«Слава и забвение»

Кендалур Загадочный

"Слава и забвение"

 Роман в стихах

Глава 1. Откровение:

Эх, пожалуй я начну здесь свой рассказ,

О том что представляет общество сейчас,

Без нарратива я пишу роман в стихах

 О жизни, что шаблоном

 можно представлять.

Сейчас не уходя в отказ

Я начинанию описание,

Об обществе и серых буднях

О дня, что прожиты во лжи

И страхе перед созерцанием,

Что всех так сильно напугала,

 Она струится

 Дребезжит

 И поддается всем сомнениям,

От тяжести кривой души.

Так вот начнём мы с предисловия,

Я расскажу сейчас без мути

О человеке с сильной волей

И как зовут его скажу,

Уж не пугайтесь вы до жути,

Всё, что для вас я расскажу.

И ранним утром в пустом холе,

Проснулся главный наш герой

Андрей Романович Раскольников

Был обожаемый, пустой.

Он просыпаясь утром рано

Любил в соцсети посмотреть,

Всю серость мира прояснить,

Себя немножко веселить

И в общем занимался всём не тем,

К чему прикручена душа,

В вине печаль любил топить

И веселится допоздна,

С утра опять погасшим быть…

Так вот, проснувшись ранним утром

Андрей решил перекусить,

На завтрак было равиоли и вкусный стейк из буженины,

Не жалко было той скотины,

Чье мясо он сейчас вкушает

И потребляя тот контент

Заметил он в углу экрана,

Реклама мерзкая мешает.

"Какой же вздор"– подумал он.

"Ведь неужели в наше время

И без рекламы уж ни как,

Смотрю я будто в отражение

Пустого, блеклого стекла

Пугаюсь этому волнению, преисполняясь отторжением".

–Андрей задумался слегка.

По ящику опять война

Идёт она уж бесконечно,

Андрей всё думал и мечтал ,

О мире, цифровой, беспечности

И о своей прямой судьбе,

Стать автором в “театре вечности”.

И выразить свои слова,

Чтоб их вписали на века

В пустом мольберте бесконечности,

Где созерцают берега.

Но вот пробил десятый час,

Пора уж было бы собраться,

Надеть штанину поскорей,

Порыскать в гардеробе,

Надеть свитшот из соцсетей,

Кроссовки фирмы Баленсиага

Часы, браслеты всех мастей

И куртка из Монако.

Он выходя не забывал,

Закрыв входную, щёлкнуть пальцем,

Ведь для него был ритуал,

Собраться на работу зайцем

И промелькнуть в пустой ночи,

Отправился он по ступенькам,

Спустился вниз и дверь открыл

И начал вновь он приключение,

Даже без нотки

сожаления.

На улице совсем дубак, пустой, потусторонний,

Андрей увидел в этом знак,

Как будто дух подпольный

Ему шептал в пустых словах,

О сырости продольной.

Он ждал не очень долго там,

На той пустотной остановке

Миг времени, совсем был кроткий,

Автобус едет не спеша.

" Подъехал всё же, Наконец-то " – Андрей уж очень слишком рад

"Вот наконец то я доеду

 Не попадая

 В снегопад."

В автобусе стоял тот жар,

Что будто в пламенном котле,

Автобус едет и рычит,

А мысли строчат в голове.

Достал опять он свой блокнот,

Решил писать не отвлекаясь

Об обществе, вливал боль всю,

Он расписался разрываясь.

И преисполнен яркий зной,

Душа Андрея не печалит,

Ведь он совсем поэт внутри

 Хотя снаружи

 Плоть пугает.

И видит он среди дорог,

Красивые, живые виды

Снег слепит и сбивает с ног

И будто праведной эгидой

Он накрывает мир вокруг,

Скрывая болю всю и обиды.

Андрей опять наполнил лист,

Словами сложными на вид,

И стал смотреть куда-то вдаль,

Чтоб утолить свой аппетит.

Непримечательной подумав

"Внутри меня, сидит печаль,

Но что же она говорит?

В сияние пустой комочек?

Или же просто ту мораль

Что не угодных заглушит

И отправляет в пустоту

Не раскрывая очи".

Автобус едет, заполняясь

Безликой серой массой,

Одной айфон кто подарил,

Другой бриллиант с топазом,

“Как омерзительно внутри,

Я чувствую мерзкую заразу,

Гнетущею меня сейчас,

От вида этого "экстаза" “.

“Я оказался в перепутье

И до работы лишь дойти,

Осталось мне совсем чуть-чуть,

В сурке застряли мои дни.

И разрываясь до безумия,

В пустой, пугающей ночи".

Дойдя скорее на работу,

Андрей меняет маску вновь,

На то беспечное животное,

Что терпит и лелеет боль,

И устремляется подобным

Набрать ещё отдельный ноль.

Работает он ведь барменом,

Стараясь гостям угадить,

Тем веселящимся Валерам

И Таням, что любят так тусить

Его душа в подобных сферах,

Теряет значимость “как жить?”.

Но он готов без промедления,

Обслуживать и тех и тех,

И собирая настроение,

Он резонирует их всех,

В ночи он пишет лишь о них,

Под утра всё же забывая

 Как получился

 Этот стих.

И день идёт, работа крутит,

Часы, которые спешат

И кто-то воду баламутит,

Весь день, совсем уж не спеша.

Андрей в них видит злые тени

Он думает "но почему?

Ведь почему служу я злу?

Когда мог жить на всю свою".

И мысли мигом испарились

После проделанных коктейлей

И в воздухе опять запрели,

Заразные, густые тучи

И на танцполе вновь запели,

Диджеи мерзкие, вонючие.

И продолжался сей шабаш

До ночи, он не прекращался,

Танцпол горел как фюзеляж

И сам огнём всё покрывал,

Андрея бросило в мандраж,

Взаправду всё так

Испугало.

Но всё кончается в конце,

Веселье есть – сумбур и глупость

И яркость пламенных колец,

Дарует миру только грубость

 И блеск пустующих сердец,

К чему привыкли срам и скупость.

И вот пробили тики в полночь,

Пора сворачивать балы,

Снимая маску, бросил прочь

И наконец надел штаны,

Отправился Андрей в тот путь

В свои далекие бразды.

Мимо блестящих фонарей,

Мерцает вывеска с трактовкой,

Штрихи с пурпурной зарисовки,

И яркой глянцевой обложкой,

Сияет мерзостью своей,

И утекает по дорожке,

С собой хватая суть идей.

" Но что,

 Все это

 Может значить? ".

И голове переполох,

Андрей рисует все в блокноте,

Пропишет пару дивных строк,

Не пропустив на повороте,

Зелёный яркий светофор.

Водитель все везёт людей,

Баранку свою смело крутит,

И яркость пламенных лучей,

Морозом знойным огнём остудит

И разрывается в ночи..

“Опять все воду баламутят”.

Андрей выходит на конечной

И взгляд пустой, как будто мёртвый,

Он двигается к цели вечно,

Но пробирает лишь озноб,

Пустой и тёмной бесконечности

Он будто в мысли погружен.

И подойдя уже к подъезду,

Андрей увидел зарисовки

"Кому нужна работа лёгкая?

Пишите все мне поскорей".

"– Опять ужасная реклама

Гнильем своим пропитана,

Кто пишет эти все романы?

Кому она засчитана?– ".

И он немного погодя,

Срывает блеклую бумажку,

И вскоре он в подъезд зайдя,

Отправился на свой этаж.

Зайдя домой, мельком разделся,

Закинул куртку на крючок,

И так же быстро он оделся,

Надев домашний свитерок,

"-Вот наконец то я и тут

 И правильный тот был маршрут! ".

Поставив чайник на плиту,

Он приготовил в чашке кофе,

И закурив из трубки дым,

Почувствовал себя здоровым,

Хотя о вреде он все знал,

"– Но как же жить в том мире тёмном?

Без вредного я погибаю,

А так хоть жить немножко клёво

И ясность вновь я обретаю!-”.

Достав блокнот он вновь присел,

Писать и что-то рисовать,

О мрачности сказать хотел,

В своих исписанных стихах.

Ведь мрачностью он заболел,

Ещё в младенчестве тогда.

"-Сегодня был ужасный день,

Как будто прожил все в аду,

Мне стало все же как-то лень,

Картинку рисовать одну,

Но я ведь так же не могу

 Введением её узрел,

 Я постигаю глубину

Тех мрачных и пустотных тел-”.

Налив скорей кипяток,

Приправил кофе молоком,

Поставил он работу в стоп,

И насладился свежаком

И на часах пробило час,

Андрей раскладывал кровать,

" – Опять мне завтра просыпаться,

Опять на каторгу вставать,

С утра опять же умываться,

 Скорей бы

 Было сорок пять-".

Рассвет черту вновь переступил,

Будильник дребезжит в субботу,

И сон Андрея перебил,

Пора скорее на работу,

"-Как я устал, что нету сил,

Скорее в душ, а может к черту?

Но душ горячий и бодрящий,

Зарядом бьет по голове-"

Андрей проснулся, встрепенулся,

Скорей отправился к судьбе…

И вот опять бодрящий кофе,

Опять пустует остановка

"– И как в столь мрачной обстановке

Работать в этой катастрофе?

Один я тут как в мышеловке,

Попить бы тот бодрящий кофе!”.

Автобус вновь там подъезжает.

 И яркая горит лампада

 Внутри пустого аппарата.

Но мрачность сменится в моменте,

Когда он видит отблеск внешний,

В углу, в пустующей сидение,

Увидел он блокнот небрежный,

Расписанный рифмовкой стройной,

Такой наивной и спокойной,

Увидел он того владельца,

“А выглядит тот тип прикольно!”.

Тот юноша не слишком стар,

Даже похож чуть на Андрея,

Не внешне, но может быть душа,

Болит и просит апогея,

 Сияет новая звезда,

 В глазах безумного Андрея.

И он подсел к нему как раз,

Когда тот юноша писал

“– Позвольте мне поразмышлять,

Не глядя, вижу вашу украс,

И тот узор, что рисовал

К стиху продуманному вспять-".

" – О сударь ни к чему хвалебные-"

Сказал тот юноша Андрею,

"Но ваши теплые слова,

Мне будут кстати очень лестны,

Меня зовут Артём, а вас? -".

Спросил он глядя в него честно.

"– Андрей, приятно в дивный час,

 Понюхать запах панацеи

И вдруг покажите сейчас

 Свои безумные идеи. -”.

Так завязался разговор

Он был у них довольно долгий,

Они все поняли без слов,

Что души их все так же тонки

 И чутки

 Для своих веков.

И встреча эта дана свыше,

Андрей увидел в ней судьбу,