Системный разведчик. Инфильтрация. Том 1

– Я чувствую, что ты здесь, – услышал я наконец хмурый голос, в котором улавливались легкие нотки раздражения. – Тебе не мешало бы помыться. – Немного помолчав и откашлявшись, он продолжил: – Твои вещи здесь, у входа. Если нужна пища и ночлег, дверь в дом не заперта. Собака в вольере. Да… Я тут мазь принес с бинтами… Гм, для головы. Оставлю ее рядом с твоим вещмешком. Хорошее средство. Поможет.

Снова тишина. Бросать вилы, а уж тем более выходить, я не спешил. Мой незримый собеседник тоже не торопился уходить. Судя по голосу, это был Машин батя. А его изменившееся отношение говорило о том, что девчушка пришла в себя и успела ему что-то рассказать. Или же он просто ломал комедию, надеясь убить меня при минимальных затратах боекомплекта. Кто знает, какие у них здесь цены на боеприпасы?

– Если хочешь отомстить за не слишком гостеприимный прием, – совсем уж хриплым голосом наконец проговорил посетитель, – то сделай это здесь и сейчас. Только их не трогай.

Интересное предложение. И, судя по голосу, довольно искреннее. Этот человек не привык извиняться. Ему было трудно произнести то, что я только что услышал. Либо он первоклассный актер. Что вряд ли. Актеры не живут в спартанских условиях у черта на куличках и не машут вилами на досуге.

Так или иначе обозначить свое местоположение все равно придется. А этот парень… Если он задумал меня убить и у него с собой огнестрел, то шансов у меня почти никаких. И не важно, сколько выстрелов он потратит, чтобы меня достать. В общем, дальше прятаться смысла я не видел.

Отложив в сторону вилы, я вышел из своего убежища. В дверном проеме стоял мужчина. Его руки были подняты в примирительном жесте ладонями вперед. Оружия на первый взгляд у него не было. Хотя, я мог и ошибаться, поскольку видел только силуэт. Во всяком случае, излишняя осторожность не повредит.

– Держи руки на виду, – настороженно проговорил я. – Медленно сделай два шага вперед, развернись и упрись головой в стену. Руки за спину, ноги отвести и расставить в стороны. Упор на лоб.

Мужчина угрюмо усмехнулся, но приказ выполнил.

Когда все было готово, я быстро подошел к нему и тщательно обыскал. Ничего. Даже захудалого метательного ножа на лодыжке или запястье. В этот момент у меня исчезли последние сомнения в мирных намерениях отца Машиного семейства.

– Хорошо. – Я отошел на несколько шагов. – Теперь поговорим.

Мужчина избавился от неудобной позы и развернулся ко мне.

– Я не собираюсь мстить, – внимательно глядя на оппонента, сказал я. – На твоем месте я, возможно, поступил бы точно так же.

– Рад слышать, – хмуро усмехнулся мужчина. – Ты молод. Но не по годам опытен и умен. Если захочешь продолжить разговор, ты знаешь, где меня найти. – В следующую секунду он совершенно неожиданно развернулся и вышел из сарая.

Меня, признаться, немного озадачили слова про мой возраст. Чувствовал я себя, конечно, на двадцать, но у меня даже и в мыслях не было, что это ощущение совпадает с моими текущими физическими данными. Сразу захотелось взглянуть в зеркало, чтобы оценить объективность услышанного.

Выйдя из сарая, я внимательно осмотрелся по сторонам, выхватывая из сумрака ориентиры и детали непритязательного быта. Несколько хозпостроек, одна из которых, судя по беспокойному мычанию, служила загоном для скота, небольшой огород, что-то вроде гаража, разделочный стол под навесом, пара растянутых для просушки шкур, и над всем этим возвышается хозяйский дом.

Острый взгляд цепко выхватывал важные детали, отбрасывая все второстепенное. Непривычно узкие окна, в которые, кажется, даже человеку сложно пролезть. Дом, равноудаленный от всех сторон бетонного забора. Прочные металлические ставни с бойницами, поднятые над каждым окном. Здание явно было предназначено не только для проживания, но и для серьезной обороны. Но от кого? Этот вопрос пока оставался открытым. Хотя, вскользь познакомившись с повадками местного населения, я догадывался, зачем нужны такие меры предосторожности.

Я скользнул взглядом по небольшому круглому мансардному окошку, приютившемуся под самым коньком крыши. И тут же, стараясь, не подавать виду, опустил голову и едва заметно усмехнулся. Ну кто же так прячется? Никакого понятия о элементарной маскировке. В ярком свете уличных фонарей огневую позицию выдавали едва заметные блики от незамаскированного ствола винтовки.

Похоже, сынок хозяина выполнял роль группы огневого обеспечения на тот случай, если я слечу с катушек, заряжу огнестрел и направлюсь с недобрыми намерениями в сторону дома. Вполне разумная предосторожность. Только вот исполнение весьма хромает.

Переживать, конечно, было из-за чего. Справа от входа в сарай лежал мой вещмешок, а рядом с ним автомат с винтовкой, револьвер и нож. Глава семейства вернул все, как и обещал. Рядом на лавочке стояла какая-то темная склянка, а рядом с ней расположился белоснежный бинт.

Голова тут же дала о себе знать, недвусмысленно намекнув, что пора бы вплотную ей заняться. Следом за ней недовольно заурчал желудок. А потом и все тело, терпеливо принявшее на себя пинки Элроя, возмутилось тупой болью в районе ребер и живота.

Странно еще, что Майя так долго молчит. Обиделась что ли? Ну и пес с ней. Не до нее пока.

– Отставить сопли жевать! – мысленно прикрикнул я на взбунтовавшийся организм. – Сейчас все будет! Терпение!

Признаться, я чувствовал себя весьма неуютно, находясь под прицелом. Для начала следовало избавиться от этого неприятного ощущения. Все остальное подождет.

Я демонстративно вытащил магазины из автомата и винтовки. Проверил патронники. А потом опустошил барабан револьвера. Весь освободившийся боекомплект вместе с ножом убрал в вещмешок, а после этого повернулся к дому и прокричал, глядя на мансардное окно:

– Расслабься, боец! Я не собираюсь нападать! Иду в дом. Только оружие с собой заберу. Не хочу на улице оставлять.

И я медленно надел вещмешок, а затем повесил на плечо винтовку с автоматом и заткнул за пояс револьвер. Показывая слегка приподнятые раскрытые ладони, я двинулся к дому, поглядывая на позицию стрелка. Тот не двинулся с места и продолжал следить за мной, высунув из окна ствол винтовки. Суровые, однако, тут нравы.

Массивная металлическая дверь открылась на удивление легко, и я, пройдя через тесные сени, оказался в небольшой, хорошо освещенной, прихожей. Глаза резануло, и голова тут же отозвалась резкой болью. Я поморщился и начал сгружать в угол свою ношу. Освободившись от оружия и мешка я осмотрелся. Тесный закуток, где я оказался, мог заинтересовать разве что небольшой полусферой на потолке, испускающей мягкий белый свет. В остальном все смахивало на убранство обычного деревенского дома: вешалка для одежды, ровный ряд обуви и невысокая тумба в углу. А сбоку еще одна дверь, как-то уж очень настораживающе закрытая. Учитывая, как меня встречали, за ней могло оказаться все, что угодно.

Я уже хотел было зарядить револьвер и оставить его при себе, как вдруг дверь распахнулась и на пороге появился глава семейства. Выглядел он довольно внушительно. Крепко сбитая фигура, черная с проседью густая шевелюра, окладистая борода и устремленный на меня пронзительный взгляд серых глаз.

Где-то на четверть минуты наши взгляды скрестились в безмолвном противостоянии. Каждый из нас пытался подавить оппонента, нащупать слабину и выйти в итоге победителем. Мое положение гостя вроде бы обязывало проявить тактичность и занять подчиненное положение. Но после неожиданно «теплого» приема об этом не могло быть и речи.

– Хм. А ты крепкий орешек, – наконец усмехнулся хозяин дома. Он обвел меня изучающим взглядом и удивленно мотнул головой. – Разувайся. Проходи. Куртку тоже можешь в прихожей оставить. – Он с подозрением посмотрел на мой искромсанный в хлам и перепачканный элемент одежды.

Пока я стаскивал перепачканные влажные кроссовки и такие же носки, Машкин батя осмотрел мои вещи, аккуратно сложенные в углу, а потом перевел взгляд мне на голову.

– Почему рану не перевязал? Мазь поможет. Маша делала. – Последнюю фразу он произнес с особой нежностью.

Я осторожно притронулся к голове. Она тут же возмущенно отозвалась дикой болью. Под рукой чувствовалась заживающая рана, покрытая засохшей кровавой коркой. Слишком быстро заживающая. Как бы лишних вопросов не возникло. Я незаметным движением сковырнул корку и разбередил рану. Стиснув зубы от боли, я взглянул на окровавленные пальцы и процедил:

– Промыть бы для начала надо.

– Хм. Тоже верно. – Хозяин обернулся и приглушенно позвал: – Васька! Поди сюда!

Через полминуты в дверях появился молодой парень, лет двадцати с густой, как у отца, да вдобавок еще и безнадежно взъерошенной шевелюрой. Он с вызовом посмотрел на меня, типа, не вздумай выеживаться, а то за винтовкой сбегать недолго, а потом вопросительно глянул на родителя.

– Сбегай к сараю, принеси мазь с бинтом. На лавочке лежит. Давай быстрее! – Добавил он, заметив, что сын не торопится выполнять указание.

Василий что-то недовольно буркнул и, проходя мимо, намеренно задел меня плечом, планируя слегка оттолкнуть с дороги. Но вместо этого, неожиданно пошатнулся сам. Его удивленный взгляд был красноречивее слов. Я же, если честно, не прилагал для противодействия никаких особых усилий. Просто слегка отвел одну ногу назад и перенес вес тела на другую. Да и к подлянке я был заранее готов. Намерения парня легко читались по его выразительной физиономии.

– Но-но, хватит хвостами меряться! – строго прикрикнул отец семейства. – Васька, я тебя, вроде как, предупредил. Или забыл уже? Так я напомню!

Последняя фраза не предвещала Василию ничего хорошего, и он от греха подальше быстро выскользнул на улицу, одарив меня напоследок гневным взглядом. Теперь я окончательно, даже без зеркала, убедился, что выгляжу явно младше своих лет. Иначе этот надутый юный щегол не посмел бы так со мной обращаться.

– Не серчай на него, – покачал головой Машкин батя, глядя на закрывшуюся за сыном дверь. – Мы сегодня все на взводе. Из-за дочки. А так-то он парень хороший. – Увидев, что я скинул свою многострадальную куртку, он добавил: – Проходи давай. Тапки надень. – И он указал на припасенную для меня пару домашних шлёпок.

От этого, на первый взгляд совсем обычного, предложения повеяло таким домашним теплом и уютом, что нервное напряжение, сопровождавшее меня с самого появления в этом мире, наконец-то стало спадать. Совсем ударяться в беспечность я, конечно, не собирался, но немного расслабиться не помешает.

– Благодарствую, – выдавил я из себя и даже слегка улыбнулся.

– Мы ведь так с тобой и не познакомились, – неожиданно заявил хозяин. Видимо, моя натянутая улыбка все-таки настроила его на позитивный лад. – Тебя, вроде как, Алекс зовут? Маша говорила. А меня Степан Матвеевич. – И он протянул мне свою крепкую мозолистую ладонь.

– Алексей, – повторил я уже известную информацию и, стараясь не переусердствовать, пожал протянутую руку.

Но, видимо, у меня не очень-то получилось. Степан Матвеевич удивленно крякнул, и я тут же разжал ладонь.

– Ну и крепкое же у тебя рукопожатие, Алекс. Слишком уж крепкое. – В голосе хозяина дома зазвучали нотки подозрения.

– Адреналин скачет. Не отошел еще от свалившегося на меня дерьма, – попытался я сгладить впечатление. И, чтобы уж наверняка, еще раз потрогал рану на голове и болезненно поморщился.

Мой жест попал точно в цель. Степан Матвеевич, похоже, сразу позабыл о странном рукопожатии и, обеспокоенно глянув на меня, посторонился, пропуская в комнату. При этом нервно пробурчал:

– Да где ж этот Васька? Хоть самому иди, честное слово!

Я вошел в комнату и с интересом оглядел обстановку. Несмотря на то, что это был совсем другой мир, все вокруг выглядело довольно привычно, если, конечно, не считать необычных светильников в виде все тех же полусфер, смонтированных на потолке и стенах. В просторной комнате, которая служила одновременно и гостиной, и кухней было довольно уютно. Посередине стоял большой обеденный стол. Слева располагался камин. Кухонная зона находилась в дальнем конце комнаты и поражала обилием навесных шкафчиков и полок, забитых склянками с разнообразным содержимым. Справа у стены стоял обтянутый кожей диван, над которым висело внушительное чучело головы какого-то странного зверя, больше всего смахивающего на смесь кабана и носорога. А рядом на массивном деревянном комоде расположилось громоздкое устройство, напоминающее старый ламповый радиоприемник.

– Тебе, Алекс, не мешало бы для начала помыть…

Договорить Степан Матвеевич не успел. В комнату с грохотом ворвался Васька. Лицо белое, глаза на выкате.

– Батя, там… в лесу… что-то есть. – Он судорожно пытался восстановить сбившееся дыхание. – Сработала огненная яма.

Глава 17

Услышав весьма необнадеживающее название сработавшей ловушки, я мысленно выругался и тут же постарался связаться со Снегом. Искин, судя по всему, послушно транслировала все мои мысленные посылы через некий интерфейс.

И через пару секунд мне прилетел ответ. Сказать, что после этого я напрягся – ничего не сказать. Жгучая ярость, затмевающая все остальное, ворвалась мне в мозг. Меня словно кипятком окатили. Я понял, что волк задумал что-то очень нехорошее. И времени, чтобы его остановить практически не оставалось. Похоже, испытание огненной ямой не прошло для Снега бесследно.

– Остановись! Не трогай людей! Выполняй приказ! – как можно жестче скомандовал я волку.

Ответа не последовало. В следующую секунду передо мной появилось озабоченное личико Майи.

– Аид, он не слушается, – широко распахнув от волнения глаза, быстро проговорила она. – Связь между вами пока слишком непрочная. А Снег – очень сильный монстр. Тебе надо чаще бывать рядом. Дрессировать. Подчинять. Только так можно добиться успеха.

– Ну и нахрена тогда вообще нужна эта ваша хваленая Система? – в сердцах выдал я.

– Это был смелый эксперимент, Аид. Он был необходим для выживания. У меня в базе нет данных ни о чем подобном. Нам остается только догадываться, что…

Дальше я слушать не стал, поскольку окончательно понял, что держать зверя при себе, да еще и рядом с человеческим жильем было весьма недалекой идеей. Без постоянного контроля с моей стороны инстинкты брали верх. Монстр в непривычной для него обстановке мог натворить страшных дел. Видимо, Снегу требовалось время, чтобы привыкнуть к изменившимся обстоятельствам. И хорошо, если так. Иначе волка придется навсегда вернуть в его родную аномалию, и он станет для меня практически бесполезен.

К черту все! Сейчас у меня есть только один выход. И не стоит тратить время на бесполезные рассуждения.

– Оставайтесь в доме! – рявкнул я. Да так, что Васька от неожиданности вздрогнул, а Степан Матвеевич ошарашенно уставился на меня. – Некогда объяснять. Заприте двери и окна. Сидите внутри и не высовывайтесь. Я скоро.

Вылетев стрелой на улицу, я скинул с ног бесполезные шлепанцы и босиком помчался к забору.

– Осторожно! Там яма! – заорал мне вслед Степан Матвеевич.

Мог бы и не говорить. Я уже был в курсе, что неподалеку от забора меня поджидает какая-то очередная подлянка. Трудно было не заметить широкую полосу, тянущуюся вдоль всей ограды и присыпанную слоем сухой травы и прошлогодних листьев. И это на идеально чистой и ухоженной территории.

Хорошо, что между заградительной полосой и забором оставалось еще около трех метров чистой земли. В принципе, все верно. Копать вплотную к ограждению – так себе идея. Наутро рискуешь проснуться без забора.

Я с легкостью перемахнул через двухметровый ров и, собравшись с силами, подпрыгнул вверх, намереваясь зацепиться руками за верх высокой, не менее трех метров, преграды. Если не выйдет, придется карабкаться по одному из столбов, а это отнимет кучу драгоценного времени.

Но я зря сомневался в своих способностях. Тело подскочило гораздо выше, чем я рассчитывал. Так что получилось и ухватиться за забор, и зафиксировать хватку упором ног в бетонную поверхность.

Но теперь передо мной возникло следующее препятствие: кольца колючей проволоки сверху забора.

– Слезай! Не прикасайся, черт бы тебя побрал! Она под напряжением! – орал, как полоумный у меня за спиной Степан Матвеевич.

Судя по приближающемуся голосу, отсиживаться в доме он не собирался. Глупое решение. И это значит, что у меня еще меньше времени, чем я думал.

А в следующий миг я увидел Снега. И тут же позабыл про несчастного Машкиного батю. Волк вылетел из леса и мчался прямиком к забору. Опаленная шкура, дикий взгляд и сверкающая силовая броня намекали на вполне серьезные намерения моего подопечного. У меня оставалось меньше десяти секунд, чтобы перехватить обезумевшего монстра. И я очень надеялся, что это решение не окажется последним и самым глупым подвигом в моей жизни.

Быстро перебирая руками, я переместился вдоль кромки забора до ближайшего столба. Это было единственное место, где колючка уходила на внешнюю сторону, огибая высокую опору. Столб выдавался еще где-то на полметра над оградой. Зверю такое не преодолеть, а вот человеку – вполне возможно.

Размышлять над наиболее рациональным и безопасным способом перемещения на другую сторону забора не было времени. Волк уже преодолел почти половину расстояния, отделявшего его от бетонной преграды. Единственное, что радовало – он несся примерно в тот же сектор, где находился я. Значит у меня еще есть шанс успеть.

Стараясь не задеть проволоку, я вскарабкался по столбу, запрыгнул на его верхнюю площадку, которой только и хватило, чтобы поместиться краям моих голых ступней, а потом без раздумий сиганул вниз. Встреча с землей даже голыми ногами, еще раз доказала, что усиления скелета и кожных покровов действуют безотказно. Но вот к моей многострадальной черепушке это, похоже, не относилось. Боль пронзила с новой силой, буквально вышибая искры из глаз. Или это летящий прямо на меня Снег, разукрасил окружающую тьму своей переливчатой броней?

Впрочем, неважно. Пора остановить спятившего зверя. Или же абсолютно по-глупому сдохнуть. Третьего не дано.

Я выскочил из слепящего круга света, отбрасываемого одним из фонарей и, расставив широко руки метнулся навстречу летящему прямо на меня светлому комку ярости и боли.

– Сто-ой, Снег! – Дикий крик, больше похожий на звериный рев, вырвался у меня из глотки. – Это я, твой хозяин! Стой, мать твою!

Я уперся ногами в землю и приготовился принять на себя сокрушающий удар, который почти гарантированно вышибет из меня душу.

Зрение еще не восстановилось после резкого перехода из светлой области в тень, так что я мало чего различал, кроме быстро приближающегося белого пятна, украшенного фиолетовыми сполохами. Я инстинктивно выставил вперед плечо и сощурил глаза.

Еще секунда, и…

Но внезапно вместо неизбежного и смертоносного удара до меня донесся жалобный визг и поскуливание. Я взглянул перед собой и поначалу не поверил своим глазам. Снег лежал на боку в двух шагах от меня и, подняв переднюю лапу, демонстрировал мне чудовищную опалину и медленно затягивающуюся страшную рану с рваными краями.

Он что, жалуется мне? Твою ж мать!

Я ошарашенно смотрел на распростертого передо мной питомца, вся вина которого в данный момент состояла лишь в том, что он охранял своего хозяина и случайно угодил в расставленную ловушку.

Осторожно приблизившись, я погладил волка рядом с его раной. И тут же услышал, как преданно застучал по земле хвост. Снег перестал поскуливать и доверчиво уставился на меня до боли тоскливым взглядом. Ну точь-в-точь мой деревенский пес Шарик, которого я любил приласкать в детстве, когда гостил у бабушки.

– Да, приятель, – понимающе протянул я, продолжая поглаживать раненую грудь Снега, – иногда люди ведут себя хуже зверей.

Снег согласно рыкнул и лизнул мне руку своим большим шершавым языком, забрызгав с ног до головы слюной. Учитывая, что я и без этого выглядел, как матерый бомж-рецидивист, меня это нисколько не расстроило.

Задумчиво оглядев своего мохнатого приятеля, я понял, что отправлять его в таком виде домой не стоит. Во всяком случае, пока окончательно не затянется эта ужасная рана.

– Слушай, дружище, – ласково проговорил я Снегу, – подожди меня на опушке. Я сейчас быстро метнусь за вещами и тут же обратно. Тебя лучше одного не оставлять, а то снова во что-нибудь вляпаешься. Переночуем в лесу, а как придешь в норму, отправишься домой. Как тебе такая идея?

Но узнать реакцию Снега мне так и не удалось.

– Разорви меня Цербер! – раздалось вдруг у меня за спиной.

Волк, постаравшись меня не задеть, резво вскочил на ноги, ощерился и зарычал.

– Стой! – еле успел крикнуть я. – Нельзя! – Подскочив к Снегу, я успокаивающе похлопал его по яростно вздымающемуся боку.

Конечно же я узнал этот хриплый грубоватый голос. Но, черт меня подери, если этот человек не находился только что на волосок от гибели. Что за долбанная беспечность со стороны опытного охотника?

Я обернулся к Степану Матвеевичу и, не сдержавшись, яростно прорычал:

– Я же просил оставаться дома!

И тут же метрах в десяти из-за угла забора внезапно выглянул Василий с винтовкой наизготовку.

– Сейчас же убери ствол, мать твою! Я и так его еле сдерживаю! – крикнул я ему.

Степан Матвеевич удивленно обернулся и, увидев сына, гневно процедил:

– Васька, паскудник! Слушай, что говорят! Ты зачем сюда приперся? Я тебе что сказал делать?

Василий, не сводя с волка испуганного взгляда, опустил винтовку. Даже отсюда было заметно, что его руки слегка подрагивают. Как он вообще собрался нажимать на курок в таком состоянии? Так ведь можно и собственного отца задвухсотить, не говоря уже обо мне. Хотя, может в этом и состоял его коварный план?

Я с подозрением посмотрел на ошалевшего пацана, но тут же отогнал прочь свои подозрения. Не до этого пока.

– Матвеич, как тебе вообще взбрело в голову притащить сюда сына? – Я в сердцах обратился к нему, как к сверстнику. И, признаться, имел на это полное право. – Да и сам выставился, как идиот. Это же зверь! Он сначала жрет, потом думает. Если вообще думает.

Меня на нервяке немного занесло. Но зато смыл моих слов быстро дошел до опешившего отца немногочисленного семейства.

– Полегче, пацан. Я тебе не подружка, чтобы так со мной разговаривать, – внезапно встал на дыбы Матвеич.

Ну и как мне с ним быть? Как же бесит эта чертова людская привычка хвататься за свой статус, когда их тычут носом в собственное дерьмо.

И тут совершенно неожиданно передо мной выскочила ехидное личико Майи.

– Вспомни себя, Аид, когда выкинул голову ликантропа в реку, – язвительно произнесла она и мигом скрылась от греха подальше.

Вот тут я реально вскипел.

– Да пошли вы все! – яростно крикнул я. – Снег! Быстро в лес! Жди меня там!

Волк бросил на меня обиженный взгляд, потом развернулся, слегка поджал хвост и понуро потрусил в сторону зарослей. Проводив его тяжелым взглядом, я обернулся к Матвеичу и раздраженно процедил:

– Ноги моей больше в этом доме не будет! Сейчас только вещи заберу. Вот где вы все у меня сидите! – И я провел ладонью по горлу. – Из-за вас сегодня чуть несколько раз не сдох. И хоть бы кто спасибо сказал! Тьфу!

Я раздраженно обошел выпавшего в осадок Матвеича с его непутевым отпрыском и потопал к воротам. Расцарапанные в кровь и отбитые ступни сильно саднило, голова просто раскалывалась, а настроение было хуже некуда. Просто отличное завершение идиотского дня, мать вашу!

Позади послышались торопливые шаги двух пар ног и приглушенный шепот Василия. Что он там лил в уши своему бате, я не слышал. Да не очень-то и хотелось. Наконец, уже на подходе к воротам подал голос и Степан Матвеевич:

– Слушай, Алекс, да не кипятись ты так! Кто ж знал, что с тобой гримлок? Да еще и ручной. Это ж только в легендах… Я думал, что Маша бредит… Да постой же ты! – Рука Степана Матвеевича опустилась на мое плечо.

К этому моменту мой гнев стал постепенно затихать, уступая место дикой усталости. Поэтому я просто остановился, намереваясь прослушать краем уха речь Матвеича, а затем забрать свои пожитки и наконец-то завалиться спать под теплым боком Снега.

– Значит и про Элроя она не соврала? – Машкин отец обошел меня и пытливо заглянул мне в глаза. – Он ликантроп? И вы его убили?

– Не мы, а Снег, – слишком уж резко ответил я. – А потом он в вашей чертовой яме едва не поджарился. Хороша благодарность, ничего не скажешь.

На первый взгляд я вел себя сейчас, как неуравновешенный подросток. Однако делал это с вполне определенной целью. Мне нужен был Матвеич. Гораздо больше, чем я ему. Он и его семья – ценные источники информации. Его дом – идеальный пункт временной дислокации, отправная точка для знакомства с Омегой. И мне во что бы то ни стало требовалось перевести хозяина этого дома в подчиненное положение. Заставить оправдываться. Сыграть на чувстве долга. Я точно знал, что такие люди, как Матвеич, не любят ходить в должниках. Почему? Да потому что сам был таким.