Подземный Нижний

«У меня в машине – упырь с проломленной грудью, который по всем законам физиологии и медицины должен быть уже мёртв, спящая двухвостая лиса, а в багажнике, как вишенка на торте – расчленённый труп. Несвежий. Может, надо было позвонить Лёхе, чтобы сопроводил?»

Решил всё-таки не беспокоить напрасно. Если ехать через Доскино и потом через автозавод, вполне можно не встретить ни одного поста ГИБДД. А если всё-таки встретится… «Ну, тогда просто перееду на тёмную сторону прямо у них на глазах, и пусть думают, что им померещилось», – решил Птицын.

Успокоив себя таким образом, отправился в путь, но уже кода выехал из города, в башке вдруг появились воспоминания. Да так неожиданно и резко, что едва избежал аварии. Впрочем, нет худа без добра. Из-за резкого торможения Алиса сползла с переднего сиденья, отчего очнулась и начала очумело оглядываться по сторонам.

– Ура! Хоть одна хорошая новость за последние часы! – обрадовался Валерка. – Как ты себя чувствуешь? Вот твоя одежда – давай я из машины выйду, а ты перекинешься и переоденешься. Хорошо?

Лисица кивнула и Птицын, поставив машину поровнее на обочине, вышел, привалившись спиной к машине. Недавно приобретённая регенерация в этот раз отчего-то запаздывала – рана на груди всё ещё болела. Ещё и знобить начало. Ядовитый, что ли, этот ератник? Несмотря на неудобства, настроение было лирическим и радостным. Победили же. Демьян постепенно заживает. Время от времени с заднего сиденья слышатся щелчки – это рёбра встают на место и срастаются. Значит, скоро тоже придёт в себя. Чего не радоваться? Снежок ещё этот. К вечеру похолодало, но совсем чуть-чуть, так что крупа превратилась в пушистый снег, и теперь он очень приятно ложился на поднятое к небесам лицо.

Алиса, не дождавшись, пока парень вернётся в машину, вышла сама.

– Ты как? – очнулся Птицын, услышав хлопнувшую дверь.

– У меня теперь два хвоста, – судя по лицу и тону, девушке это не нравилось.

– А это плохо? – испугался Валерка. – Я просто слышал, у кицунэ чем больше хвостов, тем они сильнее. Думал, радоваться надо.

– Всё так и есть, – кивнула Алиса. – Я научилась повелевать огнём. Когда увидела, что тебя вот-вот убьют, почувствовала, что сейчас у меня внутри что-то лопнет, а потом поняла, что могу сжечь эту нежить. Только это же два хвоста, Валера! Знаешь, как надо мной в детстве за один издевались? И сейчас тоже прятать станет сложнее. Это у меня точно от мамочки. Все кицунэ в человечьей форме хвосты прятать не умеют.

Девушка так печалилась, что Валерка не мог её не обнять.

– Какая разница, что было в детстве? Ты же не думаешь, что кто-то из наших или я станем над тобой издеваться? Мне вот наоборот нравится. Такие красивые хвосты… пушистые! Так и хочется погладить. Вот уж нашла повод переживать. А по поводу прятать… по-моему, в этом отношении нет большой разницы – один или два. И вообще, ты же сама уже поняла, что если увидят – ничего страшного не случится.

Алиса доверчиво прижаласьпоплотнее, и спросила:

– Валера, а что там было? Я его убила? И что с Демьяном?

Пришлось рассказывать. И ту версию, которую помнил изначально и то, что удалось вспомнить совсем недавно:

– Мы с тобой довольно долго простояли там, как дураки. Ты ведь тоже слышала эти странные мысли о том, что мы забрали его, и что он нам отомстит?

– Нет, мне он другое говорил. Говорил, что таких гадких полукровок, как я, не должно существовать на свете, и что он исправит это недоразумение.

– Вот почему ты так куксишься, – догадался Птицын. – Ты самая прекрасная и замечательная полукровка из всех, какие только могут существовать. Гораздо лучше, чем все чистокровные, что яломиште, что кицунэ. Верь мне – я твой князь!

– Ты даже ни разу не видел ни одну кицунэ, – хихикнула Алиса. – То, что показывают в ваших мультфильмах, очень далеко от того, что есть на самом деле. Изображение, тем более сделанное по фантазиям людей, тоже никогда не видевших кицунэ, не может передать всей красоты этих существ.

– Да и плевать, – отмахнулся Птицын. – Всё равно лучше тебя никого нет. Тут не стыдиться, тут гордиться надо!

В этот момент в машине особенно сильно хрустнуло, захрипело и засипело. Алиса рванулась посмотреть, Валерка – тоже.

– Мы все живы, да? – удивлённо спросил упырь. Голос звучал страшно, но Демьяна это не смущало. – Интересно, каким чудом? Эта тварь оказалась старше меня! Хитрая, экономная… Он стал ератником ещё до разделения миров!

– Это всё Алиса, – гордо, как будто сам её научил, похвастался Птицын. – У неё второй хвост отрос! Или появился. Как вдарила огнём! Эх, видел бы ты, как она выглядит в лисьей форме, объятая пламенем!

– Очень хотел бы посмотреть, – улыбнулся Демьян. – Никогда не доводилось видеть кицунэ в таком виде.

– Я покажу дома, – девушка покраснела до ушей. Кажется, начала оттаивать.

– Ребят, я всё хотел спросить, с трупом что делать? В смысле, надо с ним что-то делать, или просто закопать можно?

Демьян сначала жутко всполошился, даже попытался встать – потребовал срочно возвращаться в Дзержинск за телом, пока оно не уползло. Потом, узнав, что Валерка догадался взять труп с собой, успокоился и пояснил, что да, нужно сжечь, причём обычного пламени может оказаться мало. Для надёжности нужно колдовское, и лисье для этого вполне подойдёт.

– Ну, вот заодно и спалим. Добраться бы только! – Валерка вдруг пошатнулся, и сам этому удивился. Вроде же нормально себя чувствовал!

Куртка от резкого движения распахнулась, Демьян упёрся взглядом в раны. Заметив, как помрачнел упырь, Валерка сам забеспокоился.

– Валера, нам срочно нужно на тёмную сторону. Сосредоточься, пожалуйста. Срочно!

Птицын хотел что-то спросить, но его опять шатнуло – промахнулся мимо ручки водительской двери, попытался исправиться, и чуть не опрокинулся на спину. Странно – зрение, вроде бы, вполне ясное, а вот координация ни к чёрту.

Упасть ему не дали – Алиса вовремя среагировала, подставила плечо, помогла усесться на сиденье.

– Валера, переходи, – нудел за спиной Демьян.

– Так там же лес. Мы там не проедем. Давайте хоть до города доберёмся. – Птицын сам слышал, что говорит, как пьяный. Это было удивительно и забавно, ведь голова-то оставалась совершенно ясной!

– Переходи на ту сторону! – рявкнул Демьян.

Спорить с раненым – дело неблагодарное, и Валерка послушался. С третьего раза завёл машину – не мог никак ухватить ключ, медленно тронул машину, сосредоточился.

Вокруг был лес. Высокий, светлый сосняк. Парень поспешно топнул по тормозу, и машина заглохла – как раз вовремя, чтобы не въехать в одну из сосен.

– И зачем надо было сюда переходить? – И опять – слова растягиваются, как у пьяного. Смешно!

– Затем, что нам срочно нужно к лекарю. Алиса, пересади его на пассажирское сиденье и садись за руль. А я прослежу, чтобы он не потерял сознания. Князь должен обязательно быть в сознании.

– Я не умею! – взвизгнула девушка.

– Алиса, сосредоточься! Я подскажу, что делать. Если не справишься – князь умрёт. Так далеко ты его не дотащишь, а я пока не могу передвигаться. Мы должны ехать.

«Да я сам могу», – хотел сказать Валерка, но вместо членораздельных слов выдал какое-то младенческое агуканье и хихикнул. Действительно, потянуло в сон, поэтому сопротивляться, когда Алиса начала его вытаскивать с водительского сиденья парень не смог. Да и не захотел – вместо этого очень захотелось обнять девушку. Но тоже не получилось – конечности двигались как угодно, но не так, как от них требовалось.

– Что с ним происходит? – плачущим голосом спросила Алиса.

– Я плохо разбраюсь в ядах. Слышал, раненый ератником обязательно умрёт. Но князь ещё держится, а значит, ничего ещё не потеряно. Сколько прошло с тех пор, как его ранило?

– Не знаю, – шмыгнула носом Алиса. – Я тоже только что очнулась. Больше часа – точно.

– Это вселяет надежду. Он уже должен был умереть. Но нам лучше всё равно поторопиться.

Валерке всё это казалось ужасно смешным. Особенно, как Алиса пыталась завести машину. Бедная нива дёргалась и тут же снова глохла – после перехода Птицын не снял машину с передачи, а Алиса не догадалась выжать сцепление.

– Не получается! – Алиса, кажется, начала паниковать. Девушку было жалко – и так переживает, и ещё машину вести не получается. Обидно! Вот только как рассказать, что надо педаль сцепления выжать?

Валерка наклонился, и схватил Алису за коленку. Даже удивительно, что получилось. Алиса, правда, долго не могла понять, что от неё хотят. Даже, кажется, что-то не то подумала, и отвесила Валерке пощёчину. Было не обидно, потому что боли парень не почувствовал.

– Он пытается подсказать! – сообразил Демьян. – Точно, там же педали! Надо нажать какую-то.

Валерка толкнул коленку в сторону, показывая, что нажать надо самую левую. Дошло. Ещё через две попытки дошло, что нужно нажать и не отпускать, пока не заведёшь. Ну а дальше девушка уже и сама справилась. Разогнаться дальше первой передачи в зимнем лесу всё равно не светило, так что Валерка облегчённо выдохнул, и откинулся на сиденье – не нужно будет объяснять, как переключаться на вторую и третью. И сразу начал засыпать с чувством выполненного долга. Но не дали. Едва у него начали закрываться глаза, как парень подскочил от резкой боли в боку. Это Демьян кольнул его кинжалом.

– Прости, князь, но спать я тебе не дам. И сам уж постарайся не засыпать. Ты умрёшь – мы тоже долго не проживём, сам ведь понимаешь.

«Да почему я должен помереть, если засну?» – если уж совсем откровенно, Валерка никаких неприятных ощущений не испытывал. Наоборот, было тепло, радостно и очень уютно. Тот же вопрос интересовал и Алису, так что мучиться любопытством не пришлось.

– Это смертный сон, разве не чувствуешь? – ответил ей Демьян. – Он живой только потому, что бодрствует. Сам себе не даёт умереть. Как только заснёт – тело сдастся. Он – ведун, его воля сильна.

«Ну ладно. Не буду спать», – решил Птицын.

Выполнить собственное решение оказалось трудно. Машина так убаюкивающее и медленно покачивалась на бездорожье, что тут бы и здоровый заснул. Алиса ехала со скоростью двадцать километров в час и тщательно выбирала дорогу. «Если застрянем – тут и останемся, – понял Птицын. – Повезло, что тут такой сосняк хороший. И сугробов больших нет, и ровно относительно». Впрочем, в том, что не застряли, была ещё и заслуга Алисы. Девчонка вцепилась в руль так, что костяшки на пальцах побелели от напряжения. И губу прикусила до крови – по подбородку стекала тоненькая струйка, но она не обращала на это внимания. Спустя полтора часа машина выбралась-таки на узкую просёлочную дорогу, и стало легче. Девушка даже притопила немного педаль газа.

Так и добрались сначала до города, а потом до Канавинского моста. И вот там случился затык. Русалки отказались пропускать «экипаж». Может, увидели через стекло, в каком состоянии Валерка и Демьян, а может, сразу такое указание было. Даже объяснений придумывать не стали. Нет – и всё. Этот экипаж по их мосту не проедет.

Выслушав ответ привратниц, Алиса вышла из машины, – та опять заглохла, – и громко заявила:

– Вы не пропускаете князя Валерия. При свидетелях заявляю – если не пустите по праву закона, мы пройдём по праву силы. А вы все сгорите, мерзкие пучеглазые рыбы!

Девушка обернулась лисицей. Шёрстка снова покрылась языками пламени. Русалки отшатнулись в стороны, от случайных зрителей послышались удивлённые восклицания. Кажется, с огненными лисами они ещё дел не имели.

«Ну вот. И как теперь обратно переодеваться? Машину-то вести в таком виде не получится!» – Но Валерка плохо знал Алису. Девчонка невозмутимо обернулась обратно в человеческую форму и гордо, с прямой спиной, проследовала в машину. Парень даже порадовался, что находится в неадекватном состоянии. Можно не стесняться и любоваться, сколько захочется. Алиса грациозно опустилась на водительское сиденье. Тронулась плавно. Проезжая мимо поста не глядя швырнула в сторону ошарашенных русалок золотой – за проезд.

Больше им никто не препятствовал. Благополучно добрались до знакомого уже лекаря. К нему Алиса нагишом идти всё-таки постеснялась – быстро надела штаны и куртку, потом затащила по очереди сначала Птицына, потом Демьяна. Доктор, увидев раны упыря, направился к нему первому, но тот покачал головой:

– Сначала князя. Он отравлен ядом ератника.

Лекарь потеряно опустил руки:

– Но что вы от меня хотите? От этого яда нет противоядия. Он умрёт.

– Просто займитесь очищением крови, – упрямо мотнул головой Демьян. – Я знаю, у вас есть такая услуга.

– Но это бесполезно. Организм уже умирает! Очищение крови ничего не даст!

– Господин доктор, мы платим – вы делаете, – жестко ответил упырь. – О том, насколько это полезно будем судить после!

Глава 8, в которой Валерка влезает в долги

Сознания Валерка так и не потерял, и не потому, что Демьян с Алисой всю дорогу с ним говорили. Отвечать он долгое время не мог, как и двигаться. Всё, что выходило – это лупать глазами, как младенчику в конверте. При этом ощущения от чистки крови были… специфические. Поначалу Птицына ещё держало это странное состояние веселья, но по мере того, как кровь в жилах начала превращаться в кислоту, веселье уступало панике. Возможно, на самом деле никакой кислоты не было, но других сравнений Валерке в голову не пришло. Очень тяжело, когда никак не можешь выразить дикую боль, которая тебя поглощает. Птицын таращил глаза и вращал ими во все стороны, но потом и вращать перестал, потому что даже такие движения стали приносить дополнительные оттенки боли.

– Мы напрасно его мучаем, – сквозь туман в ушах доносились слова доктора. – Это человек, а не оборотень, и не упырь. Если раны на груди нанесены когтями ератника, то органы этого человека уже поражены. Все! Может быть, столичные врачи и смогли бы поддерживать его жизнь и запустить регенерацию, но у меня просто недостаточно оборудования. Я рекомендую вам пока не поздно начать обращение в упыря. Тогда будет хоть какой-то шанс сохранить ему жизнь… хотя после яда ератника это может и не помочь. Душе просто некуда будет возвращаться.

– Господин лекарь, вы делайте своё дело, а насчёт остального не беспокойтесь, – повторял Демьян, хотя Валерка был уже согласен и на превращение в упыря, лишь бы эта пытка прекратилась.

– Удивительно. Вы дали ему какое-то средство, усиливающее регенерацию? – спросил лекарь. – Органы постепенно восстанавливаются. Но боль князь сейчас испытывает совершенно ужасную. Как бы с ума не сошёл!

Валерка и сам уже опасался. Особенно невыносимо было от невозможности кричать. Казалось, вот если бы можно было орать и материться, пережить пытку было бы проще. Спустя какое-то время – может, час, но показалось, что целую вечность, характер боли изменился. Она слегка уменьшилась, и появились оттенки. Время от времени она будто вовсе уходила, оставляя только самые крохотные проявления где-то глубоко в груди, но потом снова горячей волной расходилась по организму. А самое главное – в моменты, когда боль становилась меньше, он мог говорить! Парень даже не сразу это понял – настолько привык, что не может двигать даже языком и челюстью. И вдруг в какой-то момент, когда в очередной раз накатило, заметил, что скрипит зубами!

Первое слово, которое он смог выговорить было, конечно, матерным. Даже присутствие Алисы не остановило.

– Что ж как паршиво-то!

– О, удивительно, что вы уже можете говорить. Это очень облегчит мне работу! – лекарь искренне обрадовался. – Можете рассказать о своих ощущениях?

– Что тут рассказывать? – прошипел Птицын. – Когда вы начали меня лечить, стало очень-очень больно. Сейчас чуть получше, но снова накатывает. Боль как будто сжимается в точку, а потом снова расходится по всему организму!

– Вот как? – отчего-то нахмурился лекарь, и начал вдвое интенсивнее изучать пациента. После того, как диагностика была закончена, мужчина ещё сильнее помрачнел, как-то засуетился. Доктор что-то взял с кушетки, на которой лежал Валерка.

– Почернел уже полностью, – лекарь отбросил камень, метнулся к лабораторному шкафу и установил, судя по щелчку, в какое-то гнездо, новый камень. – Скажите, вы смогли определить возраст ератника?

– Откуда, господин лекарь? Он не был расположен к общению, – ответил Демьян. – У нас какие-то проблемы?

– Он говорил со мной, – вмешался Валерка. – Когда пытался зачаровать. Не совсем говорил…

– Ну же, молодой человек, не тяните время. Это не в ваших интересах!

– В общем, он стал ератником очень давно. Больше тысячи лет назад. Если я правильно понял.

– Где вы нашли такую старую тварь?! – возмутился лекарь. – Впрочем, это меня не касается. Но у меня для вас плохие новости, господа. Мои бафониты с этим ядом не справятся. Чем старше ератник, тем более ядовит. Если поначалу его яд мало отличается от обычного трупного, то с течением времени он всё сильнее пропитывается эманациями зла и смерти. Жабий камень хорош против любого яда, но вы сами видите – он очищает кровь, а яд продуцирует сам себя. Это уже не столько яд, сколько зараза. У меня нет средства против такого. Боюсь, я могу только отсрочить вашу гибель, но не отменить её полностью. Запас бафонита у меня есть, но надолго его не хватит. Этот яд слишком силён, и до конца очистить кровь такими средствами нельзя

Валерке стало ужасно неловко. Не перед лекарем – перед Алисой и Демьяном. Надо ж было так подставиться! Подвёл ребят! В то, что он всё-таки помрёт, почему-то не верилось, но то, что будут проблемы – это точно.

– У вас нет подходящего средства, но вы знаете, у кого его найти? – вкрадчиво спросил Демьян.

– Наверняка – нет, не знаю. Но могу предположить, что у кого-то из клановых лекарей есть что-то подходящее. Вам нужен безуй единорога – это дорогая вещь. Скорее всего, берендеи могут обладать такой драгоценностью. По крайней мере, я слышал, к ним обращались несколько лет назад за излечением от сложного яда, и медведи помогли. Не бесплатно, конечно.