Искушение Хищника

Последний раз дочку Мишмана, Ису, он видел года три назад. Это была худенькая, рыжеволосая, канопатая девчушка, с редкими зубами. Пол тогда, проходя мимо, шутки ради, легонько щёлкнул её по курносому носику и она в ответ засмеялась. Теперь же перед ним стояла высокая, пышногрудая красавица и, глядя в глаза, мило улыбалась.

Мишман и его жена, внешне не блестали красотой. Дочь же, казалось, взяла от них только самые лучшие черты. Но Пола поразило совсем другое…

На ней было одето длинное зелёное платье, плотно облегающее изящную фигуру и подчёркивающее все изгибы и выпуклости. С левой стороны, чуть выше груди, где-то на уровне подбородка, к платью крепилась ярко-красная роза. Объёмную копну рыжих волос, она зачесала назад и сверху покрыла лёгкой голубой шалью. Теперь, внешне, она была очень похоже на изображённую на карте даму червей, которую когда-то, находясь у Лисы, Пол держал в руке.

Это сходство настолько поразило его, что он долгое время стоял как вкопаный, выторощив на девушку глаза и открыв рот. А она, игриво прищурившись, тоже смотрела на него и улыбалась.

"Этого не может быть – первая мысль, которая появилась в сознании Пола после психологического суппорта, длившегося несколько минут – Она же несовершеннолетняя. Ей нет восемнадцати. Нет, все эти гадания и предсказания – чепуха… Всё чушь, случайное стечение обстоятельств, совпадение, обобщённые фразы и не более того".

За столом девушка сидела почти напротив, всего лишь через нескольких человек влево и он постоянно чувствовал на себе её взгляд.

Может быть от этого взгляда, может от сорта спиртного, может от обилия закуски, но хмель его не брал.

Пол никогда не любил "рисоваться". Он, обычно, молча наблюдал за всем со стороны. Из собравшихся мало кого знал, поэтому теперь с гостями почти не общался.

План "слинять", появился в первом перерыве, когда гости встали из-за стола покурить, размяться, потанцевать. Свой уход Пол решил осуществить тихо и незаметно.

На одном уровне с залом распологалась светлая, просторная, застеклённая лоджия, уставленная разнообразными декоративными растениями, обилие коих превращало это место в подобие тропического леса. Сюда, обычно, приходили отдохнуть от шума застолий, поговорить по душам. Молодые подвыпившие парочки шушукались и без стеснения целовались. А вот курить здесь запрещалось, за этим строго следила администрация.

Пол проскользнул сюда незаметно и сразу же затерялся среди растений. Конечно, он мог бы смешаться с толпой и, улучшив момент, покинуть ресторан через главный вход. Но ему казалось, что если он так поступит, то обязательно где-нибудь по дороге встретиться с Мишманом. Тот, скорее всего, сочтёт его уход признаком какого-то недовольствия и, по меньшей мере, расстроится. К тому же, кому-нибудь из знакомых или не знакомых Полу людей на подпитии, обязательно захочется "почесать" с ним языком на какую-нибудь пустую тему.

Пол рассчитывал выждать время, пока основная масса людей, облегчившись и накурившись, вернёться в зал и бросится в танцы, к чему уже во всю призывала громкая музыка. Тогда он незаметно покинул бы своё убежище, спустился по широкой лестнице на первый этаж и ушёл незамеченным. И на его отсутствие, скорее всего, никто не обратил бы внимание.

Свежий поток воздуха, через настежь открытую раму, проникл на веранду и заигрывал с листьями ростений. Пол стал на его пути и несколько раз вдохнул полной грудью.

– Скучаете? – вдруг услышал он голос за спиной и резко повернулся.

Чуть присев на краю высокой кадки, в которой произростал широколистный развесистый фикус, на него смотрела Иса.

– Ты… – растерянно произнёс Пол и, бросив короткий взгляд на двери, ведущие в зал, добавил – почему не танцуешь?

– А меня никто не приглашает – с обидой ответила она и, чуть наклонившись, стала рассматривать носки своих туфелек.

Пол чувствовал себя неловко. Его тело, казалось, окаменело и сердце, как пойманая птица, обезумевшая от панического страха, трепетало и билось о стенки могучей груди. Он понимал, надо что-то сказать, но слова не находились а горло здавило внезапно нахлынувшим спазмом.

– Ты уже совсем большая – наконец хрипло выдавил он из себя, после чего слегка прокашлялся.

– Да, я уже вступила в детородный период – произнесла она и, как бы в подтверждение сказанного, выставила в разрез платья обннажённую до половины бедра, изящную ножку и несколько раз согнула её в колене.

Воцарившееся молчание тянулось около минуты.

– Наверно… наверно мальчик есть? – наконец, всё так же растерянно, поинтересовался Пол.

Иса подняла голову и пристально посмотрела ему в глаза.

Пол никогда не задумывался над определением красоты. Он мог понять – нравиться, не нравиться. Красиво или не красиво – он не осознавал. Но глядя на эти рыжие волосы, на круглое личико, на курносый нос с канапушками, на эти розовые полные губы и чёрные, пусть и подведённые брови, он, вдруг, поймал себя на мысли, что она, оказывается, красивая. Взгляд её ясных, голубых как небо, глаз, словно рентгеновские лучи проникал в его окаменевшую душу и беспрепятственно хозяйничал там, возбуждая тем самым, непонятные и до селе неизведанные чувства.

– А мальчик мне зачем? – удивлённо спросила Иса – У меня с ровесниками очень мало общих интересов. У мальчишек теперь период гиперсексуальности и все их разговоры, в общем-то, сводятся к одной теме, в то время как в этом возрасте надо думать о учёбе, образовании, карьере. К тому же мальчик, точнее мужчина, нужен для создания семьи, для продолжения рода. А я, лично, не вижу с кем из своих сверстников можно продолжить род. Ведь, в сущности, продолжение рода, это передача будущему поколению наследственных качеств. А какие качества может передать моё поколение?

Иса подошла и стала рядом с Полом. Она какое-то время молча смотрела в окно, потом скрестила руки на груди и с грустью продолжала.

– Численность населения на планете неуклонно растает и человечество, везде и всюду, стремится создать для себя материальные блага. Но при этом, в процессе производства и жизнедеятельности, образуются отходы, многие из которых токсичны и вредны для всего живого. Токсины попадают в окружающую среду и отравляют её. Мы дышим отравленным воздухом, едим отравленную пищу, пьём отравленную воду. Всё это негативно отражается на здоровьи людей и этот негатив передаётся по наследству. Самое страшное, что приобретённые таким образом болезни, записываются на генетическом уровне. Мои ровесники не блесчут здоровьем хотя бы потому, что их родители, и матери в первую очередь, даже во время беременности курили. В добавок, почти вся современная молодёжь употребляет спиртное и наркотики. Так кому рожать и от кого? К тому же, я считаю, что жизненные навыки также записываются на генетическом уровне и передаются по наследству. Если ты чего-то добился в жизни, что-то приобрёл, что-то пережил, то это тоже зафиксируется и эти качества передадутся детям. А мои ровесники? Что они видели? Что они пережили? Что они приобрели? Теперь, в наше время, если от кого и следует рожать, так это от зрелого мужчины, человека с большим жизненным опытом, чего-то добившегося в жизни. Вот вы, к примеру, преуспевающий бизнесмен, грамотный, образованный. Родились во времена, когда технической прогресс был не настолько развит и ещё не успел до такой степени испоганить окружающую среду. Вы не курите…

– Я курил… Я недавно бросил – перебил её Пол.

– Сами бросили?

– Да.

– Вот видите – у вас железная сила воли. Волевых людей по жизни мало, а среди моих сверстников их просто нет. Во всяком случае – я таких не знаю. К тому же, физически, вы здоровый, крепкий мужчина – после этих слов Иса сжала пальцами его руку выше локтя – Какой у вас бицепс – почти шёпотом, восхищённо проговорила она и, в следующее мгновение, повернулась, положила вторую руку ему на грудь и медленно стала опускать вниз, к солнечному сплетению и дальше, к животу – Я чувствую силу ваших мышц, чувствую как пульсирует кровь в ваших жилах, как бьётся ваше сердце…

Казалось, от этих слов Пола парализовало. Он стоял словно загипнотизированный, не в силах сопротивляться.

– Ах, вот вы где!

Голос Мишмана был подобен разорвавшейся бомбе.

Пол и Иса отскочили друг от друга, испуганно глядя, на стоявшего перед ними, хозяина торжества. Тот вдруг подошёл к Полу, взял его под руку и повёл за собой.

Пол, семеня ногами, как провинившийся школьник, послушно последовал за ним.

– Есть дело… – коротко бросил на ходу Мишман, напровляясь в зал, где гримела музыка, призывая разгорячённую публику сбросить лишние калории, чтобы в дальнейшем загрузить их снова. Конечно, не бесплатно.

Они сели бок о бок на краю стола.

– Давай выпьем…

Мишман суетливыми движениями подставил чистую посуду, налил рюмки.

– Я знаешь, что думаю?… Я думаю на рынке перенести туалеты ближе к Северным воротам, а на их место поставить торговые ряды. Да, ходить будет далековато… Зато вьетнамцы, из кафе, не будут жаловаться на запах. А то им, видите ли "парасей несёть". К торговым точкам, с этого края пойдёт больше покупателей. Мусор забирать будет проще, машина свободно подъедет.

Пол пил, слушал, но соображал очень туго. Казалось, что теперь внутри его тела бушевал ураган, терзая и будоража своей мощью все органы. Особенно доставалось сердцу, которое трепетало как плакат на ветру. И слова Мишмана, словно бумажные листы, были разбросаны этим же ветром и теперь кружились в сознании, перепутываясь и перемешиваясь между собой.

Полу с трудом удалось собрать их вместе и сложить в более-менее осмысленную цепочку.

– А под заборам, не станут мочиться? – наконец спросил он.

– Не в коем случае – Мишман снова налил полные рюмки – Их будут гонять сами хозяева торговых точек. Ну, давай, выпьем…

Закусывали салатом.

Вдруг Мишман, громко чавкая и сопя, начал шептать Полу на самое ухо.

– Один мой знакомый, как-то, не двухсмысленно намекнул, что может достать "дурь". Он спрашивает – можно ли у нас запустить дело?

Пол начал говорить не дожевав, поэтому слова произносились не совсем правильно.

– Никакой "дури"! Слышишь, чтобы и близко не было! Так и передай – он прожевал, проглотил и продолжал – "Дурь", стопудова потянет за собой ментов. Они будут здесь шастать безвылазно. Тебе это надо? Да, конечно, на "дури" можно иметь хорошие бабки, но и последствия, обязательно, будут. Нет ничего страшнее ломки у наркомана. Он ничего не видит дальше сиюминутного состояния. Ему тогда всё пофиг и он сдаёт всех подряд. Мы потеряем клиентов, мы засветимся у ментов. В итоге эта "дурь" обойдётся нам во сто крат дороже…

Вдруг Пол заметил за собой странную вещь: слово "дурь" он произносил так, словно язык за что-то цеплялся, хотя во рту ничего не было. Он, вполголоса, трижды, повторил это слово и каждый раз у него получалось – "турь". Он стал прислушиваться к своему состоянию и обнаружил, что все звуки вокруг доходят до его слуха приглушённо.

Пол обернулся к Мишману – тот спал сидя за столом, подперев голову рукой.

"Он мне что-то подсыпал… – промелькнула у Пола мысль – Конечно. Он подумал, что я пристаю к его малолетней дочке и что-то подсыпал в водку. Клафелин, например… А чтобы было незаметно, сам пил рюмка в рюмку. Ну, сволочь… Дурак… Нужна мне его макрощелка…"

У Пола было очень странное состояние. Ему казалось, что он находится внутри какого-то невидимого шара и этот шар мешает всем его действиям. Он всё помнил, всё понимал и удивлялся происходящим вокруг событиям. В частности – когда он встал из-за стола, рядом, почему-то, опракинулись два стула. Он хотел пройти возле колонны, но воображаемая оболочка задела её, от чего Пола развернуло и он наткнулся на людей, сидящих за ближайшим столом.

Может быть, он бы и упал, но эти же люди его поддержали и посадили на стул.

– Вызовите такси – услышал он чей-то далёкий голос.

– Ну, ты как? Нормально? – спрашивал какой-то мужчина и, похлопов его по плечу, добавил – Держись, ты же мужик, держись....

В общем-то, подобное поведение клиентов, в этом заведении было обычным явлением и на Пола, естественно, никто особо не обратил внимания. Официантки как обычно носились между столов, играла музыка и ей в такт, толпа танцующих, в центре зала, обстреливалась разноцветными вспышками огней цветомузыки.

И вдруг, среди всей этой толпы, Пол заметил девушку в красном платьи. Это была Ирина Диголевская.

Ошибки быть не могло – банк, психиотрическая лечебница, ресторан. Всё сходилось в одну точку. И теперь, не смотря на своё состояние, Пол не сомневался, что это одно и то же лицо.

Ирина выглядела довольной и радостной: она танцевала, улыбалась, отстукивала каблуками в такт музыке, хлопала в ладоши, вскидывала руки, периодически кружилась на месте, от чего её расклешёное платье поднималось веером, обнажая шикарные бёдра. Её распущенные волосы путались на лице и она движением головы скидывала их назад. Колебание её пышной груди напоминало бурное кипение воды, когда до предела нагретая жидкость стремится выплеснуться за край сосуда, роль которого, на данный момент, выполняло глубокое декольте её платья.

Конечно, такая девушка не могла не привлечь внимания мужчин. Человек пять, точнее – пять крупных самцов человеческих особей, уже не молодых, но, по-видимому, денежных, взяли её в круг и изображали какое-то подобие танца. Они, с идиотскими улыбками, двигали перед собой руками, амортизировали коленями в такт музыке и махали дряблыми животами.

Когда музыка закончилась и танцы прекратились, кавалеры поочередно стали целовать девушке руки, увлекая за собой к столу. Но прежде чем последовать за ними, Ирина остановилась и, вдруг, резко обернулась. Она посмотрела Полу в глаза, улыбнулась, приподняла руку и, в знак приветствия, слегка пошевелила пальцами.

Именно тогда у Пола уже появилась цель и сложился план.

Утро следующего дня внешне ничем не отличалось от остальных – зарядка, холодный душ, чистое бельё, завтрак. И всё-таки, в этот день, даже сам того не замечая, Пол всё делал с особой скурпулезностью: двери шкафов и тумбочек – закрывал плотно, всевозможные ящики – задвигал до конца, безупречно вымыл посуду, вещи аккуратно разложил по своим местам и так далее. Идеальный порядок вокруг себя, являлся следствием такого же порядка в себе, когда все мысли были направлены только на одну цель – устранить свидетеля.

Пол был уверен – девушка выходит в "свет" под вечер, но уже после полудня находился на автостоянке, перед центральным входом в лечебницу. Перед этим он тщательнейшим образом проверил оружие, сменил номера на машине, подготовил соответствующи документы. План дальнейших действий подлежал корректировке по месту и по ходу. Все возможные варианты и непредвиденные обстоятельства – продуманы и просчитаны.

Напротив центрального входа в здание психиатрической лечебницы располагалась автомобильная стоянка. За ней, вглубь леса – разворотное кольцо автобуса. Конечная остановка, где производилась посадка пассажиров, находилось в пятидесяти метрах от центрального входа.

Пол был уверен, что девушка каким-то образом незаметно покидала это заведение. Подробности его не интересовали. Но что она добиралась до города маршрутным автобусам, не сомневался.

Он выбрал такую позицию, что бы сидя в машине одновременно следить за проходной и автобусной остановкой. В случае появление "объекта" – действовать по обстоятельствам. Если на остановке никого не будет, можно подъехать и сделать несколько выстрелов из окна автомобиля. Можно даже выйти, подойти и стрелять вупор. Если на остановке будут люди, значит надо самому садиться в автобус, "вести" эту даму по городу и ждать подходящего момента.

Пол неподвижно сидел в машине уже больше трёх часов и смотрел, практически, в одну точку. За это время стоянка почти опустела, больше десятка маршрутных автобусов приехало и уехало. Но ни одного человека, даже внешне похожего на Ирину, не вышло через проходную.

Пол не собирался отступать. Он намерен был ждать до последнего. У него не возникло сомнений в правильности выбора, он просто начал рассуждать.

"На центральном входе, два поста милиции и, как минимум, две камеры видеонаблюдения. "Рисоваться" здесь – не логично, хотя слово "логика" не подходит к пациентам данного заведения. Но если девушка в здравом уме (а вчера она явно находилась в здравом уме) то она может, к примеру, где-нибудь перелезть через забор. Но как ни крути, садиться в автобус, она будет здесь и только здесь".

Вдруг Пол обратил внимание на второстепенную, асфальтированную дорогу, каторая тянулась вдоль забора и поворачивала вместе с ним.

Игнорировав "кирпичь", он медленно поехал по ней.

За поворотом, метрах в трёхстах, находилась ещё одна проходная а напротив – "карман" для стоянки автомобилей. Всё это: и проходная и стоянка, по размерам были раза в два меньше предыдущих и явно предназначались для служебного пользования.

"Вот здесь ей появится намного логичнее – подумал Пол – Но ждать возле остановки, будет, всё-таки, надёжнее".

Он уже взялся за рычаг коробки передач, но в это время дверь на проходной открылась и из неё вышла девушка в красном платье…

Она не спеша пошла вдоль забора, легко и свободно рамахивая руками в так шагам. Её длинные, распущенные волосы время от времени чуть приподнимались по бокам и снова ложились на плечи.

Где-то в глубине души у Пола был совсем другой сценарий. Он рассчитывал появляться здесь дня три подряд, ждать, когда уедет последний автобус и возвращаться ни с чем. А на четвёртый день он бы решил, что ничего не было, что ему всё показалось, почудилось, приснилось.