим, кого в больницу доставили.

Врач в приёмном отделении сообщил, что оставленный под дверями в три часа пятнадцать минут неизвестный скончался в три часа двадцать две минуты.

– Лёгкое в двух местах прострелено. Захлебнулся собственной кровью. Тело сейчас в морге.

– Который? – протянул Хомутов ориентировки на Туркиных.

– Похоже, этот – указал медик на фото Ивана.

– Какой же он – «неизвестный»? Прославленный спортсмен, «чёрный пояс» по карате, – пояснил Петров.

– Нам это дрыганье ногами не интересно! Наши женщины – врачи и медсёстры увлекаются художественной гимнастикой, мужчины – боксом. Восточные единоборства – не наше! Не русское! – пожал плечами доктор.

– Когда поставили полицию в известность о случившемся? – спросил Хомутов.

– После трёх часов двадцати двух минут. До этого проводил реанимационные мероприятия, пока дежурный хирург готовился к операции. Увы, не понадобилась… Позвонил в ОВД. Там хохотнули, дескать, коль умер, никуда не убежит. Заедем утром, сейчас с живыми разбираемся – управиться не можем.

– Как так, после трёх ночи управиться не могут? – вырвалось у начальника «местного убойного отдела». – У нас весь город после двадцати трёх ноль-ноль спит!

– Неужели нет дискотек, ночных клубов? – удивился Изместьев.

– Владельцы предприятий и коммерческих заведений сочли их ненужными. Народ после них не высыпается, работает плохо. Молодёжь, желающая «оторваться», на выходные к вам, в Большой город едет.

Прибыл кинолог с собакой. Животное взяло след, довело до пустого места на парковке. Там разводил руками владелец похищенной машины.

– Меня весь город знает! Я – заслуженный врач России! Скольким жизнь спас – и такова благодарность, – сокрушался потерпевший.

– Государственный номер, модель, цвет авто сообщили? – задал вопрос Хомутов.

– Сообщил, – кивнул медик на стоявшего рядом полицейского.

– Срочно в розыск! – приказал начальник местного «убойного отдела». – При каких обстоятельствах похищена машина?

– Какие там обстоятельства?! Я к операции готовился. Привезли пациента с прострелянным лёгким. Скончался в приёмном отделении…

– Полагаю, ваш автомобиль скоро будет найден, – попытался успокоить хирурга Хомутов и обернулся к коллегам. – Не думаю, что Василий Туркин сделал ещё одну попытку вырваться из города. Скорее всего, доехал до места, где сейчас затаился. Машину бросил неподалёку. Там его надо будет искать. А пока – с обыском в жилища братьев!

– Надо решение суда… – неуверенно протянул коллега.

– В данном случае следователь, ведущий дело, может оформить его задним числом. Пробейте, где проживают братья Туркины!

Спортсмены занимали квартиру в новоделе с колоннами, под «русский ампир». Жилище числилось за старшим братом Василием. «Мерседес» и «Майбах» тоже были записаны на него. Второе авто пребывало в подвальном гараже. Сам обыск ничего не дал. Ни денег, ни дополнительных женских вещей, ничего предосудительного. Богатая квартира и только!

Тем временем сообщили о находке сиреневой «Тойоты» хирурга. Поехали на место обнаружения. На руле нашли отпечатки пальцев с заменённой кожей. Пара таких была оставлена на столе в «Бристоле».

– Пазл практически собран, – констатировал Юрий. – Осталось «немногое» – найти Васю Туркина.

Вася Туркин нашёлся сам. Внезапно выпрыгнул из квартиры первого этажа, покатился под ноги Хомутову, крикнул:

– Сдаюсь! Не стреляйте!

Во время крикнул. Майор едва успел оттолкнуть автомат, направленный в голову спортсмена. Скомандовал:

– Наручники и ножные кандалы!

– Да я сам сдался! Не бойтесь! Не буду сопротивлятсья! Скажи, Хомут, как там Ваня?

– Должен огорчить. Умер Ваня, не дожив до операции. В двух местах прострелено лёгкое. Захлебнулся собственной кровью, – поведал Юрий услышанное от медиков. – Что же ты, Вася, так просто сдался?

– Иначе меня тупо бы «замочили». Ты думаешь мы на гайцов напали? Они едва нас тормознули, как пошли шарашить из автоматов. Едва отстрелялись. Доставишь в Большой город – там поживу куда дольше, чем здесь.

– Более подробно обо всём там расскажешь. А сейчас растолкуй зачем «тачку» у заслуженного человека угнал?

– Доктора весь город знает. На его «японке» сподручнее было передвигаться. Кстати, пока по городу катался, дважды прошло. Хотел в других местах прорваться. Везде менты с автоматами на взводе. Осмотрел пистолеты, все патроны Ваня расстрелял. Попробовал «лечь на дно». Но, понял: всё равно вычислят и убьют. Пошли на «хату»! Там у меня и «волыны», и «бабки» лежат. Будет, чем с защитником рассчитаться.

– Что за «хата»?

– Она на подставное лицо записана. Ещё в начале спортивной карьеры купил. Оформляй явку с повинной и чистосердечное признание!

– Оформим! Здесь на миллионы рублей будет, – кивнул Юрий на коробки с деньгами, выуживаемыми – коллегами из шкафов. – Надо было заказное убийство совершать?

– Куда деваться? Содержать «хату» в приличном доме знаешь, сколько стоит? «Тачки» тоже средств требуют. Одеться, в «кабаке» перекусить, тоже денег стоит. А других доходов нет. После поражения в Америке с нами никто дел иметь не хочет…

– Брата ради «сладкой жизни» потерял…

– Ваню жалко, но значит, такова судьба! Видел ты сюда на «мерине» подкатил. На нём в Большой город поедем?

– Ты в Большой город на «воронке» поедешь. При том на нашем. Там пуленепробиваемые стёкла и шины. Когда твоего подельника Дымарёва везли, стреляли. И в водителя, и по колесу. Не думаю, что хотели его освободить. Живым он не нужен…

– Похоже, мы – разменные монеты на чьём-то большом кону, – призадумался Василий.

– Вот и поможешь разобраться: на чьём?

По возвращении ждало известие, что трёх ментов, пытавшихся задержать Хомутова, отпустили. Удовлетворились показаниями, что они выполняли приказ начальника областного управления кадров, генерал-майора Снетковского. Братья Дымарёвы и Пудингов взяты под стражу сроком на два месяца.

– Пудингову наняли адвоката Дорочинского. Второго по значимости после защитника Рукосуйского, – поведал Розанов. – Он ломит тоже, будь здоров!

– Откуда у мелкого чиновника деньги на такого адвоката? – удивился Юрий.

– Оказывается, его отец – мощнейший предприниматель в области. Нет такого крупного предприятия, банка, заведения торговли, где он не был бы хозяином или акционером, или не имел доли. Дорочинский запросил в качестве меры пресечения всего лишь ограничения в свободе. Заметь, даже не домашнего ареста. Однако судья определил Пудингова под стражу. О защитниках для братьев Дымарёвых вообще никто не позаботился. Чем ввели в ступор главного паспортиста. Пришлось задействовать дежурных. Ну а дежурный адвокат и есть дежурный адвокат. Не известно: получит он это дело или нет. Вот и работают «спустя рукава». Попросили, как говорится, «для отмазки» содержания братанов под домашним арестом. Удовлетворились решением суда взять под стражу. Вероятно, Туркина у нас уже зарегистрировали. Вызывай на допрос.

Привели Василия. Заполнили в протоколе анкетные данные.

– Рассказывай, мил-человек, как дошёл до жизни такой, что людей стал убивать? – начал традиционно Розанов.

– Оформляй, полковник, явку с повинной, чистосердечное признание, заявление о готовности сотрудничать со следствием и судом.

– Не вопрос! Значит, тебе уже не грозит пожизненное лишение свободы за убийство крупного государственного руководителя, да ещё запрещёнными приёмами. Срок получишь приличный, но, как в песне поётся: «Будет ещё небо голубое, будут ещё в парках карусели». Рассказывай подробно! Готовы хоть до утра слушать и записывать.

– Вернулись с братом с гастролей по Америке, денег прилично привезли. Хоть в финале нас отбуцкали, заплатили хорошо. На Западе призовые фонды не то, что у нашей нищеты. Поначалу хотели осесть в Большом городе, но в нём все нас послали куда-подальше. Справили квартиру у себя, в области. Прикупили нормальные авто. Стали жить на проценты от банковских вкладов. Единственно, что не нравилось – скучновато. Бары, рестораны закрываются в десять вечера, никаких ночных клубов, дискотек. Здесь-то стал за нами увиваться Лёха Пудинг, то есть Алексей Пудингов. Мы с ним вместе в школе учились. Уже тогда насквозь гнилым был. Пацаны из бедных семей ему рюкзак таскали за бутылочку «Колы» или за эскимо. Батя его – Старый Пудинг в ту пору только в силу входил. После уже рюкзак от машины до класса тащил охранник. Посидели как-то в кабаке. Предложил проехать за город, в «место для избранных». Там, в старинном барском доме ночной клуб, элитные напитки рекой текут, девчонок уйма. Алексей Пудингов сцепился с каким-то верзилой, дал ему по зубам. Охрана конфликт пресекла. Нас культурно попросили рассчитаться и покинуть заведение. По дороге домой догнала компания в пять человек. Дорогу перекрыли. Хотели «отгасить» бейсбольными битами. Куда их биты против наших навыков? Уложили всех. Но, кто бы мог подумать, что верзилы черепушка слабой окажется. Проломили её: или я, или Ваня. К утру поближе приехали полицейские, нас повязали. Отвели ни к какому-то рядовому дознавателю, а к самому генералу Снетковскому. Тот оказался дядей по матери Алексея Пудингова. Сказал, что имеются два варианта. Или сесть за убийство всерьёз и надолго. Или договориться, то есть перекинуть все наши деньги на счёт в криптовалюте. Надо же! Знал до копейки, сколько у нас в банках! Пришлось договариваться. Дело даже не открывали. Вся побитая нами компания оказалась в машине, в кювете. А верзила сидел за рулём. Официальная версия – был пьян, не справился с управлением. Отец убиенного вскоре умер от инфаркта. Его фирму купил у вдовы за три копейки Старый Пудинг. Ну а потом пошли «заказы». Поначалу убили банкира Иванова. Проникли на дачу. Стукнули в висок. Затем ткнули этим виском в край ванны. Всё списали на несчастный случай. Дескать, поскользнулся банкир, и проломил себе череп. Опять же Старый Пудинг прибрал к рукам банк убиенного. Заплатили хорошо. Однако заставили перелатать кожу с задниц на пальцы. За наш счёт! После отвезли к Дымарю-майору. Там одели в женские парики, сфотографировали. Через день дали паспорта на фамилии Бочкиной и Черемисовой. По двести тысяч содрали! По этим ксивам слетали в Новосибирск. Забили бизнесмена Горгадзе. «Закосили» под путан. В номере отеля «грохнули». Пришлось взять грех на душу – убить охранника. Знать, расклад такой у него по жизни вышел… Те паспорта Дымарь забрал, дал новые. По ним в Томск летали. Там нефтепромышленника «вальнули». Тоже в отеле, тоже под личиной проституток. Ещё была пара дел. О них, как вспомню подробности, следователю расскажу. Затем «заказ» на Рюрикова. Та же схема: номер по соседству. Приглашение заняться сексом. Приёмы карате. Рюрик, правда, попробовал сопротивляться. Да куда там? Уложили. Не надо было его в Большом городе «мочить». Но, такова идея Снетковского. Никто не думал, что вы вообще на нас выйдете. Ну а когда вышли, стали мы с братом не нужны. Нас ещё патруль, который мы отделали, отстрелять хотел. После, когда пытались свалить из области, гаишники без всякого предупреждения открыли по нам огонь. Еле ушёл. Ваню жалко. После такой подлянки ни Снетковского, ни Дымаря, ни молодого Пудинга «отмазывать» не стану!