Мгла

Мгла

Николай Кашин

© Николай Кашин, 2025

ISBN 978-5-0068-3775-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Смерть пахла озоном и медью. Лукас лежал в груде битого кирпича, прижав ладонь к разорванному боку. Сквозь пальцы сочилось что-то теплое и липкое. Где-то рядом догорал автомобиль, отбрасывая на стены заброшенного портового цеха пляшущие, уродливые тени.

Он провалился. Задание, которое должно было стать последним – легкой денежной операцией с его бывшими братьями по оружию из частной компании «Цербер», оказалось ловушкой. Подстроенной теми, кому он доверял.

Имена выжигались в его памяти раскаленным железом: Картер, Моррис, Шрайвер. Они пришли за ним не как за солдатом, а как за дичью.

И он, как раненный зверь, уполз умирать в эту грязную нору.

Шаги. Мягкие, неспешные, уверенные. Они эхом отдавались в пустом цеху, смешиваясь с потрескиванием огня.

– Лукас? – голос Картера был сладок, как яд. – Старина, я знаю, что ты здесь. Кончай прятаться. Давай закончим это по-взрослому. Без лишних страданий.

Лукас стиснул зубы, пытаясь подавить стон, поднимающийся к горлу. Его Глок лежал в метре от него, магазин пуст. Он был мертвецом, и прекрасно это понимал.

И тогда он увидел ее. Тень. Не ту, что отбрасывало пламя, а другую – густую, непроглядную, живую. Она стекала по сырой стене, как струясящаяся смола, и тянулась к нему. Она не просто поглощала свет, она пожирала его.

Смерть… – прошептал кто-то прямо у него в голове. Голос был похож на скрежет камней под землей. …Жизнь… Выбор…

– Галлюцинации, – хрипло выдохнул Лукас, зажмуриваясь.

– Кровопотеря.

Но тень была реальной. Ледяное прикосновение коснулось его раны. Агония внезапно отступила, сменившись пронизывающим до костей холодом, а затем пьянящей животной силой, ударившей в голову. Рана на его боку сомкнулась с тихим, влажным звуком.

– Что за черт?.. – прошептал он, смотря на свою теперь гладкую кожу.

Мы Мгла. Мы голод. Мы месть. Прими нас… И стань больше, чем человек.

Картер вошел в его поле зрения, с пистолетом наготове. Его ухмылка сползла с лица, уступив место недоумению, а затем первобытному страху. Он увидел Лукаса, стоящего на ногах, невредимого.

– Как…? – успел выдавить он.

Лукас не ответил. Он почувствовал новую конечность, темную, послушную и смертоносную, рвущуюся из него наружу, будто из глубины его собственной души. Из спины, чуть ниже лопаток, выросло щупальце, сотканное из чистой, вязкой тьмы, с кинжалообразным, отполированным до блеска наконечником.

Он не отдавал приказа. Щупальце действовало само, как прямое продолжение его ярости, его боли, его предательства. Оно метнулось вперед со свистом рассекаемого воздуха. Не было звука выстрела, только тупой хруст костей и тихий, удивленный вздох.

Лукас смотрел, как жизнь покидает широко распахнутые глаза его бывшего друга. И не чувствовал ничего. Ни боли, ни сожаления. Лишь леденящую пустоту и звенящую в ушах тишину.

А потом Голод вернулся. В десять раз сильнее.

Питайся… – прошептала Мгла.

И Лукас, не в силах сопротивляться, подчинился.

Глава 1. Голод

Город был безымянным и серым, как надгробие. Идеальные охотничьи угодья. С тех пор, как портовый цех стал его гробницей и местом второго рождения, прошло три месяца. Лукас жил в полуразрушенной квартире на окраине, где единственными соседями были ветер и призраки прошлого. Мгла стала его частью. Его язвой. Его доспехами.

Он стоял у окна с выбитым стеклом, глядя на ночной город. Улицы внизу были пустынны, фонари мерцали, как свечи на поминках. Внутри него что-то шевелилось. Скулило. Требовало. Оно не хотело еды или сна. Оно жаждало конца. Чужого конца.

– Заткнись, – проворчал он, сжимая виски пальцами. Головная боль была единственным постоянным спутником, кроме шепота в его голове.

Один. В переулке. Испуган. Спешит домой, – нашептала Мгла, проецируя в его сознание образ – молодой человек в дешевом костюме, почти бегущий по темной улице.

– Нет, – резко выдохнул Лукас, отшатываясь от окна. – Он не виноват.

Виноват. Он дышит. Он живет. А ты нет. Он уголь для нашей печи.

Лукас отвернулся, пытаясь заглушить внутренний голод внешними воспоминаниями. О Лиле. Ее смех, который разбивался о стены этой убогой квартиры. Солнечный свет в ее волосах, которого он больше не видел. Но образы были призрачными, расплывчатыми. Их вытесняла красная мгла ярости, когда он вспоминал, что с ней случилось. Лилу убили те же, кто предал его. Чтобы добраться до него. Сделать его уязвимым.

Моррис. Шрайвер. Они были следующими в его списке. И они были не глупыми бандитами вроде Картера. Они были профессионалами, крысами в своих норах, прикрытыми деньгами и влиянием Элизиума.

Тонкое, острое как бритва щупальце, непроизвольно выползло из-под его куртки и впилось в бетонный подоконник. Камень поддался беззвучно, поглощенный тьмой. Это помогало. Немного. Утоляя голод неживой материей.

Внезапно, лежащий на ящике из-под патронов телефон резко завибрировал. Анонимный номер. Сообщение было кратким: «Знаю, что с тобой случилось. Знаю, что ты ищешь. Хочешь найти Шрайвера – приходи. Заброшенная обсерватория, за городом. Сегодня. Полночь. Приходи один.»

Лукас медленно выдохнул. Ловушка. Снова. Но на этот раз он был не беззащитным солдатом. Он был хищником. И, возможно, приманкой был именно тот, кого он так жаждал найти.

Охота… – прошептала Мгла, и в ее бездонном голосе впервые прозвучало нечто, отдаленно напоминающее радость.

Глава 2. Обсерватория на краю ночи

Дорога к обсерватории вилась серой лентой через мертвый, обезвоженный лес. Лукас ехал на старой, ничем не примечательной машине, купленной за наличные, и чувствовал, как Мгла волнуется в нем. Чем дальше от городского смога и людского шума, тем сильнее она становилась, будто черпала силу из самой первозданной ночи, из тишины и одиночества.

Обсерватория была старым, забытым богом и людьми местом. Купол был частично разрушен, обнажая скелет из ржавых балок. Стекла в узких окнах выбиты. Идеальное место для убийства. Или для разговора с призраками.

Он вошел внутрь, не скрывая шагов. Его глаза, измененные Мглой, мгновенно адаптировались к абсолютной тьме, переводя мир в оттенки серого и ядовито-зеленого. Воздух был неподвижным и тяжелым, пах пылью, плесенью и странным, едва уловимым запахом озона.

– Я здесь, – сказал он, и его голос прозвучал гулко и чужеродно в пустом, круглом зале.

Из-за массивного, покрытого ржавчиной основания телескопа вышла женщина. Худощавая, в темном, практичном тактическом одеянии, не скрывавшем, а подчеркивавшем ее стройность. Ее лицо было бы красивым, если бы не абсолютная, ледяная отрешенность в глазах. В ее руках был не пистолет, а странный прибор, похожий на геодезический теодолит, с небольшим, тускло мерцающим кристаллом в центре.

– Лукас Вейн, – произнесла она. Ее голос был ровным, без эмоций, как чтение технического отчета.

– Или то, что от него осталось.

– Кто ты? – его собственный голос прозвучал низко и рычаще.

– Меня зовут Элара. Я из Наследия. Мы изучаем аномалии. Вроде тебя.

Прибор в ее руках издал тихий, высокочастотный писк. Кристалл внутри слабо засветился бледно-фиолетовым светом.

Лукас почувствовал, как Мгла внутри него сжалась в тугой, болезненный комок и зашипела. Это был не звук, а ощущение – чистой, беспримесной ненависти и древнего, инстинктивного страха.

Опасность! Свет! Уничтожить!

– Убери эту штуку, – рыкнул Лукас, чувствуя, как щупальца сами просятся наружу, жаждая разорвать эту женщину и ее устройство на клочки.

– Я не твой враг, Вейн, – она не сделала ни шагу назад.

– Я могу помочь тебе контролировать это. То, что внутри тебя это паразит. Древний и очень опасный. Он не дает тебе силу, он пожирает тебя. Твою душу. Твою волю. Он оставляет лишь голод.

– Он дал мне месть, – Лукас сделал шаг вперед, и тень от него поползла по стене, живая и угрожающая.

– И этого пока достаточно. Где Шрайвер?

Элара не дрогнула.

– Шрайвер мелкая рыбешка. Он работает на людей, которые знают о Мгле куда больше меня. Они хотят ее заполучить. Твое падение в портовом цеху не было случайностью. Это был эксперимент. И ты оказался идеальным носителем.

Ледяная волна прокатилась по спине Лукаса. Он все это время думал, что охота началась с него. Что это его война. Оказалось, он был дичью, которую подставили под удар, чтобы посмотреть, выживет ли она. Чтобы посмотреть, приживется ли прививка.

– Кто? – односложно бросил он, и в этом слове был весь его накопленный гнев.

– Организация, известная как Элизиум. Они верят, что могут приручить хаос и превратить его в оружие. Они нашли логово Мглы и подбросили тебя туда, как мясо голодному зверю. Ты выжил. Теперь они хотят своего оружия обратно.

Ложь! Она хочет отнять нашу силу! Убить!

Мгла, не выдержав страха и ярости, рванулась из него. Два черных щупальца с низким ревом устремились к Эларе. Она не отпрыгнула, не вскрикнула. Она просто нажала кнопку на приборе.

Кристалл вспыхнул ослепительным фиолетовым светом. Сфокусированный луч, тонкий как игла, ударил в одно из щупалец.

Раздался вопль – не Элары, и не Лукаса. Это кричала, выла сама Мгла. Щупальце отдернулось, дымясь и рассыпаясь на черную, зловонную пыль. Боль, острая и жгучая, как удар раскаленного ножа, пронзила самого Лукаса. Он рухнул на одно колено, оглушенный, с помутневшим зрением.

Элара стояла неподвижно, держа прибор-излучатель перед собой, как щит.

– Я сказала, что хочу помочь. Ты можешь быть больше, чем просто сосудом для этого голода. Ты можешь быть его повелителем. Но для этого тебе нужно научиться его слышать, а не просто слушаться. Выбор за тобой.

Она бросила ему к ногам маленький, черный коммуникатор.

– Когда утихнет боль и ты примерешь решение, позвони. Элизиум уже выходит на твой след. И в следующий раз они придут не с пулями.

Она развернулась и исчезла в тени за телескопом, оставив Лукаса одного в гнетущей тишине обсерватории, с воющим от боли симбиотом в груди и с новыми, еще более страшными вопросами в голове.

Глава 3: Отголоски боли

Боль была иной. Не физической, не той, что пронзает нервы и вышибает разум. Это было ощущение ампутации. Часть его самого дикая, опасная, другая – была отсечена и обращена в пепел.

Лукас стоял на колене, опираясь ладонью о холодный бетонный пол. В горле стоял ком, сердце бешено колотилось, выбивая ритм паники. От левого щупальца, того самого, что метнулось к женщине, осталась лишь культя, дымящаяся едким дымом. Он медленно, с противным шелестом, втягивалась обратно под кожу, оставляя за собой леденящий холод.

…свет… горит… ненавидим… – голос Мглы был слабым, искаженным страданием, словно голос раненного зверя, забившегося в нору.

– Тебя… предупреждали, – прохрипел Лукас, с силой втирая ладонь в грудь, пытаясь заглушить внутреннюю дрожь.

Его взгляд упал на маленький черный коммуникатор, лежавший в пыли. Искушение раздавить его, стереть в порошок было почти непреодолимым. Элара. Наследие. Еще одна группа фанатиков, желающих либо приручить его, либо препарировать. Доверять ей все равно что поджечь фитиль у себя в голове.

Но тогда что ей было нужно? Почему просто не добить его, пока он был слаб? Зачем оставлять связь?

Она боялась. Чуяла нашу мощь. Жаждет ее для себя, – прошипела Мгла, уже оправляясь, ее голос набирал силу, обрастая знакомыми нотками паранойи и жажды. Она угроза. Найди. Сожри.

– Она знает про Элизиум, – тихо сказал Лукас сам себе, поднимаясь на ноги. Его тело пронзила волна головокружения.

– Она знает, что это не просто месть. Она знает, что это была ловушка.

Мысль обжигала сильнее фиолетового луча. Вся его ярость, все эти месяцы охоты на мелких предателей, оказывались лишь игрой в песочнице, пока за его спиной стояли настоящие архитекторы его падения. Шрайвер был всего лишь приманкой, пешкой.

Он подошел к коммуникатору, но не поднял его. Просто смотрел на него, как змея на птицу.

Она сказала они идут, – Мгла внезапно сменила гнев на настороженность. Чувствуешь?

Лукас замер, прислушиваясь. Не ушами, а всем своим существом, измененным симбиотом. Лес за стенами обсерватории был неподвижен. Слишком неподвижен. Исчезли привычные ночные шорохи, ни криков сов, ни скрипа веток. Тишина была неестественной, выморочной.

Они уже здесь.

Адреналин ударил в кровь, смывая остатки слабости. Мгла ответила мощной волной, щупальца под кожей зашевелились, готовые к бою. Боль от раны окончательно утихла, сменившись знакомым хищным оскалом.

Он ошибался. Элара не ставила ему ловушку. Она пыталась его предупредить. А теперь Элизиум пришёл забрать свою собственность.

Лукас резко наклонился, подхватил коммуникатор и сунул его в карман. Он был им не нужен. Ему была нужна только одна вещь.

Он шагнул в самую густую тень в углу зала, туда, где лунный свет не достигал пола. Мгла поняла его без слов. Тьма вокруг него сгустилась, поползла по нему, как вторая кожа. Он не стал невидимым, он стал частью самой тени, живым сгустком ночи.

Дверь в дальнем конце зала с глухим стуком отлетела с петель. На пороге стояли три фигуры в матово-черной тактической экипировке без опознавательных знаков. Но не они привлекли его внимание.

Между ними стояло нечто. Существо, напоминавшее человека лишь отдаленно. Его кожа была покрыта бледной, потрескавшейся коркой, а из спины вырастали два тонких, костяных отростка, вибрирующих в воздухе. Его глаза светились тем же фиолетовым светом, что и кристал Элары. Это был носитель. Другой. Но в нем не было ярости или голода. Только пустота и холодная дисциплинированная готовность.

Не-мы… Искаженные… Мертвые… – прошипела Мгла с отвращением. Осквернение!

Лидер группы поднял устройство, похожее на сканер. Экран замигал красным.

– Цель на месте. Активна. Переходим к задержанию.

Глава 4: Первая кровь нового врага

Они вошли в зал, двигаясь как единый механизм. Солдаты бесшумно, с отработанными движениями, зоной покрытия. Их оружие было оснащено теми же фиолетовыми диодами по стволам. Существо-носитель шло в центре, его костяные щупальца извивались в воздухе, словно антенны, улавливая его присутствие.

Лукас наблюдал из своей тени, анализируя. Страх ушел, остался лишь холодный расчет. Элара была права. Они пришли не с пулями.

– Распылитель, – скомандовал лидер.

Один из солдат поднял цилиндрический баллон и нажал на клапан. С шипением в воздух вырвалось облако мелкой, серебристой пыли. Она оседала на все поверхности, и там, где она касалась теней, те начинали мерцать, теряя свою густоту.

Ловушка сработала мгновенно. Тень, скрывавшая Лукаса, подвела. Контур его фигуры проступил сквозь рассеивающуюся тьму.

– Контакт!

Луч фиолетового света из устройства лидера прочертил воздух, но Лукас уже не было на месте. Он рванулся с места с нечеловеческой скоростью, отталкиваясь от стены. Одно из его щупалец выпрямилось, как копье, вонзилось в горло солдату с распылителем.

И тут вмешался носитель.

Костяное щупальце метнулось навстречу его собственному. Столкновение было коротким и оглушительно громким – сухой, костистый треск. Щупальце Мглы отшвырнуло, но не переломило. Лукас почувствовал удар, отдачу. Это была не живая тьма, а нечто инертное, управляемое извне. Сильное. Холодное.

Камень! Мертвый камень! – взревела Мгла в его сознании, и ее ярость стала почти осязаемой.

Второе костяное щупальце пронзило воздух, целясь ему в грудь. Лукас едва увернулся, ощущая, как острый конец прочертил линию на его куртке. Он приземлился в центре зала, теперь полностью открытый.

Солдаты открыли огонь. Но это были не пули. Это были какие-то липкие, сетчатые заряды, разворачивающиеся в воздухе и светящиеся тем же ненавистным фиолетовым. Электрические сети.

Он метался, петлял, щупальца работали как щиты, сбивая одни сети и уворачиваясь от других. Но с каждым движением пространство для маневра сужалось. Носитель стоял неподвижно, его пустые глаза следили за каждым движением Лукаса, его щупальца парировали каждую его атаку с бездушной эффективностью.

Тактика. Их тактика была отточена именно против него. Один отвлекает и связывает, другой главная ударная сила.

– Хватит это терпеть, – прохрипел Лукас.

Вместо того чтобы атаковать носителя, он рванулся к ближайшему солдату. Тот был готов, поднял оружие. Но Лукас не стал использовать щупальца. Он просто врезался в него на полной скорости, как таран.

Хруст костей был приглушен бронежилетом. Солдат отлетел в стену и замер. В тот миг, когда носитель перевел внимание на него, Лукас сделал то, на что не был способен его противник. Он действовал не по шаблону. Его второе щупальце, гибкое как хлыст, обвилось вокруг массивной ноги телескопа. И с ревом, в котором слились его собственный голос и голос Мглы, он рванул на себя.

Ржавые опоры не выдержали. Металл взвыл, и многотонная конструкция рухнула прямо на костяного носителя.

Грохот заполнил все пространство. Пыль взметнулась столбом. На мгновение воцарилась тишина.

Когда пыль стала оседать, Лукас увидел результат. Телескоп придавил носителя. Его костяные щупальца судорожно дергались, словно перерезанные нервы. Фиолетовый свет в его глазах померк.

Оставшиеся два солдата замерли в нерешительности. Их главный козырь был нейтрализован.

Лукас медленно выпрямился. Голод, притупленный адреналином, вернулся с новой силой.

Питайся… – прошептала мгла, и в этот раз это был не приказ, а приглашение.

Он шагнул к ближайшему солдату. Тот попытался поднять оружие, но его рука дрожала. Щупальце Лукаса впилось в его броню, как в масло, и солдат закричал – коротко, пронзительно, прежде чем его тело поглотила тень, оставив после себя лишь пустой тактический жилет, упавший на пол с глухим стуком.

Второй солдат попятился, стреляя наугад. Световые сети беспомощно шипели в стороне. Лукас даже не стал уворачиваться. Он просто подошел и повторил процедуру.

Тишина снова воцарилась в обсерватории. Теперь ее нарушал лишь тихий треск и чавкающие звуки, доносившиеся из-под обломков телескопа – Мгла заканчивала свою трапезу.

Лукас стоял среди разгрома, слушая эти звуки. Он чувствовал прилив силы, животной, пьянящей. Но вместе с ней пришло и осознание. Элара не солгала. Война была настоящей. И он только что объявил в ней себя, убив посланников.

Он достал из кармана коммуникатор. Экран был цел. Он провел по нему пальцем, активируя устройство. В его памяти всплыло лицо Элары – холодное, бесстрастное.

Он сделал выбор. Не из-за доверия. А потому что у него не осталось других вариантов, кроме как стать одиноким богом в мире, полном новых титанов. А он к этому еще не был готов.

Он нашел в памяти последний входящий номер и отправил одно слово:

– Говори.

Глава 5: Укрытие

Ответ пришел не сразу. Прошло несколько долгих минут, в течение которых Лукас прислушивался к ночи, ожидая нового штурма. Коммуникатор наконец завибрировал. Новое сообщение, не текст, а голосовая запись. Голос Элары был таким же ровным, но в нем слышалась усталость.

– Наведи на меня черный квадрат. Держи ровно.

Лукас поднес устройство к лицу. Камера на задней панели слабо мигнула красным, сканируя его сетчатку. Раздался мягкий щелчок, и на экране появилась карта с пульсирующей синей точкой в районе промышленных доков.

– Иди. У нас мало времени, прежде чем они перегруппируются.

Путь через город был тревожным. Каждая тень казалась ему засадой, каждый отдаленный звук – началом атаки. Мгла бушевала внутри, недовольная бегством. Она жаждала продолжения пиршества, рвалась к новым жертвам. Ей не было дела до тактики или стратегии.

Бежим, как крыса. Прячемся. Мы сильнее! Почему мы бежим?

– Потому что их много, – сквозь зубы процедил Лукас, шагая по заброшенным железнодорожным путям.

– А один из них был почти как я.

Не как мы! Он мертвая вещь. Мы – жизнь! Мы – голод!

– И этот голод загорелся от одной вспышки света, – резко парировал он. – Хочешь снова испытать эту боль? Хочешь, чтобы нас превратили в такое же послушное животное?

Мысленный образ костяного носителя заставил Мглу на мгновение отступить, издавая нечто вроде рычания. Она помнила боль. Ненавидела её. Но и страх не был ей свойственен. Страх сменился жгучим, обидчивым гневом.

Промзона представляла собой лабиринт из ржавых цехов и полуразрушенных складов. Синяя точка привела его к неприметной двери, встроенной в гигантский бетонный фундамент старого элеватора. Ни ручек, ни глазка. Лишь матовую черную панель.

Прежде чем он успел что-либо предпринять, панель засветилась мягким синим светом и провела лучом от его головы до ног. Раздался щелчок, и дверь бесшумно отъехала в сторону, открывая узкий, освещенный холодным неоновым светом коридор.

Воздух внутри пахло стерильной чистотой, и чем-то ещё. Сладковатым, химическим запахом, который резал ноздри.

В конце коридора его ждала Элара. Она стояла, скрестив руки на груди, возле еще одной двери. На ней был тот же тактический костюм, но теперь видны были следы копоти на рукаве и царапина на щеке.

– Быстро, – бросила она, пропуская его внутрь.

Он шагнул за порог и остановился, осматриваясь. Это не была база в классическом понимании. Скорее, научная лаборатория, совмещенная с арсеналом и убежищем. Стеллажи с пробирками, где вязкая черная субстанция билась о стекло, словно живая. Голографические проекции молекул и энергетических полей. На столах лежали разобранные излучатели, похожие на тот, что был у Элары. И повсюду символы: стилизованное пламя, окутывающее темную сферу.

Наследие. Дар огня, украденный у богов. Или, в их случае, – знание о тьме, украденное у хаоса.

– Элизиум уже знает о твоем визите ко мне, – начала Элара без предисловий, подходя к центральному голографическому столу.

– Их сканеры засекают всплески активности Мглы. Твоя драка в обсерватории была для них как сигнальный костер.

– Ты сказала, они хотят меня заполучить. Зачем? Чтобы сделать из меня такую же куклу? – Лукас кивнул в сторону одной из пробирок с черной субстанцией.

– Хуже. Тот, кого ты уничтожил, – это «Ангел». Ранняя, несовершенная модель. Промежуточная стадия. Элизиум не просто создает солдат. Они пытаются создать бога. Истинного, абсолютного носителя, который сможет впитать в себя первоисточник Мглы и подчинить его своей воле. Они называют это Проект Люцифер.

Она вызвала на стол голограмму – схему человека, в позвоночник которого было вживлено некое устройство, а по нервной системе расползалась черная паутина.

– Они искали идеального кандидата. Сильного. Выносливого. Исполненного ярости, которая резонирует с голодом Мглы. Твоя репутация и твоя личная трагедия сделали тебя идеальным испытуемым. Цех был полигоном. Ты их первый и единственный успех. Остальные либо умирали, либо сходили с ума, либо превращались в тех самых «Ангелов» – пустые оболочки.

Лукас молча слушал, сжимая кулаки. Его использовали. Не просто подставили, а буквально вырастили, как лабораторную крысу, для какого-то безумного проекта.

– И что они будут делать с этим богом?

– Что обычно делают с богом? – Элара посмотрела на него прямо.

– Заставят весь мир поклоняться. Или сгорит в очищающем пламени. Элизиум видит современное человечество как ошибку, болезнь. Они верят, что Мгла это антитело, способное эту болезнь выжечь, а они станут новыми архангелами в очищенном мире.

Мы – антитело! Мы – очищение! – взревела Мгла, и ее голос отозвался резкой болью в висках Лукаса. Она боится истины! Боится нас!

Внезапно все огни на базе померкли, замигали. Голограмма на столе исказилась и погасла. Из динамиков раздался пронзительный, нарастающий визг. Элара резко выпрямилась, её глаза расширились от тревоги.

– Они нашли нас.

Голос Элары был подобен лезвию, рассекающему нарастающий вой сирены.