Илек – река моего детства. Рассказы

Но у гостя вдруг пропал аппетит, и он спросил:

– Скажи мне правду, женгей, что, в доме совсем нечего есть?

– Нет… – с горестным видом призналась Жупар. – Тот мешочек пшена, что я приносила – последнее, что осталось в доме из еды. Даже не знаю, что будет дальше…

– Вот как?.. – услышав ответ, сокрушённо закачал головой Сейиткалий.

С минуту он просидел, не проронив ни слова, после чего, чтобы завершить неловко затянувшуюся паузу, быстро перевёл разговор на другую тему – начал без перебоя задавать вопросы: прежний ли в колхозе председатель, есть ли у него лошадь, где находится конюшня, имеется ли там сторож… Жупар отвечала машинально, не придавая вопросам никакого значения: мало ли что может интересовать давно не бывавшего в селе человека? Наконец, проведя ладонями по лицу в знак окончания трапезы, Сейиткалий встал и засобирался в дорогу.

– Куда же ты в такой буран? Остался бы, переждал здесь непогоду, – предложила Жупар.

– Нет, спасибо, я пойду. Оставаться мне тут нельзя – если поймают, надолго в тюрьму посадят. Но-о-о… – Сейиткалий вдруг замялся. – Я хотел бы попросить тебя об одном: если вдруг вернусь сюда ещё раз ночью и постучусь – открой, пожалуйста, дверь…

– Хорошо, – согласно кивнула Жупар. – Удачи тебе. Да хранит тебя Бог.

Прикрыв за гостем дверь и уложив детей, она снова легла спать. Но сон почему-то не шёл, и это странное состояние бессонницы продлилось довольно долго – вплоть до того момента, когда, прерывая царящую в доме тишь, послышался стук в дверь. Это, безусловно, мог быть только Сейиткалий… Но почему он вернулся? Быстро поднявшись с места, Жупар поспешила к двери. Затем, подойдя, для верности спросила:

– Кто там?

– Это я, Жупар, открой, – донёсся из-за двери показавшийся немного вкрадчивым голос Сейиткалия.

Впустив гостя, Жупар сразу обратила внимание, что тот пришёл не с пустыми руками. Он нёс что-то очень увесистое.

– Вот, женгей, принёс вам мяса, – объяснил Сейиткалий. – Свари его детям, пусть наедятся досыта.

На вопрос, откуда мясо, мужчина вынужден был признаться, что зарезал лошадь из председательской конюшни. Завидев испуг в глазах женщины, он заверил, что проделал всё очень незаметно. После, подробно объяснив, в каком месте запрятал конскую тушу, Сейиткалий наскоро попрощался и исчез во вьюжной ночи.

В тот день впервые после долгого голода дети Жупар были сыты… Мяса же, принесённого из тайника Сейиткалия, хватило семье до самой весны…

В апреле 1945 года после полученного под Кёнигсбергом тяжёлого ранения вернулся с фронта муж Жупар Юсуп, и жизнь начала постепенно возвращаться в прежнее русло. Прошло время, подросли дети и один за другим стали покидать родительское гнездо. В 1955 году старшая дочь Илям вышла замуж за Куаныша Тасырова, жителя Октябрьского района Оренбургской области. Прожив некоторое время в Октябрьском районе, в 1958 году семья переехала на новое место жительства – в село Покровка Акбулакского района. Со временем, похоронив в 1962 году мужа, перебралась в Покровку и сама Жупар. Здесь, проводя остаток жизни в благостном окружении внуков, она и представить не могла, что судьбой ей будет уготован нежданный сюрприз…

Встреча с братом

Началось всё с одного, казалось бы, незначительного события: дочь местного жителя Кунакбая Рамаданова собралась выйти замуж. А жених её был родом из Казахстана. Согласно заведённому обычаю, свадьбе предшествует сватовство – посылка сватов к одной из сторон. В данном случае это была сторона жениха. Готовясь к приезду гостей, Кунакбай пригласил мужа Илям Куаныша принять участие в приёме сватов.

В назначенный день на автомобилях гости подъехали к дому Кунакбая. После традиционных приветствий новоявленных сватов завели в дом и усадили за уже заставленный угощениями дастархан. За чаем, как и полагается в подобных случаях, полилась длинная беседа в виде взаимных расспросов и обмена мнениями – чтобы лучше узнать другую сторону и, конечно, показать как можно выгоднее себя. В ходе беседы один из казахстанских сватов упомянул о жившем в их селе старике по имени Жумабек, потерявшем в годы коллективизации всех своих родственников. Имя старика показалось Куанышу знакомым. Став подробнее расспрашивать гостя, он пришёл к поразительному выводу: очень многое в истории старика и его тёщи совпадало! Куаныш поделился своей догадкой с окружающими, вызвав общее неподдельное удивление. Решено было немедленно сообщить разлучённым судьбой людям об их местонахождении…

Жупар из-за слабого здоровья не смогла поехать к брату, он приехал сам… Емберген не успел попасть к моменту их встречи, находился на работе. Вернувшись вечером домой, он застал обоих сидящими за дастарханом. Не отрывая счастливых глаз друг от друга, они вели бесконечный разговор – воспоминания о прошлом…

Это случилось в 1985 году. А спустя четыре года Жупар ушла из жизни. И, скорее всего, этой удивительной истории так и суждено было бы забыться, если бы не внук Емберген, сумевший донести до нас этот отдалённый временем отпечаток трагических событий минувшего века…

2008 год

Двое в городе

То, о чём повествует этот рассказ, вмещает в себя события всего одного дня – обычного августовского дня 1989 года…

Под растянувшийся на долгие минуты тормозной поскрип колёс поезд медленно придвигался к вокзалу. Затем с последним резко разошедшимся по составу толчком тепловоза движение разом прекратилось, и застоявшаяся в проходе очередь пассажиров мало-помалу потянулась к выходу. Поднявшись вслед за сидевшими спереди попутчиками со скамьи, я присоединился к протекавшему мимо людскому потоку. После долгого пятичасового пути я сходил наконец на заключительной станции. Этой станцией был город Оренбург.

Отправиться в столицу области меня заставила вполне обыденная для нашего времени причина – срочно потребовалась водка. Водка, которую давно уже стало невозможно купить ни в сельских магазинах, ни в магазинах районного центра. Единственным местом, где она ещё сохранилась в свободной продаже, был областной центр Оренбург. Сюда теперь за ней все и ездили. И люди пьющие, и вместе с ними непьющие – такие, как я. Потому что в условиях жестокого дефицита спиртное вдруг стало очень цениться. Цениться порой даже дороже денег, как в моём случае: попросил знакомых помочь перевезти из другого села в своё тюки сена, а те в ответ:

– Никаких денег за работу не возьмём, оплата только водкой!

В такое положение поставили, что поневоле пришлось выехать в город.

С перрона прямиком через центральный вход вокзала я прошёл на противоположную сторону здания, к привокзальной площади. На площади в это предполуденное время дня царило оживление: подъезжали и разъезжались от стоянок машины и автобусы, то тут, то там пересекали просторную площадную ширь люди. Свернув направо, я быстро дошёл до большого стоявшего перед площадью магазина. Рядом с магазином, неприметные с виду, располагались одна за другой автобусная и троллейбусная остановки.

Первым подошедшим к остановке троллейбусом я минут за десять доехал до центра города. От места высадки без задержки направился к улице Советской. Эта главная улица города лежала по пути к нужному мне магазину – одному из немногих, где ещё продолжали торговать спиртным: коньяками и шампанскими винами. Конечно же, я помнил о просьбе знакомцев купить водку, но, раз уж её тут не было… в качестве достойной замены беленькой вполне подходил и коньяк. Ну-у, какая в конечном счёте разница, какую алкогольную дурь пить?!

Выйдя вскоре на Советскую, я завернул вправо и зашагал прямо вдоль длинной линии домов и, с другого бока, широкого открытого пространства дороги. Метров через сто дорога резко завернула влево, а прямая уличная полоса, не сворачивая, вклинилась в жилой квартал – продолжилась дальше в виде уходящего вглубь прохода. Не прерывая движения, я с ходу окунулся в это узкое, с обеих сторон зажатое строениями уличное пространство. Вившаяся посреди переулка дорога прямиком вела к коньячному магазину.

Вглядываясь издали в показавшийся из-за домов магазин, я попытался определить, работает ли тот сейчас. Задать себе этот вопрос меня заставляла одна сразу бросившаяся в глаза странность: почему-то перед дверьми заведения вместо ожидаемого большого скопления народа, тянущейся длинной очереди, виднелись лишь жиденькие группки людей. Причём людей не стоявших, как обычные покупатели, на месте, а беспрерывно перемещавшихся вдоль магазинных стен. Что означало происходящее, можно было узнать, лишь оказавшись там… Пропустив мимо себя проезжающую машину, я перешёл на другую сторону улицы и стал неспешно приближаться к магазину. Шаг за шагом, обойдя по пути кучку споривших о чём-то людей, успешно добрался до двери – та была закрыта, а на самом верху её белело какое-то объявление. Подойдя ближе, я прочёл: «Спиртного в продаже нет»… Это было именно то, чего я больше всего опасался… Вся печаль ситуации заключалась в том, что находившийся передо мной магазин был единственным из алкогольных, путь к которому мне был знаком… Куда идти дальше, я просто не представлял…

Уступив место у двери подошедшему следом человеку, я отошёл в сторону. Внезапно, как снег на голову навалившаяся новость разом перечеркнула все мои планы, напрочь разбила настроение… После уже проделанного дальнего пути мне никак-никак не хотелось вернуться домой с пустыми руками… Взглянул на наручные часы: стрелки на них показывали на цифру одиннадцать – это значило, что времени для того, чтобы поискать спиртное где-нибудь в другом месте, было ещё предостаточно. Но где, где его искать?.. Ответ на этот казавшийся неразрешимым вопрос явился сам собой: неподалёку собравшиеся в кружок люди бурно обсуждали ту же, что и я, проблему: куда идти дальше? Решив спор, они дружно тронулись в путь. А я, не задерживаясь, последовал за ними.

Неожиданно, выскочив откуда-то сзади, передо мной вырос человек: пожилой, в тёмном костюме и того же цвета фуражке. Возбуждённо переступая с ноги на ногу, он, приблизив ко мне лицо, спросил:

– Слышишь, парень, ты не знаешь, где тут ещё торгуют водкой?

– Нет, не знаю, – отрицательно замотал я головой. – Ведь я и сам тоже ищу её.

– Так значит, ты тоже ищешь? – кажется, немного удивился моему ответу старик. Затем, выдержав короткую паузу, он произнёс: – Тогда, может быть, поищем вместе?

– Давайте, давайте поищем вместе! – до конца ещё не веря в выпавшую удачу – так нежданно найти попутчика, торопливо ответил я. – Вдвоём нам, конечно, будет легче!

Моё согласие обрадовало старика. Расплывшись в улыбке, для закрепления состоявшейся договорённости он протянул мне свою ладонь. Наше взаимное рукопожатие было крепким – оно означало, что отныне мы становились единой, готовой к немедленному исполнению задачи командой…

Тем временем следовавшая впереди группа искателей спиртного бесследно растворилась в уличной шири. Но это обстоятельство нисколько не огорчило нас – ведь теперь мы были вдвоём, мы могли спокойно расспросить о дороге встречных прохожих! В нашем направлении как раз двигалась женщина в ярком цветастом платье с небольшой чёрной сумочкой в руке. Как только мы сблизились, старик незамедлительно преградил ей дорогу и спросил:

– Извините, пожалуйста, вы не подскажете, где тут можно найти магазины, торгующие водкой?

– Водкой? – удивлённо оглядывая вставшего на пути человека, проронила женщина. – Водку здесь поблизости найти вряд ли получится… Хотя постойте, имеется в районе ВДНХ один такой магазин. Вы ведь, наверное, знаете, где находится ВДНХ?

– Да-да! – утвердительно закивал головой старик, рукой показывая куда-то в сторону универмага «Восход».

– Так вот, – продолжила женщина, – от ВДНХ вам надо будет пройти немного вперёд. Потом завернёте направо, дойдёте до следующей улицы. По улице снова пойдёте прямо и будете идти так до тех пор, пока не увидите сбоку с правой стороны водочный магазин. Поняли, как пройти?

– Понял, всё понял, дорогая! Спасибо! Спасибо за то, что объяснили дорогу! – широко кивая головой и уступая женщине проход, поблагодарил старик.

– Пожалуйста, – ответила та и продолжила свой путь.

На глазах состоявшийся удачный расспрос прохожей очень обрадовал меня. Не в состоянии сдержать чувств, я облегчённо выдохнул:

– Повезло, так повезло – сразу узнали дорогу к магазину!

– Да, повезло, – довольно улыбаясь, отозвался старик. – И женщина тоже какая надо попалась – знает, что где находится.

Окрылённые быстрым успехом, мы с удвоенной силой зашагали в указанном направлении.

По пути, следуя то рядом, то позади спутника, я имел возможность разглядеть его: на вид старику, которого в уме я прозвал дедом, было лет так под семьдесят, а может, и больше. Он находился в возрасте участника войны, да и на самом деле был таковым: узкая цветастая линия наградных колодок на груди наглядно свидетельствовала о его боевом прошлом. О преклонном возрасте старика говорили многие характерные черты: и лицо, по-старчески иссохшее, испещрённое лучиками морщин, и сдавившая к низу некогда стройное тело сутулость. А ещё необычная, вызванная, скорее всего, всё той же причиной старения походка: при малейшей спешке ноги его начинали семенить, что очень походило на мелкие перешагивания цирковых медведей. Одетый в поношенный тёмный костюм, в того же цвета фуражку и обувь – типичное одеяние советского пенсионера, этот человек одним своим видом вызывал во мне доверие и уважение.

Вскоре на нашем пути выросла неожиданная преграда: широкое автомобильное шоссе, по которому непрерывным потоком двигался транспорт. Поскольку мне уже приходилось бывать тут, я знал, что пересечь дорогу можно через подземный переход, находившийся метрах в двухстах от нас. Но идти туда и тем самым совершать большой, занимающий кучу времени крюк мне очень не хотелось – чего проще перейти дорогу прямо здесь!.. Я изложил свои соображения старику, и тот, чуть поколебавшись, согласился. Вкратце обговорив детали перехода, мы стали ожидать, когда автомобильный поток немного иссякнет. Дождавшись подходящего момента, с возгласом: «Ну-у, пошли!» – я стремительно выбежал на середину дороги. Потом оглянулся назад и с удивлением обнаружил, что спутник мой стоит на прежнем месте.

– Де-е-ед! Переходи, переходи сюда!!! – закричал я, видя, что немного времени для того, чтобы перебраться ко мне, у него ещё есть.

Но старик, бросая быстрые взгляды то на меня, то на приближающиеся машины, никак не решался сдвинуться с места… Через какое-то время, уловив паузу в движении транспорта, я сумел проскочить на другую сторону дороги. Деду же вскоре также удалось выйти на середину шоссе, откуда до конечной цели оставалось пройти уже совсем немного…

Дожидаясь и подбадривая старика, я вдруг увидел, что с правой стороны ко мне приближается человек в яркой голубой рубашке и большой чёрной фуражке – без всякого сомнения, это был милиционер!.. При виде его в моей памяти моментально всплыл другой милиционер, из Саратова, оштрафовавший меня лет семь назад за похожее нарушение. В панике, боковым зрением ощущая приближение постового, я попятился назад, а потом, развернувшись, ускоренным шагом поспешил подальше от места перехода. Увидев меня, внезапно сорвавшегося с места, закричал с середины дороги старик:

– Ты куда-а-а?! Подожди! Подожди!

Преодолев страх, он стронулся с места и засеменил по дороге в мою сторону. Милиционер же, с поднятым вверх жезлом остановившийся неподалёку, ничего не предпринимал… Видя происходящее, я облегчённо вздохнул и направился навстречу спутнику.

– Ты что это убегал от меня? – когда мы сблизились, обиженно спросил дед.

– А вы разве не поняли почему? Вы не видели, как ко мне шёл милиционер?

– Нет, не видел. Вроде бы не было никого.

– Так вот же он стоит у места, где вы только что были. А я, как только увидел его, сразу бросился бежать. Думал, оштрафует за переход дороги в неположенном месте. Ещё повезло, что он вас не оштрафовал.

Старик, только сейчас увидевший милиционера, сокрушённо замотал головой.

– И правда стоит… А ведь мог оштрафовать, но не оштрафовал. Наверное, подумал: «Что взять со старика? Всё равно ему скоро в могилу».

Понемногу успокаиваясь от вызванных случившимся дорожным происшествием переживаний, мы продолжили своё прерванное было движение.

За дорогой, когда проходили мимо ряда многоэтажных домов, я спросил:

– Дед, а где находится ВДНХ?

– Да вон же она стоит. – Старик кивнул головой в сторону видневшегося впереди ничем не приметного здания.

В моём представлении ВДНХ всегда ассоциировалась с тем, что я видел о ней по телевизору в популярных советских фильмах тридцатых годов, и это… Это было особенное, знаковое место, с которого осуществлялся показ достижений народного хозяйства страны. Там били вверх фонтаны, возвышались величественные памятники, проходила демонстрация последних чудес техники… Заранее предвкушая невиданное зрелище, я с особенным интересом вглядывался в указанное дедом здание, а затем, сблизившись, с нетерпением прильнул к решётчатым воротам учреждения. Увиденное за воротами разом развеяло все мои прежние представления о ВДНХ: открывшаяся глазам часть двора была пустынна – серый бетонный пол, отдающие безжизненным унынием стены, вся его внутренность ничем не отличали выставку от обычного рода учреждений… Разочарование от увиденного было настолько велико, что захотелось ещё раз переспросить ушедшего вперёд старика: «Неужели это и есть ВДНХ?..»

За выставкой, следуя подсказке встреченной женщины, мы свернули вправо, а затем снова зашагали прямо. По пути старик разговорился, делясь со мной своими рассуждениями о жизни:

– Ну-у, что за времена такие настали – за обыкновенной водкой в город за тридевять земель ездить приходится! Когда такое было?! Придумали сухой закон, решили людей от питья отучить, а получилось-то что? Наоборот, хуже пить стали, да ещё и всё подряд, что только можно! И одеколоны, и духи, и всякие там жидкости!.. А сейчас посмотри, что творится… Сахар – и тот пропал: на самогонку весь уходит, водка подорожала, да ещё её нигде и не найти! Вот ко мне скоро должны приехать гости, а чем я их встречу? Нечем встретить, потому и приходится вот так на старости лет по городу бегать, водку искать.

– Да, да, конечно, – только кивал я в ответ головой. Да и о чём тут спорить, если даже мне, человеку непьющему, так же приходится скитаться в поисках этой окаянной водки – зелья, жизнь без которого в России кажется немыслимой…

Между тем дорога наша всё вела и вела вперёд, а водочного магазина всё не было и не было видно. Дед уже начал сомневаться: может быть, ошиблись, не туда идём? Глядя на него, и я забеспокоился, забегал глазами по сторонам в надежде увидеть где-нибудь поблизости разыскиваемое заведение. Через некоторое время впереди показались ряды стоящих у дороги машин, что разом ободрило меня.

– Наверняка магазин где-то рядом, – показывая рукой в сторону автомобилей, предположил я. – Машины – верный признак его близости.

– А может, они просто так тут стоят, – выразил сомнение старик.

Но нет, я всё-таки не ошибся: за углом нам открылось то, что мы так желали увидеть – густая, кольцом обступившая вход в многоэтажное здание толпа народа. Не было никаких сомнений, что эти люди стояли перед водочным магазином. Слившись с толпой, мы быстро всё разузнали и, разыскав крайних в очереди, стали дожидаться начала торговли.

Минут через двадцать перед входом началось движение – стоявшая впереди толпа расступилась, пропуская в магазин продавцов. Это незначительное на вид действие послужило своеобразным условным сигналом для остальных – люди начали спешно становиться в очередь. Срочно встав на свои места, мы через некоторое время стали невольными наблюдателями ужасной картины: едва только открылась магазинная дверь, вся находившаяся перед ней толпа буйной, всё сметающей лавиной хлынула внутрь. Сразу вслед за этим из помещения понеслись шум и крики, явственно свидетельствовавшие о развернувшейся там давке.

А вскоре из магазина начали выбираться первые обладатели покупок, и в эти мгновения было очень забавно наблюдать за ними. Вот невдалеке от нас появилась отчаянно бранящаяся женщина, в которой по характерным чертам – неопрятной одежде и в особенности припухлому, приобрётшему некоторые мужские черты лицу – угадывалась закоренелая алкоголичка. Что же так сильно разозлило её? Оказывается, во время пребывания в магазине у неё были раздавлены все купленные бутылки! Теперь, вынимая из сетки осколки стекла, женщина громко проклинала всё на свете. А вот из облепившей вход толпы выскользнул невысокий, щупленького вида мужичок. Отойдя в дальний угол, насторожённым зверьком озираясь по сторонам, он принялся торопливо перебирать содержимое своей сумки. Удерживая бутылки над головой, уверенно вывернулся из давки атлетического вида парень. На ходу выделывая разминочные гимнастические упражнения, он направился к поджидавшим его товарищам.

В общем, тут было на что посмотреть… В душе усмехаясь происходящему, мы, прилежно стоявшие в очереди, даже немного гордились своей мудростью: лучше уж спокойно подождать в стороне, чем в такой толкучке мять бока…

Примерно через час толпа у входа рассосалась и людская очередь понемногу стала продвигаться вперёд. С каждой минутой возрастая, в нас всё больше и больше вселялась уверенность в успешном осуществлении покупок. Но не тут-то было…

В разгар торговли общее внимание привлекла с воем остановившаяся перед магазином милицейская машина. Из неё вышли два человека, один из которых, в чине лейтенанта, выступил вперёд и громко объявил:

– Внимание, граждане! По решению областного Совета народных депутатов, на время работы сессии, а также по заявкам жителей микрорайона продажа спиртных напитков в данном магазине прекращается!

Не обращая внимания на возмущённые возгласы людей, лейтенант направился в магазин, чтобы и там объявить о принятом решении. Застигнутые известием врасплох, мы с дедом лишь с сожалением качали головами: ведь сколько стояли, ждали, надеялись – и вот такой печальный конец…

Поблизости в это время появились две женщины. Встав у стены, они стали разъяснять окружающим, что, закрыв магазин, власти поступили правильно – потому что жильцам дома из-за соседства с алкогольным магазином покоя нет, детей из-за пьяниц на улицу выпустить страшно… Прислушавшись к словам женщин, старик утвердительно кивнул головой и быстро направился к ним. Потом прямо с ходу он принялся их поддерживать:

– Правильно! Правильно сделали власти, что закрыли магазин! Ведь людям тоже жить как-то надо!

Удивлённые и обрадованные неожиданно подоспевшей подмогой, женщины быстро нашли общий язык с пожилым единомышленником. А спустя небольшое время они уже шли вместе с дедом по улице, а я только успевал следовать за ними. По дороге, во всём соглашаясь с собеседницами, старик незаметно задал им главный волновавший нас вопрос:

– Миленькие мои, вы не подскажете, где тут ещё имеются такие же магазины?

– На Степана Разина есть один, самый близкий отсюда, – сразу отозвалась одна из женщин. – Это как раз с нами по пути. Мы вам ещё покажем, как пройти туда, а пока, вот сейчас, вы можете зайти в универсам. В нём торгуют сухими винами.

Прямо перед нами действительно, отражаясь яркими витринными стёклами, возвышался универсам. Зайдя внутрь, мы, к своей радости, обнаружили, что здесь и правда продаются сухие вина. Конечно, нам желательно было бы чего-нибудь покрепче, но в сложившейся ситуации и покупка сухого вина показалась удачей. Встав в очередь позади молодой семейной пары, мы стали понемногу продвигаться к прилавку.

Когда до цели было уже совсем близко, ко мне подошёл незнакомый парень в мятой серой рубашке, почему-то с немного сонным лицом. Он вежливо попросил у меня один рубль. Я не отказал в просьбе, и тот, поблагодарив, удалился на улицу.

Дед к тому времени уже добрался до прилавка – по-хозяйски разложив на столе руки, он дотошно расспрашивал продавщицу о ценах на вина. Выяснив, что хотел, он закупил необходимое и занялся размещением бутылок в сумке. Следом за ним подошла моя очередь: я взял две бутылки сухого вина, чего мне было вполне достаточно. После этого, отойдя в сторону, принялся неспешно укладывать покупки в сумку. Как только закончил, взглянул на место, где недавно находился мой спутник – а там уже никого нет… Обеспокоенный, прошёлся быстро взад-вперёд по залу, потом ринулся к выходу – и тут увидел его, заходящего в магазин в сопровождении одной из знакомых женщин.

– Так где же находится магазин, о котором вы говорили? – как только они зашли внутрь, задал вопрос дед.

– Да тут не очень далеко, на улице Степана Разина. Сейчас я покажу вам дорогу к нему.

– Да-да! – раздался следом голос невесть откуда появившегося парня, того самого, что попросил у меня рубль. – Я там был, когда туда как раз привезли водку!