«Возвращение домой»

Роман Егоров

«Возвращение домой»

«Всю жизнь мы ищем то, что потеряли в детстве, и находим в старости то, что никогда не теряли, – просто забыли, куда положили»

Пролог. Узнавание Родины

«Всю жизнь мы ищем то, что потеряли в детстве, и находим в старости то, что никогда не теряли, – просто забыли, куда положили»

Знаете, дорогие мои, что самое смешное в этой истории? Мы потратили всю жизнь на поиски дороги домой, а оказалось, что мы никуда и не уходили. Как дети, которые играют в прятки и прячутся за собственными ладонями, искренне веря, что их никто не видит.

Теперь, когда пыль дорожных приключений осела, когда карты духовных земель убраны в дальний ящик, а паспорт искателя истины отправлен в архив за ненадобностью, можно наконец рассказать вам эту историю. Историю о самом невероятном путешествии, которое началось и закончилось в одной точке. О самом грандиозном поиске, который завершился пониманием того, что искать было некого и нечего.

Помните сказку о царевиче, который отправился за тридевять земель искать жар-птицу, приносящую счастье? Он исходил полмира, сражался с драконами, переплыл моря-океаны, взобрался на стеклянные горы – и в конце концов нашёл свою жар-птицу сидящей на ветке яблони в родном саду. Она смеялась: «А я всё это время была здесь! Просто ты смотрел не туда».

Примерно так выглядит и наша история. С той лишь разницей, что жар-птица, царевич и сад – это один и тот же персонаж, играющий разные роли. И когда игра заканчивается, остаётся только смех узнавания.

«Духовный путь – это самый долгий способ дойти до себя»

Послушайте, как начиналось это приключение. Жил-был на свете… впрочем, нет, не так. Жил-был в мире, который сам себе казался… тоже не то. Было время, когда время ещё не началось… ближе к истине, но всё равно не то.

Давайте проще. Жили-были вы. Обычные, земные, со своими радостями и печалями, успехами и неудачами. И вдруг однажды – может быть, в детстве, может быть, в юности, а может, и в зрелом возрасте – вас кольнуло странное чувство. Как будто вы что-то потеряли. Что-то очень важное. Настолько важное, что без этого вся жизнь казалась какой-то… неполной.

Вы не могли объяснить, что именно потеряли. Может быть, смысл жизни? Может быть, связь с чем-то большим? Может быть, способность удивляться, как в детстве? Или просто ощущение, что мир волшебен, а не просто функционален?

И началось путешествие. Сначала робкое, потом всё более решительное. Книжные магазины эзотерической направленности. Семинары личностного роста. Медитативные практики. Йога. Цигун. Дыхательные техники. Паломничество по святым местам. Встречи с учителями, гуру, наставниками.

«Поиск истины – единственная профессия, в которой чем дольше работаешь, тем меньше знаешь о предмете»

Какие удивительные приключения случались в этом путешествии! Встречи с замечательными людьми, которые светились изнутри каким-то особенным светом. Моменты прозрения, когда вдруг всё становилось ясным – правда, ненадолго. Состояния такого блаженства, что хотелось кричать на весь мир: «Я нашёл! Я понял!» А через неделю снова приходилось признавать: «Нет, ещё не то».

Помню одну историю. Приехал как-то искатель к знаменитому мудрецу и говорит: «Учитель, я уже десять лет ищу просветления. Прочитал тысячи книг, посетил сотни семинаров, освоил множество техник. Но всё ещё не нашёл то, что ищу. Помогите!»

Мудрец улыбнулся и спросил: «А что ты делал до того, как начал искать просветления?»

«Как что? Жил обычной жизнью. Работал, заботился о семье, радовался мелочам, иногда грустил…»

«И как тебе такая жизнь?»

«Да нормально. Даже хорошо было. Но ведь я тогда не знал о духовности!»

Мудрец рассмеялся: «Так и продолжай не знать. В этом и заключается всё просветление».

«Мы ищем особые состояния, а потом выясняется, что самое особенное – это обычное состояние, в котором мы всегда находились»

Конечно, эта история показалась искателю слишком простой. Он ещё долго бродил по горам и долинам духовности, пока наконец не устал искать. И в этой усталости, в этом «всё, больше не могу» произошло чудо. Не грандиозное озарение с фейерверками и хорами ангелов. А что-то тихое и уютное. Как будто он просто… вспомнил.

Вспомнил то, что знал всегда, но как-то упустил из виду в суете поисков. Что дом – это не то место, куда нужно добраться, а то, что ты носишь в себе. Что истина – это не сокровище, спрятанное в далёких землях, а воздух, которым ты дышишь. Что Бог – это не грозный судья на небесах, а та самая сила, которая заставляет сердце биться, а глаза – видеть красоту мира.

И тогда началось самое интересное. Не поиск истины, а жизнь в истине. Не стремление к просветлению, а просветление всего, что попадается под руку. Не медитация как особая практика, а медитативность как способ мыть посуду и чистить зубы.

«Просветление начинается там, где заканчиваются попытки просветлеть»

Оказалось, что та жизнь, от которой мы когда-то устали и начали искать что-то более духовное, и была самой духовной жизнью. Просто мы смотрели на неё не теми глазами. Мы искали священное в храмах, а оно жило в детском смехе. Мы искали мудрость в древних текстах, а она пряталась в бабушкиных поговорках. Мы искали экстаз в медитативных практиках, а он плескался в каждой чашке утреннего кофе.

Как больно и смешно теперь вспоминать все эти годы поисков! Все эти «духовные практики», которые должны были сделать нас лучше, чище, возвышеннее. Мы были как дети, которые всерьёз играют во взрослых, надевая родительскую одежду. Только играли мы в просветлённых, надевая чужую духовную одежду.

А потом эта одежда стала нам мала. Или велика. Или просто надоела. И мы остались в том, в чём родились, – в собственной шкуре, в собственном сердце, в собственном смехе над собственной серьёзностью.

«Возвращение домой – это не географическое перемещение, а снятие всех масок, включая маску духовного искателя»

Знаете, что самое трогательное в этой истории? То, как нежно и терпеливо ждал нас дом все эти годы скитаний. Как любящая мать ждёт блудного сына. Ни на секунду не сомневаясь, что он вернётся. Потому что мать знает: дети могут убегать как угодно далеко, но сердце всегда помнит дорогу домой.

И когда мы вернулись – уставшие, мудрые и немного смущённые своими приключениями, – дом встретил нас не упрёками, а объятиями. Не вопросами «где ты был?», а радостным «как хорошо, что ты дома!» И мы поняли, что он никогда на нас не сердился. Просто ждал, когда мы наиграемся в чужие игры и захотим поиграть в свои.

Теперь мы дома. Наконец-то дома. И можем рассказать эту историю – не как нравоучение, а как семейную легенду. С тем особым юмором, который появляется только тогда, когда понимаешь: всё, что казалось таким серьёзным и важным, было просто игрой. Прекрасной, увлекательной, иногда болезненной, но всё же игрой.

Игра в потерянность, чтобы потом с восторгом обрести себя. Игра в разлуку, чтобы сделать встречу слаще. Игра в сон, чтобы пробуждение стало праздником.

«Вся драма духовного поиска разыгрывается для того, чтобы в финале все персонажи рассмеялись и поняли: они играли одного и того же героя»

Так что устраивайтесь поудобнее, дорогие мои. Заварите чай – самый обычный, не священный и не освящённый. Достаньте печенье – не мандалу и не просфору, а обычное печенье к чаю. И послушайте эту историю о самом удивительном путешествии, которое никогда не начиналось и никогда не заканчивалось.

Историю о том, как вы искали себя и нашли свой дом. Как собирали по крупицам то, что никогда не рассыпалось. Как шли к истине, которая всё это время была рядом, терпеливо ожидая, когда вы повернёте голову.

Добро пожаловать домой. Вы никогда отсюда не уходили.

Глава 1. Путешествие к истокам

«Самое дальнее путешествие заканчивается у порога собственного дома – жаль только, что об этом узнают в самом конце»

Если бы в начале моего духовного пути мне сказали, что через двадцать лет поисков истины я окажусь ровно там же, где и начинал, только с чувством юмора по поводу собственной серьёзности, я бы, наверное, рассмеялся. Или расплакался. Или сделал бы и то, и другое одновременно, что, кстати, довольно часто случается с теми, кто слишком близко подобрался к истине.

Но начну по порядку. Это была эпоха великих духовных открытий. По крайней мере, мне так казалось. Эзотерические книжные магазины росли как грибы после дождя. Семинары по личностному росту собирали стадионы. Тибетские чаши звучали в каждой второй квартире, а индийские благовония курились даже в лифтах.

Я был типичным представителем этого движения – искателем с большой буквы И. У меня была специальная тетрадь для духовных озарений (толстая, в кожаном переплёте), коллекция кристаллов для медитации (каждый со своей энергетической специализацией) и внушительная библиотека книг о том, как достичь просветления за семь шагов, десять дней или одну жизнь – в зависимости от степени амбициозности автора.

«Духовный поиск – единственная область, где чем больше у тебя инструментов, тем дальше ты от результата»

Моё путешествие началось с простого вопроса: «А что, если жизнь – это ещё не всё?» Не «не всё» в смысле «есть ещё смерть», а «не всё» в смысле «должно же быть что-то ещё». Какой-то более глубокий смысл. Какая-то более высокая истина. Какое-то более надёжное счастье, чем то, что зависит от внешних обстоятельств.

И я отправился в путь. Сначала интеллектуальный – читал всё подряд, от Кастанеды до Кришнамурти, от «Дао дэ цзин» до «Курса чудес». Потом практический – медитировал, осознанно дышал, ходил по углям (в прямом смысле), висел вниз головой в позах йоги, которые явно придумали люди с другой анатомией.

Каждая новая книга обещала стать последней, которую мне придётся прочитать. Каждая техника должна была стать последним ключом к просветлению. Каждый учитель намекал, что именно он знает самый короткий путь к истине.

«Самый короткий путь к истине – тот, на котором перестают искать короткие пути»

Помню, как однажды ехал на поезде в очередной духовный центр, где проходил семинар «Пробуждение за выходные». В купе со мной ехала бабушка с огромной сумкой пирожков. Всю дорогу она угощала попутчиков, рассказывала смешные истории про внуков, а когда узнала, что у соседки болит спина, полчаса делала ей массаж.

Тем временем я читал книгу о сострадании и строил планы, как стать более любящим человеком. И только спустя годы понял: настоящий учитель сидел напротив меня и угощал пирожками. А я изучал теорию любви вместо того, чтобы просто принять угощение и поговорить по душам.

Это типичная история духовных поисков. Мы ищем Бога в храмах, а он варит суп на соседней кухне. Ищем мудрость в древних текстах, а она висит на холодильнике в виде записки: «Купи молока и не забудь – я тебя люблю». Ищем просветления на медитативных ретритах, а оно играет с детьми во дворе и хохочет над своими шутками.

«Мы ищем священное в священных местах и не находим его в обычных – а между тем для Бога все места одинаково священны»

Но тогда я этого не понимал. Я был серьёзным искателем серьёзной истины. У меня даже был специальный блокнот для записи мудрых мыслей, которые приходили мне в голову во время медитаций. Перечитывая его сейчас, я смеюсь до слёз. Какие там были глубокомысленные откровения! «Всё едино», «Любовь – основа всего», «Настоящее – единственная реальность».

Всё правильно, всё точно – и всё совершенно бесполезно, пока остаётся на уровне концепций. Это как читать кулинарные рецепты и думать, что ты шеф-повар. Или изучать карты и считать себя путешественником.

Шли годы, коллекция техник росла, а чувство, что «я всё ещё ищу не то», только усиливалось. Каждый новый метод работал… какое-то время. Потом эффект ослабевал, и нужно было искать что-то ещё. Как наркоману нужна всё более сильная доза.

Я побывал в ашрамах Индии, где учился растворяться в Абсолюте. Медитировал в тибетских монастырях, где постигал пустоту ума. Танцевал в кругах суфиев, где искал Бога в экстазе. Сидел в японских дзенских залах, где пытался уловить звук одной хлопающей ладони.

«Турист от духовности отличается от обычного туриста только тем, что собирает не магнитики на холодильник, а техники в копилку опыта»

И знаете, что было самым забавным? В каждом месте я находил именно то, что искал. В Индии – растворение. В Тибете – пустоту. У суфиев – экстаз. В дзенских залах – тишину. Но через некоторое время все эти состояния куда-то испарялись, и я снова становился обычным человеком с обычными проблемами и необычной коллекцией духовных переживаний.

Это было всё равно что собирать воду в решето. Чем больше набираешь, тем быстрее она утекает. И вместо того, чтобы задаться вопросом «а может, дело в решете?», я думал: «Нужна более совершенная техника набора воды».

Переломный момент наступил совершенно неожиданно. Я тогда жил в небольшом городке и каждое утро ходил за хлебом в булочную. Путь лежал через парк, где на скамейке всегда сидел один и тот же дедушка. Он кормил голубей, читал газету, иногда дремал на солнышке.

Однажды я увидел, что он плачет. Не рыдает, а тихо плачет, глядя на играющих детей. Я подошёл и спросил, что случилось. Он улыбнулся сквозь слёзы: «Да ничего особенного. Просто смотрю на этих малышей и думаю – какое же это чудо, что они есть. Что вообще что-то есть, а не пустота. Иногда от этого чуда даже плакать хочется».

«Просветлённые мудрецы часто маскируются под обычных дедушек, которые кормят голубей и удивляются чуду существования»

И тут меня словно током ударило. Этот простой дедушка, который никогда не слышал о чакрах и кундалини, переживал то самое состояние, которое я годами искал в далёких странах. Благоговение перед тайной бытия. Растворение в красоте момента. Слёзы от переполняющей сердце любви к миру.

А я всё это время носился по планете в поисках особенных мест и особенных состояний, в то время как самое особенное происходило каждый день в соседнем парке. Просветление сидело на скамейке и кормило голубей, пока я штурмовал гималайские вершины сознания.

В тот день я понял, что моё духовное путешествие было похоже на поиски очков, которые всё это время были у тебя на носу. Или на поиски своего дома, когда ты стоишь у его порога. Всё, что я искал в дальних краях, было здесь, в моём городе, в моём доме, в моём сердце.

«Истина не прячется в экзотических местах – она скучает в обычных, ожидая, когда мы перестанем её избегать»

Но самое удивительное открытие ждало меня впереди. Когда я перестал активно искать просветление, оно начало проявляться само. Не как грандиозное событие с фанфарами, а как постепенное осознание того, что всегда было здесь.

Утренний кофе стал медитацией. Разговор с соседкой – сатсангом. Мытьё посуды – духовной практикой. Не потому, что я прилагал к этому усилия, а потому, что перестал делить жизнь на духовную и мирскую.

Оказалось, что Бог не где-то там, в высших сферах. Он здесь, в этой чашке, в этом дыхании, в этой улыбке прохожего. Не как концепция или идея, а как живая реальность, более очевидная, чем собственное имя.

И тогда я понял самую большую шутку духовного пути. Всё это время я искал то, от чего убегал. Бежал от обыденности к священному, не понимая, что обыденность и есть самое священное, что только может быть. Стремился к особым состояниям сознания, упуская единственное состояние, в котором я на самом деле живу, – состояние чистого бытия.

«Духовный поиск заканчивается там, где начался, – пониманием того, что искать было некого и нечего»

Теперь, когда пыль странствий улеглась, я могу честно сказать: моими лучшими учителями были не знаменитые гуру, а случайные попутчики в поездах. Самыми глубокими прозрениями были не откровения на вершинах гор, а открытия за кухонным столом. Самыми священными местами были не древние храмы, а моя собственная ванная комната, где я каждое утро встречаюсь с собой в зеркале и говорю: «Привет. Как дела?»

Путешествие закончилось. Точнее, я понял, что оно и не начиналось. Были только круги по родному двору в поисках того, что лежало у меня под ногами. Была только игра в потерянность, чтобы найтись было приятнее.

И самое прекрасное в этой истории то, что она не уникальна. Каждый, кто когда-либо искал истину, рано или поздно приходит к тому же открытию. Мы все идём разными дорогами к одному дому. И когда встречаемся у порога, смеёмся: «Надо же, и ты здесь! А я-то думал, что только я такой странный – ищу свой дом по всему свету».

«Путешествие закончилось осознанием того, что оно никогда и не начиналось – это были лишь круги по родному двору»

Глава 2. Встреча с изначальным

«Бог так хорошо спрятался в нас, что мы потратили всю жизнь на его поиски, а теперь Он смеётся: „Я же всё это время был здесь!“»

Знаете, что самое забавное в поисках Бога? То, что Он всё время ищет нас. Получается что-то вроде комедии ошибок: мы бегаем по миру, заглядывая во все уголки, – «Боже, где же Ты?», а Он бегает за нами следом – «Ребята, я здесь, я здесь!» Но мы так заняты поисками, что не слышим Его.

Это напоминает мне историю о рассеянном профессоре, который полдня искал свои очки, а они всё это время висели у него на шее на шнурке. Только в нашем случае «очки» – это мы сами, а «шнурок» – это жизнь, которая никогда нас не отпускает.

Моя встреча с изначальным произошла не в храме и не на вершине горы. Она случилась в самом прозаичном месте – в очереди в поликлинике. Я сидел, ждал своей очереди к врачу, листал журнал трёхлетней давности и вдруг… Как это описать словами?

Представьте, что вы всю жизнь смотрели на мир сквозь тёмные очки и вдруг сняли их. Или всю жизнь слушали музыку в плохих наушниках и вдруг включили хорошую акустическую систему. Мир остался прежним – та же поликлиника, те же люди в очереди, тот же журнал в руках. Но как будто кто-то добавил резкости, яркости, объёма.

«Пробуждение – это не смена декораций, а смена очков, через которые на них смотришь»

И что самое поразительное – я вдруг узнал всех этих людей. Не в смысле «а, это же Иван Петрович из соседнего подъезда», а в каком-то более глубоком смысле. Как будто встретил давно потерянных друзей. Или родственников, с которыми не виделся много лет.

Старушка напротив, которая жаловалась на правительство, – у неё были мои глаза. Не похожие на мои, а именно мои. Молодая мама с плачущим малышом – у неё были мои руки, которыми она укачивала ребёнка. Угрюмый дядька в углу – он хмурил мои брови.

Сначала я подумал, что схожу с ума. Потом понял – наоборот, впервые в жизни прихожу в себя. Это не галлюцинация, это узнавание. Как будто всю жизнь смотрел на мир через калейдоскоп, видел фрагменты и осколки, а тут калейдоскоп сломался, и стала видна вся картина целиком.

А картина оказалась до смешного простой. Все эти разные люди, все эти разные лица – это одно лицо, которое корчит разные рожицы. Как актёр, который играет всех персонажей спектакля, быстро меняя маски.

«Мир – это зеркальная комната, где одно сознание любуется собой с разных ракурсов»

Помните детскую игру в «зеркало»? Один показывает движения, другой их повторяет. Так вот, оказалось, что всю жизнь я играл в эту игру сам с собой. Я примерял на себя разные роли через разных людей, а потом удивлялся: «Какие же мы все разные!»

В тот момент в поликлинике я понял, почему мне всегда было так интересно наблюдать за людьми. Почему я мог часами сидеть в кафе и разглядывать прохожих. Почему я так любил читать биографии – чужие жизни казались мне такими увлекательными.

Да потому что это были не чужие жизни! Это были мои собственные варианты, которые я проигрывал через разных персонажей. Как автор романа, который вкладывает частичку себя в каждого героя, а потом с интересом следит за их судьбами.

Только в отличие от писателя, который помнит, что он автор, я забыл об этом и искренне поверил, что являюсь лишь одним из персонажей. Более того, я думал, что этот персонаж – самый важный в истории!

«Эго – это когда один из персонажей романа считает себя автором, а все остальные – второстепенными героями»

После того случая в поликлинике мир изменился навсегда. Точнее, изменился не мир, а способ его восприятия. Раньше я смотрел на людей как на отдельных существ, у каждого из которых была своя драма, свои радости и печали. Теперь я видел одну большую драму, одну космическую пьесу, в которой один актёр играет все роли одновременно.

И какие же прекрасные роли он играет! Влюблённый юноша, готовый на всё ради своей девушки. Уставшая мать, которая в третий раз за ночь встаёт к плачущему младенцу. Старик на скамейке, который кормит голубей и думает о прожитой жизни. Ребёнок, который впервые видит море и кричит от восторга.

Каждая роль сыграна так убедительно, так искренне! Влюблённый действительно страдает от разлуки. Мать действительно устаёт от бессонных ночей. Старик действительно грустит о прошедших годах. Ребёнок действительно восхищается морем.

Это не игра в том смысле, что «всё понарошку». Это игра в том смысле, что один играет всех. Чувства настоящие, переживания искренние, но переживает их один и тот же «кто-то» в разных формах.

«Слёзы актёра на сцене настоящие – просто он знает, что пьеса когда-нибудь закончится»

Самое удивительное открытие было связано с так называемыми «плохими» людьми. Раньше я осуждал их, злился, пытался понять, «как можно быть таким». А тут вдруг увидел: это же я играю злодея! И играю с таким же артистизмом, как и святого.

Жадный чиновник, который берёт взятки? Это я исследую тему власти и коррупции. Грубый хам в транспорте? Это я изучаю, что такое агрессия и невоспитанность. Равнодушный прохожий, который не помог упавшему старику? Это я экспериментирую с безразличием и эгоизмом.