Всемогущий из СССР (киносценарий)

МАТЬ

– Опять ты так поздно вернулся, посмотри, уже одиннадцать, а в шесть вставать и на завод. Вымотала тебя эта школа, будь она не ладна, третий год уже. Хотя и без неё нельзя, я всё понимаю. Но жалко тебя, сынок.

ПАНКРАТОВ

– Ничего, мама, потом отдохну. Через месяц закончу школу и сразу в юридический поступать буду. После занятий в институте подрабатывать буду, проживём как-нибудь. Высшее образование обязательно получить надо.

МАТЬ

– А почему именно в юридический?

ПАНКРАТОВ

– Потому что там дают такие знания, какие необходимы политику и государственному деятелю.

МАТЬ

(с удивлением и улыбкой)

– Неужели мой сын государственным деятелем решил стать?

ПАНКРАТОВ

– А почему нет. Вперёд и вверх, как говорится. Кто-то же, умный и сильный, должен управлять государством.

МАТЬ

– Да уж, ты со своим характером так науправляешь, что все разбегутся. А, если серьёзно, то для этого действительно грамотным человеком надо быть, разбираться во всём.

ПАНКРАТОВ

(кивая на прикреплённый над дверью в другую комнату лист бумаги со словами: «Два человеческих стремления – к знанию и могуществу поистине совпадают в одном и том же. Ф.Бэкон»)

– Правильно, неспроста же я это повесил.

СЦЕНА 6. ИНТ: Там же и в то же время. Комната с кроватью и письменным столом.

ПЕРСОНАЖИ: ПАНКРАТОВ. МАТЬ.

МАТЬ

(из другой комнаты через открытую дверь)

– А когда ты последний раз Таню видел? И где она учится?

ПАНКРАТОВ

(расправляя постель)

– Перед новым годом. А учится она на первом курсе университета.

МАТЬ

– И о чём вы договорились?

ПАНКРАТОВ

(укрываясь одеялом)

– Ни о чём. Я встретился с ней, хотел пригласить куда-нибудь, а она даже разговаривать со мной не стала, побрезговала. Конечно, кто я по сравнению с ней. Бывший ремесленник, пэтэушник. Она наверняка вообразила себе, что я так и останусь простым работягой.

МАТЬ

– Странно. А что, хорошим рабочим быть позорно, что ли?

ПАНКРАТОВ

– Для неё позорно. А как же иначе. Отец у неё большой начальник, машина служебная. А мамаша вообще, похоже, никогда и нигде не работала.

МАТЬ

– Всё одно, непонятно. Вы ведь так дружили в школе. Ты её всегда домой провожал, от хулиганов защищал.

ПАНКРАТОВ

– То школа, а это жизнь. Теперь у неё другие защитники, очкарики какие-нибудь прыщавые, которых я одним плевком зашибу.

МАТЬ

– А она всё такая же красивая?

ПАНКРАТОВ

(зевая)

– Даже слишком. Всё равно никуда она не денется, от меня не уйдёшь, всему своё время.

МАТЬ

(сердитым тоном)

– И не держи ты руки за спиной, когда идёшь по улице. Ты же не под конвоем. Сколько раз тебе говорить надо.

СЦЕНА 7. НАТ: Солнечный майский день. Тот же сарай за домом Панкратова, та же голубятня, от захвата с сеткой на ней осталось несколько сломанных реек.

ПЕРСОНАЖИ: ПАНКРАТОВ – 18 лет.

Панкратов возле сарая отрабатывает приёмы рукопашного боя. Бьёт, чаще ногами, по висящему на стене старому матрасу, на котором начерчена фигура человека. Боевая стойка, удары и имитация ударов у Панкратова совсем не похожи на элементы спортивных единоборств. То, что и как он делает, больше похоже на драку, в которой с его стороны – расчётливая демонстрация агрессии и жестокости. Видно, как Панкратов сосредоточенно настраивается на схватку и с какой-то буйной остервенелостью нападает на воображаемого противника. С очень низкой стойки он бьёт нарисованного человека по туловищу, в горло кулаком, ладонью, сжатыми и растопыренными пальцами, пинает его по ногам, в пах, в живот, хватает противника как бы за плечи и резко в прыжке бьёт головой. В разной последовательности и в ошеломляющем темпе всё это действо повторяется несколько раз и заканчивается тем, что Панкратов срывает матрас со стены, перебрасывает через себя, высоко подпрыгивает и втаптывает его в землю.

СЦЕНА 8. ИНТ: То же время, та же комната в квартире Панкратовых.

ПЕРСОНАЖИ: ПАНКРАТОВ – 18 лет. МАТЬ.

Панкратов за своим письменным столом, закрывает и откладывает в сторону учебник истории СССР. Тут же ещё другие учебники, тетради. Панкратов встаёт из-за стола, выходит из комнаты, надевает кеды.

МАТЬ

– На тренировку?

ПАНКРАТОВ

– Как всегда. Сегодня же суббота.

МАТЬ

– А когда выпускные экзамены начинаются?

ПАНКРАТОВ

– На следующей неделе.

СЦЕНА 9. НАТ: Тёплый, светлый вечер в конце мая. Старый, заросший, неухоженный сквер.

ПЕРСОНАЖИ: ПАНКРАТОВ – 18 лет. ЧЕТВЕРО РАЗНОВОЗРАСТНЫХ МУЖИКОВ – трое сидят на скамейке, один перед ними на корточках, не обращая внимания на прохожих, распивают спиртное, громко сквернословят, швыряют мусор в кусты.

ПАНКРАТОВ

(задиристо)

– Привет, бичи позорные! Быстренько всё убрали за собой и сами убрались отсюда.

ОДИН ИЗ ПЬЯНЫХ МУЖИКОВ

(самый здоровый)

– Не понял. Чего тебе надо, щенок?

ПАНКРАТОВ

(с явным желанием раздразнить пьяную компанию)

– Чтобы вы ушли, и чтобы рож ваших я здесь больше не видел.

ТОТ ЖЕ МУЖИК

– А если не уйдём?

ПАНКРАТОВ

– Да куда вы денетесь, козлы вонючие!

Такой дерзости и таких обидных слов этот самый здоровый мужик уже не выдерживает и без опаски нападает на Панкратова. Панкратов сбивает его с ног одним ударом. Другие мужики тоже, гурьбой, с хмельным азартом, нападают на Панкратова. Один из них при этом успевает даже разбить пустую бутылку о край скамейки и вооружиться «розочкой». Но в результате стычка с Панкратовым заканчивается для них очень плохо. Издавая протяжные стоны и корчась от боли, все они валяются на земле, в том числе и тот, что с разбитой бутылкой в руке.

СЦЕНА 10. ИНТ: Июнь. Та же квартира Панкратовых.

ПЕРСОНАЖИ: ПАНКРАТОВ – 18 лет. МАТЬ.

Панкратов возвращается с работы домой.

ПАНКРАТОВ

(устало, с порога, видя, что мать дома)

– Как же всё-таки хорошо, что не надо больше в школу ходить. Хоть поесть и поспать спокойно можно.

МАТЬ

(подсаживаясь к сыну, допивающему чай, и передавая ему заказное письмо из института и повестку из военкомата)

– Извини, сама расписалась в получении. Вдруг что-то важное в этом письме. И военкомат всё равно не отвяжется.

На повестку Панкратов не смотрит, а сразу распечатывает толстый почтовый конверт. В конверте его документы, какие подают при поступлении в высшее учебное заведение, и сопроводительное письмо на официальном бланке Свердловского юридического института.

ПАНКРАТОВ

(читает вслух)

– Приёмная комиссия возвращает вам документы и сообщает, что согласно действующему законодательству вы не вправе обучаться на очном отделении высшего учебного заведения, так как обязаны после окончания производственного технического училища отработать четыре года на соответствующем предприятии.

ПАНКРАТОВ

(вставая из-за стола в крайнем возбуждении, нервно, с

ошарашенным видом, срываясь на крик)

– Вот зачем ты заставила меня идти в эту ремеслуху, если такое правило есть!

МАТЬ

(заметно расстраиваясь вслед за сыном)

– Да откуда же я знала об этом.

ПАНКРАТОВ

– Так узнала бы вначале! Нельзя было разве устроить меня куда-нибудь на самую примитивную работу, без каких-то там обязательств и отработок.

МАТЬ

– Нельзя, потому что лет тебе тогда было мало и никуда не брали, даже разнорабочим.

ПАНКРАТОВ

– Тогда надо было в школе оставить, я же хорошо учился.

МАТЬ

– Тоже нельзя было. Забыл, что ли, как я заболела тогда, ноги отнялись. Хорошо, вылечили. А если бы нет, кто бы тебя кормил, в училище хоть стипендию платили. Потом, если честно, я боялась, что ты без профессии останешься. У нас тут шпана одна кругом, заманили бы тебя в свои дела и не доучился бы ты ни в какой школе, целых три года надо было тянуть. И мало ли что со мной могло случиться. Если бы отец ещё жив был.