Хранитель белой тени

Марина Целовальникова

Хранитель белой тени

Глава 1. Душилово: Призрачный рассвет

Часть I

Рассвет для Алиши был не началом, а вторжением. Тонкие, острые лезвия солнца пробивались сквозь щели в плотных шторах, жгли кожу даже сквозь одеяло. Этот свет не просто резал глаза – он растворял её, заставляя чувствовать себя призраком на собственном жизненном пиру.

Со скрипом отозвались половицы на кухне – Баба Агафья уже начинала своё утреннее колдовство. Алиша зарылась глубже в подушку, пытаясь удержать ускользающие остатки ночного покоя.

Над ухом прозвучал резкий, нетерпеливый крик. Снег, белый ворон, уселся на спинку кровати, его чёрные глаза-бусинки буравили девушку.

– Встаю я, встаю, – пробормотала она, отмахиваясь.

С кухни потянулся тёплый, обволакивающий запах булочек с корицей и травяного чая. Алиша натянула на себя растянутый свитер, и её взгляд упал на окно. Рядом со Снегом теперь сидел Уголёк, его чёрное оперение отливало синевой. Сердце Алиши ёкнуло: Уголёк никогда не прилетал просто так. Значит, Максим здесь.

Она сорвалась с кровати и, забыв об осторожности, побежала по холодному полу в кухню.

– Макс! – Она влетела в комнату и крепко обняла его, уткнувшись лицом в грубую ткань его куртки, в безопасный, знакомый запах. – Я так рада тебе!

– Вызывали в город, – он улыбнулся, и его лицо озарилось. – Меня повысили. До начальника отдела. И дали целый месяц отпуска. Представляешь?

Глаза Алиши вспыхнули изумрудным огнём, отразив ту самую, тайную радость, что он всегда в ней будил.

– Поздравляю! Я так за тебя рада!

– Садитесь завтракать, – властно оборвала их Агафья, не отрываясь от котла, где булькали и шипели травы. – За ними сегодня приедут. Люди из города.

Максим заметил, как одна из рун на дверном косяке слабо пульсирует тусклым золотом.

– Бабушка, а это что значит?

Агафья бросила взгляд на руну, и её лицо стало суровым.

– Портал слабеет. Алиша не успевает восстанавливаться после походов в Тёмную Сторону за травами. Заказов много, силы на исходе. Придётся отказываться от сложных. Всех не вылечишь, – она тяжело вздохнула.

Алиша, стараясь разрядить обстановку, весело вскочила и, взяв Максима за руку, прошептала ему на ухо: – Пошли потом на озеро? На наше место.

Он кивнул, и в его глазах мелькнула тень того одиннадцатилетнего мальчика, который когда-то нашёл для неё этот тайный мир.

––

Тогда, семь лет назад, солнце было не врагом, а союзником. Его золотые нити пронизывали воздух, наполняя лес теплом и жизнью. Они шли по тропинке, выученной наизусть, и тут Алиша заметила нечто странное: могучие корни старого дуба выступали из земли, словно древние руины, а из-под них сочился мягкий, завораживающий свет.

С любопытством она раздвинула корни. И мир перевернулся.

Внизу, под землёй, лежало озеро невероятной, кристальной чистоты. Солнечные лучи, преломляясь в воде, танцевали на песчаном дне, словно живые алмазы. Берега были усыпаны песком, белым и мелким, словно сахарная пудра. Воздух звенел тишиной и пах иначе – озоном, влажным камнем и чем-то неуловимо древним.

С тех пор это стало их убежищем. Местом, где можно было спрятаться не только от людей, но и от самих себя, прикоснувшись к загадке, спрятанной под толщей обыденности.

Часть II

Заброшенный огород Агафьи был не просто участком земли. Это была аптека, арсенал и живое существо. Каждая травинка здесь шепталась на забытом языке, а земля дышала древней силой.

Максим, с наслаждением погружая руки в прохладный чернозём, копал картошку. Он работал молча, слушая голос земли. Рядом Алиша, похожая на неземное существо с своими белыми волосами и бледной кожей, собирала травы. Её пальцы двигались бережно и точно, будто она слышала их просьбы.

Жара этого дня была неестественной. Она не просто палила, а вытягивала силы, оставляя за собой липкую, злую слабость. Внезапно Алиша почувствовала, как её тело становится прозрачным, ненастоящим.

– Бабуль, я больше не могу, – выдохнула она, опираясь на плетень.

– Иди в тень, – коротко бросила Агафья. – Возьми воды. Напои огород.

Алиша, всё ещё шатаясь, взяла коромысло с вёдрами и побрела к колодцу. Над ней кружили двое стражей – Снег и Уголёк, чёрное и белое крыло её личной судьбы.

Из-за угла дома вышла Жанна. Её фигура, всегда напряжённая, словно пружина, излучала неприкрытую враждебность. Винно-красное родимое пятно на её щеке казалось особенно ярким.

– Эй, снежная королева! – её голос был похож на скрип ржавой пилы. – Выглядишь, как смерть. Неужели Максу не противно на такую смотреть?

Алиша сжала ручки вёдер так, что суставы побелели. Внутри всё закипело. Но голос её прозвучал тихо и обжигающе-холодно:

– Что тебе нужно, Жанна? Ты сама его оттолкнула. Сама.

– Я? – фыркнула та. – Я ему правду сказала! Что он водится с ненормальной…

Не закончив фразу, Жанна с размаху пнула одно из вёдер. Вода с грохотом расплескалась, обдав Алишу ледяными брызгами.

Та не растерялась. Мгновение – и второе ведро опрокинулось на Жанну, обдав её с ног до головы.

– На, остынь, – сказала Алиша, и в её зелёных глазах вспыхнули опасные огоньки.

Жанна, отплёвываясь и дрожа от ярости и холода, прошипела:

– Думаешь, это всё? В город новый следователь приехал. Тихомир. Я уже с ним говорила. Старый, что вас покрывал, на пенсии. Новый… он будет к вам присматриваться. Очень пристально. А я ему помогу.

Она осклабилась, и её улыбка была похожа на оскал раненого зверя.

– Я сделаю так, что вы все в тюрьме сгниёте. Или в психушке.

Она развернулась и ушла, оставив за собой тяжёлый, недобрый след. Алиша стояла, сжимая пустые вёдра, и чувствовала, как привычный хрупкий мир вокруг неё даёт первую, страшную трещину.

Глава 2: Ключ и хранитель

Подвал встретил их могильным холодом и запахом – спрессованной вековой сырости, озона и чего-то ещё, сладковатого и тревожного. Максим узнал этот аромат. Он витал на Алише и Агафье каждый раз, когда те возвращались из Портала.

Крышка люка с грохотом захлопнулась, отсекая мир солнечного света. В свете дрожащих алых и белых свечей на столе лежала Раскрытая Книга, древний фолиант с потрескавшейся кожей на переплёте, и зеркало в тусклой серебряной оправе, в котором не отражалось ни единой искорки.

– Максим, – голос Агафьи в подвале приобрёл металлический отзвук. – Твоя воля – якорь. Твоя решимость – щит. Сейчас мы скрепим Договор.

Она взяла его руку и руку Алиши. Ладонь девушки была ледяной и чуть дрожала.

– Алиша – Ключ, – Агафья смотрела ему прямо в глаза, и в её взгляде была бездна вековой усталости. – Без неё Портал – смертельная ловушка. Если Стражи или… другие… узнают о ней, её заберут. Навсегда. Твоя клятва – стать между ней и всем миром. Согласен?

– Вы – моя семья, – ответил Максим, и это была единственная правда его жизни. Сирота, нашедший причал в этом странном доме на отшибе.

Агафья начала читать. Слова были не звуками, а вибрацией, всколыхнувшей сам воздух. Свечи погасли, и пламя перешло на страницы Книги, но пергамент не горел. Максим почувствовал, как по его жилам разливается раскалённый металл. Боль сконцентрировалась в груди, обжигая плоть изнутри. Он стиснул зубы, впиваясь пальцами в руки старухи и девушки, чувствуя, как через них в него проходит неведомая сила.

Когда всё стихло, он тяжело дышал, опираясь о стол. Расстегнув ворот рубахи, он увидел на коже над сердцем тёмный, сложный знак, будто выжженный калёным железом.

– Знак Разрешения от Хозяев Порога, – голос Агафьи смягчился. – Теперь ты Хранитель. Твоя кровь, твоя воля – часть защиты этого дома.

Внутри Максима бушевала буря. Страх перед непознанным смешивался с обжигающим чувством долга. Его тревога за Алишу теперь была не просто эмоцией – она была выжжена на плоти, стала сутью.

– Что дальше? – его голос прозвучал хрипло, но твёрдо.

– Дальше – война, – ответила Агафья. – Старая жизнь кончилась. И враг уже у порога.

Глава 3: Убийство без крови

Часть I

Утро после присяги было стерильно-холодным. Туман, густой как вата, закупорил всё Душилово, выжимая сырость из самых старых брёвен.

Старший лейтенант Тихомир стоял на дальнем покосе, на границе, где лес сходился с заброшенными полями. Его длинное пальто, единственная идеальная вещь в этом хаосе, намокло по подолу.

На земле, в позе, напоминавшей внезапный сон, лежал мужчина. Одежда – потрёпанная, городского кроя. Бездомный или заблудившийся путник.

Тихомир опустился на корточки, игнорируя влагу, просачивающуюся сквозь тонкую кожу перчаток. Его глаза, цвета тёмного янтаря, методично сканировали тело. Ни ран. Ни ссадин. Ни следов борьбы. Кожа – мертвенно-бледная, почти фарфоровая. И главное – ни капли крови. Ни на одежде, ни в траве вокруг. Тело было обескровлено с хирургической, немыслимой точностью.

«Не физика, – пронеслось в голове Тихомира. – Это не укладывается в физику».

Его взгляд упал на лицо. Глаза были открыты. Зрачки – неестественно расширены, а на радужках… Он наклонился ближе. На сетчатке застыл микроскопический узор, похожий на морозные цветы. След чудовищного энергетического воздействия.

Рядом с телом он заметил идеально круглый участок выжженной земли. Трава и мох на нём почернели и рассыпались в пыль от малейшего прикосновения. И запах… Слабый, но узнаваемый. Озон. Как после мощной грозы.

Из тумана возникла фигура. Жанна. Её лицо было бледным, но в глазах плясали возбуждённые искры.

– Ну что, господин следователь? Нашли своего маньяка? – она фальшиво сокрушалась.

– Здесь нет следов маньяка, – отрезал Тихомир, не глядя на неё.

– Конечно, нет! – она снизила голос до ядовитого шёпота. – Это не человек. Спросите-ка лучше Максима и его беленькую подружку. Они по ночам тут шляются! Будто тени.

Тихомир медленно поднялся. Его взгляд, тяжёлый и всевидящий, заставил Жанну отступить на шаг.

– Я расследую убийство. По закону. А ваши сказки оставьте для базара.

Но, поворачиваясь к трупу, он мысленно добавил: «Но именно в сказках иногда прячется самая горькая правда».

Часть II

Дом Агафьи гудел. Не звуком, а напряжением. Максим стоял в центре гостиной с закрытыми глазами, а Агафья наносила на косяки и оконные рамы сложные узоры. Но не краской – светящимся следом, который выходил из её пальцев и вплетался в дерево по воле Максима.

– Мужская магия – это сила, – бормотала Агафья. – Не тонкость, не знание, а чистая воля. Ты – стержень. Держи.

Максим чувствовал, как знак на его груди пылает, втягивая в себя его энергию и отдавая её дому. Он создавал невидимый купол, клетку из собственной решимости.

Внезапно – ожог. Резкий, болезненный толчок в грудь. Он аж качнулся.

– Он здесь, – выдохнул он.

За окном, у калитки, замерла тёмная фигура. Тихомир.

Максим вышел, стараясь дышать ровно.

– Старший лейтенант Тихомир. Расследую убийство, – следователь окинул его пронзительным взглядом. – Хочу поговорить с вами и с Агафьей Мироновной.

– Она нездорова, – бросил Максим. – А я лишь присматриваю за домом.

– Странный дом для присмотра, – Тихомир скользнул взглядом по наличникам, где руны уже были скрыты. – На отшибе. Не заметили ничего необычного? Странных огней? Звуков?

– В деревне ночью любой свет странный.

– А ваша… сестра? Алиша? – Тихомир сделал паузу, ловя реакцию.

– Она не моя сестра. И у неё проблемы со здоровьем. Солнце… ей вредно.

Тихомир кивнул, делая вид, что принимает это объяснение.

– Последний вопрос. Верите ли вы в то, что может высушить человека, не пролив ни капли крови?

Максим посмотрел ему прямо в глаза, чувствуя, как знак Хранителя пульсирует, как второе сердце.

– Я верю, что есть Закон. Надеюсь, вы найдёте того, кто его нарушил.

Тихомир чуть улыбнулся. Улыбка была холодной, оценивающей.

– О, я обязательно найду. Я только начал.

Когда его машина скрылась за поворотом, Максим облокотился на косяк, чувствуя смертельную усталость. Первая битва была выиграна. Но война – только начиналась.

Глава 4: Золотая сеть

Часть I

Дом затаился, словно живое существо перед бурей. Воздух в горнице был густым и тяжёлым, напоённым запахом сушёных трав и напряжения. Агафья не суетилась – её движения были точными и выверенными, будто она не наносила защитные руны на оконные рамы, а проводила тончайшие хирургические операции. Кончик заточенного кремня оставлял на потемневшем дереве светящиеся линии, сплетая паутину из чистого света.

– Мужская магия – не изящное плетение, – её голос врезался в тишину, как резец по кости. – Это молот наковальни. Ты – якорь, Максим. Твоя воля скрепляет узор. Теперь учись его направлять.

Максим сидел в центре комнаты, глаза закрыты, кулаки сжаты на коленях. Знак Хранителя на его груди пылал тупой, настойчивой болью, вытягивая из него силы, как насос. Он чувствовал себя не щитом, а раскалённой докрасна броней, которую вот-вот поведёт от напряжения.

За веками ему виделось лицо Алиши. Спокойное, но с тенью в глубине изумрудных глаз. Эта тень гнала его вперёд, заставляя сжимать волю в кулак.

– Как? – его собственный голос прозвучал хрипло. – Как направлять это?

– Прекрати бороться и начни слушать, – Агафья не обернулась. – Ты уже часть дома. Чувствуешь? Каждое брёвнышко, каждую щель. Любой чужой шаг отзовётся в тебе ожогом.

Она закончила очередной знак, и руна вспыхнула и погасла, вплетаясь в невидимый барьер.

– Мы прячем её не только от людей, – старуха повернулась, и её глаза в полумраке вспыхнули холодным огнём. – Из Порога выползают твари, для которых её душа – пир. И есть другие маги… те, что охотятся за ключами. Мы – последний оплот. И ты – наша главная стена.

С этими словами она спустилась в подвал, оставив его одного с гудящим в тисках воли домом и страхом, который нужно было превратить в сталь.

––

Тем временем Алиша в своей комнате вела свою собственную войну. На столе перед ней лежала «Хроника Мировея», древний фолиант, который Агафья доверила ей лишь неделю назад. Страницы испещряли схемы защитных сфер.

Она выдохнула, сосредоточилась. Воздух в комнате застыл, а затем сгустился перед её ладонями, собравшись в прозрачный, мерцающий шар. Внутри него вихрилась сила, отливающая перламутром. Держалась конструкция всего несколько секунд – но с каждым разом эти секунды растягивались.

Бросок – и шар понёсся к тазу с водой, оставшемуся с утра. Он не упал, а пронзил поверхность, оставив после себя лишь расходящиеся круги и лёгкий запах грозы.

Уголёк, наблюдавший с подоконника, каркнул одобрительно.

«Сильнее, – прозвучало в её сознании. – Скоро сможешь держать дольше.»

Алиша улыбнулась, вытирая со лба пот. В этом мире, сотканном из опасностей и чудес, каждое удавшееся заклинание было не просто тренировкой. Это был кирпичик в стене, которую она возводила вокруг тех, кого любила. И шаг к разгадке величайшей тайны – той, что унесла её маму.

Часть II

Предлог Тихомиру не понадобился. Он приехал к ним на стареньком УАЗе, который резко затормозил у самой калитки.

Максим, стоявший на кухне, мгновенно ощутил ожог на груди, когда следователь взялся за ржавую ручку калитки. Это было не просто удивление, это было физическое, режущее чувство, будто тонкая игла пронзила его новую, невидимую защиту.

– Он пришел, – сухо сказал Максим, поворачиваясь к Агафье.

– Иди, – велела она, пряча Книгу и гася травы в камине. – Веди себя естественно. Ты друг, который присматривает за домом.

Максим вышел во двор. Тихомир уже стоял у двери. Его взгляд, цепкий и проницательный, скользнул по Максиму, по дому, а затем вернулся к его лицу, словно пытаясь найти там какие-то эмоции.

– Старший лейтенант Тихомир. Расследую убийство, – представился следователь, его голос был низким и официальным. – Хочу поговорить с вами и с хозяйкой дома, Агафьей.

– Вы зря тратите время, – ответил Максим, скрестив руки на груди, чтобы скрыть пульсацию Знака.

Тихомир проигнорировал возражение, но не стал настаивать на встрече с Агафьей. Вместо этого он сосредоточился на Максиме.

– Меня интересует не ваше алиби, а странности, – Тихомир сделал паузу, его взгляд задержался на Максиме. – Вы живёте здесь?

– Я присматриваю за домом, – уточнил Максим.

– Дом старый, отдалённый. Вы не замечали по ночам света в лесу? Или странных запахов? Недалеко отсюда нашли тело. Обескровленное.

Максим почувствовал, как сердце ухнуло. Жанна, значит, уже успела посеять слухи.

– Кроме запаха сырости и мокрой травы, тут ничего нет. А свет… здесь нет фонарей. Любой свет в лесу покажется странным, – Максим постарался, чтобы его голос звучал как можно более равнодушно.

Тихомир внезапно переключил внимание.

– А где ваша сестра, Алиша?

Упоминание Алиши было неожиданным ударом. Максим напрягся.

– Она не моя сестра. Она… просто здесь живёт. У неё проблемы со здоровьем, она изолирована, – ответил он, стараясь не выдать тревогу. – Она почти не выходит из своей комнаты.

Тихомир кивнул. Он не спросил, что за проблемы, и не потребовал её показать. Он просто оценил реакцию.

– И последний вопрос, Максим. Вы верите в сказки? В то, что существует что-то, что может высушить человека, не пролив ни капли крови? Например, вампиры? Или что-то такое?

Максим посмотрел ему прямо в глаза, ощущая, как его внутренняя сила собирается в кулак.

– Странные вопросы от следователя, не находите? – посмотрел он на Тихомира с лёгким интересом. – Я верю в то, что существует Закон. И надеюсь, что вы найдёте того, кто нарушил его.

Следователь слегка улыбнулся. Это была не дружелюбная, а оценочная улыбка.

– Я тоже надеюсь, Максим. Я только начал. А вы, похоже, человек, который не любит, когда нарушают порядок в его доме. До свидания.

Тихомир развернулся и ушёл. Ожог на груди ослаб, как только УАЗ отъехал от калитки, оставляя Максима стоять во дворе, зажатого между своей ложью и своей клятвой Хранителя.

Часть III

Максим ступил в мрачные пределы дома, где тень словно пропитывала каждую стену. В полумраке появился силуэт Агафьи, её глаза горели неприветливым, почти пророческим огнём.

– Он знает, что ищет, – прошептала она, её голос звучал как эхо из глубин забвения.

Максим, ощутив неладное, с трудом сдерживал дрожь.

– Он упомянул, что тело было обескровлено. И Жанна говорила о «забирать жизненную силу». Что это значит? – в голосе его слышалась тонкая грань между страхом и желанием понять.

Агафья прислонилась к холодной стене, и её глаза, полные вековой мудрости, уставились в пустоту.

– Ты – Хранитель, – прошептала она. – Ты должен знать. Это не наша работа. Это порождение Портала, что мы зовём Истощением – тёмной сущностью, которая просачивается сквозь трещины меж мирами. Она не пьёт кровь, Максим. Нет, она высасывает саму суть жизни, иссушая тех, кто ослаблен или оказался слишком близко к разрыву.