Отпусти меня, малыш

Екатерина Тюкавкина

Отпусти меня, малыш

Утро выдалось очень холодным сегодня. Осень только вступила в свои права, дав лету хороший пинок под зад, а лето даже и пару теплых неделек не успело растерять, подобрало все свое добро с собой и быстренько сделало ноги. В свою очередь, осень не хочет пускать остатки теплого лета на свою законную территорию, отвоеванную северными ветрами и сильными ливнями. И вот сейчас, термометр за окном показывал плюс десять градусов тепла, и это в начале сентября. Деревья еще не успели скинуть всю свою зелёную шевелюру и сейчас стояли с поникшими листьями, у которых не получилось вовремя приобрести осенний окрас.

  Люди, обычно ходившие в летней одежде в это время года, уже сменили футболки, платья и короткие юбки на плащи и куртки. Этой осенью, как никогда, не хватало солнечного тепла. Когда погода постепенно переходит из одного сезона года в другой, это кажется обычным и привычным, а сейчас, каждый второй житель города хотел завернуться в теплый плед и с кружкой горячего какао проводить время перед телевизором. Хотелось вернуть лето и насытиться его теплом, запастись им на зимние холода. Но, не смотря на проказы природы, расположение духа у меня было просто замечательным, начался новый семестр, а учёбу я любила.

   Я выбрала именно ту профессию, которая мне нравилась и никто, даже моя консервативная бабушка не смогла отговорить меня от нее. Хотя, когда мое обучение в школе подходило к концу, и нужно было задумываться о будущем, она очень настаивала, что бы я выбрала профессию геолога, мол, во времена ее молодости она была очень востребованной, да и сейчас можно будет с таким образованием приличное место работы найти. Мне не хотелось ее расстраивать раньше времени, и я просто молча выслушивала ее доводы в пользу геологического университета. Но, когда пришло время поступать, я отдала свои документы в местный университет на юриспруденцию.

  Естественно, бабуля, сперва, начала наседать на меня, но мне помогла мама, вовремя поставив бабушку в известность, что на дворе 21 век и я вправе решать сама как строить свое будущее. Мама всегда меня поддерживала. Она была именно мамой, не подругой и не сестрой, как бывает в некоторых семьях. Ей всегда удавалось найти нужные слова, для любой ситуации, даже когда я в школе связалась с не лучшей для себя компанией, мама нашла веские аргументы для того чтобы доказать мне, чем может закончится моя дружба с этими ребятами. Она всегда дарила мне материнскую любовь, нежность и заботу, но и нравоучений я выслушивала массу, да и наказывали меня в детстве частенько, за дело естественно. Мама в плане наказаний была жестче, если папе можно было состроить невинную рожицу и попросить слезно прощение, то мамочка на это не велась. Родители прожили совместно двадцать пять лет и я, смотря на их семейную жизнь, мечтала о такой же. Они вообще были замечательной парой, любящей, понимающей друг друга с полуслова. Ну, папа, конечно, всегда шел на уступки маме. Он не любил, когда мама читала свои нотации ему, а делала она это мастерски. Недаром же завучем в школе работала. Нет, мама не была из той категории людей, которая норовила научить уму разуму каждого ученика своей школы. Просто она строгая у меня и требует соблюдать дисциплину. Ученики ее не боятся, но уважают.

   Однажды Колька Морозов из восьмого класса решил подшутить над молоденькой учительницей, пришедшей в школу только в этом году и ещё не привыкшей к школьным шутникам. Он банально притащил в школу огромного, лохматого и интерактивного паука (он умел шевелить лапками и челюстью) и вздумалось ему привязать эту игрушку над столом учительницы. Ее спасло от этого дикого ужаса только то, что она в это день ушла в отдел образования, по личным вопросам, а заменяла ее моя мамочка.

   И вот, представьте, сидите вы за столом учителя, смотря в журнал, думаете, кого бы помучить возле доски, а тут касаясь ваших волос, возле вашего носа опускается волосатое чудовище.

   Я от страха умерла бы на месте, завопила как резаная и пулей вылетела из класса. Но моя мамуля не из таких, она спокойно оторвала свой взгляд от журнала, мельком глянула на тарантула и перевела взгляд на класс, который, кстати говоря, во все глаза уставился на нее.

– Морозов, забрал своего дружка, – кивнула она на паука, – и завтра выучить мне две страницы из Евгения Онегина, не выучишь, пойдешь разговаривать с директором о своей неуспеваемости в школе, а в следующем, скорее всего и об отчисление.

   Тот, не говоря ни слова, забрал паука и сел обратно, спорить он с ней не стал. Так как директор Ласка Владлен Викторович, не смотря на свою хорошую фамилию, был очень жестким человеком, и договориться с ним было невозможно.

   Собравшись, я вышла из дома и направилась в сторону остановки. Мой университет находился в северной части города, дорога до которого занимала у меня полчаса. Поэтому я и выходила из дома за час до пары. Сегодня у нашей группы была третья пара и семинар, так что мне удалось выспаться и неспешно собраться. Я шла не торопясь, щурясь от яркого солнца, которое давало меньше тепла, чем от него ожидали, и думала о предстоящем семинаре, к которому готовилась весь вчерашний день.

   Подойдя к светофору, я уже хотела прошагать на зеленый, как пронзительный рев мотоцикла и сумасшедшие крики, пронзили шум моторов машин и уличный гомон. Повернув голову, я ужаснулась, на высокой скорости, приближаясь к светофору, мчался навороченный черный, матовый байк. Он летел и маневрировал между машинами, а водитель, у которого было открыто забрало шлема, орал во все горло:

– в сторону.... Тормоза..... Отказ…

  Расслышала я доносившиеся до моего уха обрывки фразы. О господи у него, что тормоза отказали? Меня вогнало в ступор. Бабушка, стоявшая рядом со мной, махнула на мотоцикл рукой и решила все же перейти улицу, скорее всего она просто не расслышала крики мотоциклиста.

– тоже мне гонки устроил, зеленый горит, – проворчала бабуля и ступила на проезжую часть.

   Меня как током ударило, я схватила ее за рукав и резко дёрнула на себя. Вместе с бабулей мы полетели на тротуар, и мне пришлось стать для нее подушкой безопасности, весь удар я приняла на себя. Бабушка, смачно плюхнувшись на пятую точку начала бурно возмущаться:

– ты что совсем обнаглела, что за молодежь пошла…

  И как раз в это момент, на том месте, где только что стояла нога вопившей, пролетел байк. Она тут же замолчала и судорожно вцепилась мне в плечо.

  Мотоциклист уже проехал перекресток, все так же вопя на всю улицу, но, не доехав до следующего, повалил мотоцикл на бок и слетел с него, продолжая движение навстречу автомобилям. Сам железный конь нашел свою остановку возле дерева на обочине. Мотоциклист остановился, проделав путь на спине в пятьдесят метров. Ему очень повезло, ехавшая на встречу машина успела затормозить. Я оставила разволнованную бабулю и побежала на место аварии. Народ как любопытные приматы уже столпились возле машины и водителя мотоцикла, а другие снимали на мобильники покорёженный мотоцикл.

  Пробираясь через толпу зевак, я не могла понять зачем это делаю. Чувство, тревоги и беспокойства, как назойливая муха не покидало меня, а какая -то неведомая сила как будто толкала меня к месту происшествия.

– Скорую, то вызвали? – спросила женщина, машина которой, успела вовремя затормозить.

– Да, сказали, сейчас будет.

  И действительно, не прошло и пяти минут, как послышался вой сирены. Мотоциклист так и лежал в неудобной позе на асфальте. Я уже подумала самое плохое, но мужчина проверявший пульс сказал, что он есть.

  Медики, протиснувшись через толпу, опустились рядом с мотоциклистом, проверив пульс и осмотрев внешне пострадавшего (при этом шлем они с него так и не сняли), они погрузили его в машину. Тут же подоспела и полиция.

  Бедная женщина, под машину которой чуть не попал мотоциклист, заламывая руки, заикаясь от пережитого, рассказывала стражникам правопорядка ее видение аварии.

  Я глянула на часы и ахнула. Если сейчас не уеду в институт на пару точно опоздаю. Лишь сев в автобус, и оглянувшись в окно, я заметила, что к месту аварии подъехали еще два байка, желтый и темно синий. А вот лица мотоциклистов уже не смогла разглядеть. Всю дорогу до университета ехала в непонятном волнении, что-то не давало мне покоя, и я списала все на аварию.

  Могла же я переживать за незнакомого человека? Конечно да. Ведь на моих глазах все произошло. Если бы я просто услышала об этом, было бы другое ощущение, а так можно сказать поучаствовала в этом, косвенно, спасла бабулю. Но руки все равно потряхивает. Никогда не сталкивалась с аварией вот так близко, а тут парень мог погибнуть при таких скоростях, спасло его только чудо.

  Выйдя из автобуса, я быстрым шагом отправилась в свой корпус. Наш университет считается самым большим в городе. Главное здание включает в себя шесть этажей и имеет форму буквы П. Рядом с ним, находятся три двухэтажных корпуса. Один корпус вспомогательный, в котором располагаются студенческие факультативы. Для студентов журналистики во вспомогательном корпусе сделали университетскую телевизионную студию, ребята снимали события, происходящие в нашем учебном заведении, а наш дорогой ректор смог договориться с одним из главных городских телеканалов и передача, длившаяся всего полчаса, выходила два раза в неделю по этому телеканалу в прямом эфире. И если честно у большинства студентов эта программа была очень популярной. Так же студенты журналистики выпускали студенческую газету, которая раз в две недели появлялась в печати. Еще вспомогательный корпус вмещал в себя бассейн, в котором могли заниматься не только студенты университета, но и все желающие за определенную плату естественно, тренажерный зал, ателье, фотостудия, копировальные кабинеты, это все немногое, чем мог похвастаться наш университет. В общем, все для студентов, что бы они с удовольствием ходили на учебу и поменьше пропускали занятий.

  Пройдя первый корпус, я уже повернула ко второму, как мне на плечо кто- то опустил руку. От неожиданности я, аж подпрыгнула.

  -Извини, не хотел напугать, – улыбнулся Мишка, обнимая меня.

  Мишка мой парень, мы встречаемся с ним полтора года, а знакомы, можно сказать, всю жизнь. Наши с Мишей бабушки были соседками, и когда я на лето после школы приезжала к бабушке в деревню, Миша тоже там был.

  Поначалу мы не очень ладили. Он не хотел играть с малявкой (это он так меня тогда называл, ведь был старше меня на целый год!), но в виду того что местные ребята не горели желанием играть с городским мальчишкой, ему пришлось общаться со мной. Мы вместе ходили на речку или в лес за грибами, тырили клубнику у дяди Семена (а клубника у него была просто обалденная, крупная и сладкая) и, удирали от него через всю деревню, потом получали от бабушек нагоняй и целую! неделю не подходили к его клубнике, но потом опять срывались. Что не говори, а детство у нас с ним было веселым.

   Мы общались только в поселке и не знали о городской жизни друг друга ни чего, а когда, я училась в девятом классе, бабуля умерла, папа продал дом, и мы туда больше не ездили. Теперь я лето проводила или со второй бабушкой или с родителями на море, а друг детства так и жил в моей памяти.

  Но все изменилось, когда я поступила в университет. Через неделю занятий мы с девочками из группы отправились в кафе, находящееся на первом этаже нашего "вспомогательного" корпуса, и там за одним из столиков сидел повзрослевший Мишка.

  Я так и встала посредине зала, полного людей и не знала, как себя вести. Ведь это он, точно. Его чуть растрёпанные темно каштановые волосы, темно карие глаза, прямой нос и родинка на щеке. Если я кинусь на шею к другу детства, а он и не помнит меня, это будет конфуз.

   В итоге, помучавшись еще пару минут, я приняла решение, что просто не замечаю его и не знаю. Но как только мы сели за столик, я не смогла не смотреть в его сторону. Девчонки что- то рассказывали, делились впечатлениями о первой учебной неделе, а я с трудом вникала в суть разговора, все мои мысли были обращены к Мишке. А он не обратил в нашу сторону никакого внимания. После встречи в кафе я извела себя мыслями о том, что надо было хотя бы подойти и поздороваться. Но поезд уже ушел.

   Хотя через несколько месяцев, перед Новым годом, когда мы все в том же кафе, группой, отмечали день рождение одной из одногруппниц, нам с ним суждено было столкнутся.

– Малявка? Неужели это ты такой, красоткой, выросла? – спросил Мишка, когда я ждала возле стойки свой капучино.

– Привет, Миша. Очень рада тебя видеть. – Только и смогла выдавить я, неумолимо краснея до ушей.

  -А я как рад тебя видеть, ты не представляешь. – сказал он, обнимая меня. (если бы могла, растеклась бы лужей от такой радости).

  И тут его окликнул кто- то из друзей.

– Ритка, давай мне свой номер телефона, позже созвонимся и сходим, куда – ни будь. А то сейчас мне пора.

  Конечно же, я дала ему свой номер телефона, а он мне свой и, конечно же, потом одергивала себя, чтобы не позвонить первой.

– ну, вот теперь точно не пропадешь никуда. – щелкнул он меня по носу, как в детстве и ушел.

  Вот так состоялась наша встреча после трех лет разлуки. Мы начали гулять с Мишкой, сначала раз в неделю он приглашал меня на дружескую прогулку, на которой мы рассказывали о том, что произошло, в нашей жизни пока мы не видели друг друга. Через полгода мы виделись практически каждый день, а еще через три месяца он меня поцеловал.

  Сказать, что в тот момент я улетела к звездам ничего не сказать. Я летала между ними и купалась в их свете, когда это произошло. Ведь еще в детстве я испытывала к нему нежные чувства, только из- за того, что боялась его реакции на мое признание оно и осталось при мне, и еще боялась в тот момент потерять его дружбу, он тогда считал меня просто хорошим другом.

  Мне тогда казалось, что он не видит во мне девчонку, а видит такого же сорванца мальчишку, такого же каким был он.

   Так мы начали встречаться, и я люблю его нежно и искренне. Мы как две половинки одного целого. Он чувствует меня, мое настроение, он готов положить целый мир к моим ногам, а я готова продать душу дьяволу за него. Всегда считала, что люди не просто так сталкиваются друг с другом в своих жизнях. Вот и мы знакомые с детства, стали близкими людьми.

  Мишка взял меня за руку, и я почувствовала в них жжение.

  -Что с твоими руками? – спросил Михаил, рассматривая мои ссадины.

– Грохнулась, спасала бабушку от ДТП. – улыбнулась я ему.

  Мишка вопросительно на меня посмотрел. Пока мы дошли до входа в корпус, я рассказала ему об утреннем происшествии.

– Ритка! – завопила Лариса на весь холл первого этажа, моя одногруппница и близкая подруга по совместительству, как только мы с Мишей зашли во второй корпус.

  Ларка одна из красавиц нашего универа. Большие карие глаза, черные волосы до лопаток, никогда не видела у темненьких людей конапушек, всегда думала, что это прерогатива светленьких, но Лара необычная девушка с веснушками на щеках и чуть вздернутом носике. Они ее, кстати, нисколько не портили, а наоборот придавали ей изюминку.

   У подруги было куча поклонников и на первом курсе она меняла парней как перчатки. Неделя с одним, две с другим, максимум был месяц с красавчиком старшекурсником Степаном.

   Лариса быстро разочаровывалась в парнях, она устраивала тест на прочность, и они его с треском проваливали, а мужчина, который не может совладать со своими слабостями ради любимой, ей явно был не нужен.

   Но все длилось до тех пор, пока в ее жизни не появился Артем. Вот честно до сих пор не могу понять, как такая умница и красавица могла выбрать такого как он.

   Когда они начали встречаться, я думала, что это ненадолго, обычная неделя. Но он прошел ее проверку. Она подослала к нему девушку, чтобы проверить его верность, и он не повелся. Шалопай, любящий подкалывать всех и вся, не пропускающий ни одной юбки до встречи с Ларисой, и любитель выпивки и баров, не повелся на красотку, которую та ему подослала. Они вместе уже год и их отношения не стоят на месте, а развиваются как у любящей пары.

  Мишка, улыбнулся, поцеловал меня и ушел на свою пару.

  Лариса, подлетела ко мне и, клюнув в щеку, потащила меня на второй этаж, где должна была начаться наша пара.

– Ритка, я в ужасе, Артем в больнице.

  С Артемом у нас не лучшие отношения, но ради подруги мне иной раз приходится терпеть его общество. Он невзлюбил меня из-за того, что я являюсь девушкой Миши. Не знаю, что между ними произошло, но они друг друга терпеть не могут.

  Сколько бы мы с Ларкой не выпытывали у них, оба молчат. Причем допросы мы им устраивали и совместные, и раздельные, но эти партизаны всегда переводили тему разговора. Когда мы, в начале, устраивали совместные свидания, парни не показывали нам свое недовольство, но между собой не общались. Мы же с Ларисой чувствовали себя в эти моменты как неудачницы, пытавшиеся подружить двух врагов.

– что с ним случилось? – спросила я, садясь на подоконник возле нужной аудитории.

– он в аварию попал,– по щекам подруги потекли слезы.

  Я ахнула и кинулась успокаивать подругу.

– Он с Климом и Арсением, в последнее время увлекся байками. – подруга уже начала всхлипывать, – они купили какие-то развалюхи и ремонтировали их, покупали на авто рынке запчасти, сутками сидели в этом чертовом гараже. Вчера они испытывали их, и все было хорошо. Гоняли полночи по городу, а сегодня аххх, сегодня, они решили в универ на них приехать и у Артема отказали тормазааа.

  Я похолодела. Это что же тем мотоциклистом был Артем?

– А где они их ремонтировали? – спросила я, во все глаза, глядя на подругу.

– На Калинке, через две остановки от твоей.

  Значит точно, это был Артем, а двое подъехавших его дружки.

  Я продолжала гладить подругу по голове.

– А как ты узнала?

– Машка только что позвонила, – всхлипнула она. – сказала он получил сильное сотрясение и сейчас без сознания.

  Маша это младшая сестра Артема. В отличие от своего братца с ней мы даже очень неплохо ладим, несмотря на то, что она только в этом году перешла в одиннадцатый класс.

  Тут прозвенел звонок, и подруга, утерев слезы, потопала на пару.

– Почему ты сейчас в больницу не поехала? – спросила я ее, когда преподаватель начал свою монотонную речь.

– Я боюсь одна. Мне нужна поддержка. – посмотрела на меня подруга глазами полные слез, конечно же я не брошу ее в такой ситуации одну.

  -Давай досидим до перерыва и рванем туда?!

  Подруга с благодарностью посмотрела на меня, и первые сорок пять минут пары просидела как на иголках. Я пыталась ее успокоить и привести в нормальное состояние, но она все больше себя накручивала. Когда нас отпустили на пятиминутку, мы незамедлительно помчались на остановку.

  Автобус Лара проигнорировала, а сразу кинулась к таксистам, которые стояли в пяти метрах от остановки. Как только мы уселись в машину, она достала телефон и начала звонить.

– Маш, ну как? Ага. А какая палата. Ааа. Ага. Мы будем минут через пятнадцать. Да. С Ритой. Хорошо.

  Она закончила разговор и пустым взглядом уставилась в окно.

– Ларис?

– Он еще не пришел в себя. – судорожно вздохнула подруга.

  Я крепко сжала ее руку. Говорить, что-то успокаивающее не было смысла, она как заведенная уже накрутила себя, а все мои слова отлетали от нее как мячик от ракетки. Через двадцать минут мы подъехали к больнице, Лариса тут же побежала к лифтам, но ее остановила злобного вида бабушка уборщица, преграждавшая путь всем тем, кто не уважительно относился к ее труду.

– Бахилы одень, тогда иди.

  Ларка быстрым шагом отправилась к автоматам с бахилами и начала закидывать монеты в монетоприемник. Но руки у подруги сильно тряслись, и все монеты попадали на пол. Я подняла деньги и одну за другой опустила их в автомат. Как только бахилы были на ногах, Лара вновь побежала к лифту, но увидев, что тот начал поднимался на пятый этаж, перепрыгивая через две ступеньки, помчалась наверх. На третьем этаже, возле входа в неврологическое отделение, она остановилась и тяжело вдохнув, открыла дверь. На площадке, рядом с двумя лифтами (грузовым и обычным), перед второй дверью в отделение, на мягких лавочках сидели пять человек. Женщина с темными, вьющимися волосами опустив голову, смотрела в пол и вытирала платком глаза. Мужчина лет пятидесяти сидевший рядом с ней облокотился на стену и, закрыв глаза, что-то тихо шептал. Два молодых человека, один блондин, с синими глазами, второй брюнет с зелеными, сидели с пустым взглядом напротив женщины с мужчиной. Их лица ничего не выражали, ни капли эмоций, только у Клима на щеках играли желваки. По небольшому коридорчику, туда – сюда ходила девушка с коротким каре. В помещении царило напряжение, смешанное со страхом, стало тут же не по себе.

  Увидев, нас с Ларкой девушка бросилась к нам.

– Девочки. – вскрикнула Машка, обнимая сразу нас двоих.

– Без изменений? – спросила Лариса отстраняясь.

  Машка покачала головой. Лариса подошла к матери Артема и сев рядом с женщиной обняла ее, а я осталась обнимать Машу.

  Арсений и Клим даже внимания на нас не обратили, казалось, что они сейчас находятся не здесь. Видно состояние друга очень сильно волновало их. Примерно через полчаса гнетущего ожидания в коридор вышел врач.

– Скворцовы?

  -Да. – мать Артема вскочила с лавки.

– Очнулся ваш молодец. Состояние удовлетворительное, переломов нет, синяки да ссадины. Полежит у нас с недельку. Понаблюдаем его.

– Спасибо, доктор. – мать Артема снова заплакала уже от радости.

– К нему можно?

– Я пущу только отца и мать, если пообещаете без нравоучений. Пусть оклемается чуток. Потом нотации читать будете.

   Родители тут же заверили доктора, что обойдутся без них и отправились в отделение за ним.

  Мы с Машкой синхронно выдохнули, а Ларка тут же накинулась на парней.

– Вы смертники. Чтобы я вас больше с этими мотоциклами рядом не видела. Так до инфаркта не только друзей довести можно, но и родителей в могилу загнать.

  Клим резко встал и притянул Лариску к себе. Подруга уткнулась ему в грудь и наконец -то дала волю слезам.

– С ним все в порядке. – шептал он Ларе, гладя ее по волосам и смотря своими зелеными глазами на вход в отделение.

  А Арсений подошел к нам с Машкой и обнял нас двоих.

  Видно парни очень переживали за друга, и теперь, успокаивая нас, так же вселяли это спокойствие и себе. Друзья детства, знающие друг друга с того времени, как ходили под стол пешком, всегда стоят друг за друга горой. И сейчас, по их глазам, было видно, что они Артема и его близких в этой ситуации одних не оставят.

  Всю эту идиллию прервал мой телефон. Когда он резко заорал голосом солиста группы "fall out boy" я вздрогнула от неожиданности. Арсений тут же прекратил все эти обнимашки и отошел к другу, который тоже уже сидел на лавочке. "Мишка" высветилось на телефоне имя любимого, с улыбающимся им на дисплее.

– Да, Миш,– ответила я как можно тише, при этом выходя на лестницы. Друзья Артема тоже не очень чествовали моего Мишку, так что в такой момент не будем их нервировать.

– Ты где? – спросил Миша и я услышала, что он, куда-то едет. – Я, пришел за тобой после твоего семинара и узнал, что вы с Ларисой еще на первой паре свалили.

– Миш, мы в больнице.

– Что случилось? – испугался он.

– Помнишь, я тебе про утреннюю аварию рассказывала? (он угукнул) так вот тем мотоциклистом был Ларкин Артем. Он в больнице, и я не могла отказать подруге в поддержке.

– Конечно малыш, я все понимаю. Как приедешь домой набери меня.

– Обязательно. Целую.

– Люблю тебя. Пока.

– Михаил звонил? – спросила Ларка, неожиданно появившись из-за спины, что я чуть телефон из рук не выронила.

– Да потерял меня,– улыбнулась я подруге. – Ты как?

  Я уселась на подоконник и протянула руки к подруге. Она тут же обняла меня в ответ.

– Уже лучше. С ним все будет хорошо. Но я все равно ему устрою, когда выйдет из больницы, что бы жизнь медом не казалась.

  Я улыбнулась. Ларка приходит в себя, значит, за подругу можно не переживать.

  Дверь со скрипом приоткрылась и на лестничную клетку выглянула Машка.

– Родители вернулись. Мы домой собираемся. Вас подвезти?

  Мы с Ларкой покачали головой, и все так же продолжили сидеть на подоконнике.

  Машка улыбнулась и, помахав нам рукой скрылась за дверью. Мы еще минут десять посидели в коридорчике и отправились на поиски врача, узнать, когда Артема можно будет навестить не родственникам. Врача мы нашли достаточно быстро и, получив ответ от него, что больного можно будет навестить завтра, с трех до семи, пошли на остановку.