Куриный бульон для души. Когда сердце улыбается. Рассказы о целительной силе оптимизма

Доктор Джефф Браун

Куриный бульон для души. Когда сердце улыбается. Рассказы о целительной силе оптимизма

Dr. Jeff Brown

CHICKEN SOUP FOR THE SOUL: THINK POSITIVE FOR GREAT HEALTH: USE YOUR MIND TO PROMOTE YOUR OWN HEALING AND WELLNESS

© 2012, Chicken Soup for the Soul Publishing, LLC

© Галиулина Е. В., перевод на русский язык, 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

* * *

Предисловие

Позволить себе болеть в современном мире, с его балансирующей на грани краха экономикой и безбожно высокими ценами на медицинское обслуживание, не может никто. Раньше люди начинали разговор с обсуждения погоды, политики или вопросов религии – сейчас обсуждают здоровье и цены на услуги врачей.

И все чаще, говоря о здоровье, мы переключаемся на тему денег. Скажу прямо: хорошее здоровье сейчас – товар массового спроса, за который еще и приходится торговаться. Похоже, эта проблема не исчезнет ближайшие годы, а значит, пришло время взять все в свои руки.

Пусть вашим первым шагом станет правильный настрой. Ведь наверняка для вас не секрет, что мысли материальны, они имеют способность ранить и исцелять. Разумеется, это непросто. Придется уложить в голове все принципы и стратегии, но здоровье того стоит. Если изменения и случатся, то только вашими стараниями. Не ждите удачного момента, чтобы начать. Работайте вместе со своим разумом, чтобы развить оптимизм и приобрести положительные эмоции, визуализировать процесс реабилитации и преодолеть все препятствия на пути, сформировать здоровые ментальные установки и уменьшить чувство фрустрации и тревоги. Узнайте больше о психологических приемах, которые позволят вам принимать верные решения и обрести новые привычки.

Новый сборник из серии «Куриный бульон для души» имеет подзаголовок – «Жить долго и счастливо». Его герои смогли справиться с многими трудностями. Они не опустили руки даже тогда, когда жизнь, казалось, не оставляла им ни малейшей надежды. Пусть так будет и с вами.

Джефф Браун, доктор наук, психолог, член Американской психологической ассоциации

Глава 1. Тело и душа неразделимы

Оставь себя в покое

В старшей школе мы дружили втроем – я, Сью и Луиза. Мы были тремя мушкетерами, тремя защитницами на волейбольной площадке, тремя разноцветными шариками неаполитанского мороженого. Брюнетка Сью, платиновая блондинка Луиза и рыжая я. Длинные волосы, джинсы клеш и короткие топы – неудивительно, что машины сигналили нам вслед.

Потом мы получили права, и прогулкам пришел конец. Теперь мы лавировали по улицам на родительских машинах, вжимая педаль в пол, устраивали тройные свидания и гонки, конечной целью которых был пляж, а после – кинотеатр под открытым небом. Летом Сью, которая жила с тетей, дядей и их двумя детьми, начала работать и откладывать деньги на колледж. Наша с Луизой стипендия была делом решенным, но Сью знала, что ей оплачивать учебу никто не станет.

С июня по сентябрь она, не покладая рук, трудилась сразу на нескольких работах, экономила, как могла, и собрала-таки достаточно денег для поступления. Мы с Луизой ходили в летнюю школу, и жизнь уже не казалась нам такой беззаботной, как раньше. Теперь на первый план вышли оценки и вступительные экзамены. В конце концов мы с Луизой попали в государственный колледж, а Сью приняли в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе.

Довольно быстро мы с Луизой поняли, что если оставить часть учебной нагрузки на лето, то жить станет легче, а оценки не пострадают. Сью же работала и экономила, как и прежде. Она жила в общежитии, и, хотя до него было рукой подать (пятнадцать минут на машине), видели мы ее редко. Впрочем, иногда нам все же удавалось встретиться в Вествуде. Обычно нам приходилось выбирать места неподалеку от общежития, поскольку Сью постоянно или работала, или училась, или делала домашнее задание. Таким был ее типичный день: работа – университет – учеба.

На втором курсе я начала замечать еще кое-что. С тех пор как Сью стала работать (а это случилось еще до одиннадцатого класса), она ни разу не брала отпуск. В выходные она тоже находила, чем себя занять. Мы об этом прекрасно знали, но значения не придавали – просто всем известный факт. Если мы с Луизой хотели куда-то поехать, то точно знали, что на Сью можно не рассчитывать.

Никто не обеспокоился, когда она заболела первый раз. В то время подхватить мононуклеоз – так называемую поцелуйную болезнь – в старшей школе было обычном делом. Начался учебный год, а Сью всю первую неделю пролежала в кровати, потея и то и дело проваливаясь в сон. Хихикая, мы говорили одноклассникам, что она «перецеловалась», но теперь идет на поправку. На следующий год, перед колледжем, Сью опять сразил какой-то вирус, и она вновь провела неделю в постели. Она даже не поехала с нами в Йосемити. Та же история повторилась на следующий год, и тогда до меня наконец стало доходить: раз Сью не хотела брать отпуск, организм сделал это за нее. Хорошо ли она проводила время? Точно нет, но по крайней мере могла передохнуть. Сама того не осознавая, она выбирала идеальное время для «срыва», каждый раз пропуская всего одну рабочую неделю до начала учебы.

Я навестила Сью в сентябре, перед вторым курсом.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я, поставив букет в вазу рядом с ее кроватью.

– Пора уже прекратить встречаться вот так, – пожаловалась она.

– А ты помнишь, когда заболела первый раз?

Сью на секунду задумалась.

– Да! – голос у нее стал чуть резче. – Выпускной класс. Вы с Луизой сочинили, что я целовала мертвецов или что-то такое, и мне было стыдно приходить.

– Мы просто дурачились, – засмеялась я. – Я все думаю: что же такое случается с тобой каждый год после того мононуклеоза?

Сью задумчиво посмотрела на меня.

– Интересное совпадение: ты заболеваешь в аккурат перед началом учебы. Твой организм буквально заставляет тебя взять «отгул»… и провести его в постели.

Глаза Сью расширились – кажется, она начала понимать, к чему я веду.

– Ого! – выдохнула она. – И как мне это исправить?

– Возьми все в свои руки и сама реши, когда тебе отдохнуть. Сделай что-нибудь классное! – предложила я.

– Классное и дорогущее, – язвительно протянула Сью.

– Делай что угодно, где угодно и с кем угодно. Просто отдохни уже наконец!

Я была уверена, что беспокойный разум Сью, постоянно занятый мыслями о ее финансовом положении, не позволяет телу расслабиться.

Через год мы вновь коснулись этой темы. Если раньше Сью не задумывалась о взаимосвязи своих мыслей и физического состояния, то в этом году она стала внимательнее. Она заметила, что стоило ей подумать о деньгах, как у нее тут же поднималась температура и все тело напрягалось. Сью решила разорвать замкнутый круг, в котором находилась вот уже много лет, и в августе отправилась с родителями на море. Тем летом Сью ни разу не заболела.

Она позвонила в сентябре.

– Деби, я и понятия не имела, как сильно ум влияет на тело! Я, конечно, знала, что нужно отдыхать, но деньги и оценки были важнее. Никакого баланса.

Слушая подругу, я улыбалась. Сью удалось взять свою жизнь под контроль и, наконец, вырваться из рамок «работа – учеба – грипп», а помог ей в этом небольшой отпуск. Наши мысли (осознанные или нет) обладают великой силой. Надо только вовремя к ним прислушаться.

Дебора Эллис

Как я лечила свое сердце

Мы с мужем развелись много лет назад. Я была разбита, ранена в самое сердце. В одиночку растить детей было страшно, моя самооценка упала практически до нуля. Здоровье тоже было явно не в порядке – я стала отмечать у себя повышенное давление и частые мигрени. Стресс прочно обосновался в моем теле, я даже могла сказать, где именно он находится, – в шейном отделе. Казалось, на мои плечи свалилась вся тяжесть мира. И чем больше болело тело, тем сильнее мной овладевали уныние и отчаяние. Наконец я решила застраховать свою жизнь и отправилась на медосмотр, по итогам которого мне едва не отказали в страховке, настолько высоким было давление. Я находилась на пределе своих возможностей, и это было видно невооруженным глазом.

Однажды, когда я навещала родителей, отец сказал, что ему тяжело видеть меня грустной.

– Брак был несчастливым, но я надеялся, что после развода ты вновь станешь собой. По-моему, ты забыла, каково это – быть счастливой. У тебя двое чудных ребятишек, любимая семья. Почему ты все время грустишь?

Вопрос застал меня врасплох, но еще больше я удивилась, осознав, что у меня нет на него ответа. По дороге домой я не переставала прокручивать его в голове. Ближе к ночи я уложила детей спать, налила себе чашку чая и принялась размышлять о том, как стать счастливой.

На этом пути меня ждали не только сложности, но и много хорошего. Подумать только, о скольких прекрасных вещах в своей жизни я успела позабыть! Я стала гулять вместе с сестрой. Во время наших встреч я старалась обращать внимание на красоту вокруг – она ведь и раньше была, но я была так погружена в себя, что совершенно ничего не замечала. Я больше времени проводила с детьми, радуясь тому же, чему и они, и подыскивая совместные занятия, которые уложились бы в наш скромный бюджет. И случилось чудо. Постепенно мигрени приходили все реже, давление снижалось.

Однажды я рассказала о своей депрессии пастору нашего прихода. Еще я призналась, что хотела бы стать волонтером.

– Думаю, это поможет мне выбраться из своего кокона и взглянуть на мир другими глазами, – объяснила я.

Он поддержал мою идею и предложил присоединиться к подросткам, которые уже помогали приходу. Вместе с ними я ставила сценки для различных мероприятий. Работать с подростками оказалось увлекательно, я заражалась их юмором и жизнелюбием.

Мое мировоззрение менялось, становилось все более позитивным. Я заинтересовалась спортом и питанием; записалась на йогу для начинающих, желая вернуть утраченную гибкость. Я всегда мечтала научиться танцевать степ и вот, в сорок лет, наконец-то посетила первое занятие для новичков. Расширяя свои интересы, я одновременно расширяла и свой круг знакомств, а также заново открывала уверенность в себе. Мгновенной трансформации не произошло, но я, пусть медленно, но все же менялась. Впервые за много лет я наконец-то вспомнила, как надо веселиться.

Здоровье мое тоже улучшилось: давление пришло в норму, мигрени почти прошли. До развода наша семья часто устраивала походы, и теперь мы с детьми решили возродить эту традицию. Мы не только выбирались на свежий воздух, но и становились ближе друг к другу. Благодаря походам я стала более выносливой и, как результат, сильнее и решительнее. Напряжение в теле ушло, и я словно стала лучшей версией себя.

Несколько лет назад я попала в аварию, что, несомненно, замедлило процесс исцеления, но и не остановило его. Я пережила сложные времена и научилась принимать то, что не могла изменить, фокусируясь – вместо проблем – на хороших событиях, составляющих большую часть моей жизни. Одним из лучших открытий для меня стало то, сколько людей, вдохновившись моим опытом, начали меняться. Оказалось, что положительный настрой не только повлиял на мое самочувствие, сделал мою жизнь насыщенней и интересней, но и помог другим найти свой путь. Встречайте каждый день с воодушевлением – оно исцелит ваше тело и излечит душу.

Бэт Арвин

Выбери главное

Много лет я работала в сфере здравоохранения и мечтала о повышении. Наконец, в возрасте 39 лет, я получила долгожданную должность. Все мои старания, от учебы до профессиональной подготовки, вели к этому моменту – теперь я вице-президент в компании. Кто бы мог подумать, что главные трудности еще впереди?

Я впервые вышла замуж в сорок лет и в сорок два родила нашу единственную дочь Мередит. С этого момента начал раскачиваться маятник жизни типичной бизнес-мамы: я чувствовала себя то счастливой и успешной, то несчастной и больной.

В нашем только что отстроенном загородном доме жизнь кипела от заката до рассвета. Мередит еще не умела самостоятельно собираться в школу, ей требовалась моя помощь. За минуту до выхода надо было проверить ее портфель – все ли тетради подписаны, упакован ли обед. Разобравшись со всем этим, я поспешно хватала пиджак и засовывала ноги в туфли.

В удачные дни мы, по просьбе Мередит, шли до школы пешком, а когда опаздывали – ехали на машине. После уроков ее встречали папа или бабушка, они же брали на себя ответственность за выполнение домашнего задания и принятие ванны. Моя высокая должность в крупной компании предполагала сверхурочные и командировки. Я много работала, доказывая, что нахожусь на своем месте. Успех кружил голову, но, как оказалось, у всего была своя цена. В моем случае – это были заседания совета директоров и заключение сделок, которые сопровождались дорогими и высококалорийными ужинами.

Я была занята практически круглосуточно, и такой ритм жизни влиял на мое тело, ум и душу куда сильнее, чем мне казалось. За несколько лет я набрала вес, заработала хроническую усталость и периодически скатывалась в депрессию. Мигрени, исчезнувшие было двадцать лет назад, теперь вернулись, от избытка кортизола на шее появилась сыпь, от которой я вся чесалась. Любые успехи на работе меркли, стоило мне подумать о том, что Мередит почти не видит меня дома. Ее кормили, купали, читали на ночь сказки, но я во всем этом не участвовала. Работа на два фронта все больше меня выматывала.

На семинарах я рассказывала о том, каково это – быть одновременно суперженщиной и супермамой, но в душе знала, что мое физическое и психологическое состояние далеко от значения «супер». Нужно было решать, чего я хочу в жизни, и идти выбранным путем. В Библии сказано: «Никто не может служить двум господам». Мое состояние было лучшим тому доказательством. Что-то нужно было менять. Работа перестала быть для меня источником радости и спокойствия.

– Я знаю, что нам нужны деньги, но Мередит нужна здоровая мама, – сказала я мужу. – Ей нужна мама, которая будет рядом.

– Тогда увольняйся, – ответил он.

– Но мы ведь уже привыкли жить на две зарплаты.

– Давай так, – предложил он, – представь, что уходишь с работы через год. Выбери день и все хорошо обдумай. А я пока найду подработку.

Стоило нам озвучить этот план и назначить дату, как я почувствовала прилив сил. Прогулка по кварталу и поход в магазин за овощами или фруктами из тягостной обязанности превратились в приятное хобби. Пока я училась экономить бюджет, моя самооценка росла, ведь будущее больше не казалось мне туманным. Я заметила, что стала более продуктивной на работе и дома. У меня был всего год, чтобы воплотить нашу идею в жизнь, и с тем же рвением, с которым я писала бизнес-планы для компании, я принялась разрабатывать стратегию по «освобождению» своей семьи. Пришлось кое-чем пожертвовать, чтобы закрыть старые долги и одновременно отложить денег на будущее. Желая достичь результата, мы научились жить скромнее.

Женщины моей семьи научили меня вести дела всего с парой долларов в кармане. Мама показала, как планировать сбалансированный рацион, исходя из набора продуктов, купленных на распродаже. Я стала готовить блюда не хуже, чем в местных ресторанах, – и всего за полцены. Наравне с нами готовила и Мередит, а мой супруг неизменно поддерживал все наши начинания.

Каждую субботу мы устраивали «охоту»: отправлялись на гаражные распродажи и в секонд-хенды. Одна знакомая мама пятерых детей преподала мне урок искусства торговли, и вскоре я поняла, что правила этой игры похожи на правила в бизнесе: там мне тоже приходилось сражаться за разделенные между департаментами ресурсы. Многие из моих организаторских навыков теперь нашли применение в быту. Кажется, корпоративные уроки пошли на пользу нашей домашней жизни.

Несмотря на то что этот год был для меня самым загруженным, мы все же не теряли надежды достичь поставленной цели и были настроены оптимистично. Мы фантазировали и находили все новые способы двигаться вперед. У меня появились силы, сон улучшился, мигрени пропали, и тревога стала сходить на нет. Мы расслабились и позволили себе войти в будущее, построенное нашими же руками.

Я полюбила свой дом и разочаровалась в карьере. В конце концов я стала работать неполный день. В наиболее тяжелое для меня время я смогла принять правильное решение – сойти с дороги, ведущей к болезням и несчастью, и повернуть в сторону надежды и здоровья.

Мэрилин Уэйд Кох

Однажды я запретила себе страдать

– Мне сорок восемь, а чувствую я себя на восемьдесят четыре! – жаловалась я своей подруге Айлин.

– А выглядишь замечательно, – возразила она. – У тебя ни морщинки.

Да уж, благодаря интенсивному увлажняющему крему и правильно нанесенному макияжу я и правда выглядела неплохо. Однако внешнее благополучие совсем не соответствовало проблеме, которая с недавних пор поселилась внутри. У меня был артрит. Первые боли появились, когда мне было сорок. Сначала, несмотря на коченевшие пальцы, скрипучие колени и затекающие плечи, я не сбавляла темпа, но когда болезнь добралась до поясницы, пришлось принимать меры.

Боль в спине следовала за мной, как бездомная собачонка. В лучшие дни стоять, сидеть, наклоняться, лежать в кровати было просто неприятно. Каждый раз я с ужасом думала, как буду садиться в машину, – острая боль пронзала меня в районе бедер, стоило хоть немного перенести тяжесть тела на другую сторону. Перед тем как подняться с кресла перед телевизором и сходить на кухню за печеньем, приходилось делать растяжку.

Если раньше я полагалась только на себя и была постоянно при деле, то теперь стала избегать даже самых простых занятий, отговариваясь больной спиной. Заменить лампочку? Ну, я бы могла… но у меня спина. Прополоть в саду? Бросила, как только разболелась спина. Донести продукты из магазина? Ага, точно. Спина.

Как-то раз я наклонилась, чтобы посушить волосы полотенцем, и не смогла разогнуться. Я словно стала проводником электричества: зародившись в левом бедре, ток пробежал по задней его части, остановился на своде стопы и задержался там на целых десять минут. На глазах выступили слезы. Я хотела было позвать мужа на помощь, но боль была такой сильной, что я не могла и рта раскрыть. На следующий день стало легче, и я пошла к врачу.

– Радикулит, – сказал он, – спровоцированный осложненной травмой, артритом и общей мышечной слабостью спины.

Врач выписал мне обезболивающее, которое можно было купить без рецепта, дал брошюру с упражнениями для поясницы и посоветовал проходить в день не менее полутора километров. Я последовала рекомендациям, и мне стало лучше. Однако изначальный дискомфорт никуда не делся.

Вскоре я только и могла, что говорить о больной спине. Очень быстро в моем кругу нашлись такие же мученики, как я, которые тоже были не прочь пострадать. Как говорится, если пропадать, так всем вместе. Мы даже стали встречаться регулярно, чтобы обсудить диагнозы и неудавшееся лечение. Потрепанные и надломленные болезнью, мы кривились при каждом шаге, а садясь на стулья, испускали коллективный стон. Одна женщина носила шейный корсет. Другая часто пользовалась ходунками, а третья и вовсе была прикована к инвалидному креслу.

Вернувшись домой после одной из таких встреч, я взглянула на себя в зеркало. Оттуда на меня смотрела сгорбленная хромоножка. Я решила поговорить с собой начистоту.

– Господь всемогущий, тебе осталось жить лет тридцать-сорок, – сказала я. – Если не начнешь действовать сейчас, станет только хуже. Ты правда хочешь сдаться? Уже?

– Нет! – ответила я самой себе и для пущей убедительности топнула ногой. – Может, с болью я смирилась, но командовать собой не позволю.

Начиная с того дня, я стала прикладывать все силы, чтобы прямо стоять, ровно ходить и не морщиться при каждом повороте. Особенное внимание я уделяла тому, чтобы перестать ссылаться на больную спину и не упускать те важные моменты, из которых и состоит жизнь. Короче говоря, я запретила себе нянчиться со своим телом. Боль никуда не ушла, но приятно было вновь стоять «на своих двоих».

Чем более активной я становилась, тем счастливее себя чувствовала. Чем счастливее я себя чувствовала, тем меньше замечала боль. Говоря начистоту, когда подошло время следующего «собрания», я поняла, что не ощущала дискомфорта уже несколько недель. В тот день я поделилась с группой, что спустя много лет наконец чувствую себя хорошо, а когда мы встретились в следующий раз, скромно признала, что, кажется, со мной произошло чудо.

Сейчас, спустя целый год после чуда, я полностью вернулась к своим обычным занятиям. Я гуляю, катаюсь на велосипеде и плаваю, а в кинотеатрах быстро поднимаюсь, встряхиваю затекшие ноги и покидаю зал, не дожидаясь фанфар. Зимой я чистила снег, летом – полола сорняки, весной танцевала на свадьбе, а осенью убирала листья. Конечно, я по-прежнему выполняю все рекомендованные упражнения и воздерживаюсь от занятий, которые мой доктор счел небезопасными. Нет сомнений в том, что перемены в моем самочувствии наступили благодаря перемене моего отношения. Я больше не сдаюсь перед лицом боли от защемления или растяжения. Вместо этого я мысленно возвращаюсь к давнему диалогу с самой собой перед зеркалом, топаю ногой и говорю: «Нет!»

Моника Э. Андерманн

Слово доктора Джеффа Брауна

Лучшие друзья всегда держатся рядом. У них общие интересы, общие цели. Если их дружба переживает сложные времена, они задраивают люки и пережидают непогоду. Они понимают, чего не хватает их отношениям, и прикладывают совместные усилия, чтобы вернуться в привычную колею. Давайте представим, что крепкое здоровье – это результат дружбы вашего тела и души и только от вас зависит, насколько надежной будет эта дружба.

Беседу о том, как мысли и чувства влияют на физическое здоровье, хорошо начать с упоминания философской проблемы взаимодействия души и тела. Они ведь связаны, не правда ли? Но как именно? Как они коммуницируют друг с другом? Эта взаимозависимость внутреннего и внешнего – одна из самых логичных и при этом самых непостижимых загадок. Философы, ученые и теологи бились над ней веками, но им не хватало знаний, чтобы решить ее.

Я поделюсь с вами информацией, полученной в ходе современных исследований, и результатами моих врачебных изысканий, проведенных вместе с некоторыми отважными пациентами. Я расскажу о заключениях, к которым пришел благодаря собственным наблюдениям за связью души и тела. Опыт и впрямь лучший из учителей, и я в этом убедился.

Ваше тело – лучший советчик

Несколько лет назад мой друг, врач-терапевт, пригласил меня поработать с беспризорными детьми в боливийском городе Ла-Пас. Мой друг долгое время старался установить контакт и наладить отношения с сиротами, которым судьба подбрасывала испытание за испытанием. В какой-то момент он посчитал, что настало время позвать психолога, который бы провел тренинги для сотрудников местных служб. Так я присоединился к группе, летевшей в Боливию. Мы работали не только в городе, но и в самых удаленных уголках, ездили в приюты и церкви, где жили брошенные дети.