День в Раю не задался

Елена Яр

День в Раю не задался

Я взяла аскезу на мат. Это было сейчас модно, и знакомые поголовно отказывались кто от алкоголя, кто от мяса. В моей же речи все чаще стал обнаруживаться неопределенный артикль «бл…», и выбор был сделан именно в эту сторону.

Но прямо сейчас мне впервые за две недели катастрофически не хватало бранных слов.

– В смысле “автобус не приехал”?!

Старушка в платочке и с пухлой потертой кожаной сумкой неодобрительно окинула взглядом мои крашеные черные волосы и ответила:

– Дык почем я знаю? Мож, сломался, а мож, ехать не захотел… Кого ему тут везти?

– Меня, например!

Старушка еще раз проехала взглядом по мне сверху до низу и неодобрительно поджала губы. А ведь я сегодня из человеколюбия не накрасила губы черной помадой и оставила дома рюкзак в виде гробика.

– Ну, завтра уедешь. Ночевать-то есть где?

Очень хотелось забыть про свою аскезу и от чистого сердца крикнуть прямо во Вселенную, в каком конкретно месте я видала ее чувство юмора. Но старушка была не виновата, поэтому я лишь буркнула:

– У меня дом в Раю.

Засунув руки поглубже в карманы, я двинулась по тропинке в сторону перелеска. Чужой взгляд впился в затылок и по ощущениям прожег там приличную дыру.

Небольшое сельцо под названием Рай находилось вдали от федеральных трасс. Да что трассы – туда даже дороги нормальной не было. Плиты бетонки кое-где торчали на поверхности, но по большей части их уже сожрала земля, затянув травой и грязью.

Десять лет назад, когда меня еще забрасывали в Рай на летние каникулы, до самой деревни можно было проскакать на ниве или уазике. Но и тогда здесь ничего райского не было. Если бы не Ба с ее неистребимой жаждой позитива, моя детская жизнь была бы совсем тусклой. А теперь Ба не стало.

Зато сама я сама вдруг сделалась домовладелицей.

Иллюзий не было – покосившийся домик среди таких же кривеньких построек вряд ли принесет кучу денег. Но и себе оставлять его смысла никакого. Тяги к огородничеству я в себе не наблюдала. Машины у меня нет и не предвидится, а на автобусе не наездишься. Тем более вон они как ходят.

Пошарив в сумке, я извлекла пачку сигарет с рекламой рака легких на позитивном синем фоне. Большинство моих друзей уже давно перешли на электронки, но я пока держалась. Пластиковая дудка слишком удобна – так я никогда не брошу.

Итак, баланс следующий: семь штук. Я не рассчитывала здесь задерживаться, поэтому не позаботилась о табачном запасе. Но теоретически должно хватить.

Когда я дошлепала до дома Ба, сигарет осталось шесть.

Второй раз за сегодняшний день я открывала тяжелый навесной замок на выкрашенной в синий цвет двери. Прежде чем войти, огляделась. Расположение наследства не самое удачное. Ближайшие соседи – покойнички с церковного кладбища. Зато вид на саму церковь хорош: краснокирпичные стены, кованые решетки на окнах и все пять сохранившихся главок с рыжими крестами. Жаль, колокольня потеряла крышу и теперь щерилась кривыми зубами обломков в серое мрачное небо.

Соседский дом был давно заброшен. А вот за церковью в избе жили. Я видела, как за мной подглядывали из-за занавесок, но не вышли поздороваться. Зато приходил сосед с того края села, настолько любопытный и болтливый, что не удавалось решить, кто мне нравится больше.

– Кар! – резкий крик раздался сбоку.

Я не вздрогнула, но поежилась. Любопытных ворон на заборе палисадника было аж три штуки.

– Хичкока на вас нет, – проворчала я, заходя в дом и плотно прикрывая дверь.

Вообще, ситуация и правда была такая, что можно снимать фильм ужасов. Одинокая девушка, наследница заброшенного дома, вынуждена ночевать одна. Где-то к двенадцати вечера должны были появиться призраки или на худой конец вурдалаки. Да и сотовая связь по канонам жанра должна бы отрубиться.

Но смартфон выдавал уверенные три палки, и мрачное очарование момента было разрушено.

Сдернув с зеркала расписной платок, я скользнула взглядом по своему двойнику. Последний раз, когда я видела себя именно в этом отражении, волосы еще были русыми, а звали меня Зина. Кто бы знал, как я ненавидела свое имя! Мечтала его поменять лет с пяти, а шутку про то, что все Зины рождаются сразу бабками, слышала раз семьсот. Но потом подруга Машка нашла выход: она обнаружила в полном имени Зинаида вполне перспективное окончание. Так я и стала Идой.

Прошла по комнатам и пощелкала выключателями. Отозвался лишь тот, что зажигал бра над столом в основном помещении дома. Не густо, но лучше, чем ничего. Оказаться без света было бы невесело. Надо будет проверить розетки, чтобы понять, где зарядить телефон.

Ночевать здесь, конечно, не хотелось, но трагедии в этом я не углядела. Запоры на двери были крепкие, да и свежее постельное у чистюли-Ба наверняка лежало где-то в шкафу. Главное, чтобы печка не стала капризничать: ночи в сентябре уже холодноваты. Ну и чтобы вампиры с кладбища не полезли.

На ужин остался шоколадный батончик и полпачки жевательной резинки.

– Вряд ли организм одобрит такой рацион, – заметила я, и сразу же задумалась: а не слишком ли это странно говорить с собой?

За окном начало темнеть, когда в закромах удалось найти банку тушенки с оптимистичным сроком годности, а также пачку не пахнущего плесенью чая. Осталось победить печь, и можно отдыхать.

Но чем крепче становились сумерки за окном, тем больше росла тревога. Бравада – это хорошо, но я все же была горожанкой, и непривычные звуки в доме и за его пределами заставляли вздрагивать. Да и разговоры с собой уже не казались странными – преувеличенно бодрый голос давал хоть какую-то опору.

Когда я слегка сдвинула кровать, чтобы удобнее было заправлять, прямо у меня из-под ног прыснула троица мышей.

– Ах ты, су… сушка к чаю!

Чуть было не сорвала свою аскезу из-за выводка полевок. Глобально я их не боялась, но внезапность появления затолкали сердце куда-то в самое горло, и еще с минуту дрожали руки. Два-ноль в пользу ужастика, что уж тут. Захотелось курить, я и пошла успокоиться на крыльцо.