Вэнда из Чёрных Скал

Maria Ivankova

Вэнда из Чёрных Скал

Глава 1. Долина между Скалами

Вэнда родилась в глухой деревне, зажатой между двумя высокими скалами. Их громады нависали над узкой равниной, будто храня её от постороннего взгляда. Солнце сюда попадало лишь на миг – в самый полдень, в ясную погоду, когда луч пробивался сквозь расселину и освещал центр ущелья, возле палисадника Вэнды. В остальное время деревню окутывала прохлада и влажность. Но жители не тяготились этим: они любили сырость, холодное дыхание скал и ощущали в нём живительную силу природы.

Многих жителей деревни можно было бы назвать затворниками или нелюдимыми, но это было лишь видимостью. Почти все они были магами Земли, работали с камнем – особенно с твёрдыми гранитными породами, образовавшими складчатость гор. Поэтому их называли магами Скал.

Исключением была Вэнда: одна в деревне она не умела работать с камнем и вообще не излучала никакой магии, не ощущала таинство скал, в которых была запечатана вся сила Земли.

У входа в палисадник стояла рослая, красивая женщина с белоснежным лицом, которое казалось таким же твёрдым, как скалы, но в то же время заботливым и родным – это была мать Вэнды, Кракота. Они виделись редко: дочь ушла из дома и решила жить самостоятельно ещё до семнадцати. Теперь Вэнде было почти двадцать пять, и она привыкла к одиночеству и отстранённости.

– Вэнда, я принесла тебе хлеб и рыбу. Выйди, пожалуйста, забери сама, я не хочу потоптать твои насаждения.

– Это не насаждения, это цветы!

– Посадила бы лучше картошку. У тебя ведь бывает здесь солнце, может, что-нибудь и выросло бы.

– Мне не нужна картошка, – еле слышно пролепетала Вэнда.

На самом деле, овощи ей бы пригодились, но при необходимости она могла их и купить. Родители никогда не отказывали в продовольствии: у них всё было свежее, с огорода, своё. А вот за цветами к Вэнде часто заходили односельчане – кто за букетом для свидания, кто за украшением на свадьбу или именины. Её палисадник пестрел яркими горными цветами, пахнущими лугами, и за них платили щедро. Поэтому она не бедствовала: доход от цветов был вполне надёжным.

Кракота всё же вошла в палисадник и присела на крыльцо. Полуденное солнце скрылось за одной из скал, и на деревню легла тень. В некоторых местах стало так темно, что казалось – там зарождается нечто вязкое, холодное и склизкое, готовое вскоре накрыть весь этот клочок земли, где расположилась деревушка Скал.

– Скоро тебе исполнится двадцать пять. В этом возрасте магия пробуждается с особой силой: твой отец тогда уже стал главой общины. Может, и ты что-то чувствуешь? Ты пробовала зайти в Дар Скал?

– Мама, ты же знаешь, я там практически жила, – ответила Вэнда с натянутой улыбкой. Эта улыбка была неестественной, словно воспоминания причиняли ей боль и отвращение.

– Ну, когда это было… может, стоит попробовать ещё раз? – Кракота смотрела на дочь большими, красивыми глазами. Она любила Вэнду и всегда хотела помочь. Но не могла понять, как. Ей и вправду было непостижимо, как можно родиться без магии Скал, как можно не ощущать энергию, исходящую от всего вокруг, ту самую силу, которая дарила жителям деревни счастье и ощущение, что весь мир держится именно на ней. Благодаря этой силе они выращивали пшеницу на камнях, наполняя колосья живительной энергией.

– Мама, в Даре Скал очень холодно и сыро, – тихо ответила Вэнда. Ей не хотелось больше говорить на эту тему. С детства её туда водили всей деревней: сверстники обожали играть в пещерах, представляя, кто из них станет сильнейшим магом, кто вырастит богатый урожай или защитит деревню от хищников.

– Хорошо, Вэнда, решать тебе. Я люблю тебя и жалею, что не могу утешить.

– Мама, я иногда ощущаю пульсацию в теле… но это бывает только тогда, когда я долго остаюсь на солнце.

– Этого не может быть! На солнце наш народ почти не чувствует силы Скал: камень там иссушается, ветер разрушает его, и от магии остаётся лишь песок. Ты ничего не можешь ощущать – скорее всего, это просто внушение.

– А был кто-нибудь, кто покинул деревню?

– Что за странные вопросы. Ты ведь знаешь её историю. Зачем уходить? Наша деревня издревле считается благодатью для нашего народа – это место нашёл Изот. Когда деревни Красных и Жёлтых Скал стали вымирать, потому что там иссякла живительная сила и за тысячелетия солнце и ветер разрушили породы, люди были вынуждены искать новое пристанище. Наш народ сможет жить здесь ещё многие века – пока и в этих краях не истощатся силы.

– Я пробовала подойти к краю.

– Вэнда, зачем ты меня расстраиваешь? Ты ведь знаешь: за ущельем не пройти. Там непроходимый обрыв и палящее солнце. Никто не сможет тебе там помочь. Очень прошу, прекрати туда ходить. Да, ты не такая, как все, но мы тебя любим, и деревня всегда тебя прокормит.

– Мама, я люблю солнце, я ощущаю, как его лучи наполняют меня счастьем!

– Мне пора. Прошу тебя, будь аккуратнее. Через месяц твой день рождения. На твоём месте я бы всё же подумала провести ночь в Даре Скал.

– Пока, мама, я подумаю…

– Обещаешь?

– Обещаю.

Кракота поцеловала Вэнду в щёки и обняла. Каждый раз, прижимая к себе дочь, она ощущала прилив нежности. Но в этой нежности было и нечто странное – какая-то неуловимая сила. Кракота помнила похожее чувство, когда впервые в ней самой просыпалась магия Скал: пульсация, от которой вибрировало всё тело. Но здесь пульсация была другой, непонятной, словно в ней звучало что-то своё. Она испытывала вдохновение, прилив радости – не земной, а будто солнечный. Но Кракота знала: солнце не может нести радость. Это была её материнская любовь. Других детей у неё с Аксаком, отцом Вэнды, не было, поэтому сравнить ей было не с чем.

– К тебе давно заходил Анастос?

– Мама, лучше бы он вообще не приходил. Ходит тут, нюхает мои цветы своим паршивым носом.

– Но он хороший друг, всегда тебе помогал. Может, он захочет на тебе жениться?

– Что значит захочет? Это рыжее чучело?

– Вэнда, так нельзя! Его род – один из самых древних и почитаемых в деревне. Более того, рыжий – это цвет солнца, которое ты так любишь!

– Я люблю солнце, а не навязчивых рыжих особей… Сегодня ещё не заходил. Придёт на закате, может, принесёт чего вкусного… эх…

– Да уж, вкусовыми пристрастиями ты пошла в бабушку!

– Магии нет, вкусами в эту ненормальную. Я, кстати, думала сходить к бабушке.

– Вэнда, ничего у неё не пей.

– Мама, мне почти двадцать пять, ну глотну я эликсир счастья – и что?

– Это не эликсир счастья, а вино. Лучше бы она овощей вырастила, а так занимает такой благодатный кусок земли под виноград. Она сильнейший маг в нашей деревне, даже твой отец уступает ей по силе, а она все усилия тратит на вино.

– Да, бабуля у нас не промах. Но мне с ней тяжело, она меня недолюбливает…

– Она тебя любит, просто бабушка всегда была сама по себе.

– Я тоже пробовала растить виноград.

– ЧТО?

– Но он здесь не растёт, не хватает солнца.

– Так, всё, мне пора. Я тебе запрещаю пить у бабушки вино.

– Конечно. Я же потом сама не смогу его вырастить.

– Вэнда, прекрати.

Кракота удалялась. На улице уже сгущались сумерки: Солнце ещё не село, но здесь, в горах, оно пряталось слишком рано, погружая деревню в полумрак. Кракота была высокой, статной женщиной. Несмотря на рост, двигалась она легко: сила Скал поддерживала её, и она будто плыла над землёй. Весёлые вьющиеся волосы спадали ей на плечи, изгиб талии и спины был красив, и во всём этом изяществе ощущалась мощь Скал. Всем жителям, кроме Вэнды, была свойственна эта смесь силы и лёгкости, но у Кракоты она проявлялась особенно ярко.

***

«Вэнда осталась сидеть на крыльце, глядя, как сумерки превращаются в кромешную тьму:

Почему я не такая, как все? Что со мной не так? Интересно, каково это – ощущать силу Скал?

Эх… почему именно я?

Я могу с собой так сутками разговаривать, а толку никакого. Бездарность… Ладно. Зато они только и знают свою картошку растить да камни долбить, а я могу хотя бы чувствовать солнце. Может, вообще, это они бездарные, а не я – зацикленные на своей магии Скал. Если бы у меня была магия, я бы дома строила и убрала ту огромную макушку скалы, за которую вечно уходит солнце…»

Глава 2. Мёд и решение

– Привет, о чём думаешь? – у калитки стоял высокий парень с лохматой копной рыжих волос. Даже в сгущающихся сумерках было видно его голубые глаза.

– Чего приперся? – на лице Вэнды играла самодовольная ухмылка.

– Просто шёл мимо, даже не собирался с тобой здороваться!

– Тогда чего стал? Только лишнюю тень создаёшь! – съехидничала Вэнда.

– Какую ещё тень? На улице уже темно. Ты бы хоть что-нибудь про тени узнала, а то так и помрёшь в одиночестве и неучем, – Анастос заулыбался.

– Я-то помру, а ты всё так и будешь у моей калитки горевать! Я пошла в дом. Мне некогда! – психанула Вэнда.

– Ну стой, подожди, я же тебе мёд принёс! – засуетился Анастос и стал доставать из сумки баночку. – Весь день на солнцепёке провёл, высоко в горах, улей искал.

Пока он копался, Вэнда подошла к калитке и причмокивала от нетерпения. Она обожала мёд – не за сладость, а за то, что, поедая его, ощущала ту же пульсацию, что и под солнцем. Это чувство поглощало её целиком, будто огромная, неподвластная сила овладевала каждой её клеточкой. Дух захватывало от счастья, от любви ко всему живому; в эти мгновения она парила, не ощущая пространства и времени. Но мёд быстро заканчивался. В деревне его никто не любил и не добывал, кроме Анастоса. Да и он делал это лишь потому, что знал: Вэнда обожает мёд.

– Возьми меня с собой в горы! – глаза Вэнды блестели, будто её озарила самая изумительная идея.

– Не могу, – отрезал Анастос.

– Я не буду тебя напрягать.

– Вэнда, ну хватит! Мы ведём этот разговор уже в сотый раз.

– Ты трус! – закричала Вэнда.

– Нет, просто я не хочу, чтобы ты погибла! – ответил Анастос. – Потом буду оправдываться перед старостой и есть салатики от горя. А толку – ноль. И приличного наследства от тебя как от друга не получу.

– Я могу тебе дом отписать!

– За этот кусок земли в Скалах никто драться не будет. Пока ты здесь не поселилась, это вообще был пустырь, которым детей пугали. А со старостой ссориться я не хочу. Да и мама у тебя женщина приятная в общении. Поэтому плюсов водить тебя в горы я не вижу.

– Ты же мне друг?

– Я никогда к тебе в друзья не набивался!

– Так, а чего ты сюда припираешься?

– Шёл мимо…

– Ты каждый вечер идёшь мимо…

– И что? Люблю гулять.

Вэнда крепко сжимала банку с мёдом, костяшки пальцев побелели. Она явно была раздосадована.

– Ну и проваливай! Я сама пойду, одна справлюсь без тебя!

– Ага, давай, наверное, полетишь над горами!

– Ты слабый и трус! Больше сюда не приходи! – Вэнда развернулась и с психами потопала в дом, громко хлопнув дверью.

Анастос стоял у палисадника и внимательно рассматривал растения. Его рыжие ресницы были опущены, и лицо казалось сосредоточенным, но в то же время явно расстроенным.

Он оглядел палисадник: ни один увядающий цветок не ускользнул от его взгляда. Анастос аккуратно напитал энергией уже отцветающие растения, чтобы те дольше простояли, и поддержал молодые побеги. Так он поступал каждый вечер: без его заботы многие цветы в тени скал не сумели бы не то, что зацвести – даже взойти. А ведь именно эти цветы наполняли дворик лёгким ароматом горных лугов и напоминали о солнечных склонах, скрытых далеко за холодными стенами ущелья, которые так хотела увидеть Вэнда.

Глава 3. Срыв

Вэнда открыла глаза. Было раннее утро, земля покрылась каплями росы – той самой, что никогда не играла на солнышке. В это глухое ущелье свет добирался лишь к полудню, когда роса уже давно исчезала.

Вэнда налила себе чаю из душистых трав предгорья, которыми её снабжал Анастос, взяла банку мёда и вышла в палисадник наслаждаться горячим, чудесным напитком.

Сегодня будет чудесный день, ни облачка на небе, – подумала Вэнда. – Так, сегодня все уйдут на поля, я останусь в деревне одна. Как же скучно!

Но идти в поля Вэнда не собиралась. Там соберётся вся деревня: будут мериться силой, веселиться, а она будет не только скучать, но ещё и чувствовать своё бессилие и зависть. А потом, конечно, подойдёт эта заурядная Ирэна – начнёт её утешать и расспрашивать, не ощущает ли Вэнда внутри пустоту или потерю смысла жизни.

– Ха! Почему я вообще должна это ощущать? Я люблю жизнь! И, вообще, она у меня куда интереснее, чем у всей деревни. Правда, Ирэна ещё совсем малая, а уже трётся возле Анастоса… да и не только она. Может, всё же сходить – пораздражать этих девушек?

Вэнда не была обделена красотой, но и классической красавицей по меркам Скал её не назовёшь. Скорее, она выглядела так, будто её нашли высоко в горах и принесли в деревню. Маленького роста, с каштановыми волосами, жилистыми квадратными плечиками и тонкими стройными ногами. Её глаза были голубые в центре, а по краям с жёлто-зелёной обводкой, будто горели изнутри.

И тут Вэнде в голову пришла идеальная мысль:

– А что, если сходить в горы? Если не смогу подняться – вернусь. Жители ведь уже проложили тропку: да, высоко над обрывом, но они же как-то по ней ходят. К тому же Анастос рассказывал, что почти весь путь уже имеет выступы, и магию Скал при переходах почти не используют. Точно, решено! Более подходящего дня не найти. На тропе сегодня наверняка никого не будет: никто не помешает, не отговорит и не поднимет панику.

Вэнда собралась на удивление быстро: носилась по дому, охваченная жгучим нетерпением и восторгом от своей идеи. Почти бегом пересекла деревню и уткнулась в Скалы – неприступные и суровые, там, где начинался подъём в горы.

Вэнда задрала голову, пытаясь разглядеть тропу, ведущую по скалам вверх. Тропой это сложно было назвать: местами виднелись лишь затоптанные участки камня, на которые жители ещё могли поставить ногу. Эти уступы встречались редко, а кое-где и вовсе исчезали.

– Наверное, снизу они просто плохо просматриваются, – подумала Вэнда. – Как-то же жители по ним поднимаются… значит, и мне стоит попробовать.

В это чудесное утро ничто и никто не смог бы переубедить Вэнду: она решила двинуться в путь.

Аккуратно поставив правую ногу на первый выступ и оттолкнувшись левой, она поднялась над деревней всего на сорок сантиметров. Балансируя и напрягая всё тело, Вэнда прижималась к скале, чтобы не свалиться с первой ступени.

Вторая была уже далековато. Она крепко прижалась всем телом к камню, ухватилась руками за крошечные выступы и пыталась дотянуться левой ногой до опоры. Тело вытянулось, как струна. Наконец удалось: Вэнда встала, ноги на разных выступах, руки цеплялись за всё, до чего могли дотянуться пальцы. Перенеся вес на левую ногу и оттолкнувшись правой, она смогла оказаться на второй ступени обеими ногами.

Всего лишь два выступа, а Вэнда уже устала: руки дрожали, дыхание стало тяжёлым, а под майкой между грудями скатилась капля пота.

Она посмотрела вниз. Высота была чуть меньше метра, но дух всё равно захватывало. Вэнда выдохнула и вновь потянулась левой ногой к следующей ступени. Так, вся, дрожа и напрягаясь, она ползла дальше, прилагая неимоверные усилия, чтобы продвинуться ещё на одну ступень, и ещё одну… Пока не добралась до места, где они исчезли. Вместо привычных опор скала уходила в глубокую вертикальную ложбину, будто кто-то когда-то расколол её надвое.

Вэнда окинула взглядом вид внизу: дома деревни превратились в крошечные чёрные точки, а свой дом она и вовсе не смогла разглядеть.

– Кошмар… Как я успела так высоко залезть? Что делать?.. Зачем я сюда полезла?.. Надо возвращаться!

Сердце колотилось так сильно, что удары отдавались в голове. Щёки горели, руки дрожали и налились тяжестью, ноги стали ватными, и она их почти не чувствовала. Страх застилал рассудок, всё тело тряслось. Казалось, ещё минута – и она сорвётся вниз.

– Так, Вэнда, возьми себя в руки. «Нельзя сдаваться», – говорила она сама себе. Отчаяние поглощало её, тяжёлым комом разрастаясь по всему организму.

Она попробовала ногой нащупать хоть какой-то уступ в ложбине.

– Что же делать? – она потянулась правой ногой к нижней ступени, чтобы вернуться назад, но оказалось, что вверх тянуться гораздо проще, чем вниз.

Она стала соскальзывать, пытаясь ухватиться всем телом за скалу, она падала вниз – вернее, медленно, обдирая колени, живот, щёку до мяса, цепляясь за всё, что только могла, но ноги тянули вниз, под ними не было никакой опоры. Скорость скольжения увеличивалась, она уже начинала лететь, когда ноги встали на небольшой выступ.

Сердце колотилось с такой скоростью, что она не слышала ничего, кроме его ударов. За ушами стучал пульс, всё тело горело, по рукам и ногам текла горячая липкая кровь. Она хотела позвать на помощь, но в горле пересохло, и вместо крика сорвался жалкий шёпот. Вэнда просто стояла и дышала, думая, что единственный способ спастись – попытаться хоть как-то удержаться на этом выступе, пока кто-нибудь из жителей деревни её не увидит и не придёт на помощь.

Глава 4. Дорожка света

Луч солнца упал на скалу, и тень, только что лежавшая в том месте, где стояла Вэнда, исчезла. Её тело, прижатое к камню, озарил полуденный свет. Она почувствовала, как конечности постепенно согреваются ласковым теплом, раны перестают ныть, а кровь, кажется, запеклась и перестала бежать тонкими струйками в ботинки.

– Как же стало спокойно и приятно на душе, – подумала Вэнда. Руки перестали дрожать, и её охватил неожиданный оптимизм.

Постепенно она стала разглядывать скалу. Внизу по-прежнему лежала тень, и туда она уже точно не хотела возвращаться. Зато макушка скалы была залита солнцем: по ней бежала тонкая нить солнечных зайчиков, лучи преломлялись так, что выступы сияли особенно ярко, словно прокладывая дорожку меж каменных стен.

Вэнда поставила ногу на ближайшее солнечное пятно, затем на второе. Шагать оказалось легко. Она выпрямила спину и словно парила: голова была пустой и лёгкой, а на исцарапанном, испачканном лице сама собой появилась улыбка. Так она поднималась всё выше. Страх исчез – не было ни боязни упасть, ни ужаса перед высотой. Вэнда внутренне смеялась, ей хотелось петь и танцевать. В какой-то момент она даже хихикнула вслух, как сумасшедшая.

– Так, надо немного собраться, а то ещё упаду… Нет, теперь я точно не упаду, – и снова захихикала вслух.

Вэнда добралась до верха. Она выползла на просторный луг, окружённый горами. Здесь росло множество трав и кишело насекомыми, которых она никогда не встречала в своей долине. Трава доходила ей почти до колен.

– Ого, как тут всё растёт… – Вэнда села прямо на поляне, чтобы внимательнее рассмотреть свои раны.

Раны были глубокими, по краям они кое-где начали стягиваться, подсыхая на солнце. Вэнда осторожно рассматривала одну из них на запястье. Вдруг кожа слегка лопнула, и оттуда выступила жидкость – стало больно. Она сидела, согнувшись над запястьем, пока не выпрямилась, и тогда луч солнца упал прямо на рану. Жидкость сразу остановилась, а сама рана на глазах затянулась тонкой, едва заметной корочкой, соединяя её края.

– Это как? Обычно мои ссадины неделями не заживают… Может, здесь какой-то лечебный воздух? – подумала Вэнда и попыталась встать. Но сразу почувствовала, насколько сильно устала: всё тело ныло и щипало. Раны хоть и затянулись каким-то волшебным образом, но боль оставалась ужасной.

– Ладно, посижу немного здесь, а потом попробую спуститься вниз… – от этой мысли к горлу подступил комок. – Как я это вообще сделаю?

Вэнда поняла, что совершила глупость: не стоило сюда забираться. Она достала из рюкзака бутерброд и травяной чай и стала его уплетать.

– Как же я проголодалась! – Три бутерброда исчезли моментально. Она допила чай из каменной фляжки, которую ещё в детстве сделал для неё папа, и улеглась в траву, чтобы немного отдышаться, прежде чем подумать о том, как вернуться домой.

***

Вэнда проснулась от холода, открыла глаза и увидела рядом с лицом высокую траву. Она вскочила. Звёзды светили на небе, а кругом стояла темнота.

– Нет, нет… Как так получилось? Теперь я точно не смогу позвать никого на помощь. Блин, что же делать?

Вэнда подошла к краю скалы. Внизу зияла кромешная тьма, не видно было ровно ничего. Но кругом ещё хоть как-то угадывались силуэты – луна освещала поляну.

– Так, надо придумать, как переночевать. А завтра я подойду к самому краю и буду кричать, пока кто-нибудь меня не услышит. Завтра ещё один день сбора летнего урожая, значит, с утра мимо скалы будут проходить жители. Может, Анастос зайдёт ко мне вечером и, не найдя дома, попробует разыскать меня здесь. Хотя… с чего он вдруг так подумает? Блин. Почему я хоть записку не оставила?

Вэнда стала пробираться через густую, высокую траву. Поляна уже не казалась ей приветливой и светлой, как днём. Шипы какого-то растения больно резанули по ноге, и она ощутила тёплую струйку крови. Тело не успело зажить, все раны ныли.

– Что же делать, – задавала она уже не в первый раз вопрос за день. – Как-то не по себе…

Вэнда начала испытывать страх.

– А вдруг тут есть дикие животные? – Так, пойду, попробую залезть на то дерево и на нём пережду ночь.

Вэнда подошла к огромному дубу: каждая его ветка была толщиной с отдельное дерево, а ствол не смогли бы обхватить и десять человек. Она была поражена размерами гиганта – никогда прежде не видела такого огромного растения. Без труда Вэнда забралась по толстым веткам довольно высоко, устроилась поудобнее на одной из них и стала рассматривать луну. Та висела в небе тонким серпом ярко-жёлтого цвета.

Глава 5. Дуб и чужак

– Ну и долго ты тут планируешь сидеть?

Вэнда подскочила и чуть не свалилась с дерева от неожиданности, едва удержавшись, ухватившись за тонкую, лохматую ветку.

На Вэнду смотрели два ярких чёрно-карих глаза. Они были мужскими и принадлежали чужаку, которого Вэнда ещё никогда не встречала.

– Ты кто? – у Вэнды от испуга сел голос, и вопрос прозвучал хрипло, словно чужой.

– Ты чего испугалась? – рассмеялся мужчина. – Людей до этого не видела? Ну да, ты какая-то диковатая, ха-ха!

– Ничего я не испугалась, просто любовалась луной, а ты пришёл мой вечер портить!

– Я тебя здесь ни разу не видел!

– А ты вообще кого-нибудь здесь видел?

– Иногда людей из вашей деревни. В основном – рыжего парня.

– Ты знаешь Анастоса?

– Я не знаю, как его зовут. Просто он тут часто нектар разыскивает, за пчёлами следит – вот и знаю. Вы ведь маги Земли, Песка…

– Скал!

– Но ты какая-то странная: залезла на дерево, оторвалась от земли. Ваши так себя не ведут.

– А кто ты такой? – решила сменить тему разговора Вэнда.

– А чего барышня интересуется? Понравился? – крайне надменно поинтересовался незнакомец.

– Тебе пора! А мне не мешай любоваться луной!

– Что с тобой не так? Какая, к чёрту, луна? Ты должна любить смотреть только на булыжники под ногами. Ты ведь маг Земли!

– А я очень поэтический маг Земли, который любит луну! Слыхал о таких? Маги-эстеты. Нас в общине ценят и берегут как зеницу ока. Мы – высшая каста. Нас очень мало: буквально пара человек на деревню. Мы умеем видеть красоту не только в скалах, но и в солнце, луне, деревьях.

– Странно, никогда о таком не слышал. Ваши о вас не разговаривают.

– Потому что мы что-то вроде священного талисмана деревни, который оберегает от злых духов.

– Так ты специально сюда ночью пришла? – на Вэнду уставились два любопытных глаза.

– Ну конечно, – соврала Вэнда.

– Интересно… но ты действительно не такая, как все ваши. От тебя исходит совершенно другая сила. Она будто лунная, но нет – не наша. Это у ваших магов-эстетов магия похожа на нашу?

– Что значит на вашу?

– Ну, на нашу, Лунную магию.

– Каку… хмм, прости, поперхнулась! Какую вашу магию?

– Лунную.

Вэнда растерялась. По серьёзному лицу мужчины она не могла понять, шутит ли он про магию Луны или говорит правду. Возраст тоже определить было трудно: скорее всего, он был её ровесником, но в темноте это было неясно.

– Ну да, может, и похожа на вашу, – неуверенно сказала Вэнда.

– Может, тебе воды дать? А то вид у тебя какой-то пришибленный. Может, мошка в рот залетела? Обидно ведь такому привлекательному магу помереть от того, что комар не в то горло попал.

– Воды можешь дать, но дело не в комаре. Просто не свойственно магу моего уровня по ночам непонятно с кем общаться.