Энешвиль

Ани Хоуп

Энешвиль

Глава 1. Миннеаполис.

Рейс Мемфис-Миннеаполис совершил посадку точно в срок. Эшли без интереса наблюдала, как пассажиры стаскивают с багажных полок чемоданы и беззаботно улыбаются. Она знала, что радость закончится, как только они окажутся снаружи. Разумней было приготовить рукавицы и потуже затянуть шарф.

Миннесота запомнилась ей местом, куда людей ссылают за непростительные грехи. Так она говорила матери, когда они приезжали навестить бабушку и тетю Рут. Прошло тринадцать лет, а ее мнение не изменилось. В каком-то смысле и она была одной из тех, кому суждено отбывать наказание.

Эшли перебросила дорожную сумку на другое плечо и набрала тетин номер.

Абонент временно недоступен.

– Этого еще не хватало, – пробормотала она и остановилась под цифровым табло.

– Эшли? Эшли Саммерс?

С самодельной табличкой к ней шел мужчина в полицейской форме.

– В чем дело? – спросила она и отступила на шаг.

Мужчина улыбнулся.

– Ты меня не помнишь? – спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Конечно, не помнишь. Тебе и десяти не было, когда мать приезжала с тобой в последний раз. Майкл Гувер, – представился он и сунул табличку под мышку, чтобы забрать сумку девушки.

Эшли отстранилась и продолжила звонить. Майкл это заметил и указал пальцем на телефон.

– Ты, наверное, звонишь тете Рут?

Эшли замерла с телефоном в руке.

– Так и есть, – выдавила она, догадавшись, что появление полицейского не случайно. – С ней что-то случилось?

– Нет! Боже упаси! – перекрестился Майкл. – Идем, я вроде как на службе, поэтому все расскажу по дороге.

Они вышли на парковку. Синий пикап Майкла припорошило снегом, который, по словам того, валил без перерыва вот уже неделю.

– Всю снегоуборочную технику отправили на борьбу с заносами в Сент-Питер и Хатчинсон. Из-за пурги дороги замело, не видно ни зги. Приходится ездить на личном транспорте, служебный в таких случаях может стать последним пристанищем, – ворчал Гувер, забираясь в кабину. – Твой дядя сейчас работает на лесопилке недалеко от Вуд-Лейка. Рут уехала с нашими парнями навестить его и попросила меня позаботиться о тебе.

На испуганный взгляд Эшли Майкл хрипло рассмеялся.

– Она звонила тебе, чтобы предупредить, но ты не брала трубку, – объяснил он. – Мне поручено доставить тебя из аэропорта и помочь обустроиться.

– Тетя ничего не говорила об отъезде, – сказала Эшли, разглядывая морозные узоры на стекле. Когда это произошло? На регистрации, при посадке – пропущенный звонок действительно был.

– Все случилось спонтанно, но волноваться не о чем. День-другой и вернется обратно.

Эшли взглянула в красное обветренное лицо Майкла, его глаза смотрели приветливо и с участием. Она видела сотни подобных глаз, но припомнить полицейского не могла.

«Прошло тринадцать лет, не забывай», – напомнила себе Эшли и пристегнула ремень.

Чем дальше они отъезжали от Миннеаполиса, тем реже становились постройки, огни города тускнели, и вскоре одинокие фонари вовсе исчезли где-то позади. Свет фар вырывал из темноты клочки трассы и снова терялся в снежных завихрениях.

Майкл неотрывно следил за дорогой, радио мурлыкало, но Эшли не разбирала слов. Она пыталась увидеть хоть что-то, что хранила в своих детских воспоминаниях. Однако Миннесота встретила ее иной, незнакомой до сих пор стороной.

– Там на заднем сидении сумка и термос. Моя знакомая напекла блинов, сказала, что с дороги ты наверняка захочешь есть.

– Долго нам добираться? – спросила Эшли.

Майкл на мгновение перевел взгляд на девушку, но даже этого короткого мига хватило, чтобы прочесть изумление в его глазах.

– Я действительно мало помню о днях, проведенных у бабушки. Для меня Энешвиль – вечная мерзлота, – пояснила Эшли. – Буду признательна, если вы примете этот факт и перестанете на меня так глазеть.

Майкл расхохотался, как делали все актеры, изображавшие старину Клауса на искусственных тронах в торговых центрах.

– Рут не врала на твой счет. Зубастая рыбка, – подытожил Майкл.

– Можете добавить в мой список использование дурацких сравнений, – оставила за собой последнее слово Эшли. – Ну так что?

– Около двух часов, – сдался полицейский.

Эшли прикинула в уме и покачала головой.

– Предлагаете еду и питье, в то время как на ближайшие два часа стоит забыть обо всех благах цивилизации? Так и вижу эти заголовки «Замерзла, справляя нужду»! Нет уж, спасибо, мистер Гувер.

– В Энешвиле это зовется гостеприимством, юная леди. Может, в Мемфисе все иначе, но у нас обожают гостей. Как только соседи узнают, что племянница Рут вернулась…

– Есть какой-то способ оставить это в тайне? – с надеждой спросила Эшли.

Майкл с сочувствием похлопал ее по плечу.

– Ни единого. Кстати, зови меня Майк. Если прознают, что обращаешься ко мне «мистер Гувер», то сживут со свету. Зазнаек никто не любит.

Последние слова Эшли отнесла к предупреждению, мол, не высовывайся. С этим проблем не было. Мама просила воспользоваться передышкой, чтобы привести мысли в порядок. Что ж, подвернулась отличная возможность.

Остаток пути они провели молча. Иногда Майкл спрашивал не жарко ли ей. В ответ Эшли мотала головой и отворачивалась к окну.

Когда на горизонте появилась полоска огней, оба воодушевились: Майкл скорым расставанием с молчаливой спутницей, Эшли – встречей с прошлым. Несмотря на скудные отрывки ушедших событий она помнила тепло и заботу, которыми ее окружала семья. Она могла зайти в дом, не чувствуя рук и ног, но объятия бабушки и смех тети возвращали все на места.

Они проехали каменную плиту, которая оповещала приезжих:

Энешвиль. Население 564 человека.

– Старые данные. По моим подсчетам в городе проживает чуть больше пятисот человек, – сказал Майкл с сожалением. – Но цифра меняется так часто, что власти предпочитают не тратиться на мелочи вроде правды.

– Мне кажется, город был больше. Как будто часть домов снесли. Или я ошибаюсь? – спросила Эшли.

– Не припомню, чтобы сносили. Есть несколько заброшенных при живых хозяевах и то лишь потому, что те не смогли их продать. Некому, – усмехнулся Майкл. – Да и ты была ребенком, когда приезжала сюда. В детстве мир кажется больше, чем он есть на самом деле.

Энешвиль доживал день. По улицам прогуливались старики, будто холод им нипочем. При виде машины Майкла они улыбались и махали руками. Майкл махал им в ответ или нажимал клаксон. Вскоре он свернул с главной улицы и, проехав пару домов, остановился.

– Мы на месте, – сказал он и выудил из кармана связку ключей с забавным брелоком в виде плюшевого зайца.

Эшли повертела в руках брелок и посмотрела на Майкла.

– Не знаю, что говорят в таких случаях. Мне неловко, – призналась она.

– У нас говорят спасибо, – улыбнулся полицейский, вышел из машины и достал сумку с заднего сидения. – Рут оставила ряд указаний, но отложим дела до завтра. Я заеду с утра.

Эшли остановилась на дорожке, ведущей к дому, и обернулась.

– Заедете? Зачем?

– Завтра, юная леди. Все дела – завтра.

Майкл подмигнул напоследок, сел в машину и укатил.

Эшли проводила его долгим взглядом и поднялась на крыльцо. Она не спешила войти в дом. Ей было страшно не увидеть в нем бабушку. Понадобилось время, чтобы уговорить себя – это дом тети Рут.

Ключ подошел сразу, как будто могло быть иначе. Тетушка не славилась чувством юмора, да и оставить родную племянницу на улице при таком холоде юмором не назовешь, однако на мгновение Эшли засомневалась.

Глава 2. Тетя Рут

Без владельцев дома напоминают сирот. Единственным спутником становится время, важным недостатком которого всегда слыло безразличие. Какой бы ни была молитва, оно продолжает свой бег.

– Кто-нибудь есть? – крикнула Эшли с порога.

Как ни странно, никто не спешил ее согреть. Она бросила пуховик на сумку, стянула дутые сапоги и прошла в гостиную смежную с кухней. На столе рядом с тарелкой, накрытой полотенцем, лежал сложенный вдвое лист бумаги.

Тетя оставила записку.

«Моя милая девочка,

Я очень виновата перед тобой! Но надеюсь, ты все так же любишь мой фирменный пирог с корицей, и он поможет мне искупить хотя бы часть вины, которую я испытываю.

Твой дядя Рекс работает на лесопилке, но вот уж неделя, как он не выходит на связь. Я не находила места, пока не пришли местные ребята с новостью о том, что едут в Вуд-Лейк. Решение отправиться с ними было спонтанным, и мне не удалось тебя предупредить.

Ты всегда была чуткой девочкой и наверняка поймешь мой поступок. Я вернусь через несколько дней, а ты пока обустраивайся. Детская комната в полном порядке, но если захочешь выбрать одну из гостевых спален – не стесняйся. В конце концов, обои с принцессами вынесет не каждый.