В зоне особого внимания

Иванов Дмитрий

В зоне особого внимания

Название: В зоне особого внимания

Автор(-ы): Дмитрий

Ссылка: https://author.today/work/350394

Глава 1

Глава 1

Шестое декабря 1988 года. Спитак. Теплое декабрьское утро. На улице плюс десять. Я стою и наслаждаюсь и ранним солнцем, и отличным самочувствием, и удовлетворением от проделанной работы. Да, у меня всё-таки получилось немного изменить события! Хотя предпосылок к этому не было, и поначалу всё шло через жопу и не так, как я планировал.

Отпуск на работе мне, разумеется, дали. Якобы по семейным причинам взял, но не суть, хотя из-за этого пришлось лететь до Ростова-на-Дону, ведь билеты крайком покупал. Оттуда в Ереван опять же самолетом, хотя ходил фирменный поезд под названием «Дружба» почему-то, а не «Армения», например, и ехал он козырно через Абхазию ‒ можно было бы полюбоваться местной природой, морем и горами, но времени на это нет. А жаль, наверное, красиво там, по пути. Потом автобусом добирался до Ленинакана, ну и в Спитак тоже на автобусе доехал меньше чем за час.

Мой план был в том, чтобы создать панику из-за якобы радиоактивного загрязнения в этом городе и заставить как можно больше жителей покинуть его. Всё продумано было до мелочей, и мне даже ехать не пришлось в Чернобыль за фонящими материалами. Почему так? А в ноябре, на седьмое, я был на спортивных сборах в Москве. Фигня, всего на пару дней вызвали, думаю, для галочки мероприятие было, но там нас федерация бокса заодно в торжественной обстановке наградила и за победы на Олимпиаде. Я лично, как и Цзю, получил заслуженного мастера спорта и 12 тысяч рублей налом. Плюс возможность купить машину без очереди. Но не это главное ‒ Витька Артемьев, призёр Олимпиады, который пока лишь международник и бывший житель Припяти, поведал мне между делом ‒ мол, тетка из Киева, идиотка эдакая, купила с рук небольшой цветной телевизор им в подарок, а он радиоактивный ‒ жуть!

‒ Отец как измерил, аж в голос заорал. Раз в пятьдесят выше нормы фон! И что делать было? Тетка привезла его к нам обычным поездом, ещё и хвасталась, что задешево купила. На работу к отцу, где с такими вещами знают, что делать, отнести нельзя ‒ будут грозить серьезные неприятности, ведь подумают, что батя сам вывез опасную вещь из Припяти, когда покидал город, и выкинуть просто так нельзя, ‒ жаловался Витёк.

Короче, Артемьевы на даче его закопали! Отец, работающий в институте «Гидропроект», знал, как справиться с радиацией. Телевизор он раздолбил в мелкие куски молотком и засунул в небольшой чемоданчик, покрытый свинцом изнутри.

‒ Всего пара сантиметров, но ослабляет излучение в десять раз! ‒ поучал между делом батя сына.

Вот этот чемоданчик я и выпросил у простодушного Витька под предлогом, что у меня имеются нужные связи, и лучше такое дело утилизировать как положено.

Про мои связи все знали ‒ Власов приехал на награждение и со мной прилюдно пообщался. Короче, чемодан пришёл по почте в город Спитак на моё имя как раз 1-го декабря к моему прибытию туда. Да, фонил он раз в пять выше нормы, а что делать? Ехать в Припять искать радиоактивный хлам? Это возможно, но трудноосуществимо. Там, со слов Витькиного бати, до сих пор охраняют дома и магазины, и патрули на БТРах по улицам ездят.

В Спитаке я всё сделал правильно ‒ раскидал в городе в десятке мест осколки телевизора, завернутые в бумагу, и разослал анонимки в разные инстанции, мол, так-то и так, в городе повышенный фон гамма-излучения, наврал про происки азербайджанцев и потребовал эвакуировать жителей, пока не ликвидируют опасность. Не учел одного! Привычка всё секретить осталась у местных властей, и паники не случилось! Жителям города об опасности местные власти просто не сообщили, хотя почти все радиоактивные заначки обнаружили за пару дней. А что спасло ситуацию? Да родственные связи и идущая семимильными шагами по стране Перестройка, а значит, и смелость в критике! Кто-то из знающих сообщил по секрету своим близким, а так как тема происков соседней республики была весьма острой, как и недавняя Чернобыльская катастрофа, то слухи стали расползаться по городу. Люди начали выезжать за его пределы, это было заметно по возросшему трафику на улицах. И вот я стою и давлю лыбу ‒ местная утренняя комбинатская газета вышла с разгромным заголовком ‒ «В городе радиоактивное загрязнение! Власти скрывают!» Более того, солидный «Советакан Айастан» вышел с копией этой статьи, но под названием «Нас убивают?!» Дело сделано, рисковать жизнью дальше я не хочу, ведь точную дату землетрясения сам не помню! Сажусь в автобус, едущий обратно до Ленинакана, который, собственно, эти свежие газеты и привез только что. Тут всего километров сорок, потом на автобусе в Ереван, это около сотни километров, а вечером у меня самолёт до Москвы…

‒ Нэт билет! ‒ безразлично произнес усатый кассир на автовокзале в Ленинакане.

Вот те раз! А я-то и не додумался взять заранее обратный билет. Ведь сам все сделал для того, чтобы народ в спешке начал разбегаться кто куда!

‒ Толя, а ты как тут? ‒ внезапно окликнул меня знакомый голос.

Вот уж кого не ожидал тут увидеть, так это Вано! Он стоял в компании трёх армян, один их которых был довольно стар, а двое других молодые и крепкие на вид. Все в кепках и с сигаретами в зубах.

‒ Проездом, погостить приехал, ‒ подходя, говорю чистую правду я, так как жил все пять дней в доме своего знакомого по МЖК.

Почему не в гостинице? Боялся ‒ вдруг землетрясение случится раньше той приблизительной даты, которую я помнил, а деревянный домишко бабки моего не шибко близкого знакомого более безопасный в случае разрушения.

‒ Гохаган кертас, ‒ неожиданно обратился ко мне старикан вроде бы как с вопросительной интонацией.

‒ Соблюдаешь правила? ‒ перевел рядом стоящий худой парень, чуть ниже меня ростом и чуть старше.

‒ А ты? ‒ вопросом на вопрос ответил я, ибо с какого перепугу я перед кем-то тут должен отчитываться?

Смотрю, Вано притих, значит, непростой человек мне задал вопрос. Старик усмехнулся и кивнул, приняв ответ. Тут в Ленинакане полно воровских понятий. Я узнал о них в первый же день ‒ местная шпана, увидев меня, не ссыканула моих габаритов и угрюмой морды и нагло подошла ко мне.

‒ Зачем приехал сюда? ‒ спросил один из пяти сявок лет пятнадцати.

‒ В гости, ‒ дружелюбно буркнул я и пошёл дальше по делам.

‒ К кому в гости? ‒ крикнули мне в спину.

‒ К вам, ‒ снизошел я до ответа.

‒ Тебя не звал никто, ‒ продолжал дерзить пацанёнок.

‒ Ты за всех отвечаешь или за себя только? ‒ удивился я и, видимо, сделал всё правильно.

Сразу все вопросы отпали, наоборот, сказали, что кроссы у меня модные. И сколько потом не проходил мимо них, сидящих на корточках и лузгающих семки, вопросов ко мне больше не было. А вот тут, видя реакцию знакомого мне вора, довольно нетипичную, надо сказать, для него, я засомневался ‒ а надо ли грубить местным? Плевать, конечно ‒ я один фиг уеду, да хоть на такси, но Вано могу подставить. Не так уж чтоб мне дорог был этот урка, однако зла от него не видел, да и сосед всё же.

‒ Это мой земляк, олимпийский чемпион по боксу, ‒ негромко произнес Вано, очевидно, на немой вопрос старика.

‒ Чемпион? ‒ удивился старик. ‒ Это значит, сильные кулаки? У нас тут больше ножичками пользуются.

‒ Бывает, ‒ дипломатично кивнул я.

‒ Я ножиком любого подрежу, ‒ неожиданно азартно влез в разговор третий из компании ‒ парень с перемотанной бинтами левой рукой.

‒ Меня ‒ нет, ‒ уверенно парировал я.

‒ Да как так?! ‒ крикнул через пару минут тренировки этот парень.

Старик предложил мне показать класс. Конечно, не при помощи ножа, а щепки, подобранной на дороге. И я продемонстрировал свои умения. Любой тычок в меня воображаемым ножом я видел отлично и уклонялся то корпусом, то головой, то делая шаг назад или в сторону. Достать меня одной рукой? Да этого никто не сможет. Я ещё и обозначал предполагаемые удары. На самом деле, боксера, даже КМСника, почти невозможно достать таким образом. Отработка нырков и уклонений ‒ это очень важный элемент техники в боксе. Я даже не вспотел, хотя причина моих понтов для меня самого осталась загадкой, наверное, сидящий во мне пацан все ещё хочет что-то кому-то доказать.

‒ Видели тебя в городе, с дипломатом ходил. Но раз живешь в доме тетки Идрига, то ходи, ‒ милостиво разрешил старик и добавил: ‒ А ты кое-что умеешь, молодец.

После чего потерял ко мне всяческий интерес, на что Вано, кажется, вздохнул облегченно. Да, я ходил с чемоданчиком этим (не так уж он и похож на дипломат) и по Ленинакану, с пяток мест здесь тоже «заминировав» радиацией. Но и тут паники тоже не возникло, да и не писал я местным властям. Землетрясение будет точно Спитакское, судя по названию, это я помню из будущего, хотя… близко населенные пункты расположены друг к другу, так что всяко тряхнёт и их. Что Вано тут делает? Хрен знает! И вообще, как он в приграничный город заехал со своей биографией? Турция тут совсем рядом. А может, он поэтому и тут? Контрабандой занимается? Тут в городе реально полно турецких товаров в продаже с рук. Есть и разные кооперативные изделия в большом изобилии ‒ джинсы, батники, обувь разная. Рынок забит редкими для Сибири фруктами и лакомствами. Я купил тут инжир, кизиловое варенье, суджук и бастурму. С собой заберу. Всё это добро в доме моей гостеприимной хозяйки меня ждет. Надо забежать попрощаться со старушкой, забрать сумку с вещами и местными гостинцами. Чемоданчик тот фонящий уже давно на дне местной речки… Ещё бы перекусить где. Вообще тут гастрономический рай. С прошлой жизни, например, не ел такой вкусной далмы под соусом из мацони с толченым чесноком.

‒ А что, билетов нет? ‒ спрашиваю я у соседа.

‒ Слушок прошёл, что азеры раскидали радиацию, люди уезжают от греха подальше, ‒ тихо пояснил тот. ‒ Да я и сам через пару дней уеду.

‒ Да, слышал об этом и читал даже, ‒ показываю на газеты в руке.

‒ Люди перестраховываются… но мы на машине поедем, ‒ пояснил Вано.

‒ Ты бы тоже валил по-скорому, сюда люди Чебрикова приедут не сегодня-завтра по этому вопросу, ‒ вру я.

‒ Да ты откуда знаешь? ‒ засомневался сосед.

‒ Слышал краем уха, ‒ туманно сообщаю я.

Соврал, конечно. Зачем мне спасать Вано? Сам не знаю. Да и смысла особого в этом нет, землетрясение может, например, и 15-го декабря случится.

‒ Тебе помочь уехать? ‒ вдруг спросил задумавшийся Вано.

‒ Да хотелось бы.

‒ За двадцать рублей поедешь? ‒ удивил он меня. ‒ Не-не, платить не мне, местным таксистам. Есть одно место в машине, через часик поедет.

Простились мы по-приятельски, и вскоре я еду на переднем сиденье белой «Волги», ведь на заднем разместился местный мужик с двумя девочками лет пятнадцати. Посадить меня сзади никак нельзя, я ‒ парень, они ‒ девушки, а ну чего случится? Ха-ха! Местные бабы зашуганы, даже в глаза не глядят, да и страшные они на мой вкус ‒ не люблю монобровых. И вот толстый дядя едет с дочками в Ереван сзади, а я комфортно спереди.

Дорога ‒ сплошной серпантин, но красота вокруг неописуемая, и я доволен! Дело сделано, панику я создал! Разоблачения совсем не боюсь ‒ хрен докажут, да и не до этого скоро всем будет. От осознания неизбежной катастрофы я загрустил, но помочь местному населению больше ничем не смогу! И задержаться тут не могу. И не из-за страха, просто у меня конкурс красоты на носу! Шенин особо просил вернуться к десятому. Я ведь глава комиссии по проведению этого мероприятия!

Внезапно дорогу нам преградил большой валун, очевидно, скатившийся с горы. Водитель резко дал по тормозам, и я лбом уткнулся в лобовуху.

Глава 2

Глава 2

‒ Ай, шайтан! ‒ выругался злой водила, рассматривая следы столкновения.

И каменюки этой с капотом и моей головы с лобовухой. Стекло разлетелось вдребезги! Хорошо, хоть котелок мой цел остался, впрочем, он и не такое выдерживал. Вообще, когда я садился, заметил трещину на лобовом стекле машины, вот и доконал, видать, его до конца. В это время треснувшие стекла так сразу не меняют, ездят до талого. И главное ‒ склоны-то рядом невысокие, с плато мы ещё не съехали. Минут десять причитаний и завываний, и водила решил вернуться в Ленинакан! Что делать? Вылазить с сумками и ждать попутку, или ехать обратно? Расстроенный отец с дочками решает вернуться, мол недалеко же от города отъехали, а я, закинув одну сумку за спину, а вторую держа в руках, побрёл по дороге, периодически показывая большой палец проезжающим машинам. Но за час меня так и никто не подобрал, проезжающие машины были полны людей или просто не останавливались. У нас в Сибири не так ‒ никогда мимо человека на трассе не проедут, особенно зимой. Неожиданно около меня тормозит милицейский уазик.

‒ Ара, инч к’энес! Да-да, я тебе, парень! Случилось что? ‒ высунулся усатый армянин в чине капитана из окна.

Раз «ара» сказал, значит, с Еревана, был бы из Ленинакана, обратился бы «цо».

‒ Машина сломалась, на которой ехал, ‒ вздохнул я, только сейчас вспоминая, что двадцатку за несостоявшуюся поездку мне не вернули, а сам я этот момент просохатил.

‒ Возьми деньги, Ованес тебе сказал отдать, если встречу! ‒ и усатый мент протягивает мне два чирика!

Нет, ну надо же какая порядочность прежнего водилы! Ованес, наверное, это он.

‒ А не подкинете? ‒ обрадованно спрашиваю я, и понимаю, что нет ‒ салон забит пассажирами, ведь в машине, кроме водилы и капитана, знакомая мне армянская семейка из отца и двух дочек.

Мои бывшие попутчики успели раньше транспорт занять!

‒ Только сзади. Но там задержанный, ‒ предлагает капитан.

Он серьёзно? Во простота нравов, но я согласен!

‒ Да там же два места! ‒ обрадованно говорю я и иду к отсеку для нарушителей.

Разумеется, дверь мне открывал не капитан, а грузный водила-сержант тех же лет, что и его начальник, при этом с такой недовольной мордой, будто меня на себе повезёт.

С сумками не пущу, давай их в салон! ‒ непреклонно отрезал сержант.

‒ Э! Ара! Куда в салон, тут наши вещи? ‒ заволновался счастливый отец двух дочерей внимательно следящий за нашей беседой.

‒ На колени! ‒ грозно произнес водила.

Разумеется, не встать на колени требовал, а сумки поставить на них.

Загончик «бобика» открыли, и я увидел худощавого немолодого уже дядю в наручниках!

‒ Пополнение тебе, сиди тихо, ‒ предупредил сержант арестанта.

Таганка, все ночи, полные огня.

Таганка, зачем сгубила ты меня.

Таганка, я твой бессменный арестант.

Погибли юность и талант в твоих стенах!

Негромко дурным голосом пропел я, после того как этот дядя в наручниках отказался со мной знакомиться.

‒ Наблатыкался и думаешь, автор? ‒ хмыкнул дядя. ‒ Эх, Штыба, хорошо тебе, молодому!

«Он меня знает? Боксер? Болельщик?» ‒ раззявил в удивлении рот я, ведь точно помнил, что назвал только свое имя.

А не угадал! Он не боксер и не фанат, разумеется.

‒ Я земеля твой из Красноярска. От Вано слышал, что ты тут, ‒ пояснил дядя и наконец представился: ‒ Федор.

Руки он мне не подал, да это было бы и трудно сделать, ведь руки были у него за спиной скованы наручниками.

‒ Я вижу, не сильно гостеприимно встретили тебя тут, ‒ пытаюсь я поддержать разговор.

‒ Да встретили как надо, но непонятка вышла. Усиление прислали в город местным ментам, а люди там новые, с порядками в городе незнакомые, вот и повязали как простого сявку. Ничего, будет что дома вспомнить.

Это плохо, что знакомые меня тут видели, хотя отмазка зачем я ездил в Армению у меня есть, но именно отмазка, а не прикрытие. Ладно, если спросит кто, подумаю что сказать. В этот момент нас обогнала стальная восьмерка, посигналив при этом!

‒ Вот и сосед твой спохватился, ‒ усмехнулся Федор. ‒ Наша машина. Ты вот что скажи Вано ‒ пусть пока ничего не отдаёт! Я выйду, сам решу.

‒ Скажу, если увижу, ‒ коротко киваю я.

Ничего такого, просто комсомольское… тьфу, воровское поручение, может и криминальное что-то, но может и нет. И чего два жулика делали в Ленинакане? Контрабанда, воровская сходка какая? Да не буду голову ломать.

Разумеется, в Ереване Вано меня встретил на автобусной остановке. Менты не стали возить нас по городу вместе с преступником и высадили и дочек с папой, и меня в ближайшем месте, откуда мы сами сможем уехать.

‒ Понял. Благодарю. Не отдавать ‒ так не отдавать. Тебя подкинуть до аэропорта? Я в Ленинакан вернусь сегодня.

‒ А… забыл! Он сказал тебе здесь ждать его, не возвращаться, ‒ опять соврал я. ‒ А так, подвези, конечно.

‒ И нас подвези, парень! А то опоздаем, мамой клянусь! ‒ неожиданно подал голос отец дочек-красавиц.

Вот как от него отделаться? Но Вано был не против и повез нас четверых в аэропорт. Вылет в Москву у меня вечером, оттуда через четыре с половиной часа лечу в Красноярск. Успею добраться до Домодедова? Кстати, нифига не опаздывал хитрый ара, лететь в Москву нам вместе! Хорошо, хоть сидим не рядом, отдохну уже от опасливых косых взглядов на меня. Нужны мне твои дочки сто лет! Но неожиданно мой попутчик очень пригодился в аэропорту в Москве.

‒ Это со мной! В другой аэропорт отвезти его потом надо! ‒ неожиданно властным голосом сказал отец семейства на ночной стоянке такси водиле на «Волге».

И это было кстати, ведь пока я получал багаж, такси свободных на стоянке уже не оказалось, более того, толпилась нехилая очередь за этой услугой. И если бы не дружеская помощь попутчика-ленинаканца, мог бы и опоздать! Я уже знаю, что дядя ‒ снабженец на какой-то местной фабрике и едет в отпуск в гости к родителям жены. Тоже, наверное, не любит теплое пиво и потных женщин! Водитель и машина присланы дедом его дочек, и судя по номерам дед имеет должность в МИДе. На всякий случай обмениваемся телефонами. На армянина произвело впечатление, что меня знают местные криминальные авторитеты, а я просто так взял номерок, мало ли. Запасливый я.

По прилёту в Красноярск меня тряхнуло! Все в аэропорту только и обсуждали землетрясение в Армении. Буквально час только прошёл, а вся страна на ушах! Горбачев с визитом в США, но в срочном порядке вылетает в Москву. В некотором обалдении от того, что так близко был к гибели, я еду домой. А потом и на работу, хоть и выходить мне из отпуска только двенадцатого.

‒ Это пи..ец, но ехать надо, ‒ коротко резюмировал наш второй секретарь Витя Цимик, которого сегодня Шенин отправил в командировку в Ереван.

Наш край, конечно, одним коммунистом не ограничился, будет целый отряд, собранный с предприятий края, будет и разная техника. Но пока под конец рабочего дня сижу в кабинете второго и выпиваю за упокой невинных жертв. Кроме меня, ещё парочка близких к Цимику людей. Собственно, он курирует и мою комиссию, но я вошел в его круг из-за его детей. И дочка, и сын ‒ мои большие фанаты, причем уже не первый год. Так что перчатки из Кореи, в которых я стал чемпионом, пришлось подарить его сыну Сереге, подписав на память. Но особой пользы от нашей «дружбы» я не получаю. У меня в друзьях первый, что мне второй! Да и в Москве меня знают не хуже, чем нашего второго. Вот Долгих, например, недавно перед отпуском звонил с просьбой небольшой ‒ заехать выступить в школу перед детишками. Внуки его ещё тут живут, в городе. А я его поздравил из Ленинакана с днем рождения, ему 64 стукнуло пятого декабря. Долгих вывели из кандидатов в члены Политбюро и из секретарей ЦК КПСС, но оставили в самом ЦК. Это произошло ещё на том памятном пленуме 30-го сентября. И сейчас он персональный пенсионер Союзного значения, но на пенсии ему скучно. Кстати, Долгих и с Ельциным общается до сих пор, может ещё поэтому его турнули из власти? Дядя фронтовик, доброволец, истребитель танков под Москвой в 41-м и авторитет имеет в кабинетах большой, я думаю, больше даже чем у Власова был до недавнего времени.

‒ Как думаешь, получится? ‒ пихает меня рукой в бок Цимик.

Черт! Прослушал, неудобно получилось.

‒ Повтори, ‒ сказал я якобы пьяно, наливая себе коньяка.

Выпил уже грамм полста! Хватит, и так за руль не сесть. Но как не выпить в такой трагический для страны момент?

‒ Собак надо забрать из нашего питомника, говорят, они могут искать людей под завалами, ‒ пояснил второй секретарь.

‒ Хорошая идея! А чего не получится? Набери Жердакова. Только надо брать собак вместе с людьми… тьфу, людей вместе с собаками, ‒ я, видимо, немного окосел, и в голове шумит.

‒ Само собой! Эх, были планы на выходные, ‒ сокрушается Цимик. ‒ Хотел с Лукарём на зимнюю рыбалку поехать. Кстати, а чего вы с ним не поделили?

‒ Нормально всё у нас, ‒ открещиваюсь я.

Лукарь и Цимик ‒ соседи по лестничной площадке, и нашу недавнюю ссору с Ленкиным батей второй похоже слышал. Да, сейчас нормально все, а семнадцатого ноября я действительно орал на товарища полковника. И не из-за Ленки, как ни удивительно. Просто 16-го ноября Эстония объявила себя суверенной, и это застало меня врасплох. Не ожидал такого скорого развития событий, надеюсь, не я их ускорил. Эстонская декларация о независимости начиналась эпически. В первом предложении Верховный Совет республики утверждал, что эстонский народ возделывал свою землю и развивал культуру на берегах Балтийского моря аж больше пяти тысяч лет(!) пока в 40-м году не стал частью СССР. Якобы при этом предусматривалось сохранение суверенитета! Подлый сталинизм и эпоха застоя привела к демографическому кризису (эстонцы в неволе не размножаются?), неблагоприятной ситуации в природной среде и кризису в экономике. И теперь Верховный Совет видит один выход ‒ суверенитет!

‒ Да я при чем тут, Толя?! Я в Красноярском крае живу, какие ты предъявляешь мне претензии? ‒ орал в ответ Валерий Ильич.

‒ Ты офицер? Присягу давал? А кому давал ‒ СССР или отдельной территории? Неужели СССР без Эстонской ССР? Так чего сидишь и не телишься? Защищать страну будешь? ‒ излишне эмоционально вопрошал я.

‒ Буду, если приказ отдадут! ‒ упрямо спорит полковник и, вдруг достав табельный, предлагает: ‒ Что ты меня виноватишь? Хочешь до инфаркта довести?! Так пристрели сразу, чтобы не мучился!

‒ Сам застрелись, раз Родину просираешь!

‒ Тихо, мальчики, вы чего?! Ну-ка, Валера, пистолет отдал мне быстро! А ты, Толя, совесть имей ‒ ну что он один может? ‒ на кухню влетела жена Лукаря, очевидно, подслушивающая нас под дверью.

‒ Дождемся, русских выгонят из республики и лишат прав гражданских, ‒ устало наливаю водки, ибо по сути они с мужем правы, но ведь и я прав!

‒ Не преувеличивай! Не лишат! До конца читай декларацию эту, ‒ Лукарь, больше не чокаясь со мной, залпом опрокидывает в себя стопку беленькой. ‒ «… народ Эстонии в будущем не согласится с каким-либо законом, который дискриминировал бы представителей любой другой этнической группы, проживающей в Эстонской ССР».

‒ Хуев как дров! ‒ зло выплюнул я, когда супруга, разоружив мужа, наконец вышла.

Глава 3

Глава 3

‒ Подслушивал, что ли? ‒ усмехнулся я на вопрос Цимика.

‒ Хоть бы и да. Знаешь, нечасто я слышу, как на полковника орут, да вообще в первый раз! Обычно он сам на всех кричит, ‒ не отпирается сосед Лукаря.

Чего я тогда за Прибалтику сагрился, сам не знаю. Плевать мне на неё.

Еду домой. Несмотря на то что заплатил за аренду дома до осени, на выходных собираюсь переезжать в новую квартиру. Ремонт там, наконец, доделали! Удачно разрешилось все и со стоянкой для машины. Оказывается, есть у нашего крайкома гаражи в разных частях города! Выделил нам их исполком, все чин по чину. В основном они все заняты, но рядом с нашими тремя новыми домами имеется один свободный, и я совершенно официально выбил его для себя. Гараж совершенно пустой, только у стены одиноко стоит старый колченогий стул с грязной обшивкой. Зато здесь есть и отопление, и свет, и смотровая яма, и вода рядом. В гараж вообще две машины поместиться смогут, большое такое кирпичное строение. Я когда заходил туда в первый раз, света не было, хотел найти председателя, но не тут-то было! Эти две дюжины гаражей числятся на балансе аэропорта, и у исполкома имелась тут только квота, которую и передали крайкому. Ехать в аэропорт Емельяново желания не было, хоть машина и есть, но жаль терять время. Поступил как настоящий партократ ‒ дал команду своей секретарше. Аня уже сама созвонилась с приёмной аэропорта, на служебной машине передала ключи от гаража (ведь я сразу сменил замок), и через день гараж был готов к заселению. А в МЖК пока к заселению готов только один дом из трех ‒ мой. Два других к Новому году сдадутся. Три красавицы-десятиэтажки в девять жилых этажей гордо красуются на пустыре района. Дома однотипные – по 36 квартир в подъезде и по шесть подъездов в доме. Двести пятнадцать квартир уже заселены в сданном доме, моя единственная ‒ пока нет. На первом этаже расположился детский Дом Техники, размещение ещё некоторых контор бытового назначения, вроде химчистки и парикмахерской, запланировано. В двух соседних домах будут универмаг и поликлиника. В этом году начали строить ещё два дома по линии МЖК, срок сдачи ‒ девяносто первый год. Но это уже не моя головная боль, а Адасова. И так помог ему с оформлением земли ‒ это хоть и пустырь, но числиться на минобороны. А место у нас хорошее, из моего окна, например, Енисей виден.