Новелла. Наш крен навсегда

Сергей Чувашов

Новелла. Наш крен навсегда

Ветер в Анапе – это не просто поток воздуха. Это живое существо. Он то нежно ласкает щёки, то яростно рвёт волосы и капюшоны, а над морем и вовсе творит чудеса, наполняя белоснежные паруса, словно грудь могучего атлета. Именно в такой ветреный день на первом курсе местного вуза и столкнулись их миры.

Марк стоял у стенда парусного клуба, скептически оглядывая очередь из желающих «попробовать себя в роли штурмана». Он был старшим рулевым команды, и его яхта «Афалина» требовала не просто пары рук, а настоящего подключения к коллективному разуму экипажа.

– Следующий! – крикнул он, устало проводя рукой по загорелому лбу.

К нему подошла девушка. Невысокая, в простых джинсах и футболке, с тёмными косами, выбивающимися из-под кепки. Большие карие глаза смотрели с любопытством, смешанным с вызовом.

– Артём? – переспросила она. – Я Лика. Записалась на отбор.

Марк (все звали его именно по фамилии, это было почти что титулом) сдержанно кивнул.

– Опыт есть?

– Опыт? – она улыбнулась, и в уголках её глаз собрались лучистые морщинки. – В детстве на катамаране каталась. По речке.

В команде кто-то сдержанно хихикнул. Артём вздохнул.

– Отлично. Погнали. Покажешь, как умеешь вязать беседочный узел.

Он был уверен, что через пять минут она с позором ретируется. Но через пятнадцать Лика, хмуря лоб от сосредоточенности, уже ловко управлялась со снастями на учебной яхтенке, а её вопросы становились всё более точными и сложными.

– Почему мы не можем идти круче? Ветер позволяет, – не отставала она, когда они вышли в море на пробную тренировку.

– Потому что «Афалина» – не гоночный болид, а яхта, – сквозь зубу процедил Артём, чувствуя, как его раздражает её настырность. И… восхищает. – Ей нужен не только ветер, но и понимание. Чувствуешь, как она кренится? Это её язык.

Лика притихла, положила ладонь на борт. И странное дело – ей показалось, что она и правда что-то чувствует. Не металл и стеклопластик, а живое, дышащее существо.

Так началась их история. История, сотканная из солёных брызг, криков чаек и бесконечных споров на берегу после тренировок.

– Артём, ты просто упёртый! – Лика, растрёпанная и румяная, стояла перед ним на пляже, залитом закатным солнцем. – Там был шанс обойти «Бриз», если бы ты рискнул!

– Риск – это когда всё просчитано, – парировал он, с наслаждением глотая холодную колу. – А твой «шанс» пахнет купанием в прохладной сентябрьской воде. Хочешь искупаться? Пожалуйста, без меня.

Она фыркнула, но в глазах у неё играли смешинки. Они всегда спорили. О курсе, о тактике, о том, какой парус ставить при зыби. Но в этих спорах рождалось нечто большее. Рождалось понимание. Он ловил её взгляд, когда она, сжав губы, следила за облаками, предсказывая шквал. Она видела, как он невольно улыбается, когда она с первой попытки выполняла сложный манёвр.

Их первая крупная регата случилась весной, на втором курсе. Чёрное море бурлило, ветер свистел в вантах, как разгневанный дирижёр. Лика, пристёгнутая страховкой, с напряжённым лицом считывала данные с приборов.