Пропавшие

Ольга Которова

Пропавшие

Глава 1

Тьма знает то, что свет забыл

Riders on the storm

Riders on the storm

Into this house we're born

Into this world we're thrown

Like a dog without a bone, an actor out on loan

Riders on the storm…

Громко заигравшая песня выдернула Милу из сна. Не открывая глаз, она потянулась к тумбочке и отключила будильник на телефоне.

Как же хорошо, когда не надо рано вставать на работу! Особенно это радует после ночных посиделок!

Ардо перевернулась на другой бок, подтянула одеяло повыше, счастливо вздохнула… И замерла, почувствовав аромат мужского одеколона. Сон как рукой сняло. Мила открыла глаза и растерянно заморгала, смотря на мужскую спину. Лунного света, разбавляющего темноту зимнего утра, оказалось достаточно, чтобы эту самую спину рассмотреть.

Мила осторожно села в кровати, не сводя глаз с множества тонких линий, складывающихся в татуировку. Линии закручивались спиралью, переходили на затылок и скрывались в коротких волосах.

Вопрос, кто лежит рядом с ней, отпал сам собой. Но появился другой: что мужчина здесь делает?

Прикрыв глаза, девушка попыталась вспомнить вчерашний день.

Они с Давидом прилетели в Москву. В аэропорту их встретил Евгений Валерьевич и отвез Милу домой. Порыдав и виня себя в смерти полицейского, Ардо окунулась в домашние дела. А вечером, когда она решила принять ванну, пришел Давид с китайской едой и бутылкой вина.

Они расположились на кухне. Ели и болтали. Правда, вино пила только Мила, Давид лишь сделал несколько глотков. А потом он ушел.

Вроде бы ушел.

Ардо тряхнула головой. Нет, точно ушел, она помнила, как закрыла за ним дверь на замок.

Но почему же теперь он лежит в ее постели?

Мила обвела взглядом обнаженную спину мужчины, его черные джинсы, босые ступни. Аккуратно, чтобы не потревожить Давида, встала с кровати и бесшумно покинула комнату. Прикрыв дверь, прошла в ванную.

Сняла пижаму, забралась в ванну, переключила подачу на душ и открыла кран, надеясь, что холодная вода поможет вспомнить момент возвращения Давида.

Ледяные капли коснулись кожи, заставив вздрогнуть. Мила стиснула зубы, но не отступила. Прикрыв глаза, она подняла голову, позволяя струям воды падать на лицо и плечи.

Но как бы ни старалась, вспомнить возвращение Давида не смогла. Будто кто-то стер кусок воспоминаний.

Мила пробыла в ванной минут двадцать, набираясь смелости спросить у Давида, как он очутился в ее кровати. В прихожую она вышла в замотанном наподобие тюрбана полотенце и домашнем костюме. И… прошла мимо закрытой двери спальни на кухню. Поставила чайник. Достала кружку, насыпала в нее две ложки кофе и три сахара.

Настенные часы показывали восемь утра, когда тишину квартиры разбил телефонный звонок. Смартфон лежал на тумбочке в спальне, и Мила понимала: хочешь не хочешь, а придется туда войти. И встретиться лицом к лицу с Давидом.

Подойдя к спальне, Мила остановилась. Постояла, прогоняя стыд, и распахнула дверь.

Мужчины в комнате не было. И вызов прекратился.

Мила застыла в дверном проеме, растерянно пялясь на пустую кровать. Из ступора ее вывел опять оживший телефон.

Включив в комнате свет, она подошла к тумбочке. На дисплее смартфона отразилось имя Евгения Валерьевича.

– Алло, – ответила на вызов Ардо.

– Доброе утро. Уже проснулась или я тебя разбудил? – бодрым голосом спросил Громов. На заднем плане слышался лай собак и шум ветра.

– Нет, не разбудили.

Ардо обошла кровать с той стороны, где до этого спал Давид. Посмотрела на несмятую подушку. Потрогала ее рукой. Ткань ощущалась прохладной, словно никто не лежал здесь недавно.

– Отлично! Готова к работе? – поинтересовался Громов.

Мила продолжала завороженно смотреть на нетронутую подушку. Куда делся Давид?

– Мила, ты меня слышишь? – пришлось переспросить Евгению Валерьевичу.

– А? – отрешенно отозвалась Ардо, среагировав на свое имя, но совершенно не вникая в смысл вопроса.

– У тебя все в порядке? – на этот раз в голосе начальника звучало волнение.

– Все хорошо, – усилием воли включилась в разговор Мила. – Вы говорили про работу? Сегодня выходить?

– Да.

– Когда и куда подъезжать?

– К десяти собираемся у меня дома. Адрес помнишь или тебе прислать сообщение?

– Не нужно. Я помню.

– У тебя точно все в порядке?

– Да. Просто еще не проснулась. Ладно, до встречи.

Ардо поспешно сбросила вызов, не дожидаясь новых вопросов от начальника, и отправилась на поиски Давида.

В гостиной никого не оказалось, как и на балконе. Возвращаясь на кухню, она притормозила у входной двери. Дверной замок был закрыт изнутри.

Тело прошиб озноб. Неужели Давид ей привиделся? Но как же аромат его одеколона? Она проснулась именно из-за него.

Мысленные метания прервал засвистевший чайник. Пришлось поторопиться, чтобы не опоздать в первый официальный рабочий день и не заставлять коллег ждать.

***

Железные черные ворота плавно открылись, и Мила въехала на территорию. Припарковала свою темно-синюю Мазду-3 на подъездной дорожке рядом с еще тремя машинами. Она без труда узнала автомобили Евгения Валерьевича, Федора и Ивана. Значит, друзья уже здесь.

Не спеша выходить из машины, Ардо окинула взглядом старинное здание, похожее на замок. Подобное архитектурное строение, еще и в центре столицы, наверняка стоило целое состояние. Вряд ли Евгений Валерьевич зарабатывает столько, даже учитывая его службу в «Око». Откуда же такой шикарный дом у обычного начальника полиции?

От размышлений Милу отвлекло появление дворецкого. Тот открыл входную дверь и посмотрел на ее машину.

Ардо подхватила с переднего пассажирского сиденья кожаный рюкзак и вышла на улицу. Нажала на брелок, блокируя дверцы, и быстро пошла по дорожке к дому.

Дворецкий дождался, пока она подойдет, открыл дверь шире и приветственно улыбнулся.

– Доброе утро, – нейтрально поздоровалась Мила. К своему стыду, она не помнила, как его зовут.

– Доброе, Мила Васильевна. Проходите, пожалуйста.

В просторной прихожей Ардо приметила куртки Федора и Ивана, висящие на вешалке. Стянув шапку и пригладив волосы, она негромко обратилась к дворецкому:

– Простите, но я…

Мужчина достал с полки домашние тапочки и поставил их перед ней.

– Спасибо, – смущенно поблагодарила Мила и повторила: – Простите, но я забыла ваше имя.

– Ничего страшного, – снова улыбнулся мужчина. – Вениамин. К вашим услугам.

Мила, слегка покраснев, кивнула. Приткнула на пуфик рюкзак, сняла куртку, засунула шапку в рукав и повесила одежду рядом с одеждой друзей. Поправила тонкие кашемировые перчатки, спасающие ее от видений. Она надела их еще перед выходом из дома и снимать пока не собиралась. Да, обычно Мила видела и ощущала на себе последние минуты жизни уже умершего человека, и ее дар редко срабатывал с живыми людьми. Но предпочитала не рисковать.

– Вениамин, скажите, Федор и Иван давно приехали?

– Минут десять назад. Вас ждут в гостиной.

Дворецкий дождался, пока девушка наденет домашние тапочки, а потом зашагал вперед по широкому коридору. Довел Ардо до двери и отступил, давая ей пройти.

Мила уже была в этой гостиной – обширном помещении с огромными окнами, старинным кирпичным камином и множеством картин на стенах. Центр комнаты занимали диван и массивный журнальный стол из красного дерева перед ним. Слева от дивана стояло «ушастое» кресло. Второе такое же примостилось напротив камина.

Но больше всего поражала воображение люстра: многоярусная, из похожего на бронзу металла, с симметричным расположением хрустальных пластин, алмазные грани которых загадочно мерцали. Миле тут же вспомнилось расследование, связанное с аукционом. Одним из лотов там был «Царская люстра XVIII—XIX веков».

Первым ее заметил Громов, перемешивающий дрова в камине. Он убрал кочергу в стойку и улыбнулся.

Ардо тоже ему улыбнулась и бодро поздоровалась:

– Доброе утро!

Федор и Иван, сидевшие к ней спиной, обернулись. Мареев вскочил, быстро подошел и заключил Милу в медвежьи объятия. Девушка с теплотой обняла бывшего мужа, после развода ставшего для нее лучшим другом.

– Как я рад тебя видеть! – воскликнул он и отстранился, уступая место Ивану.

– Привет, Мила, – подмигнул ей Стеклов и обнял, но не так крепко, как Федор.

Наобнимавшись, мужчины вернулись на диван.

– Ардо, ты чего такая бледная? Ты в отпуске была или призраков ловила? – съехидничал Громов.

– И вы прекрасно выглядите, Евгений Валерьевич, – не менее ехидно отозвалась Мила. Отпуск у нее действительно вышел незабываемым. Пришлось поработать: утихомирить злого призрака и выпустить насильно удерживаемые им души на свободу.

Мужчина мягко рассмеялся.

– Садись где тебе нравится, – он обвел рукой кресла и диван.

Мила шагнула к дивану, намереваясь устроиться между Мареевым и Стекловым. И тут сбоку раздалось сухое:

– Доброе утро.

Ардо вскинула голову. В противоположной стороне от камина, у окна, скрестив руки на груди стоял Давид. При виде него сердце Милы сбилось с ритма, а поперек горла встал ком. Она сглотнула, вспоминая сегодняшнее утро и пригрезившийся в ее кровати Давид.

Всю дорогу, пока ехала к Громову, Ардо размышляла об этом странном видении. В итоге списала все на свое сонное состояние. Мало ли что привидится спросонья? Но противный внутренний голос не давал ей полностью принять это объяснение, напоминая о запахе одеколона, который и вынудил ее проснуться.

– Привет, – кивнула Мила Давиду и юркнула между бывшим мужем и другом.

– Давид, ты, может, подойдешь? Или так и будешь маячить у окна? – поинтересовался Громов. Сам он занял кресло рядом с камином, откуда открывался вид на всю комнату, и гости были как на ладони.

Давид молча подошел ко второму креслу, сел, откинулся на спинку и сложил ногу на ногу. Мила отметила, что он выглядит хмурым и недовольным. В принципе, как и всегда.

– И зачем вы нас собрали? – начала разговор Мила. Ей не терпелось приступить к работе, а еще очень хотелось заглушить мысли о Давиде. Глаза так и возвращались к нему.

Но прежде чем Евгений Валерьевич заговорил, в гостиную вошел Вениамин, катя перед собой тележку. Вместе с ним вбежали два пса. Один уселся напротив камина и уставился на огонь, а второй лег у ног Громова. Тот опустил руку и потрепал пса между ушей.

Дворецкий подкатил тележку к журнальному столику и принялся сгружать на него тарелки с бутербродами, сэндвичами, пышными маковыми булочками, кусочками яблочного пирога и шоколадным печеньем. Следом выставил чайники с кофе и с черным чаем. Венчали это пиршество пиалы с вареньем и кусковым сахаром. После Вениамин поставил перед каждым гостем кружку и положил на салфетку чайную ложку. Последним он взял с тележки высокий бокал и подал его Евгению Валерьевичу.

– Ваш «Арнольд Палмер», – проговорил старик.

– Спасибо, – приняв бокал, кивнул Громов. Сделал глоток и облизнул губы.

– Всем приятного аппетита, – пожелал дворецкий. Выкатил из гостиной тележку и плотно закрыл дверь.

Федор тут же схватил кофейник.

– Фух, наконец-то еда! За все дежурство ни разу не успел поесть, – пожаловался он. – Народ словно взбесился! И чего людям по ночам не спится? Мила, тебе чай или кофе?

– Нет, спасибо. Я сама, – отказалась Ардо.

Мареев стащил с тарелки сэндвич и с аппетитом в него вгрызся. Отхлебнул кофе.

– М-м-м… Вкусно-о-о… – протянул он с блаженством.

Громов взял кусок яблочного пирога и тоже с удовольствием откусил. Мила с Иваном последовали его примеру, одновременно сцапав по бутерброду. Давид к еде не притронулся.

Обведя присутствующих взглядом, Мила посмотрела на Громова и повторилась:

– Евгений Валерьевич, так для чего вы всех собрали-то?

Громов откусил пирог, запил его «Арнольдом Палмером» и лишь потом заговорил:

– Недавно ко мне обратился знакомый. С его друзьями произошло нечто странное: домой вернулась дочка, пропавшая двадцать лет назад.

Мареев фыркнул.

– А что тут странного? Радоваться нужно: человек нашелся, домой пришел.

– Девочка пропала в семилетнем возрасте. Не вернулась из школы, которая находится через детскую площадку от ее дома, – спокойно продолжил Евгений Валерьевич. – А странность заключается в том, что ребенок не изменился. Она пропала в возрасте семи лет и вернулась в возрасте семи лет.

Федор поперхнулся сэндвичем.

– В смысле?! Она что, вообще не изменилась?!

– Нет. И помнит только, как вышла из школы и пришла домой, – Евгений развел руками. – Представьте, что почувствовала ее мать, когда кто-то ключом открыл входную дверь и вошла ее пропавшая семилетняя дочь. Причем в той же одежде, в которой она исчезла, и со школьным рюкзаком на плечах. Девочку месяц не выпускали из больницы, провели всевозможные анализы, тесты, лечили бог весть от чего. Вердикт врачей: ее организм соответствует возрасту семилетнего ребенка. Девочку отпустили домой. Мать в панике. Отец умер от инфаркта пять лет назад. Старшему брату тридцать два года, у него своя семья. Родственники совершенно не понимают, что им теперь делать, и знакомый обратился ко мне, зная, что я расследую подобные аномалии.

Евгений Валерьевич замолчал. Молчали и все присутствующие, обдумывая его рассказ. У Милы даже мыслей не было на этот счет. Опять какая-то магия?

– Ну есть же всякие Бермудские треугольники-квадраты. Люди там исчезают, а спустя годы возвращаются. И считают, что прошло всего-навсего десяток минут. По телевизору периодически показывают сюжеты о таких прецедентах. Может, и здесь то же? – предположил Мареев.

– Бермудский треугольник – не мистическая зона смерти, а район со сложными природными условиями и высокой транспортной активностью. Большинство исчезновений объясняются человеческими ошибками или естественными причинами, а мифы созданы для развлечения и заработка на сенсациях, – голосом читающего лекцию профессора выдал Стеклов. – Наука давно развеяла тайну, но легенда продолжает жить в массовой культуре.

Мареев зло на него зыркнул, но возражать не стал.

– Как бы там ни было, нам необходимо с этим разобраться. В базе «Око» упоминаний о подобном нет. А ведь там фиксируется все, что хоть как-то связано со сверхъестественным или неразгаданными тайнами, – заключил Громов.

Он поднялся с кресла, отставил уже пустой бокал на столик. Подойдя к камину, засунул руки в карманы брюк и посмотрел на огонь. Несколько долгих секунд любовался игрой пламени.

– Тем не менее похожее возвращение уже было, – сообщил Евгений. – О нем рассказал Вениамин. В детстве он с отцом жил в доме руководителя общества «Око бесконечности». Однажды ночью к тому пришел мужчина, сын которого точно так же пропал, а потом вернулся домой в том же возрасте.

– Тоже двадцать лет отсутствовал? – уточнил Иван.

– Десять.

– И этого случая в базе нет? – спросила Мила.

– Нет, – качнул головой Евгений.

– Но почему? – изумилась Ардо.

Громов пожал плечами. Этот вопрос и его очень занимал, но ответа он пока не нашел.

– И что будем делать? – поинтересовалась Мила.

Она допила кофе и посмотрела на кофейник, где еще оставался напиток. Наливать себе новую порцию не стала, но сделала мысленную зарубку: узнать у Вениамина сорт зерен. Кофе ей понравился, и она с удовольствием приобрела бы такой домой.

– А делать будем вот что, – решительно произнес Громов. – У Ивана лекции в академии, а у Федора служба, поэтому знакомиться с ребенком поедешь ты, Мила. Пообщайся с ее матерью, братом. Аккуратно порасспрашивай саму девочку. Сходи в школу, побеседуй с учителями, директором. В общем – со всеми, кто контактировал с ребенком или его семьей. Постарайся детально воссоздать тот день, когда она возвращалась из школы. Конечно, лучше бы с тобой поехать Ивану, все-таки он криминальный психолог, – Евгений Валерьевич задумчиво перевел глаза на Стеклова. – Вань, а может, ты отпросишься на пару дней?

Иван поморщился и вздохнул.

– Вообще никак. На мне пол-академии студентов, семестр в самом разгаре. Если я пропущу хоть немного, то даже не представляю, как потом догонять. А подменить меня некому.

– Так пусть Давид с Милой съездит, – встрял Федор.

Миле нестерпимо захотелось его треснуть, и посильнее, чтобы не говорил под руку. Давид, судя по поджатым губам, был с ней солидарен. Он встал с кресла, на котором молча сидел все это время.

– Еще чего, – процедил недовольно.

Столь открытое пренебрежение задело Милу. Она понятия и не имела, что с ним произошло. Еще вчера они сидели у нее на кухне, болтали обо всем на свете и смеялись, а сейчас он ведет себя как настоящий мерзавец. Мила в очередной раз подумала, что в Давиде каким-то чудом уживаются две личности. Одна вполне себе нормальная, с ней легко и приятно общаться, а вторая – отвратительная, злобная и высокомерная. Жаль, что Давид чаще всего демонстрирует последнюю.

– Хорошая идея, – неожиданно поддержал Федора Громов. – А и правда, Давид, езжай-ка ты с Милой. Вдруг заметишь то, чего она не увидит? Да и вдвоем куда веселее.

– Ты же знаешь, что я планировал заняться более серьезным делом, – не спешил соглашаться Давид.

– Знаю, – Евгений выразительно поднял брови. – Но то дело пока ждет.

Давид раздраженно сверкнул глазами на Громова, а затем молча пошел к выходу из гостиной. Проходя мимо дивана, он бросил быстрый взгляд на Милу, и от этого взгляда у нее холодок прошелся по коже. Она и раньше не особо горела желанием куда-то с ним ехать, а теперь и подавно.

– Ну что, если всем все ясно, тогда за работу, – хлопнул в ладоши Громов. Ардо, Федор и Иван поднялись. – Мила, задержись, пожалуйста.

Девушка опустилась обратно на диван, а Мареев со Стекловым, попрощавшись, покинули гостиную.