ПРОВОДНИК «Винтики Системы»

– Значит, это бесполезно, – хрипло произнёс Артем, швырнув обломок в угол. – Мы можем биться с монстрами, с богами, но эта… эта ржавая машина… её нельзя сломать. Она просто перемалывает.

– Она не просто машина, – тихо сказала Лика. – Она живая. И она больна. Чужеродной, паразитической идеей. Мы видели её иммунный ответ – эту Крюкову.

– И что?! – взорвался Артем. – Мы будем её лечить? У нас что, есть метафизический пенициллин против пиратского кодекса?!

Марк молчал. Он смотрел на свою Карту Энергопотоков. На узлы силы, коррупции и лжи. Но сейчас его взгляд искал другое. И он нашёл.

– Смотрите, – он ткнул пальцем в несколько слабых, едва заметных точек света, разбросанных по карте. – Очаги Сопротивления.

Все посмотрели на него.

– Что это? – спросил Виктор.

– Это не магия, не проводники, – сказал Марк. – Это просто люди. Врач в районной поликлинике, который выбивает бесплатные лекарства для стариков, нарушая десять Протоколов. Учительница, которая тайком учит детей критически мыслить, а не зубрить Свод Норм. Юрист, который за копейки ведёт дела таких же, как Ирина, зная, что проиграет, но оттягивая их гибель. Они не могут сломать Систему. Но они… оказывают ей сопротивление тишиной. Их воля, их маленькое нет – это и есть тот самый свет.

Он обвёл взглядом команду.

– Мы сражались с Логосом и победили, потому что нашли способ не уничтожить, а исцелить. Мы не сможем вырвать Морской Кодекс из основ Системы силой. Он слишком глубоко врос. Но мы можем сделать то же, что делают эти люди внизу. Мы можем найти способ заразить Систему вирусом человечности.

– Как? – скептически спросил Артем.

– Мы найдём Ведущего Арбитра. Не чтобы уничтожить его. А чтобы… показать ему его собственное отражение. Без мантии. Без власти. Система считает людей винтиками. Но её создатели, её верховные Арбитры… они ведь когда-то тоже были людьми. В них должна остаться хоть капля того, что они уничтожают в других. Мы должны найти эту каплю и заставить её закипеть.

Идея висела в воздухе – дерзкая, почти безумная. Они собирались не штурмовать цитадель, а пробраться в её ядро и устроить там сеанс психотерапии.

В этот момент Лика улыбнулась. Впервые за этот вечер.

– Боль Ирины… она не исчезла. Когда мы вышли из Аппарата, я почувствовала… ещё один слабый сигнал. В том же Бюро Исполнения Решений, куда должны были прийти Приводные Ремни. Там есть… искра. Очень слабая. Молодой парень. Исполнитель. Он… он сомневается.

Все замолчали. Один сомневающийся Винтик в сердце машины по подавлению воли. Это было не поражение. Это было зерно.

– Значит, мы на правильном пути, – заключил Марк. – Система не монолит. В ней, как ржавчина, проступают трещины. Наша задача – не бить кувалдой, а лить в эти трещины воду. Воду правды. Пока они не расширятся и не разорвут её изнутри.

Они проиграли битву за одну квартиру. Но они нашли стратегию для войны за души миллионов. Война с машиной требовала силы. Война за машину – требовала мудрости.

И они были готовы её дать.

На следующий день, когда солнце едва коснулось крыш Мегаполиса, они снова стояли у здания Бюро. Они пришли не сражаться. Они пришли сеять. Их первой целью был тот самый молодой Исполнитель, в

душе которого теплился огонёк человечности. Ему, как и всей Системе, они собирались показать зеркало.

Свет побеждает не взрывом, а рассветом, который пробивается сквозь самые густые тучи. Пора нести этот рассвет в самое логово тьмы.

ГЛАВА 5. ИСКРА В МЕХАНИЗМЕ

Найти Исполнителя оказалось проще, чем они думали. Его звали Лектор. Не офицер, не специалист – просто Лектор. Безликое звание, стирающее индивидуальность. Он работал в подвальном помещении Бюро Исполнения Решений, в отделе Первичной Обработки Аномалий – так в системе называли людей, оказавшихся под прессом.

Они наблюдали за ним через окно в коридоре. Молодой парень, лет двадцати пяти. Он обрабатывал электронные досье, и его лицо было бледным от тусклого света мониторов. Но в отличие от Куратора Семенова, его пальцы иногда замирали над клавиатурой. Его взгляд, устремленный в экран, на секунду терял фокус. В эти моменты Лика и чувствовала ту самую искру – короткую вспышку тоски, сомнения, почти физической боли.

– Он видит последствия, – шёпотом сказала Лика. – Он не просто вносит данные. Он читает истории. И они его ранят.

– Идеально, – тихо ответил Марк. – Его рана – наша точка входа. Артем, Виктор, обеспечьте тишину. Лика, ты – голос. Я – усилитель.

Пока Артем и Виктор создавали ментальный купол избирательного глушения, отсекая Лектора от общего Шума Системы, Марк и Лика сконцентрировались. Они не стали вламываться в его сознание. Они стали… нашептывать.

Лика, как виртуоз, выцепила из его памяти самый яркий эпизод боли – дело одинокой матери, у которой отбирали единственного сына в приют из-за долга за сверхнормативное энергопотребление. Лектор в тот день закрыл это дело, но ушёл с работы, сжав кулаки.

И сейчас, сидя за монитором, он снова это почувствовал. Не как смутное воспоминание, а с яркостью только что пережитого. Сердце сжалось. В горле встал ком.

И тут в его сознании, поверх внутреннего монолога, прозвучал тихий, ясный Голос. Голос Лики, очищенный и усиленный Марком.

Ты не должен этого делать.

Лектор вздрогнул и огляделся. Кабинет был пуст.

Это неправильно. Ты это знаешь.

– Кто здесь? – прошептал он, и в его голосе был страх, но не тот животный ужас, что наводила Система, а трепет пробуждающейся совести.

Система ошибается. Ты – её часть. Но ты – не она. У тебя есть выбор.

– Какой выбор? – он почти застонал, потирая виски. – Я – Лектор. Я исполняю Протокол. Иначе… санкции. Стирание.

Взгляни на дело Ирины Беловой. Номер 73-Б-408.

Пальцы Лектора сами собой, помимо его воли, застучали по клавиатуре. На экране всплыло досье. Фотография Ирины. История с квартирой. Сухие строки вердикта Арбитра Крюковой. И… приложенное видео-свидетельство от соседей, которое потерялось при первичном рассмотрении. На видео продавщица, та самая обманутая старушка, хвасталась перед подругой, как ловко она кинула лохов.

Лектор замер. Он видел это доказательство месяц назад. И… пропустил его. Потому что так было проще. Потому что так велел Протокол.

Теперь доказательство лежало перед ним, и тихий голос в голове нашептывал:

Ты не винтик. Винтик не чувствует стыда. А ты чувствуешь. Ты – человек. И у тебя есть власть. Маленькая. Но есть.

Лектор сглотнул. Его рука дрогнула. Потом, резким движением, он отправил видео-доказательство с пометкой Критически важное, утеряно при первичном рассмотрении, требуется пересмотр в отдел Арбитража и Пересмотра. Это не отменяло вердикт. Но это запускало бюрократическую машину, давая Ирине шанс. Крошечный. Ничтожный. Но шанс.

Он откинулся на спинку стула, весь дрожа, как после бега на длинную дистанцию. Он только что совершил первый в своей жизни акт неповиновения.

В этот момент дверь в кабинет открылась, и на пороге появился Куратор Семенов. Его стеклянный взгляд упал на бледное, испуганное лицо Лектора.

– Лектор 3-го ранга, – голос Семенова был ледяным. – Ваши биометрические показатели демонстрируют аномалию. Уровень стресса превышен. Лояльность – под вопросом. Рекомендована процедура внеплановой калибровки.

За его спиной стояли двое тех же безликих охранников.

Искра была найдена. И Система уже потянулась к ней, чтобы её затушить.

Марк и Лика обменялись взглядами. Первое зерно было посеяно. Теперь его нужно было защитить от бури.

ГЛАВА 6. КАЛИБРОВКА СОЗНАНИЯ

Лектор застыл, глядя на Семенова. Слово калибровка прозвучало как приговор. Он видел, что происходит с теми, кто проходил эту процедуру. Они возвращались… пустыми. Исправными, предсказуемыми, мёртвыми внутри.

– Я… всё в порядке, – попытался он возразить, но голос дрогнул.

– Ваши физиологические показатели свидетельствуют об обратном, – безразлично парировал Семенов. – Процедура обязательна. Это не наказание. Это… техническое обслуживание.

Охранники сделали шаг вперёд.

В этот момент Марк действовал. Он не стал атаковать. Он понял главное: Семенов – не самостоятельная единица. Он – ретранслятор. Он получает команды и данные.

– Лика, Семенов получает данные о состоянии Лектора по какому-то каналу. Найди его! – мысленно скомандовал Марк.

Лика на секунду закрыла глаза, её сознание скользнуло по ледяному потоку энергии, исходящему от Куратора. И она нашла! Тонкую, как паутинка, нить данных, которая тянулась от Семенова куда-то вглубь здания, в серверную.

– Артем, Виктор! – послал импульс Марк. – Серверная на минус втором этаже! Создайте помехи! Любые! Перегрузку, сбой, скачок напряжения! Только не грубой силой, а… как случайный технический глюк!

Ответ пришёл немедленно – короткая волна уверенности. Через несколько секунд свет в кабинете Лектора мигнул. Мониторы на столе Семенова замерцали, и на них поползли полосы.

Семенов замер, его взгляд на секунду стал отсутствующим – он получал обновлённые, искажённые данные.

Марк сосредоточился на Лекторе. Он не мог говорить с ним прямо, как это делала Лика. Но он мог сделать другое. Он мог усилить в нём то, что уже было. Чувство стыда за свой прошлый поступок? Нет. Чувство правоты за тот, что он только что совершил.

Марк направил на Лектора импульс уверенности. Не ложной бравады, а твёрдого, спокойного понимания: Ты поступил как человек. И это – единственно верный Протокол для человека.

И это сработало.

Лектор выпрямился. Дрожь в руках прекратилась. Он посмотрел на Семенова не как виновный подчинённый, а почти что на равного.

– Ваши данные устарели, Куратор, – сказал он, и его голос обрёл неожиданную твёрдость. – Я испытываю стресс из-за несовершенства входящих данных. Дело номер 73-Б-408 было обработано с ошибкой. Я внёс коррективы. Возможно, вам стоит провести калибровку источников информации, а не персонала.

Это была чистейшая, беспроигрышная бюрократическая диверсия. Перевести стрелки на системную ошибку – лучший способ защиты внутри Системы.

Семенов медленно моргнул. Его процессор анализировал новый ввод. Атака на Лектора была инициирована автоматически, по факту аномалии. Но теперь аномалия исчезла, а в протоколе коммуникации появился встречный запрос на проверку. Его программа не содержала инструкций на такой случай.

– Запрос принят к рассмотрению, – монотонно произнёс Семенов и, развернувшись, вышел. Охранники последовали за ним.

Лектор остался один в кабинете, тяжело дыша. Он только что не просто ослушался. Он переиграл Систему по её же правилам. И это чувство было пьянящим.

В этот момент голос Лики снова прозвучал в его сознании, но на этот раз не как намёк, а как ясное послание:

Ты не один. Запомни это. Ты – первый. Но не последний. Будь осторожен.

Лектор кивнул, словно отвечая невидимому собеседнику. Он понял. Его маленькая победа – это не конец. Это начало долгой, подпольной войны. Войны, в которой его оружием будут не кулаки, а параграфы, и его союзниками – тихие голоса в его голове.

Марк и Лика отступили, оставив Лектора наедине с его новым, обретённым я.

– Он сделал это, – выдохнула Лика с облегчением.

– Он сделал первый шаг, – поправил её Марк. – Теперь Система будет следить за ним внимательнее. Но он наш агент внутри. Теперь нам нужно найти следующую точку приложения силы. Не бороться с Системой, а вербовать её же солдат.

Они выиграли битву за одну душу. И этот крошечный ручеёк мог превратиться в реку, которая однажды смоет ржавые шестерёнки тирании.

ГЛАВА 7. ЭФФЕКТ БАБОЧКИ

Тихая диверсия Лектора не осталась незамеченной. В течение недели отдел Арбитража и Пересмотра столкнулся с необъяснимым явлением. Из архива Безнадежных и Утративших Актуальность Дел в их очередь стали всплывать старые, закрытые дела. И не просто всплывать – к ним были прикреплены утерянные доказательства, свидетельские показания, технические экспертизы, которые кардинально меняли картину.