Любимый друг

Любимый друг

Дарья Беженарь

© Дарья Беженарь, 2025

ISBN 978-5-0068-6050-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Диана

Вечеринка в ночном клубе по случаю Старого Нового года била ключом – музыка грохотала, огни переливались калейдоскопом, а я танцевала до изнеможения вместе с Алисой и Златой. Ноги уже горели огнём, мышцы ныли, но я не могла остановиться. В эти мгновения всё казалось таким ярким, таким настоящим… Словно мир сузился до пульсирующего ритма басов и ослепительных вспышек света.

Злата – моя лучшая подруга с самого детства. Глядя на неё, я не могла не улыбаться: в конце прошлого года она и мой брат наконец-то поняли, что созданы друг для друга. Теперь они вместе, и я искренне, безоговорочно рада за них. Их счастье светится, как неоновая вывеска над клубом – яркое, очевидное, безусловное. Они смеются, переглядываются, касаются друг друга – и в этих простых жестах столько тепла, что оно будто разливается по всему залу.

А вот моё сердце… Оно словно застряло в вечной зиме. Потому что уже столько лет я влюблена в Феликса – лучшего друга брата. Влюблена так глубоко, что иногда мне кажется: если вынуть это чувство из груди, я просто перестану дышать. Оно пронизывает каждую клеточку, звучит в каждом ударе пульса, живёт в каждом вдохе.

Каждый день я твёрдо решаю: «Сегодня скажу ему всё». Произношу это про себя, словно заклинание, сжимаю кулаки, набираюсь смелости… А потом… потом снова передумываю. В тысячный раз. Страх сковывает горло, слова застревают где-то между сердцем и губами. Что, если он посмотрит на меня с недоумением? Что, если разрушится то хрупкое равновесие, которое мы выстроили годами?

Моя история – не сказка. Скорее, это тихая мелодия, которая звучит в моей душе годами. Она то нарастает, захлёстывая волной, то затихает до едва уловимого шёпота. Но никогда – никогда! – не находит отклика. Эта мелодия принадлежит только мне. Я играю её в одиночестве, а она эхом отдаётся в пустоте.

Я пробовала всё.

Многозначительные взгляды, от которых замирало сердце и вспыхивали щёки. Осторожные намёки, которые, казалось, невозможно не понять. Даже почти откровенные попытки привлечь его внимание – неловкие шутки, нарочито долгие разговоры, случайные прикосновения…

И каждый раз – тишина.

Мои чувства растворяются в воздухе, не долетая до него. Иногда я убеждаю себя: он просто не замечает. Не видит того, что лежит на поверхности. А иногда… иногда мне кажется, что он намеренно отворачивается. Боится нарушить хрупкое равновесие нашей дружбы. Или просто не хочет видеть то, что я так отчаянно пытаюсь ему показать.

В надежде стать ближе я поступила в тот же институт, где учился он. Теперь мы видимся почти каждый день. Болтаем о пустяках, смеёмся над одними и теми же шутками, делимся переживаниями. Он – мой близкий человек, тот, кому я могу рассказать обо всём на свете. Тот, кто знает мои страхи, мечты, глупые привычки.

Но между нами всегда эта черта. Невидимая. Тонкая, как паутинка, и прочная, как сталь. Черта, которую я не могу переступить. Она словно стена, возведённая из недосказанных слов и невыраженных чувств.

Мы дружим. Тепло. Искренне. По-настоящему. Он поддерживает меня в трудные минуты, радуется моим успехам, всегда готов выслушать. Но дальше этого – ничего. Ни взгляда. Ни слова. Ни жеста, которые дали бы мне хоть каплю надежды. Ни намёка на то, что его сердце бьётся в унисон с моим.

И вот я снова спрашиваю себя: сколько ещё можно любить так? Без ответа. Без надежды. Но с этой неугасимой, упрямой верой в чудо.

Сколько можно хранить в сердце эту тихую мелодию, которая, кажется, никогда не станет песней для двоих?

Я подошла к бару, заказала «Мимозу» – хотелось хоть как-то заглушить эту тоску сладким цитрусовым вкусом. И тут… появился Дэн. Второй лучший друг моего брата.

Он словно сошёл с обложки глянцевого журнала: спортивная фигура баскетболиста, светло-русые волосы, глаза цвета виски – тёплый, тягучий, опасный оттенок. Дэн – мечта девчонок и мастер разбивать сердца. Короткие романы, ни к чему не обязывающие встречи – его стиль жизни. Он улыбается, и мир будто становится ярче, но в этой улыбке нет глубины, нет обещания.

Феликс – его полная противоположность. Да, он тоже баскетболист и тоже пользуется популярностью у девушек. Но он – брюнет с серьёзным взглядом и тихим достоинством. В его глазах нет легкомысленного блеска, только спокойная уверенность и… уважение. Именно это слово. Он уважает женщин. Не играет их чувствами, не разбрасывается обещаниями.

Глядя на Дэна, я вдруг остро осознаю: вот он – тип мужчины, который легко завоёвывает сердца. Яркий, эффектный, словно фейерверк. А Феликс… Феликс другой. Он не бросается в глаза, но если ты его разглядела, уже не сможешь забыть. И именно это делает мою любовь к нему такой мучительной и такой настоящей.

Я делаю глоток «Мимозы», и кисло-сладкий вкус смешивается с горечью моих мыслей. Музыка гремит, люди смеются, а я стою у бара и думаю: когда-нибудь моя тихая мелодия найдёт своего слушателя? Или она так и останется песней для одного?

– Привет, Ди! – Дэн ворвался в моё поле зрения, словно торнадо в белых кедах. За его спиной две девушки обменивались многозначительными взглядами – видимо, решали, кому достанется право на следующий танец.

– Привет. Снова сразу две? – я изогнула бровь. – Дэн, тебе не надоело это всё? Вон уже и мой брат остепенился. Может, и тебе пора?

– Малышка Ди, я, конечно, тебя люблю, – он приложил руку к сердцу, – но не надо совать свой носик в мою личную жизнь. Ок?

– Да не вопрос. Если бы она у тебя только была, – фыркнула я, тут же мысленно дав себе подзатыльник. Ну вот зачем я на него наезжаю? Будто свои любовные неудачи на нём вымещаю.

– Ой, а то она у тебя есть, – парировал Дэн, игриво покачивая бокалом. – Очень смешно.

– У меня её нет, и это мой личный выбор, – гордо вздёрнула подбородок.

– Ну так и моя личная жизнь – мой выбор, – он развёл руками. – Чего ты вообще на меня взъелась? Вечер не удался?

– У меня всегда всё удаётся, – процедила я сквозь зубы.

– Ага. Я заметил, – его губы дрогнули в ухмылке.

– Что ты заметил?

– Много чего.

– Что ты вообще можешь заметить дальше сисек своих подруг? – вырвалось у меня прежде, чем успела прикусить язык.

Дэн театрально схватился за сердце:

– Оу, даже так? Ну, например, я за сиськами своих подруг успел заметить, как ты вздыхаешь по Феликсу.

– Что?! Да как ты… Ты о чём?! – я почувствовала, как щёки заливает жар.

Он лишь рассмеялся и развернулся к своим подругам. Я рванула его за рукав:

– Эй, нет, подожди! Давай поговорим.

– Извини, малышка Ди, – он подмигнул, – меня ждут сиськи моих подруг.

– Дэн! – я вцепилась в его рукав мёртвой хваткой. – Стой. Серьёзно. Поговорим.

Он замер, обернулся, приподняв бровь. В глазах ещё плясали смешинки, но в голосе уже не было прежней легкомысленности:

– Ну? Чего тебе?

Я глубоко вдохнула, пытаясь собраться с мыслями. Слова вдруг стали тяжёлыми, словно налились свинцом.

– Ты… правда заметил?

Дэн помолчал, потом небрежно пожал плечами:

– Ди, ты думаешь, только ты умеешь подмешивать чувства в дружеские разговоры? Я тоже кое-что вижу.

Внутри всё сжалось. Стало одновременно жарко и холодно – будто одновременно окатили кипятком и ледяной водой.

– И что… что ты видишь?

Он прислонился к барной стойке, скрестил руки на груди. Теперь его взгляд был непривычно серьёзным.

– Вижу, как ты смотришь на него. Как замолкаешь, когда он входит в комнату. Как стараешься оказаться рядом, но никогда – совсем рядом. Вижу, как ты улыбаешься, когда он шутит, даже если шутка не смешная. Вижу, как ты вздыхаешь, когда он уходит.

Каждое его слово било точно в цель. Я почувствовала, как горят щёки.

– И… и что ты об этом думаешь?

Дэн усмехнулся, но на этот раз без насмешки:

– Думаю, ты дура.

Я вздрогнула:

– Что?!

– Дура, – повторил он твёрдо. – Потому что любишь человека, а боишься ему об этом сказать. Потому что вместо того, чтобы бороться за своё счастье, прячешься за шутками и намёками. Потому что позволяешь страху управлять твоей жизнью.

Музыка гремела, вокруг танцевали люди, но для меня весь мир сузился до этого разговора.

– А ты… ты считаешь, что стоит сказать? – прошептала я.

Дэн посмотрел на меня долго, внимательно. Потом тихо произнёс:

– Я считаю, что ты заслуживаешь знать ответ. Любой. Даже если он будет не тем, на который ты надеешься. Потому что не знать – хуже. Гораздо хуже.

В его глазах больше не было насмешки. Только искренность – та, которую я редко видела в нём.

– Но… а если он откажет? Если всё изменится? Если мы больше не сможем дружить?

– А если не откажет? – перебил он. – А если всё только начнётся? Ты ведь не знаешь. Никто не знает. Но ты никогда не узнаешь, если не попробуешь.

Я молчала, переваривая его слова. Где-то внутри что-то дрогнуло – будто тонкая нить, которая столько лет держала меня в плену нерешительности, наконец-то натянулась до предела.

– Ты правда так думаешь?

– Правда, – кивнул Дэн. – И знаешь что? Я даже немного завидую Феликсу. У него есть ты. Кто-то, кто любит его так искренне, так… по-настоящему.

Я посмотрела на него – и вдруг увидела не легкомысленного сердцееда, а человека, который, возможно, тоже знает, что такое неразделённая любовь.

– Спасибо, – тихо сказала я.

– За что? – удивился он.

– За то, что сказал это. За то, что не отмахнулся.

Дэн улыбнулся – на этот раз по-настоящему, без маски.

– Ладно, малышка Ди. Теперь ты знаешь, что я знаю. И что дальше?

Я взглянула туда, где в толпе мелькнул тёмный силуэт Феликса. Сердце сжалось, но теперь в этом сжатии было что-то новое – не только страх, но и решимость.

– Теперь… теперь я должна поговорить с ним.

– О-о-о, – Дэн вскинул руки в шутливом ужасе. – Только не говори, что собираешься прямо сейчас броситься к нему с криком «Феликс, я люблю тебя!»

Я рассмеялась:

– Нет, конечно. Но… надо же с чего-то начать.

– Вот это я понимаю! – он хлопнул меня по плечу. – Наконец-то в наших рядах пополнение в лиге смелых сердец! Хотя, честно говоря, я думал, ты решишься раньше. Ты же у нас рекордсменка по количеству многозначительных взглядов в сторону Феликса.

– Да ну тебя, – я толкнула его локтем. – Ты же знаешь, это всё не так просто.

– Просто – это скучно, – подмигнул Дэн. – А ты, Ди, никогда не была скучной. Так что давай, вперёд. А если что – я всегда готов утешить разбитое сердце. Или станцевать на его обломках.

– На обломках – это в твоём стиле, – фыркнула я.

– Именно! – он поднял бокал. – За смелость, малышка Ди. И за то, чтобы твои вздохи наконец превратились в слова.

Я глянула в сторону Феликса, глубоко вдохнула и шагнула вперёд. Где-то за спиной Дэн крикнул:

– Только не забудь потом рассказать, как всё прошло! А то мне же интересно, чем закончится эта эпопея!

Я обернулась и показала ему язык. Он рассмеялся и помахал рукой, а потом снова растворился в толпе своих обожательниц.

А я шла сквозь музыку и свет, чувствуя, как внутри разгорается огонь. Не страх. Не неуверенность. А что-то новое. Что-то настоящее.

Глава 2

Диана

Я подошла к Феликсу. Он стоял у колонны, рассеянно вертя в руках бокал с водой, и смотрел куда-то в толпу. В приглушённом свете его тёмные волосы казались почти чёрными, а профиль – неожиданно строгим, будто вырезанным из камня. Я на секунду замерла, пытаясь унять бешеный ритм сердца. «Просто подойди. Просто скажи что-нибудь». Ладони предательски вспотели, а в горле встал ком.

– Привет, – мой голос прозвучал тише, чем я рассчитывала, почти утонув в музыке. Ну почему так тихо?!

Феликс обернулся, и его лицо тут же смягчилось.

– Ди? Привет. Ты чего такая серьёзная? – в его голосе скользнула тёплая, знакомая нотка, от которой сердце ёкнуло.

Я пожала плечами, лихорадочно пытаясь придумать хоть какую-то нейтральную фразу, но все заготовленные слова рассыпались в голове, как карточный домик. Проклятье, я же репетировала!

– Да просто… хотела поговорить.

Он приподнял бровь, но в глазах – ни тени раздражения, только искреннее любопытство.

– О чём?

«О том, что я люблю тебя. О том, что каждый раз, когда ты улыбаешься, у меня внутри взрывается фейерверк. О том, что я годами собираю твои случайные взгляды, как сокровища».

– Ну… – я сделала глубокий вдох, чувствуя, как ладони становятся влажными, а колени слегка подрагивают. – Знаешь, я тут подумала… хотела тебе кое-что рассказать… поговорить…

Тишина. Секунда. Две. Три. Скажи уже что-нибудь!

– Да? – его взгляд стал внимательнее, будто он пытался прочесть мои мысли.

– Мне нравится один человек, и вот я… хочу ему признаться… – слова вырвались наконец, и я затаила дыхание, боясь посмотреть ему в глаза.

– Не поверишь, Ди. У меня такая же история. – его голос звучал взволнованно, и во мне вспыхнула искра надежды.

– Да?! – я невольно шагнула ближе, сердце забилось чаще. Наконец-то. Он тоже в меня влюблён и тоже не знает, как признаться.

– Мне нравится одна девушка. – он слегка улыбнулся, но взгляд был задумчивым.

– И? – я стараясь не выдать нарастающее волнение.

– И не знаю, как ей признаться. – он провёл рукой по волосам, и в этом жесте было столько неуверенности, что мне захотелось его обнять.

– Почему? – мой голос дрогнул.

– Неуверен, что это взаимно. – он опустил глаза, и я почувствовала, как внутри всё сжалось.

– А я уверена. Точно взаимно. – я говорила твёрдо, почти яростно, желая передать ему свою веру.

– Откуда ты знаешь? – он поднял на меня взгляд, полный сомнения и робкой надежды.

– Ну, как… как ты можешь не нравиться? – я улыбнулась, стараясь вложить в эту улыбку всё, что не могла сказать вслух.

– Алиса говорила про меня что-то? Да? – его глаза вдруг загорелись, и я почувствовала, как мир вокруг на мгновение замер.

– Алиса? Причём тут Алиса? – мой голос прозвучал резче, чем я хотела. Почему именно она?

– Она мне нравится. Я о ней говорил. – он произнёс это с такой искренней улыбкой, что у меня перехватило дыхание.

Сердце будто провалилось в бездну. Звуки музыки, гул голосов, мерцание огней – всё вдруг стало далёким и нереальным. Я стояла перед ним, чувствуя, как внутри всё сжимается, и пыталась найти слова, но они больше не приходили. Только не она. Только не сейчас.

– Понятно, – наконец выдавила я, заставляя себя улыбнуться сквозь комок в горле. – Значит, ты… серьёзно настроен?

– Да, – Феликс кивнул, и в его глазах вспыхнул тот самый свет, который я столько раз ловила украдкой. Только теперь он был направлен не на меня. – Думаю, пора сделать шаг.

– Это правильно, – я с трудом сглотнула, чувствуя, как улыбка натягивается на лице, словно маска. – Она должна знать.

– Ты правда так считаешь? – в его голосе прозвучала такая искренняя благодарность, что мне стало больно.

– Конечно. Если чувства настоящие, стоит рискнуть. – я говорила это, а внутри всё кричало: «Но почему не я?!»

Он улыбнулся, и на секунду мне показалось, что всё ещё можно исправить, что он вот-вот скажет: «Но знаешь, я только сейчас понял – это ведь ты…»

– Спасибо, Ди. Ты всегда знаешь, что сказать. – его слова прозвучали так тепло, что на мгновение я почти поверила, что это всё ещё может быть обо мне.

– Рада помочь, – прошептала я, чувствуя, как улыбка становится всё более натянутой, а глаза начинают щипать.

Музыка продолжала играть, люди смеялись и разговаривали, а я стояла посреди этого праздника, понимая, что только что потеряла то, о чём мечтала годами. Всё это время… он думал о ней…

– Ладно, пойду, – сказала я, делая шаг назад, чувствуя, как ноги становятся ватными. – Удачи тебе.

– Спасибо. И тебе… удачи. – его улыбка была такой искренней, что мне захотелось разрыдаться прямо здесь.

Я развернулась и пошла прочь, стараясь не обращать внимания на тяжесть в груди, на жгучую боль в глазах, на то, как мир вдруг стал серым и беззвучным. Где-то там, за этой толпой, за этими яркими огнями, оставалась моя неразделённая любовь. А впереди – только тишина и попытка научиться дышать заново.

Глава 3

Диана

После той вечеринки на прошлой неделе я сбежала домой, едва сдерживая слёзы. Феликс признался в чувствах… но не ко мне. Его слова, будто осколки зеркала, разлетелись по сердцу, оставляя болезненные порезы. Я не могла оставаться там ни секунды дольше – ни видеть его сияющее лицо, ни слышать приглушённые разговоры, ни чувствовать, как вокруг меня пульсирует чужой, счастливый мир.

Сегодня должен был состояться наш девичник – уютный вечер кино у меня дома. Я заранее закупила всё: пломбир с карамельной крошкой, полусладкое вино, горький шоколад с миндалем, гору снеков и конфет. В планах была целая подборка романтических фильмов – от смешных до слезливых, чтобы и посмеяться, и выплакаться вдоволь. Но одна мысль отравляла предвкушение: придёт Алиса.

Алиса… Та самая Алиса, в которую влюбился Феликс. Та, о которой он говорил с таким светом в глазах, какого никогда не было, когда он смотрел на меня.

«Так нельзя, – шептал внутренний голос. – Она ни в чём не виновата».

Но мне было всё равно. Я не хотела её видеть. Не хотела слушать её смех, не хотела наблюдать, как она, сама того не зная, становится центром его вселенной. Я не собиралась быть молчаливым свидетелем их зарождающейся истории.

Я не кроткая овечка. Не милая зайка. И уж точно не «мисс доброта», как Злата, которая умеет сочувствовать всем и каждому.

Я – папина принцесса. Избалованная, упрямая, привыкшая получать то, что хочу. После смерти мамы отец и брат окружили меня такой заботой, что я почти поверила: мир вращается вокруг меня. Они носили меня на руках, исполняли капризы, гладили по голове и говорили: «Всё будет хорошо, наша девочка».

И я привыкла. Привыкла к тому, что мои желания имеют вес. Привыкла к тому, что мне уступают.

Годы. Целые годы я вкладывала в Феликса всё – улыбки, взгляды, тихие надежды, неуклюжие попытки привлечь внимание. Я ждала. Терпеливо, упорно, наивно.

А он… он просто взял и влюбился в Алису. В ту, которую знает от силы несколько месяцев.

Ну уж нет.

В дверь позвонили.

Я вздрогнула, выныривая из водоворота мыслей.

– Привет! – Злата впорхнула в квартиру, как солнечный луч, не замечая моего кислого выражения лица. – Я тут нашла твой любимый карамельный попкорн!

Она плюхнула сумку на стол и начала выгружать припасы: три вида мороженого, две бутылки вина, гору шоколадных батончиков и M&M’s… Аромат карамели тут же разлился по комнате, но даже он не мог пробиться сквозь тяжёлую пелену, окутавшую мои мысли.

Злата наконец заметила моё настроение. Её весёлое лицо тут же стало серьёзным.

– Ди, что случилось? Ты выглядишь так, будто тебе сообщили, что Netflix закрылся навсегда.

Я опустилась на диван, обхватив колени руками. Ткань платья слегка зашуршала, будто вторя моему внутреннему беспокойству.

– Не хочу говорить об этом.

– О Феликсе? – тихо спросила она, присаживаясь рядом. Её голос стал мягче, почти шёпотом.

– Я вчера решилась признаться ему в чувствах, – выдохнула я, глядя куда-то в угол комнаты, будто там можно было найти ответы на все вопросы.

– В который раз? – Злата осторожно коснулась моей руки.

– Нет. В этот раз всё было по-другому, – я сглотнула, чувствуя, как комок в горле становится всё больше. – Я действительно собралась с духом. Сказала, что мне нравится один человек и я хочу ему признаться…

Злата молча слушала, её глаза наполнились сочувствием. Она не перебивала, не сыпала советами – просто была рядом, и от этого становилось чуть легче.

– И?.. – осторожно подтолкнула она, когда пауза затянулась.

– Он ответил, что у него такая же история, – мой голос дрогнул. – Сказал, что тоже хочет признаться в чувствах. Я подумала… я так надеялась, что это обо мне.

Я закрыла лицо руками, пытаясь сдержать слёзы, которые так и рвались наружу.

– Но это была не я, Злата. Это Алиса. Он говорил об Алисе.

В комнате повисла тяжёлая тишина. Даже весёлый треск карамельного попкорна, доносящийся со стола, вдруг показался неуместным, чужим.

Злата медленно обняла меня, прижав к себе.

– Ох, Ди… – её голос звучал так тепло, так по-настоящему. – Мне так жаль.

Я уткнулась в её плечо, наконец позволяя слезам пролиться. Всё, что я так старательно держала внутри – надежды, разочарования, боль – теперь вырывалось наружу, словно прорвало плотину.

– Я столько лет… столько лет ждала, – всхлипывала я. – А он даже не заметил.

– Иногда люди бывают слепы, – тихо сказала Злата, гладя меня по волосам. – Но это не значит, что ты недостойна любви. Совсем не значит.

Я отстранилась, пытаясь вытереть слёзы.

– Знаю, что должна быть рада за него. Но не могу. Не сейчас.

– И не надо, – твёрдо сказала Злата. – Ты имеешь право чувствовать то, что чувствуешь. Хочешь, отменим встречу с Алисой? Останемся вдвоём, посмотрим твои любимые фильмы, будем есть мороженое и проклинать всех парней на свете?

Я слабо улыбнулась сквозь слёзы.

– Хочу.

– Вот и отлично, – она поднялась, включила ночник, создав уютный полумрак, и потянулась к пульту. – Какой фильм первым? «Дневник памяти»? Или сразу «Один день»?

– Давай «Дневник памяти», – шмыгнула я носом. – Хочу плакать, но чтобы в конце было хоть немного надежды.

– Будет сделано, – Злата вручила мне коробку салфеток, плед и большую ложку. – И помни: даже если сейчас кажется, что мир рухнул, завтра всё будет иначе.

Глава 4

Диана

На парах я сидела, не слушая лекцию, прокручивая слова Феликса в голове. «Она мне нравится. Я о ней говорил» – эти фразы звучали в ушах назойливым эхом, царапали изнутри, не давали сосредоточиться. Буквы на слайде перед глазами расплывались, а мысли уплывали туда, где Феликс смотрит на Алису с тем самым светом в глазах – светом, которого я так и не смогла в нём зажечь.

Когда вышла из аудитории, столкнулась с Дэном. Он привалился к стене, засунув руки в карманы, и ухмылялся своей фирменной нагловатой улыбкой – той, от которой девчонки обычно таяли.

– Оу, привет, малышка Ди. Как дела?

– Хреново, – буркнула я, пытаясь обойти его.

– А чё так? Дай угадаю, причина – наш лучший друг? – он ловко шагнул вбок, снова оказываясь на моём пути.

– Угадал.

– Всё-таки не смогла признаться. Я так и думал.

Я резко остановилась и посмотрела ему в глаза:

– Ты ошибся.

Его брови удивлённо взлетели:

– Накинь подробностей.

– Давай не тут, – я оглянулась на поток студентов, спешащих на следующие пары.

– Поедем ко мне? Вино, кино, домино? – Дэн подмигнул, явно наслаждаясь игрой.

– Дэн, иди в задницу, – я шлепнула его по руке, не сумев сдержать смешок.

– Предпочитаешь ресторан на крыше и саксофон?

– Дэн, я тебя придушу когда-нибудь.

– Малышка, умереть от твоих рук для меня – честь, – он приложил ладонь к сердцу с преувеличенно-трагичным выражением.

Я покачала головой, но на душе стало чуть легче – с Дэном всегда так. Его дурашливость, его умение превратить любую ситуацию в шутку действовали как анестезия.

– Ладно, клоун, – я вздохнула. – Если пообещаешь не нести чушь хотя бы полчаса, можем зайти в кофейню недалеко от моего дома. Мне нужно… выговориться.

Дэн мгновенно стал серьёзным. Он убрал руки из карманов и посмотрел на меня по-настоящему – без маски шута.