Когда умолкнут пчелы

Николай Черняев

Когда умолкнут пчелы

Глава 1

Пролог

Если на Земле исчезнут пчёлы, то через четыре года исчезнет и человек. Не будет пчёл – не будет опыления, не будет растений, не будет животных, не будет человека. – Альберт Эйнштейн Я помню, как отец смеялся

Смех – странная вещь в мире, где не осталось ничего смешного. Он говорил, что раньше воздух дрожал от жужжания – миллионы крошечных крылышек, несущих жизнь. Теперь ветер только воет в ржавых трубах "Нового Эдема", а жизнь… жизнь приходится выгрызать зубами.

Тридцать лет.

Тридцать лет с тех пор, как последняя пчела упала замертво на вспаханное поле. Отец видел это своими глазами – он был там, в той проклятой лаборатории, когда мир начал умирать. Говорил, они падали как чёрные звёзды, эти маленькие труженицы, и земля под ногами шевелилась от их предсмертных судорог.

Я родился уже после.

После войн за последние поля. После того, как реки стали кислотой, а дожди – ядом. После "Великой Жатвы", когда люди резали друг друга за банку консервов.

Сейчас я сижу на крыше мусороперерабатывающего цеха – моё "рабочее место" – и смотрю на город. Наш "Новый Эдем" – клоака из жести и человеческой глупости. Где-то там, за стенами, лежат пустоши. Где банды "Солевых Псов" вешают детей за горсть прелой пшеницы. Где деревья стали хищниками, а вода жжёт горло.

В кармане – медальон. Внутри – семена. Отец шептал перед смертью: "Они прорастут, когда воздух очистится".

Я не верю.

Но сегодня, разгребая трупы (очередная "чистка" от больных), я нашёл кое-что. Книжку. С картинками. Там… там были жёлтые поля и странные создания с крыльями. Я не умею читать, но теперь, когда солнце садится в кровавую дымку, я достаю её и просто смотрю.

Может, это и правда было?

Внизу крики – охранники бьют кого-то за нарушение комендантского часа. Я закрываю книгу. Сегодня я выжил. Завтра, возможно, стану удобрением.

Но если эти семена…

Я прячу книгу за пазуху и спускаюсь в трущобы. Над головой – мёртвое дерево, его ветви похожи на скрюченные пальцы. На стене чья-то дрожащая рука вывела: "Мы убили Бога. Теперь он мстит".

Завтра снова будет день.

Глава 1 “Костяной хлеб"

1.1 Утро в Новом эдеме

Я проснулся от того, что мой собственный желудок начал пожирать себя изнутри. Опять. 217-й день в этом проклятом металлическом гробу, который когда-то назывался холодильником "Свежая рыба". Теперь от вывески остались только облупившиеся буквы "ая ыба", которые я каждый день вижу, открывая глаза.

Язык прилип к нёбу, как старая клейкая лента. Попытался сглотнуть, но во рту не было ни капли слюны. Снаружи уже скрипели колёса "Костяной мельницы" – значит, скоро шесть утра. Через час начнётся раздача пайков, и если я не выберусь сейчас, то опоздаю.

Конденсат на стенах сегодня стекал особенно густо. Я собрал его жестяной кружкой, которая когда-то была банкой из-под тушёнки. На этот раз получилось почти два глотка. Вода пахла ржавчиной и чем-то кислым. Я плюнул в кружку, наблюдая, как моя слюна растворяет белый налёт.

"Четырнадцать", – хрипло пробормотал я, пиная ногой пирамиду из пустых бутылок. Каждая бутылка – день, когда мне удалось не умереть. Последняя бутылка, с трещиной у горлышка, стояла отдельно. Для среды. Сегодня как раз среда. Я позволил себе маленькую роскошь – глоток воды без острой необходимости.