33 желания антифанатки

Инна Федералова

33 желания антифанатки

Вступление

Легенда о создании Амуртэи

Я ведь не должен был чувствовать. Ничего. Я – Поднебесный Бес, двуликий дух, рожденный в горных туманах, где нет места слабости. Моя суть: игра, обман, легкая добыча душ, завороженных взглядом. Левый глаз – красный, как уголь в ночи, правый – зеленый, словно мох на древних камнях. Два цвета – две правды. Но ни одна из них не говорила мне о любви.

А потом была Она. Та, что смеется над кровью и ломает судьбы одним движением пальца. Та, что однажды взглянула на меня, как на равного. Как будто сквозь мою маску, сквозь бесовскую суть, она увидела что-то родное.

Я отдал ей глаз. Свой Небесный Глаз. Чтобы остаться. Чтобы быть рядом. Чтобы она могла смеяться, гладя мой торс, чтобы ее пальцы скользили по моей коже, а я… я мог дышать единым с ней воздухом.

Любовь? О, это не сладкие речи и не розы у порога. Это когда ты готов отдать часть себя, не требуя возврата. Это когда ты знаешь, что под Ее броней – рана, глубокая, как пропасть, и ты хочешь ее залечить. Даже если она тебя оттолкнет. Даже если в следующий миг прикажет убить.

Я не герой баллад. Я не рыцарь, воспетый в легендах. Я – присягнул ей на верность как шут, хоть был и не один в этой роли. Но в моем сердце теперь живет то, чего не должно быть у беса: нежность. Нежность к той, кто может разорвать меня на части и все равно останется единственной, кого я буду любить.

И если это проклятие, то я принимаю его с улыбкой. Потому что лучше гореть в ее огне, чем жить в вечной мерзлоте без нее.

Я так считал…

Да, я – Вееро, былой шут той самой королевы Риски. И моя любовь – это мой самый опасный трюк. Я убил королеву. Риска лежала на троне из обсидиана, и в ее груди зияла рана.

Я хотел лишь сказать правду:

– Я люблю тебя, – слова, простые и страшные, стали клинком.

Риска, владычица теней, повелительница запретных сил, не знала любви. Она знала власть, страх, одержимость – но не это. Не ту тихую, всепоглощающую нежность, с которой я смотрел на нее даже, когда она била меня хлыстом или заставляла исполнять драматичные танцы на битом стекле.

Риска от моих слов даже не вздрогнула. Лишь приподняла бровь, словно я выдал очередную глупую шутку. А потом. Потом ее лицо стало трескаться. Клянусь, я видел, как по коже пробежала тень разлома внутри. Ее сущность, сотканная из власти, тьмы и холодного расчета, не выдержала теплоты.

Моя любовь оказалась для нее ядом. Она не могла принять ее, не могла подчинить, не могла превратить в оружие. И потому – разбилась.

Ее сердце, темное, как ночь без звезд, раскололось на осколки. И каждый осколок светился – не злом, но возможностью.

Я собрал эти осколки. Голыми руками, не боясь порезов, которые кровоточили воспоминаниями о нас.

Осколок, где жила ее ярость – и превратил в площадь Бурных Страстей, где влюбленные будут кричат друг другу признания под грозой. Осколок, хранивший ее одиночество – станет аллеей Тихих Разлук, где зашелестят листья несбывшихся надежд. Из осколка с отголоском ее смеха я воздвиг театр Безумных Свиданий, где маски меняют лица, а правда прячется в шутке.

Самый маленький, самый темный осколок – тот, где таилась ее неспособность любить – я заковал в кристалл и поместил в сердце города, назвав это место Святилищем Невозможной Любви.

Так родилась Амуртэя – обитель, построенная на противоречиях, на осколках темного сердца, оживших благодаря моей безграничной любви. Теперь она – часть мира былой королевы Нави.

И я больше не шут. Теперь – страж собственного Создания, невидим для большинства. И лишь иногда появляюсь перед теми, кто стоит на пороге выбора. Я не даю советов, лишь спрашиваю у гостя: «Ты готов отдать часть себя? Не требуя возврата?» И если гость отвечает «да» – откроется дверь в Святилище. Если «нет» – он уходит, не помня встречи.

Мои правила таковы.

Первое. В Амуртэе нет окончательных разлук – только паузы.

Второе. Здесь ложь о любви страшнее любой правды.

Третье. Тот, кто ищет совершенства, не найдет ничего.

Четвертое. Сердце, разбитое искренне, становится осколком города.

Пятое. Я могу вмешаться в судьбу любого своего обитателя и дать ему шанс переписать неудавшуюся страницу в жизни.

Амуртэя – это место, где любовь не обязана быть счастливой. Где она может быть болезненной, безумной, даже разрушительной. Но всегда – настоящей. Здесь встречаются те, кто никогда не должен был. Клятвы даются под дождем из пепла. А в здешних водах отражаются особенно яркие звезды.

Моя Амуртэя живет и растет. И каждый, кто входит в нее, приносит с собой новый осколок – свой собственный, личный, темный или светлый. А я собираю их, складываю, превращаю в улицы, площади, фонтаны.

Иногда я размышляю. Где затаился мой собственный осколок? В какой части города спрятана моя боль? Наверное, в Саду Сердечных Тайн. Там, где всякий раз появляется новый цветок и распускается, когда оглашается чья-то невысказанная любовь. Моя – тоже цветет. Тихо. Незаметно. Но вечно.

Потому что любовь – это только начало. Волшебная обитель никогда не перестанет строиться и любовным историям, пусть даже если это темные романсы – не будет конца.

Но одно любовное происшествие, развившееся в Амуртэе, разительно отличается от остальных. И сейчас я поведаю, с чего оно началось…

Амуртэя. Эпос любовных происшествий (цикл коротких историй)

Сюжетная ветка: айдол Хванмин и его яростная критикесса Сомин (или) 33 желания для антифанатки

Аннотация "33 желания для антифанатки"

В Амуртэе, где чувства становятся осязаемыми, а любовь способна переписать реальность, оказываются двое: любимец миллионов и его самая яростная обличительница. Под присмотром Создателя обители, тайно восхищающегося артистом, им предстоит пройти испытание близостью.

Но смогут ли их и без того бурные отношения перерасти в нечто большее, когда хрупкую идиллию нарушают те, кто когда-то предал саму суть любви?

И не обернется ли их вынужденное соседство с опасными преступниками настоящей катастрофой?

А, может, и вовсе неудавшаяся история любви падет еще одной жертвой Амуртэи?

Глава 1. Инцидент, требующий вмешательства

Осенний ветер трепал полы золоченных одежд, пока мы застыли в воздухе над круговым перекрестком, невидимые для людей в их мире. Мой верный помощник как всегда в своей неизменной накидке с капюшоном, полностью скрывающим его лицо. Несмотря на то, что его удивление почти осязаемо, он старался выглядеть невозмутимым.

– Ты ведь знаешь, я очень стесняюсь. Потому будь любезен, возьми автограф у Хванмина, – попросил я.

– Она всерьез собралась сделать это? – отсраненно пробормотал он, теперь уже в смятении наблюдая что-то издалека. – Вот же мелкая. Мы должны ее остановить, – добавил он, и я почувствовал, как внутри него нарастает тревога.

Напарник пересказал мне историю, где одна девушка «переступила черту», а почитаемый мной айдол унизил ее. Это вылилось в более серьезную проблему.

Сомин, ставшая антифанаткой своего кумира, имела на то серьезные причины. В свои двадцать пять лет она была бывшей музыкантшей, разочаровавшейся в индустрии. Ее ненависть к Хванмину началась после одного случая на фансайне.

Тогда Сомин, полная надежд и мечтаний возобновить музыкальную карьеру, пришла на встречу с кумиром, чтобы поделиться своей музыкой. Она верила, что Хванмин, будучи успешным артистом, сможет помочь ей пробиться. Но вместо поддержки получила лишь насмешку.

Хванмин, уставший от фальши навязанного лейблом собственнного имиджа и вынужденной вежливости, сорвался. Он высмеял ее демозапись, назвал ее игру на скрипке «пугающе-мрачной» и посоветовал реализовать себя в чем-нибудь другом.

Этот инцидент стал переломным моментом в жизни Сомин. Она не только потеряла веру в индустрию, но и начала активно выступать против Хванмина в социальных сетях. Ее блог-антифан быстро набрал популярность среди тех, кто тоже чувствовал себя обманутым системой.

Сам Хванмин, которому исполнилось двадцать восемь, был включен в список топ-айдолов. Но за маской идеального кумира скрывалась совсем другая история. Он страдал из-за собственной холодности ко всем, пряча свои истинные чувства за вежливой улыбкой. Каждый раз, когда он видел посты Сомин, его терзали угрызения совести, но гордость не позволяла ему признать свою ошибку.

Теперь я сделался очень удивлен от осведомленности верного помощника. Услышав об инциденте с айдолом я оживился:

– Теперь мне все понятно. Срочно иди к Хванмину, вручи ему один подарочек.

Я достал кулон-часы, ведь ситуация становится критической, но едва протянул руку, ощутил знакомое присутствие, огляделся – заметил, как неподалеку появились наши лисица и пульгасари. Оба обладали даром предвидения событий, и их появление не сулило ничего хорошего. Тем более, я догадывался об истинной причине их пребывания в мире людей здесь и сейчас.

– О нет! Я слышу их мысли. Представляешь, что они задумали? Быть беде… – вздохнул я, предчувствуя неладное.

И мои опасения подтвердились. Пульгасари «сократил» время так, что Хванмин оказался в своем трейлере один, а Сомин уже направлялась к нему. Лисица тем временем «усыпляла» водителя фуры, чтобы подстроить аварию с летальным исходом. Она не помнила, сколько душ ей осталось поглотить, чтобы получить небесный титул. Для нее это как шанс.

Ситуация накалялась, и я понимал, что нужно предотвратить катастрофу. Но как именно это сделать, я пока не знал. Одно было ясно: эти два отвергнутых сердца, некогда с надеждой поселившиеся в Амуртэе, преступили черту и нарушают мои границы. Последствия их бесчинства могли быть непредсказуемыми.

Мы стояли на грани двух миров, и я понимал, что это точно тот случай, когда стоит вмешаться, но время работало против нас.

…

[Хванмин]

Я устало опустился в кресло своего трейлера после очередного изматывающего фансайна. Фанаты, улыбки, автографы – все это выматывало до предела. Каждый раз, когда я смотрю в зеркало, вижу лишь маску идеального кумира, но никак не себя настоящего.

Среди подарков от фанатов мой взгляд зацепился за необычный кулон-часы. Их вручил мне странный парень. Часы выглядели старинными, с витиеватой гравировкой. Я поднес их ближе к свету, рассматривая механизм. Стрелки двигались плавно, словно отсчитывая не просто время, а что-то более значимое.

Внезапно я услышал шум за дверью. Кто-то пытался проникнуть внутрь. Мои охранники должны были следить за безопасностью, но сейчас я был совершенно один.

Дверь трейлера резко распахнулась и внутрь ворвалась Она.

Сомин. Ее глаза горели яростью, а в руке блеснуло что-то металлическое.

– Наконец, я нашла тебя, – она приблизилась ко мне. – Ты думал, что сможешь спокойно жить после того дня?

Я отступил назад, пытаясь осознать происходящее.

– Что ты делаешь? Кто такая? – спросил я, прикинувшись дураком, будто не узнал ее, и старался сохранить самообладание.

– О, не ломай комедию, – усмехнулась она. – Та самая наивная девчонка, чью мечту ты растоптал своими насмешками. Помнишь ту демозапись?

Я и не забывал. Та девушка с горящими глазами, полная надежд и мечтаний. Тогда я был слишком погружен в собственные проблемы, чтобы разглядеть в ней что-то большее.

– Ты презираешь меня за «искусственность» и лицемерие, – произнес я, глядя ей в глаза. – Но знаешь что? За этой маской скрывается человек, который так же страдает, как и все остальные.

Сомин не слушала. Она подняла руку с ножом, готовясь нанести удар. Сейчас вот-вот порежет мне лицо.

– О, нет!

– Прощайся со своим милым личиком! – выкрикнула она, занося руку для удара.

В этот момент трейлер содрогнулся от мощного удара. Часы-кулон в моей руке вдруг начали странно пульсировать, и стрелки медленно поползли в обратном направлении. Мир вокруг принялся рушиться.

Я инстинктивно закрыл голову руками, а Сомин отлетела к стене.

Когда пыль начала оседать, я увидел, что мы оказались на голой серой пустоши. Земля под ногами пышела жаром, изнутри ее разрывали огненные потоки, готовые выплеснуться наружу.

– Ай, жжет-то как! – воскликнула Сомин невдалеке от меня, подпрыгивая как ошпаренная. – Где мы? Что это за место?

Я огляделся по сторонам, пытаясь понять то же самое.

– Ты даже полумертвым продолжаешь все портить! – крикнула Сомин – Из-за тебя мы непонятно где! Из-за твоей чертовой популярности и твоего эго!

Я сжал челюсти, но ответил сдержанно:

– А ты продолжаешь ныть. Замолчи, я больше не могу тебя выносить! И хватит уже обвинять других в своих проблемах, окей?

Сомин сделала шаг вперед, почти вплотную:

– Если бы не ты, я бы не оказалась в этой ситуации. Ты разрушил мою жизнь еще тогда, на том проклятом концерте.

Я отступил на шаг, но не от страха, от отвращения к той поганой стычке:

– О, давай снова вернемся к прошлому? Может, еще раз обсудим, как я якобы разрушил твою жизнь? Может, ты просто неготова была услышать правду о своем таланте?

Внезапно из-за горизонта появились две фигуры: они выглядели как обычные люди, но что-то в них было не так. Одна казалась женщиной с необычайно длинными волосами, а вторая – высоким мускулистым мужчиной с резкими чертами лица.

– Ты опять нарушила наше соглашение! – рычал мужчина, его голос звучал странно, будто искаженный. – Сколько раз я говорил тебе не вмешиваться в судьбу людей!

– А ты слишком много на себя берешь! – огрызнулась женщина. – Кто ты такой, чтобы решать, кому жить, а кому умирать?

Их спор становился все более напряженным. Внезапно я заметил нечто странное – у женщины будто появилось несколько теней, а мужчина начал странно меняться: его лицо покрыла сетка темных вен.

Но прежде чем конфликт успел перерасти в драку, появилась еще одна мужская фигура – в роскошном позолоченном плаще, который словно светился изнутри. Он казался величественным, а его движения плавными и грациозными.

– Довольно! – его голос чрезвычайно мягок, эхом отразился в пространстве, которое медленно начал заполонять кровавый, мерцающий искрами, туман. В его тоне было что-то такое, отчего спорщики мгновенно затихли.

Женщина и мужчина переглянулись, но послушно отступили. Явившаяся фигура повернулась к нам с Сомин, и лицо показалось мне очень знакомым. А не он ли подсунул мне те странные часы? Словно прочев мои мысли, незнакомец метнул пристальный взгляд, и я поежился.

– Вы оба оказались здесь неслучайно. Ваши судьбы переплетены сильнее, чем вы можете себе представить.

Сомин сделала шаг назад, с опаской глядя на происходящее. Я же чувствовал, как часы-кулон в моем кармане вновь напомнили о себе пульсированием. Вытащив их, взглянул: стрелки продолжали двигаться, в этот раз быстрее, словно отсчитывая не только время.

– Кто вы трое такие? – спросил я, чувствуя, как напряжение нарастает внутри. – И что все это значит?

Парень лишь загадочно улыбнулся, ничего не отвечая. Вместо этого он указал на горизонт, где начали проявляться очертания огромного сооружения.

– Скоро вы все узнаете, – произнес он. – К тому же, вам предстоит пройти через испытания, которые изменят вас обоих навсегда.

Странные мужчина с женщиной позади него переглянулись, явно недовольные происходящим. Но они словно знали: когда этот человек говорит таким тоном, спорить бесполезно.

– Пойдемте, – доброжелательно произнес тот, разворачиваясь. Его плащ переливался в тусклом свете, словно сотканный из звездной пыли.

Я посмотрел на Сомин, которая настороженно умолкла. Казалось, даже она понимала – то, что происходит сейчас, и близко непохоже на реальность.

– Вы попали в Амуртэю, друзья мои. – Ваши настоящие тела успешно госпитализированы в ближайшей больнице. Но вы оба в своем мире пребываете в коме.

– Ч-что? – Сомин вспомнила, что умеет говорить, но стала заикаться.

– Какого хрена? – выругался следом я, отбросив всякие манеры. К черту вежливость! – Это, что розыгрыш?

– Создатель этих мест вам объяснит. Сейчас мы идем к нему,– так и не обернувшись, произнес парень.

Мы последовали за ним, оставляя позади пылающую пустошь. Его шаги были бесшумны, а движения уверенны и спокойны, словно он знал каждый уголок этого странного места.

Я шел, украдкой наблюдая. За спиной у женщины раскачивалось восемь хвостов, это было видно по ее тени, а у мужчины отросли длинные когти, будто наготове к чему-то.

Я убеждал себя, что это просто игра света и тени. Величественный же впереди – казался воплощением загадки: от него исходило странное, почти магическое сияние.

Глава 2. Вынесение наказания

[“Величественный” | немного ранее]

Противостояние Сомин и Хванмина было для меня источником развлечения. Забавно наблюдать, как смертные пытаются справиться с тем, что выходит за пределы их понимания.

Я наблюдал за развитием конфликта между этими смертными, сохраняя невозмутимость. Для меня, обитателя Амуртэи, их эмоции были не более чем забавным представлением. Их страх и ярость лишь подчеркивали хрупкость человеческой природы.

А потом явились лисица и пульгасари. Я поспешил вмешаться, а то мало ли, сожрут наших гостей прямо там, на месте. И, признаться честно, эти две нежити здорово струхнули, увидев меня. Но с ними пусть разбирается Вееро. Я так… чуть рыкнул для приличия.

Сомин, узнав о коме, была в ярости. Ее гнев был таким искренним и чистым. Хванмин же пытался сохранить самообладание, но его истинные чувства хорошо ощущались.

Их возобновившиеся взаимные упреки становились все язвительнее. Я же наслаждался этим спектаклем, понимая, что их конфликт лишь часть большего плана. Для меня не существовало понятия «выбраться отсюда» – это был мой дом, моя реальность.

– Довольно пустых слов, – произнес я наконец, когда их перепалка достигла пика. – Ваши ссоры не изменят того факта, что вы оказались здесь.

Они, наконец, прервали свои взаимные обвинения. В их глазах читалось непонимание – как может кто-то оставаться таким спокойным в подобной ситуации?

Я лишь улыбнулся. Для меня их так называемые страдания – лишь песчинка в Ветре душевных терзаний Амуртэи.

Оставалось только дождаться, когда они примут свою судьбу или продолжат бороться с ней. В любом случае, это будет интересно наблюдать.

Теперь я позволил себе обернуться:

– Позвольте представиться. Я – Сонни, обитатель этого замечательного места. Имя ему Амуртэя, – произнес, наблюдая за их реакцией с легким интересом. Смертные всегда так предсказуемо реагируют на правду.

Хванмин и Сомин переглянулись, явно не понимая, что происходит. Их недоумение было почти комичным.

– Вам будет дано время на примирение. прежде… – продолжил я, наслаждаясь их растерянностью – …чем состоится суд над вашими душами. Именно там решится вопрос: продолжите ли вы жить или останетесь в коме, пока не умрете оба.

Сомин побледнела, ее губы задрожали. Хванмин сделал шаг назад, его глаза расширились от ужаса. Они, наконец, начали осознавать серьезность ситуации.

Я повел их к храму, чувствуя нарастающее напряжение в воздухе.

– Мы почти пришли, – произнес я, стараясь сохранять спокойствие.

Мои глаза уловили движение в тени. Вееро. Уже ждет.

Он наблюдал, и его взгляд, направленный на лисицу и пульгасари, не предвещал ничего хорошего. Часы в моей руке замерли на отметке “00:00”. “Обнуление” подавало надежды. Добрый знак!

Сомин схватила меня за рукав:

– Объясните, что происходит!

Хванмин тоже напрягся, держа в руках свой кулон. Его лицо выражало смесь страха и любопытства.

Двери храма начали открываться. Вееро вышел из тени. Его настроение словно замораживало время вокруг.

– Приветствую, дорогие гости, – буднично произнес он.

Я иронично склонил голову, признавая: события вышли из-под нашего контроля. Мы бы не смогли остановить лисицу и пульгасари, теперь жизнь новоприбывших зависела от парочки этих хулиганов. Вопреки своим желаниям и игнорируя присутствие преступников, Вееро молвил, глядя только на Сомин и Хванмина:

– Вы оба останетесь здесь, на какое-то время. Хотя, возможно, навсегда. В таком случае ваши сердца превратятся в осколки, которые я заберу в свою кллекцию.

Я отступил в сторону, наблюдая за обалдевшими эмоциями обреченных простить друг друга.

И пока Вееро рассказывал им историю создания Амуртэи, заблаговременно “заморозил” им рты, чтобы не смели перебивать. Он не всегда болтлив, ведь ведь сверхсущества всех миров знают эту легенду. Так сложилось, что нынче нашими гостями оказались людишки, чего раньше не было.

Мои обязанности как помощника требовали повиновения. Теперь я мог только следовать чутью Вееро и надеяться, что мы сумеем разгрести последствия случившейся катастрофы.

В глазах Хванмина и Сомин читалось откровенное недоумение. Они еще не понимали, насколько глубока кроличья нора, в которую они попали. Признаться честно, Амуртея – обитель весьма опасных преступников, в которой каждый, кто жестоко разбил сердце, несет наказание. В том числе вышеупомянутая парочка, что каждый в свое время совершил преступление против любви. Эти двое вдобавок прибавили себе срок проступком, который просто недопустим – ворвались в мир людей во время своего искупления и устроили там хаос.

Но даже мне теперь интересно, как развернутся события дальше. Как и то, какую роковую тайну несет связь Сомин и Хванмина. Что же Вееро в них увидел?

– А теперь, – снова молвил слово хозяин Амуртэи, – позвольте представить вам ваших сопроводителей. Да, вот эти двое… – он махнул в сторону лисицы и пульгасари.

Хванмин и Сомин переводили взгляды с одного существа на другое, не в силах пока еще говорить, как и осознать масштаб происходящего. Их сознание разрывалось на части, а представление о новом мире только начинало формироваться, и в нем правила были совсем иными.

– Что? Мы? Наказаний нам мало? – раздался возмущенный голос восьмихвостой Сухо. – Мы не будем нянчиться с вашими гостями, это выше моих сил!

Пульгасари по имени Дехо согласно кивнул, подтверждая ее слова. Его глаза угрожающе загорелись красным в сгустившейся вокруг тьме, словно два уголька в ночи.

Вееро метнул на них тяжелый взгляд:

– По вашей вине они оказались здесь, – его голос звучал как раскаты грома. – И теперь вы будете сопровождать их от начала и до конца пути. Таков мой приказ.

Сухо попыталась возразить, но под угрожающим натиском Вееро осеклась. Ее компаньон снова мрачно кивнул, принимая неизбежное. Мда-а, смертные для них – как искушение, которое они будут вынуждены сдерживать. Их судьбы теперь переплетены, и это обещает быть увлекательным зрелищем.

Начинается игра, в которой ставки – жизнь и не только – айдола и его антифанатки. И исход исполнения приказа зависит от того, смогут ли новые постояльцы преодолеть свою ненависть друг к другу. А может, даже найти что-то большее в своем странном путешествии по граням Амуртэи.

Время текло, словно мед, и каждый его миг я чувствовал, как энергия между мирами начинает меняться, готовясь к рождению нового любовного союза.

Однако!

Очень интересно. У меня ведь уже было хорошее предчувствие, да?

– Отныне за вами будут чутко следить назначенные сопроводители, – произнес я, принимая грозное молчание Вееро за знак брать инициативу в свои руки. – Ваше путешествие только начинается.

Они еще не подозревали, сколько всего волшебного их ожидает впереди. А я буду украдкой наблюдать, готовый вмешаться, если события выйдут из-под контроля. В конце концов, такова моя роль в этой великой игре судеб. Но сперва мне нужно проводить наших гостей в апартаменты.

– Следуйте за мной, – бросил я через плечо, направляясь к скалам. Дехо и Сухо неохотно двинулись следом, потянув за собой Хванмина и Сомин.

Глава 3. Демонстрация преступления против любви

Мерзлые скалы Амуртэи хранили множество тайн. Их острые пики тянулись к небу, словно когти древних чудовищ, а холодный ветер играл с нашими одеждами.

– Смотрите! – неожиданно и воодушевленно воскликнула Сухо, указывая на две фигуры в цепях. – Новая поставка из Вертерона? Это ведь демоны Нас и Декс. Интересно, а в чем они так провинились?

Я замедлил шаг, позволяя и смертным тоже рассмотреть новприбывших заключенных. Те выглядели внушительно – словно каменные исполины, статуи с горящими глазами.

– Да так, – ответил я, наблюдая за реакцией наших гостей. – Побаловались они с одним Божеством, известным как Сладкая Жрица. Слышали про такую? Оба очаровали ее и прибегли к запретной любовной магии тройственного инь-янь. Суть в том, что они, как ты Сухо уже заметила – демоны, а она – драгнил. И по шакале совместимости боевого потенциала оба демона ей подходили. Эти два брата планировали захватить власть в Демонии и Драгнолевстве, а их метки от такого союза несли большую угрозу. Но катастрофы удалось избежать вмешательством верховных правителей государств. Расправа над демонами, совершившими преступление против любви, была очень зрелищной. Возможно, вам, друзья мои – говоря это, сейчас я внимательно взглянул на Хванмина и Сомин – даже удастся ее лицезреть на территории Забвения. Их тела здесь, но души… Кто знает, где они бродят сейчас.