Одинокий ворон говорит «Стоп!»

Дарья Фэйр

Одинокий ворон говорит «Стоп!»

1. Хитрый план тётушки

«Знаешь, с годами можно привыкнуть притворяться. Люди и сами рады впасть в заблуждение, особенно если оно подтверждает то, что они хотят видеть. Куда приятней считать себя хитрым и наблюдательным знатоком человеческих душ, который на раз разгадает пьяницу, картёжника, бабника или шулера. И куда сложнее допустить мысль, что всё это может быть лишь пылью в глаза.

Мне, знаешь ли, самому льстит, как легко они верят в то, что я хочу показать. И это же удручает. Никто из них не видит меня настоящего, никто не знает, что прячется под маской. И они никогда этого не узнают. Полностью открыться я могу лишь тебе. Прочим же буду и дальше пускать пыль в глаза. Люди любят пошлые сказки.

Правда… люди также очень любят истории о несчастной любви. Жаль, что я не расскажу им нашу. Думаю, она бы многим разбила сердце. Но я, пожалуй, оставлю этот груз только себе. Не хочу обрекать на эту боль других. Я просто рад, что у меня есть ты, и я могу написать тебе об этом.

Навеки твой, Б.В.»

Он поставил точку. Свернул лист, чуть посмотрел на него с тёплой улыбкой. А после, как обычно, бросил в камин.

***

Кто-то говорит, что самая сильная сторона женщины – это её красота. Кто-то считает, что хитрость и умение манипулировать. А вот житель одного прекрасного прибрежного города на юге империи знал наверняка, что самая сильная сторона женщины – её бедро. Как минимум, одной конкретной женщины, которая прямо сейчас спешила по коридору, толкая мягкими пышными округлостями двери, приближаясь к гостиной.

– Сейчас начнётся… – вздохнул он, слыша шаги совсем рядом.

Дверь распахнулась, ударилась о стену, и помещение огласил бодрый возглас:

– Мы открываем брачное агентство!

Сквозняк взвил шторы, те в свою очередь задели стоящую на пианино вазу. Ваза покачнулась, чуть накренилась, но устояла. Впрочем, когда дверь с грохотом вернулась на место, шторы повторили манёвр, и ваза всё-таки перевернулась аккурат на новые выглаженные штаны.

Мужчина привычно не стал вскакивать, а лишь долго и терпеливо вздохнул:

– Тётя Зи-зи… Может, не надо? – Прикрыл лицо ладонью. Но так просто спрятаться ему всё равно не удалось.

– Бранн, мальчик мой, поверь, это прекрасная идея! – подскочила тётя, смахнула лёгкой рукой с журнального столика кружевную салфетку и принялась вытирать ею его колени.

На это он мгновенно оживился и попытался салфетку выхватить, пока забота не перешла границы допустимого для мужчины его возраста и статуса. Впрочем, сопротивления не последовало, и тётушка, бросив занятие, застучала каблучками по комнате, заглядывая во все тарелочки и корзиночки в поисках мармеладок, наверняка зная, что у племянника точно что-нибудь есть.

– Я уже выбрала помещение! – воскликнула она с восторгом, уцепив кубик рахат-лукума с подноса, где второй час стояла нетронутая чашка кофе. – Это через улицу, между кондитерской дяди Берни и аптекой! Три зала, широкая гостиная, санузел нового типа! Правда, трубы иногда шумят, но где не шумят? Зато въезжать можно хоть сейчас!

– О нет… – отбросив мокрую салфетку, тихо проговорил Бранн и накрыл переносицу ладонью, но его никто не слышал.

– Кстати, туда отлично встанет моя новая ширма! Помнишь, малыш? Та, с розами!

– Помню, – ровным тоном ответил он, не убирая руки.

– Вот! Я уже решила, что в малом зале у нас будет специальная чайная для деликатных разговоров по душам! – торжествующе упёрла кулаки в боки тётя Зи-зи и наконец уселась в кресло напротив. Перешла на деловой тон: – Значит, об аренде я договорилась. Пару дней на оформление бумаг, заодно приведём там всё в надлежащий вид, а в следующую пятницу кузина уже обещала пощебетать на приёме у герцогов Фонклейн, чтобы все, кому надо, узнали. А дальше нам останется только ждать! – И она со вздохом человека, отлично выполнившего свою работу, уложила пухлые ладошки на колени в ожидании реакции.

Бранн молчал. Молчал долго, чувствуя, как пропитавшая штаны вода из вазы добралась до сиденья. Поморщился, отметив лёгкий душок. И не только воды, но и дела, которое затевала родственница. А следом посмотрел ей в глаза:

– Тётя, ты понимаешь, что это всё равно не сработает?

Её добродушное лицо изменилось, тонкие круглые бровки нахмурились, а губки обиженно сложились в суровый круг.

– Ты, Бранн, только о себе и думаешь! – фыркнула она. – Будто дел у меня больше нет, кроме как пытаться тебя женить! Я тебя, конечно, считай, почти с пелёнок растила, но ты уже мальчик большой, в свои тридцать как-нибудь сам разберёшься. А я, чтоб ты знал – нашла дело своей жизни!

Он коротко вздохнул и поинтересовался:

– Это которой по счёту жизни? В этом году было уже две. – Но осёкся, когда суровый круг напротив из багрового стал почти белым – так сжался.

– Я в своей жизни достаточно натерпелась, чтобы сейчас иметь право заниматься, чем мне хочется! – вздёрнув нос, заявила она. – Твой дядя, вообще-то, уже дал добро. И сказал, что тебе тоже стоит уже заняться делом!

– Ещё бы он не дал, – под нос пробормотал Бранн, а тётя фыркнула, продолжая:

– Такого повесы ещё поди найди! Целыми днями спит, а по ночам пьянствует, по всяким клубам и профурсеткам шатается, всю заразу собирает! Тьху! Старшие мои уже давно делом заняты, у обоих уже и жёны, и дети, и должности приличные при дворе! А ты? Вон, чем ты сейчас занимался, а? Опять носом в рукав сидел? Как старый дед в кресле целыми днями спит! Мы не для того тебя учили, чтобы ты бездельником был, как дружки твои!

Он с отчаянием на лице поморщился, опять потёр переносицу, заодно прошёлся по покрасневшим глазам и без особой надежды проговорил:

– Тётя Зи-зи, но я же наладил дела в герцогстве, земля приносит стабильный доход, с бухгалтерией идеальный порядок, а…

– А ты всё равно целыми днями слоняешься без дела! – как обычно перебила тётушка строгим голосом. – И, Бранн, расставить по должностям толковых людей и сложить ручки – это каждый дурак может! А вот самому…

– Но тётя…

Он опять замолчал под резким жестом.

– И слышать ничего не хочу! Ты уже совсем одурел, Бранн! Весь бледный, глаза дикие, костюм несвежий! – Она кивнула на залитые водой штаны. – Пора тебе браться за ум! Завтра же отправляемся с тобой в агентство, и будешь осваивать новое дело!

Он скрежетнул зубами, убрал выбившуюся на висок чёрную прядь и, сдаваясь, кивнул.

«Очередное новое дело», – подумал он, но вслух уже ничего не сказал.

***

Яркий полуденный свет ослепил уставшие глаза. Бранн сощурился и поднял воротник, будто тот мог защитить не только от холодного октябрьского ветра, дующего со стороны залива и несущего низкие хмурые тучи, но и от навязчивой дневной суеты. Поскользнулся на влажной брусчатке и быстро перешёл на другую сторону улицы, в надежде, что пассажир коляски его не узнает. Но, увы, за спиной раздался высокий голосок:

– Лорд Виндер! Неужели это вы?!

Он остановился, обернулся и вежливо приподнял шляпу:

– Леди Мэллис? Как ваше здоровье?

Светлокожая шатенка в модном лиловом платье спрыгнула с сиденья и подошла к нему. Бесцеремонно подхватила под локоть и всем видом показала, что готова сопровождать его, куда бы он ни шёл. Растерянный возница приоткрыл рот, но госпожа небрежным жестом велела ему проваливать, и колёса запрыгали по брусчатке прочь.

– Ох, герцог, ваша забота делает меня счастливой! – прощебетала она, погладив чёрный рукав и потянув Бранна по тротуару в ту сторону, куда он шёл изначально. – Поверьте, всё просто замечательно! Это была сущая мелочь! Всего-то-навсего обычная простуда, с тех пор я уже трижды бывала на балах. Я, знаете ли, не леди Найл, чтобы по неделе хворать.

– Леди Найл снова заболела? – непринуждённым тоном спросил Бранн, даже не сбившись с шага, и тут же расслабил кулак, чтобы спутница не обратила внимания на побелевшие костяшки.

– Ох, у неё же четверо детей! – отмахнулась шатенка. – Женщины с детьми вечно болеют! Не представляю, как можно столько времени возиться с этими сопливыми малышами. Это же, в конце концов, неприлично! Няни на что?

– Думаю, леди Найл сама решит, как часто ей возиться с детьми, а как часто посещать балы, – пожав плечами, заметил он. – Уверен, эти дела не касаются ни вас, ни меня, и решать в любом случае ей. Или, в крайнем случае, – виконту Найлу.

– Ох, да что этот виконт может решить? – хмыкнула леди. – Разве что: какой сорт виски он будет пить на этот раз! – Она встряхнулась и с любопытством взглянула в лицо Бранну. – Герцог, вы мне так и не ответили тогда: почему вы не явились на открытие осеннего сезона?

– Нездоровилось, – сказал он, безразлично глядя вперёд.

Ответ спутнице не понравился, но она промолчала, похоже, чувствуя, что обсуждать этот вопрос с ней не намерены.

– Но вы же придёте в пятницу к герцогам Фонклейн? – всё же рискнула она через полминутки, и, чуть дёрнув его рукав, прибавила: – Там будут все знатные семьи города! Вы обязаны прийти!

– Я постараюсь, – вздохнул он и замолчал.

Они вместе проводили взглядом флегматично шагающую лошадь, которая тащила переполненную тыквами телегу. На облучке сидел расхристанный мужик, крепко сжимавший поводья. Кадык на шее чуть подрагивал, а раззявленный рот издавал храп, оглушительный настолько, что сразу понимаешь – мужичок не дурак выпить. На круп лошади слетела чёрная птица, затем подпрыгнула и перепорхнула на скамью к мужику. Блеснула бусинкой глаза, низко и мерзко протяжно каркнула, а затем ка-а-ак клюнула цепочку на штанах спящего.

Леди Мэллис поморщилась от громкой ругани, а Бранн сдержал улыбку. Телега проехала, а девушка, увидев, что спутник приободрился, тоже оживилась.

– Никогда не понимала, как можно быть настолько безответственным, – горделиво передёрнула она плечиками. – И эти птицы! Совершенно распустились! Чувствуют себя абсолютно безнаказанно! Мало того, что вопят по ночам, так ещё и средь бела дня на людей кидаются!

– Не будьте строги, – мягко улыбнулся герцог. – Уверен, что всё же лидерами по ограблениям до сих пор остаются люди. Даже если все птицы города вдруг решат, что цепочки и монеты вкуснее зерна.

– Зерно едят утки и лебеди, – со знанием дела возразила она. – Вспомните, Бранн, мы с вами видели, как их кормят в резиденции императора. А эти же, – и брезгливо кивнула вслед улетевшей птице, – поедают всякую падаль и отбросы. Хуже крыс! Отвратительно! Переносят всякую заразу, куда ни плюнь! Не зря считают, что вороны приносят несчастья. Исчадия Скверны! Помяните моё слово, эти слухи не без оснований идут. Если честно, я бы давно проголосовала за то, чтобы их всех перебили. В городе не место воронью!

– Никогда не бейте ворона, леди, – холодно перебил Бранн. – При всём вашем образовании и, безусловно, способном разуме, вы никогда не узнаете, что на самом деле у них на уме. И никогда не сможете решить наверняка, насколько они важны для города и для мира вообще. Во́роны – не только часть экосистемы, но и часть культуры и человеческой жизни в целом. Без них мы были бы совершенно другими. И точно не стоит путать их с воро́нами, это разные виды.

– Вы что, верите в эту чушь? – рассмеялась она. – Что во́роны защищают нас от кошмаров? Не смешите меня, герцог! Такие сказки к лицу разве что таким недалёким тихоням и мечтательницам, типа леди Найл, а вам…

– А мне пора, леди Мэллис, – ледяным тоном внезапно оборвал Бранн. – Был рад встрече. – И он, ловко вывернувшись из девичьих рук, быстро зашагал вперёд. После, оглядевшись, пересёк проезжую часть, и свернул в переулок, куда даже самая настойчивая девушка не посмела бы сунуться следом.

Вышел через улицу и побрёл дальше. В общем-то, даже удачно вышло, потому что отсюда до Клуба алых воронов было ближе, а туфли от нечистот он сможет отчистить на месте.

Район, где располагался Клуб, не считался самым благополучным, но всё же был вполне респектабельным, особенно по сравнению с доками, где ютились горожане с низким уровнем дохода. Здесь было много лавок, мастерских и прочих общественно важных заведений. Но каждый обитатель города знал, что в конце улицы стоит самый большой и шикарный бордель, где можно найти развлечение на любой спрос и кошелёк. Именно туда и направлялся герцог Виндер, коротко кивая некоторым сонным в полуденный час встречным прохожим.

Бордель начинался с широкой лестницы. Поговаривали, что когда-то это был гостевой дворец императора, который он заказал под влиянием сиюминутной прихоти, но затем по какой-то причине передумал и пожертвовал почти готовый недострой городу. Пока чиновники решали, что с ним делать и как достраивать, один самый ушлый провернул сделку с подругой, которая оказывала ему особые услуги. Что случилось с чиновником, история умалчивала, а вот подруга, а ныне – леди Амброзия, безраздельно владела и зданием, и сердцами, и кошельками большинства холостяков города. И не только холостяков.

Бранн в эту историю не верил. Он не только был убеждён, что здание изначально строили для бывшей фаворитки, но и не понаслышке знал, что император сам инкогнито посещал верхние уровни борделя не раз. Да и местные лорды предприимчивую леди по понятным причинам весьма жаловали. Всё-таки общественно важное заведение. А то, что улица среди чиновников получила негласное прозвище «Недворцовая», которое потом перешло в официальное, лишь подчёркивало связь с короной.

Миновав ступени и оказавшись на небольшой площадке с двумя клумбами и беседкой на восточный манер, Бранн кивнул привратнику и помахал рукой знакомой проститутке, что сонно потягивалась в окне левого флигеля. Она послала ему воздушный поцелуй, и герцог, усмехнувшись, сделал вид, что поймал и положил в карман. Тут же спохватился, достал оттуда мелкую монетку и кинул мальчишке с тряпкой, который уже спешил навстречу, завидев клиента. Тот ловко поймал и споро приступил к обязанностям.

Через минуту с чистыми теперь ботинками Бранн благодарно кивнул пацану и направился в сторону главного входа в бордель под небольшим навесом с шестью фигурными колоннами. Но в самом конце свернул за балюстраду и вошёл в неприметную соседнюю дверь, над которой висела чёрная табличка с красным силуэтом птицы. Спустился по крутым ступеням в задымлённое благовониями помещение и с удовлетворением вздохнул. Большинство знакомых лежало на диванах, принимая ласки девиц средней и высокой стоимости, а некоторые откровенно спали. Кто-то даже подвывал во сне.

От дальней стены отделилась худая женщина в богатом, но небрежно наброшенном халате и с улыбкой поплыла навстречу.

– Бранн, рада видеть тебя, – томно выдохнула она. – Ты что-то сегодня рановато. Ты ко мне? Или к девочкам? – И указала взглядом на вяло гудящую гостиную.

– К тебе, – с тёплой улыбкой ответил он, и женщина, взяв его за руку, потянула за собой вглубь помещения, где располагались двери в отдельные комнаты.

Несколько раздетых джентльменов махнули проходящему герцогу, и тот поприветствовал в ответ, но сам нетерпеливо шагал следом за спутницей. Они добрались до самой далёкой и самой шикарной двери. Её с усилием открыл стоящий рядом обнажённый по пояс крепкий мулат и едва заметно кивнул Бранну, поймал ответную улыбку и замер, вернув строгость виду.

– Проходи, – поманила женщина, вошедшая первой.

Двери за спиной закрылись, и она подошла к единственному окну и отдёрнула тяжёлую штору. Сразу стало светлее, а едва створка распахнулась, аромат благовоний поплыл прочь, пропуская свежий холодный воздух. Женщина запахнула халат получше, поправила пояс, села за широкий дубовый стол и жестом пригласила герцога присесть напротив. Второй мулат, похожий на первого как две капли воды, молча зазвенел посудой и через минуту поставил перед ними чашки и наполнил душистым чаем: сначала хозяйке, затем гостю.

– Ты завтракал, Бранн? – спросила женщина, с заботой взглянув ему в глаза.

– Не успел, – покаялся он. – Если не возражаешь, Рози, я бы не отказался перекусить, если у тебя найдётся…

– Для тебя у меня всегда найдётся, – по-матерински улыбнулась она и кивком приказала мулату подать закуски.

Когда они покончили с едой, Рози вздохнула и заметила:

– Неважно выглядишь. Как ты?

Бранн покачал головой:

– Не беспокойся. Просто немного перестарался вчера, к вечеру буду в норме, так что готовь девочек! – Усмехнулся на скептическое покачивание головы, и посерьёзнел. – Я к тебе по другому делу.

– Что случилось, мой хороший?

Он долго выдохнул.

– Тётушка случилась.

– Что, опять?

– Угу. Новый хитрый план.

– И как на этот раз она планирует тебя женить? – женщина поправила халат на груди и с озорным выражением лица сложила руки на животе.

– На этот раз она решила открыть брачное агентство.

Рози округлила губки:

– Нетривиально! – Затем её глаза сощурились и устремились взглядом куда-то в сторону потолка, будто она уже прикидывала, как это можно обернуть в пользу Клуба.

– И она хочет, чтобы я управлял им вместе с ней, – напомнил о себе Бранн.

– Ты думаешь, что она использует это против тебя?

– Конечно, – усмехнулся он, – зачем ещё тёте Зи-зи эта суета? Никогда не поверю, что чисто из творческого зуда! Она мне сегодня прямо заявила, что ей надоел мой праздный образ жизни, поэтому деваться мне некуда. – Собеседница сочувственно вздохнула, а он прибавил: – В общем, я пришёл сказать, что мне придётся притормозить. Как минимум, на ближайший месяц-два, пока она не наиграется. Ты же не обидишься?

– Боги с тобой, Бранн! – отмахнулась она. – Спасибо, что хоть сказал, а не как в прошлый раз! Не переживай, мальчик мой, ты у меня не один, так что занимайся своими делами. А там, глядишь, может, и правда женишься? – И она подмигнула.

Герцог с усмешкой покачал головой:

– Ты же знаешь, я не…

– Да уж знаю! – отмахнулась с улыбкой Рози. – Шучу. Никуда ты от моих девочек не денешься.

– О, твои девочки – лучшие! – согласно кивнул он с горячим одобрением. – Если не возражаешь, пойду к ним. А то после вчерашнего уже сил нет!

– Хорошо, западная купальня как раз свободна, – понимающе сказала Рози и кивнула на ещё чуть пахнущие затхлой цветочной водой штаны, которые он по рассеянности забыл переодеть. – И костюм тебе бы сменить. Ты же оставлял в своей ячейке, да? – Он кивнул. – У меня, кстати, две новенькие девочки, они с восточной практикой. Твой приятель – Рэм – уже оценил. Могу прислать их, хочешь? Если что, о твоих… предпочтениях я уже предупредила.

Бранн с улыбкой покачал головой:

– Ох, Рози, как же нам с тобой повезло! Ладно, зови своих новеньких, раз уже предупредила.

Женщина довольно кивнула и встала. Они покинули комнату и направились в другую сторону переполненного помещения – туда, где располагались личные купальни Клуба алых воронов. Бранн улыбался и кивал девушкам на приветственные жесты, пока проходил мимо, а у двери, чуть помедлив, всё же негромко на ухо спросил:

– Рози, я, конечно, благодарен тебе за заботу о моих… «предпочтениях». Но почему бы тебе просто не сказать им уже наконец, что я импотент?

Она хмыкнула:

– Мальчик мой, ты в своём уме? – Тихо рассмеялась, покачав головой. – Бранн, дорогой, неужели ты до сих пор настолько не разбираешься в женщинах? Поверь, стоит мне только намекнуть на это, и все мои девочки выстроятся в очередь, чтобы тебя вылечить! Ты уверен, что хочешь разбираться с этим? Лично я отгонять не буду, даже полюбуюсь на это зрелище.

Он кивнул, поджав губы.

– Ну да, это я не учёл.

Уже собирался войти в купальню, но Рози остановила его и с теплотой в голосе прошептала:

– К тому же никакой ты не импотент, Бранн. Тебе всего лишь не повезло…

– Мне повезло быть тем, кто я есть, – бережно, но настойчиво отвёл он руку женщины. – Я не жалуюсь. Быть Вороном – честь. А что так случилось – это всего лишь неприятный бонус. Зато уберегает от ошибок.

Рози не выдержала: взяла его лицо в ладони, притянула к себе и нежно поцеловала в лоб.

– Иди, мой хороший, – сказала она. – Сегодня будет горячая ночка – конец октября на носу.

2. Пирог, рулет и осколки в руках

Утро началось раньше обычного. Едва низкое октябрьское солнце влезло лучами на подоконник, снизу раздался бодрый голос тётушки, и Бранн со стоном ударил подушку лицом. Полежал так с минуту, но после настойчивого стука поднял голову и крикнул:

– Я не одет!

– Милый, поторапливайся, через полчаса приедут делать замеры на отделку стен! – раздался голос, приглушённый дверью.

Герцог снова врезался в подушку лбом и тихо выругался. После вздохнул и обречённо ответил:

– Буду готов через пятнадцать минут! Подожди внизу, пожалуйста!

– Хорошо-о-о! Жду-у-у! – послышалось из-за двери, и по лестнице бойко застучали каблучки.

Бранн подавил желание заснуть обратно, нехотя перевернулся на бок, сбросил одеяло и решительно сел. Поджал пальцы на ногах, но всё же заставил себя встать и подошёл к окну. С хрустом потянулся, зевнул и почесал яичко под грозно воспрявшим «добрым утром», после чего отправился в ванную умываться и искать свежие портки.

Когда герцог спустился на первый этаж, тётя уже истоптала ковёр так, что обычно невозмутимая горничная застыла в коридоре напротив двери, жалостливо свела бровки домиком и, забыв пипидастр, сжимала кулачки.

– Мэгги, ступай, это не прекратить, – приказал Бранн, похлопав её по плечу, и вошёл в гостиную, а тётушка всплеснула руками:

– Боги, ты только посмотри на себя! Ты что, вообще не спал?!

– Спал, – ровно ответил он, принимая у служанки чашку с кофе. – Пока ты меня не разбудила.

Женщина упёрла пухлые кулачки в боки и покачала головой:

– Нет уж, Бранн, довольно твоих этих гульбищ! С сегодняшнего дня мы с тобой занимаемся агентством! А там, глядишь, на все эти твои попойки и кутежи уже сил и не останется!

Спорить он благоразумно не стал – кивнул, залпом опрокинул в себя кофе и, приняв у камердинера сюртук, велел:

– Пошли, тётя. – А потом с кривой улыбкой спросил: – Надеюсь, ты позволишь мне наведаться в кондитерскую напротив и съесть хотя бы что-то, прежде чем мы займёмся, безусловно, очень важными делами?

– А вот раньше надо вставать! – ехидно дёрнула она носом и пошла к выходу.

К месту они отправились на коляске семейства Вольген, к членам которого графиня Зизель Вольген по прозвищу Зи-зи имела прямое отношение, а вот герцог Бранн Виндер – формально нет. Что совершенно не смущало тётушку, которая всю дорогу распекала его за разгульный образ жизни, а он украдкой зевал в кулак. Агентство располагалось в бывшем помещении модистки, так что в целом повезло. Только вот модистка эта, судя по убранству, работала тут ещё в прошлом веке, поэтому вся отделка безнадёжно устарела, а кое-где даже покрылась плесенью. Единственное, что оказалось почти в идеальном состоянии – сантехника. Видимо, чудовищный рёв труб отпугивал посетителей туалета, что помогло ему сохраниться в первозданном виде.

Когда Бранн впервые услышал его, сначала уронил шляпу, которую как раз собирался определить на вешалку. А затем, успокоив дыхание и икающую тётю, подумал и решил, что это отличный способ свернуть затею побыстрее – с такими воющими сюрпризами к ним вообще никто не рискнёт зайти второй раз.

Замерщики уже поджидали, и едва им распахнули двери, принялись за работу. Видя, как тётя щебечет с ними, погружённая в творческие изыски, герцог улучил момент и выскочил на улицу. Кондитерская дяди Берни располагалась ровно напротив, и едва Бранн вошёл, как хозяин приветственно вскинул руку:

– Добрый день, лорд! Рады видеть вас у нас! Вы к нам надолго? – и указал на витрину, через которую виднелись двери будущего агентства.

– Не знаю, – покачал головой герцог и вздохнул. – Но буду признателен, если станете меня подкармливать. Я что-то сомневаюсь, что буду успевать завтракать дома.

Дядя Берни закивал:

– О-о-о, понимаю вас, лорд! Я сам сегодня завтракал здесь – всё проспал! Проклятые вороны всю ночь под окнами каркали! Спать невозможно! Наверное, у них брачный период? Чем ближе к зиме, тем больше от них шороху. Будто с ума сходят!

Бранн пожал плечами, но ничего не ответил. Заказал себе большой пирог с сыром и один кофе с молоком, и лишь в конце пошутил, что неплохо бы Берни открыть ещё и отдел кулинарии, чтобы можно было перекусить основательнее. Хозяин обещал подумать, на том и распрощались. Следующие два дня этот ритуал повторялся, а на третий дядя Берни собственноручно таки испёк душистый мясной рулет с луком и зеленью специально для герцога, лицо которого день ото дня становилось всё бледнее и унылее.

– У вас такой вид, лорд, будто вы не спите вовсе, – заметил он, когда Бранн с загоревшимися глазами выхватил ещё горячий свёрток и внюхался.